скачать книгу бесплатно
– Ну? – спросил кондуктор, чей голос заставил меня нервно вздрогнуть. – Заходить будем?
Дар речи меня покинул, и все, на что я оказалась способна, это утвердительно кивнуть. Вышло не слишком уверенно, но мне и в голову не пришло усомниться в таком решении.
– Ну и чего тогда сидим? – подавляя зевок, осведомился кондуктор и посмотрел на наручные часы. – Уже выбиваемся из графика. Девушка, поторопитесь, будьте так любезны!
Последнюю фразу он гаркнул неожиданно громко, и я моментально подскочила с места. Рывком схватила многострадальную сумку, поставила ногу на нижнюю ступеньку лестницы, и меня тут же каким-то непостижимым образом забросило внутрь. Я упала на сиденье, раздался щелчок ремня безопасности, сумка плюхнулась у моих ног, и автобус тронулся с места.
– Ваш билет, пожалуйста. – Кондуктор, не глядя, сунул мне бумажный талончик.
– А… – попыталась спросить я.
– За вас уже уплачено.
– А…
– На место прибудем через девять с половиной минут. Может быть, чаю? – любезно осведомился кондуктор. – С молоком, с чабрецом, имеется какао. Могу предложить мятные леденцы.
– Простите, а куда мы едем? – не успевая справляться с потоком поступающей информации, все-таки осведомилась я.
– Ваша остановка – Большой Дом, – прозвучал ответ, за которым последовало повторившееся любезное предложение: – Может быть, все-таки чаю? Хотя посоветую вам остановить выбор на какао, к нему у нас подается вкуснейшая шоколадная плиточка.
Я помотала головой из стороны в сторону, скорее из желания отогнать преследующее меня наваждение, но кондуктор воспринял этот жест как ответ.
– Нет так нет. – Пожав плечами, он отвернулся.
Просто не находя подходящих слов и не зная, как на все это реагировать, я посмотрела в окно. Мы набирали высоту, но это никак не ощущалось, и только вид за окном доказывал, что мы не стоим на месте. Внизу виднелись крыши многоэтажек, шумящие на ветру древесные кроны, лабиринты улиц, освещенных множеством огней, многочисленные парки и скверики.
В салоне слышался негромкий гул мотора и приятно пахло тем самым какао, от которого я так опрометчиво отказалась. Происходящее казалось совершенно ненормальным, но каким-то… захватывающим? Волшебным?
Вскоре автобус снова начал снижаться, и мы зависли недалеко от центрального района, рядом с трехэтажным зданием, вывеска на котором сообщала, что там находится игорный клуб. Дверца автобуса открылась, и внутрь вошел человек в маске. Он был очень высоким и худым, черный костюм висел на нем как на вешалке, а маска была абсолютно белой и закрывала все лицо, оставляя лишь прорези для глаз.
– Три эмоции за проезд, пожалуйста, – обратился к нему кондуктор.
Мужчина в маске протянул вперед руку и отсыпал в подставленную ладонь три плоские игровые фишки.
– Благодарю, – улыбнулся кондуктор. – Быть может, чаю? К какао мы подаем вкуснейшую шоколадную плиточку, имеются также мятные леденцы.
Новый пассажир к предложению остался безучастен, и кондуктор оставил его в покое. Я робко осмотрелась по сторонам, обернулась и убедилась, что, кроме нас троих, в салоне никого нет, не считая, разумеется, водителя.
– Не хотите сыграть? – неожиданно прозвучал низкий бархатный голос, и я не сразу сообразила, что обращаются ко мне.
В руках у мужчины в маске появился причудливый предмет, похожий на миниатюрный игровой автомат. Сбоку у него имелся специальный рычаг, и, когда длинные пальцы в белых перчатках на него надавили, на дисплее замелькали пестрые картинки.
– Начальная ставка – одна эмоция, – сообщил пассажир, обернув ко мне скрытое маской лицо.
– Нет-нет, – тут же отказалась я, машинально вжимаясь в спинку кресла. – Не хочу.
Настаивать мужчина не стал, и игровой автомат тут же исчез, будто его и не было. Вместе с ним исчезло и сковавшее меня оцепенение, сменившееся предельно четким осознанием: я нахожусь в компании неизвестно кого, на летающем автобусе, который едет неизвестно куда!
– Простите, – снова решилась заговорить с кондуктором, мысленно пытаясь сформулировать вопрос: – А я… еще жива?
Наверное, глупее вопроса и не придумать, но именно он волновал меня в первую очередь. Я явно не спала и так же явно находилась в трезвом уме и твердой памяти. Стало быть, либо я успела попрощаться с грешным миром и сейчас отправлялась на тот свет, либо…
– Ну, разумеется, вы живы, девушка, – опроверг мою теорию кондуктор. – В нашем автобусе еще никто не умирал!
Странно, но такое утверждение меня немного успокоило, и задавать дополнительные вопросы тут же расхотелось. Я по-прежнему живой человек – это самое главное, а остальное непременно объяснится позже… А если не объяснится?
Черт! Наверное, только со мной, обладающей потрясающим умением попадать в нелепые ситуации, мог происходить такой бред!
И только я со своей мечтательностью и оторванностью от реальности могла сесть в сомнительный летающий автобус…
Через пару минут мы снова сделали остановку, и на этот раз автобус завис достаточно высоко над землей, прямо около раскидистой кроны старого клена. Посмотрев в окошко, я увидела несколько маленьких шариков, похожих на горящих светлячков. Они окружали невысокую худенькую девочку, стоящую на одной из толстых ветвей. Ни за что не держась, она спокойно прошла вперед, поставила ногу на лестницу и в следующее мгновение оказалась в салоне. Оставшиеся снаружи светлячки друг за другом полетели обратно и затерялись где-то в шумящей листве.
– Три эмоции за проезд, пожалуйста, – проговорил кондуктор уже знакомую фразу, и на этот раз в его протянутую ладонь упали три маленьких зеленых листочка.
В то время как девочка занимала место, наши взгляды встретились, и я бы не взялась утверждать, чей выражал большее изумление. Если мужчина в маске хотя бы как-то вписывался в образ обычного человека, то этот ребенок стоял где-то за рамками нормальности. В ее густых, достающих до пояса каштановых волосах поблескивали капли, на белых щеках виднелись рыжеватые пятнышки, похожие на слившиеся вместе веснушки, а на голове торчали маленькие… оленьи рожки. Сперва мне подумалось, что это просто обруч, но, присмотревшись внимательнее, я обнаружила, что они настоящие. Вместе с тем одежда девочки была вполне привычной: широкая юбка до колена, темные гольфы, туфли на плоской подошве и пиджачок, накинутый поверх тонкой кофточки.
– Человек, – потрясенно прошептала девочка-олененок, глядя на меня своими неестественно большими глазами.
Мы бы еще долго друг друга рассматривали, если бы снова не вмешался кондуктор:
– Должен заметить, ваша попутчица. Может быть, хотите чаю? С молоком, чабрецом, также могу предложить мятные леденцы. Рекомендую попробовать какао, к нему у нас подается вкуснейшая шоколадная плиточка.
Справившись с удивлением, девочка заняла одно из свободных кресел и попросила:
– Два леденца, пожалуйста.
Кондуктор просиял довольной улыбкой, и через несколько мгновений новая пассажирка посасывала небольшую зеленую конфету. К моему удивлению, села девочка прямо передо мной и, к еще большему удивлению, обернулась, протянув второй леденец.
– Съешь, – на грани слышимости произнесла она и, когда я отказалась, настойчиво повторила: – Съешь. Не то тебя учуят безымянные.
Звучало довольно жутко, и проверять, кто такие эти «безымянные», я не испытывала ни малейшего желания. Поэтому осторожно приняла предложенную девочкой конфетку и сунула в рот. Вкус оказался приятным и хорошо знакомым. Действительно, обычный мятный леденец.
– Остановка «Большой Дом», – провозгласил кондуктор, когда автобус в очередной раз остановился.
Наружу я выходила с долей опасения. Во-первых, потому что боялась упасть на ненадежной, обладающей странными повадками лестнице, а во-вторых, потому что понятия не имела, куда меня привезли. Судя по увиденному сквозь оконное стекло, мы находились где-то в районе городской черты.
– Спасибо, что воспользовались трансфером лучшей перевозной компании духов, – улыбнулся кондуктор, когда мои ноги коснулись твердой земли.
– До свидания, – не особо вникнув в смысл слов, машинально попрощалась я, в это же время рассматривая представшее предо мной здание.
Оно было довольно старым и явно нежилым: в четыре этажа, стекла в некоторых окнах разбиты, ступени на широком крыльце пестрели выбоинами. Растущие рядом деревья, по всей видимости, являлись такими же старожилами – большой, с толстым стволом и потрескавшейся корой дуб так точно. Судя по стилю, это здание было построено еще в дореволюционные времена, в то время как остальные, стоящие поблизости, являлись самыми обычными бетонными многоэтажками.
Над головой вновь послышалось гудение мотора, но на сей раз – удаляющееся. Проводив взглядом набирающий высоту автобус, я обернулась к вышедшей со мной девочке, но ее рядом уже не было.
– И что теперь делать? – зябко поежившись, спросила у самой себя.
Несмотря на стоящее днем тепло, ночи были прохладными, и сейчас я жалела, что положила ветровку на самое дно сумки. Стоять на месте было попросту глупо, равно как и бродить по незнакомому району. Поэтому, решив подумать об абсурдности случившегося несколько позже, я подошла к входной двери. Замка на ней не было, а вместо привычной ручки висело тяжелое металлическое кольцо, которым я и постучала.
Не прошло и пары секунд, как в доме послышались стремительно приближающиеся шаги, дверь резко отворилась и на пороге появилась раскрасневшаяся девушка. С виду вполне обычная – никаких рожек, масок и прочих странностей.
– Все, достали! – обернувшись, крикнула она кому-то позади себя. – Довели! Чтоб вам всем под землю провалиться! И не найдете вы больше дуры, согласной работать в таком дурдоме!
Зыркнув на меня влажными глазами, девица спустилась с крыльца и зашагала прочь, таща за собой подпрыгивающий на выбоинах чемодан.
Я даже осознать ничего не успела, как в дверном проеме показался высокий рыжеволосый мужчина в квадратных очках. Он окинул меня быстрым взглядом, и его губы изогнулись в теплой улыбке:
– Вы, должно быть, наша новая работница? Прошу, проходите.
Услышав слово «работница», я на миг оцепенела, после чего решительно вошла внутрь, не задумываясь ни о чем. А когда за спиной тихо закрылась дверь, замерла на месте как вкопанная.
Глава вторая,
в которой сказка становится реальностью
Одна за другой загорались маленькие, висящие под потолком лампочки, все больше освещая просторный холл: красную ковровую дорожку на светлом глянцевом паркете, персиковые обои и стойку, смутно напоминающую… ресепшен. В воздухе витал запах кофе, чего-то сладковатого и свежей краски.
– Идите за мной, – велел рыжеволосый, уверенно направившись вперед по уходящему вглубь дома коридору.
Отмерев, я двинулась следом, по-прежнему не понимая, как внутри такой развалюхи может быть сделан новый ремонт. Да и сами помещения казались слишком просторными для размеров дома, из-за чего возникло впечатление, будто я только что смотрела на одно здание, а вошла в совсем другое.
Рыжеволосый распахнул находящуюся в конце коридора дверь и пропустил меня вперед. Мы вошли в самый обычный на вид кабинет. Здесь имелся небольшой книжный шкаф, диванчик и стол, на котором возвышался светящийся монитор. Рядом пристроилась кружка с недопитым кофе, а на спинке стула – небрежно брошенный пиджак.
Заняв место за столом, мужчина предложил мне присесть в стоящее напротив кресло. У меня возникло чувство дежавю: кажется, я только-только находилась в таком же положении, придя устраиваться продавцом. Только вот сидящий передо мной молодой человек был куда приятнее замученного, обремененного ворохом дел дядьки. И компьютерной мышкой он не клацал, и смотрел прямо на меня. Дружелюбно так смотрел, с улыбкой.
– Юлия, – произнес потенциальный работодатель, и я, не ожидавшая, что он знает мое имя, невольно вздрогнула. – Меня зовут Кирилл, можно просто Кир. С завтрашнего дня вы можете приступать к своим обязанностям. В них входит: уборка номеров утром и вечером, уборка холла и конференц-зала, а также двух гостиных. Необходимо следить за порядком в коридорах, убирать и подготавливать бани. Вам предоставляется жилая комната здесь же, в Большом Доме, с личной ванной и балконом. Заработная плата составляет пятьдесят тысяч рублей в месяц, плюс возможные чаевые. График работы подразумевает один выходной в воскресение и режим работы с семи утра до девяти вечера.
Пока он спокойно и с неисчезающей любезной улыбкой обрушивал на меня этот поток информации, я все больше и больше выпадала в осадок, радуясь, что сижу. После того как была озвучена причитающаяся за работу сумма, меня перестала волновать и должность горничной, и странности последнего получаса, да и все странности вообще.
Пятьдесят тысяч… Пятьдесят! Да я больше пятнадцати никогда не получала!
– О, разумеется… – Кирилл сделал короткую паузу, – если такие условия вам подходят и вы согласны у нас работать.
Я уже хотела выпалить, что согласна, но в следующую секунду меня кольнуло сомнение. Разве может обычная горничная получать так много? Откуда этот человек знает мое имя? И почему меня вообще привезли сюда на феноменальном летающем автобусе?
Вопросов было слишком много, и они все же перевесили жадность. Возникло чувство, что я – маленькая, доверчивая мышка, которую радушно приглашают идти прямо в мышеловку, где находится большой и привлекательный кусок сыра.
Видимо, все мысли явственно отразились на моем лице, потому что Кирилл вновь улыбнулся и, внимательно на меня посмотрев, произнес:
– Ровно восемнадцать минут назад вы смотрели на звезды и просили о работе. Великий вас услышал и направил к нам в Большой Дом, где как раз освободилась подходящая должность. Вероятно, сейчас многое кажется вам непонятным, но поверьте, со временем вы привыкнете ко всем странностям. Вам выпал шанс решить многие из своих проблем, и на вашем месте я бы им воспользовался.
Звучало убедительно и неубедительно одновременно. Но единственное, что меня теперь волновало, это:
– Откуда вы знаете про звезды?
Мне подарили очередную улыбку и, проговорив «минуточку», перевели взгляд на монитор. По компьютерным клавишам застучали ловкие длинные пальцы, и через оговоренную минуточку Кирилл зачитал:
– Юлия Мартынова, двадцать лет. Окончила торговый колледж и три года работала по специальности. Однако работу свою никогда не любила, поскольку с самого детства мечтала стать иллюстратором. Всегда носит при себе папку с рисунками и любимый скетчбук, где рисует при любой удобной возможности. Список задолженных желаний: цветные карандаши, запрошенные в Новый год двухтысячного года, кукла как у подруги Лены в том же двухтысячном два раза, щенок лабрадора – это уже в две тысячи втором…
С каждым озвученным желанием, загаданным мной когда-то, я становилась все ближе к обмороку. Если бы Кирилл говорил о моем опыте работы, о фактах биографии, даже о семье, это не вызвало бы такой реакции. Но мои детские мечты и желания – те самые, потаенные, искренние, о которых не могла знать ни одна живая душа, кроме моей собственной… это было слишком.
– Остановитесь, – попросила потрясенная я, выставив перед собой руку.
Кирилл тут же замолчал и, оторвавшись от монитора, вновь на меня посмотрел.
Я молчала, тяжело дыша и усиленно стараясь не выпасть из реальности. В конце концов, мы ведь не в девятнадцатом веке, где молодые барышни по поводу и без повода падают в обморок и приходят в себя только лишь от запаха нюхательной соли. А у меня вообще психика устойчивая, и к стрессам я привычная, и к неожиданностям – тоже…
Нет, к такому меня жизнь определенно не готовила!
В череду лихорадочных мыслей вписалась недавно увиденная сцена, где из старого полуразвалившегося здания выходит злющая, раздосадованная девица. Вероятно, как раз бывшая горничная, освободившая для меня место. И с чего бы она так спешила отсюда уйти?
А потом память услужливо подкинула напоследок сказанные кондуктором слова: «спасибо, что воспользовались трансфером лучшей перевозной компании духов».
Духов – с ударением на «у».
Мамочка моя родная и любимая…
Обуреваемая смятением и робкой надеждой на то, что ошибаюсь, я подняла глаза на Кирилла и глухо спросила:
– Скажите, а Большой Дом – это что за место?
– Это, – не отводя взгляда, ответил тот, – одна из лучших гостиниц ду?хов. Здесь останавливаются как духи, обитающие в этом мире, так и приходящие из других. Так что вы скажете, Юлия?
Выразительное постукивание пальцев по столу, не менее выразительный, направленный на меня взгляд и по-прежнему обаятельная улыбка.
– Согласны у нас работать?
Наверное, логичным было ответить «нет». И многие на моем месте именно так бы и поступили. Но я вспомнила о родителях, о маленьком Сашке и об обещанной зарплате. А еще подумала о том, что мне выпала возможность стать причастной к пусть пока непонятной и подозрительной, но все-таки сказке.
– Согласна, – ответила я и тут же зажмурилась, страшась сделанного выбора.
Почему-то в голову пришла мысль, что сейчас меня заставят подписать договор на древнем как мир свитке и расписаться кровью. Но вместо этого Кирилл извлек из верхнего ящика стола несколько листов обычной офисной бумаги, вставил их в принтер и распечатал такой же обычный контракт. Затем протянул его мне вместе с шариковой ручкой и предложением все проверить.
Собрав волю в кулак, а разлетающиеся мысли в кучку, я внимательно прочла документ. Все изложенное в нем было озвучено ранее с одной-единственной поправкой: по контракту я была обязана проработать не менее года. Решив, что это не так уж и много, я глубоко вдохнула и уверенно поставила на нем размашистую подпись. Следом контракт подписал Кирилл, а увенчал наше соглашение шлепок круглой синей печати.
– Поздравляю с новой должностью, Юлия. – Новый начальник улыбнулся еще теплее прежнего. – Надеюсь, работа у нас придется вам по душе.
А уж я-то как на это надеюсь! Но еще больше на то, что пожалеть о сделанном выборе не придется.
Поднимаясь из-за стола, Кирилл проговорил:
– Вчера мы закончили ремонт в холле, сегодня все получили выходной и разъехались. Поэтому Большой Дом вам покажут завтра, а пока я провожу вас до комнаты.
Я послушно проследовала за начальством на третий этаж, где мне указали на нужную дверь и вручили ключ. Затем Кирилл попрощался, пожелал хорошего настроения, приятного отдыха и удалился.
Комната мне понравилась сразу. Небольшая, но светлая и чистая. В наличии имелась полутораспальная кровать, деревянный комод с подходящим по стилю зеркалом, стол и обещанный выход на балкон, у которого раскинулся огромный дуб.
Бросив на пол сумку, я вышла подышать свежим воздухом и, что называется, проветрить голову. Роскошная древесная крона закрывала практически весь обзор, но частично улица все-таки просматривалась. Я даже увидела женщину, стоящую у одного из окон соседней пятиэтажки. А еще возникло странное чувство, будто меня, стоящую на балконе, никому не видно. На миг даже показалось, что балкон окружает нечто прозрачное и мерцающее, надежно скрывающее меня от посторонних глаз.
