скачать книгу бесплатно
– Бен, это неправда. – Флоренс как будто ранили его слова. – Это было. Вы бы тоже ощутили все это, если бы не противились…
– Я ничему не противлюсь, – оборвал ее он. – Я просто не кладу голову на плаху второй раз. Когда пришел сюда в сороковом году, я был в точности как вы – нет, хуже, гораздо хуже. Я действительно думал, будто что-то собой представляю. Что у меня Божий дар к парапсихическим исследованиям.
– Вы были самым мощным парапсихическим медиумом, какого когда-либо знала эта страна, Бен.
– Не был, а есть, Флоренс. Просто теперь стал чуть осторожнее, вот и все. И предлагаю вам такой же подход. А то вы выглядите так, как будто у вас нервы обнажены. И когда действительно наткнетесь на что-то, оно растерзает вас и вывернет наизнанку. Вы же знаете, это место недаром называют Адским домом. Оно намеревается убить нас всех, так что лучше научиться ограждать себя, пока не будете готовы. А иначе просто станете очередной жертвой в списке.
Они долго молча смотрели друг на друга. Наконец она прикоснулась к его руке:
– Но тот, кто зарывает свой талант…
– О, черт!
Он повернулся на каблуках и зашагал прочь.
18 ч 42 мин
Обеденный зал был шестидесяти футов в длину и такой же высокий, как и широкий, – двадцать семь футов в ширину и в высоту. Попасть в него можно было через арку из большого зала или через двери кухни.
Потолок делили на участки резные панели, известняковый пол был отполирован. Стены на высоту двенадцать футов закрывали деревянные панели, а выше виднелись каменные блоки. В середине западной стены располагался огромный камин, его готическая облицовка достигала потолка. Через равные интервалы над сорокафутовым столом в центре помещения висели четыре огромных церковных светильника с подведенной электропроводкой. Вокруг стола стояло тридцать древних ореховых стульев с красной, как вино, бархатной обивкой.
Все четверо собрались у одного конца стола, Барретт сидел во главе. Невидимая пара из Карибу-Фолс в шесть часов принесла ужин и удалилась.
– Если нет возражений, я бы хотела попробовать вечером устроить сеанс, – сказала Флоренс.
Рука Барретта с ложкой на мгновение замерла, а потом зачерпнула вторую порцию брокколи.
– У меня нет возражений, – сказал он.
Флоренс посмотрела на Эдит, которая покачала головой, и перевела взгляд на Фишера.
– Прекрасно, – сказал он, протягивая руку к кофейнику.
– Тогда после ужина. – Флоренс кивнула.
Ее тарелка была пуста, и с тех пор, как все сели, она пила только воду.
– А вы не устроите сеанс утром, мистер Фишер? – спросил Барретт.
Тот покачал головой:
– Пока нет.
Барретт кивнул. «Тогда дело сделано», – подумал он. Он попросил и получил отказ. Поскольку его роль в проекте требовала помощи физического медиума, Дойч не мог возразить против посылки за одним из его людей. «Превосходно», – подумал Барретт. Утром все будет устроено.
– Ну что ж, – проговорил он, – должен сказать, дом пока что не проявил себя достойным своей репутации.
Фишер оторвал взгляд от своей тарелки.
– Он еще не снял с нас мерку, – ответил он, и его губы на мгновение скривились в невеселой улыбке.
– Я думаю, было бы ошибкой рассматривать дом как темную силу, – сказала Флоренс. – Совершенно очевидно, беду создают по-прежнему живущие личности – кто бы это ни был. Единственный, в ком мы можем быть уверены, – это Беласко.
– Вы сегодня общались с ним, не так ли? – спросил Барретт.
Его голос звучал мягко, но Флоренс уловила в тоне подстрекающую нотку.
– Нет, – ответила она, – но мистер Фишер общался, когда был здесь в сороковом году. И присутствие Беласко было задокументировано.
– О нем сообщалось, – поправил Барретт.
Поколебавшись, Флоренс сказала:
– Я думаю, было бы правильно открыть карты, доктор Барретт. Мне кажется, вы по-прежнему убеждены, что таких вещей, как призраки, не существует.
– Если под призраками вы подразумеваете живущие после смерти личности, то тут вы совершенно правы.
– Невзирая на тот факт, что их видели на протяжении веков? Порой видели сразу несколько человек? Видели животные? И были сделаны фотоснимки? И переданные сведения были позже подтверждены? Что призраки прикасались к людям. Передвигали предметы. И даже были взвешены.
– Эти факты свидетельствуют о неких явлениях, мисс Таннер, а не доказывают существование призраков.
Флоренс устало улыбнулась:
– Даже не знаю, что на это ответить.
Барретт вернул ей улыбку и развел руками, словно говоря: «Мы в этом не придем к согласию, так почему бы не оставить все как есть?»
– Стало быть, вы не признаёте жизни после смерти, – продолжала настаивать Флоренс.
– Это любопытная идея, – сказал Барретт. – У меня нет против нее никаких возражений, пока от меня не требуют поверить в концепцию общения с так называемыми живущими после смерти.
Флоренс печально посмотрела на него:
– Вы говорите так, несмотря на то что сами слышали на сеансах всхлипы радости?
– Я слышал подобные всхлипы и в психбольницах.
– В психбольницах?
Барретт вздохнул:
– Я никого не хотел обидеть. Но это ясно свидетельствует, что общение с умершими привело многих людей к сумасшествию, а не к успокоению души.
– Это неправда, – упрямствовала Флоренс. – Если бы это было так, все попытки общения с духами давно бы закончились. А они не закончились и продолжаются на протяжении веков.
Она пытливо посмотрела на Барретта, словно пытаясь понять его точку зрения.
– Вы называете это любопытной идеей, доктор. Но, конечно же, это нечто большее. А как же религии, принимающие идею о жизни после смерти? Разве не сказал апостол Павел: «Если мертвые не воскреснут, то и вера наша тщетна»?
Барретт не ответил.
– Но вы не согласны, – констатировала очевидное Флоренс.
– Не согласен.
– И можете предложить какую-то альтернативу?
– Да. – Барретт с вызовом встретил ее взгляд. – Альтернатива гораздо интереснее, хотя она сложнее и требовательнее, а именно – подсознательная сущность, это обширное, скрытое пространство человеческой личности, которое, как айсберг, лежит ниже так называемого порога сознания. Вот где таится колдовство, мисс Таннер. Не в умозрительном царстве жизни после смерти, а здесь, сегодня, это вызов нам самим. Неоткрытые тайны человеческого многообразия, инфракрасные возможности нашего тела, ультрафиолетовые возможности нашего сознания. Вот альтернатива, которую я предлагаю: расширенные способности человеческого организма, которые еще не установлены. Способности, которые, я уверен, и становятся причиной всех этих парапсихических явлений.
Флоренс помолчала, а потом улыбнулась.
– Увидим, – сказала она.
Барретт кивнул:
– Да, увидим.
Эдит оглядела обеденный зал.
– Когда был построен этот дом? – спросила она.
Барретт посмотрел на Фишера:
– Вы не знаете?
– В тысяча девятьсот девятнадцатом, – ответил тот.
– Из некоторых сказанных вами сегодня слов у меня сложилось впечатление, что вы кое-что знаете о Беласко, – сказал Барретт. – Может, расскажете? Было бы не лишним, – он подавил улыбку, – знать нашего противника.
«Забавляешься? – подумал Фишер. – Тебе будет не до забав, когда Беласко и прочие примутся за дело».
– Что вы хотите узнать? – спросил он.
– Все, что вы можете рассказать, – ответил Барретт. – Общее описание его жизни может оказаться полезным.
Фишер налил себе еще чашку кофе, поставил кофейник на стол и, обхватив руками чашку, начал рассказ:
– Он родился в тысяча восемьсот семьдесят девятом году, незаконный сын Майрона Сандлера, американского изготовителя военного снаряжения, и Ноэль Беласко, английской актрисы.
– Почему он взял фамилию матери? – спросил Барретт.
– Сандлер был женат, – сказал Фишер и, помолчав, продолжил: – О его детстве ничего не известно, не считая отдельных эпизодов. В пять лет он повесил кошку, чтобы посмотреть, оживет ли она для второй из своих девяти жизней. Когда она не ожила, он рассердился, разрубил ее на куски и выбросил их из окна спальни. После этого мать прозвала его Порочным Эмериком.
– Я полагаю, он воспитывался в Англии, – вскользь заметил Барретт.
Фишер кивнул.
– Следующий подтвержденный эпизод – нападение с сексуальными намерениями на младшую сестру, – продолжил он.
Барретт нахмурился:
– И все будет в том же роде?
– Он прожил не образцовую жизнь, доктор, – язвительно проговорил Фишер.
Барретт поколебался.
– Ладно, – сказал он и посмотрел на Эдит. – Ты не возражаешь, дорогая?
Эдит покачала головой, и он взглянул на Флоренс:
– Мисс Таннер?
– Нет, если это поможет что-то понять, – сказала та.
Барретт сделал знак Фишеру, прося его продолжить.
– После этого нападения сестра два месяца пролежала в больнице, – сказал Фишер. – Не буду входить в детали. А Беласко отправили в частную школу – в то время ему было десять с половиной. Там его много лет обижали, особенно досаждал один учитель-гомосексуалист. Позже Беласко пригласил его на недельку в свой дом, и к концу этого срока уже ушедший на пенсию учитель вернулся домой и повесился.
– А как Беласко выглядел? – спросил Барретт, стараясь направлять рассказ Фишера.
Фишер погрузился в воспоминания и через некоторое время процитировал:
– «Зубы как клыки хищника. Когда он обнажает их в улыбке, создается впечатление рычащего зверя. Лицо белое, так как он ненавидит солнце и избегает выходить на улицу. Удивительно зеленые глаза, которые словно обладают каким-то внутренним светом. Лоб широкий, волосы и коротко подстриженная бородка черные как смоль. Несмотря на красоту, лицо его пугает – это лицо некоего демона, принявшего человеческий облик».
– Кому принадлежит это описание? – спросил Барретт.
– Его второй жене. Она покончила с собой в двадцать седьмом.
– Вы помните это описание дословно, – сказала Флоренс. – Наверное, перечитывали его много раз.
Фишер хмуро улыбнулся:
– Как сказал доктор, надо «знать противника».
– Он был высокий или нет? – спросил Барретт.
– Высокий. Шесть футов пять дюймов. Его прозвали Рычащим Гигантом.
Барретт кивнул:
– Образование?
– Нью-Йорк, Лондон, Берлин, Париж, Вена. Ни одного специализированного курса. Логика, этика, религия, философия.
– Мне представляется, достаточно, чтобы дать рационалистическое объяснение его действиям, – сказал Барретт. – Свои деньги он унаследовал от отца, не так ли?
– В основном. Мать оставила ему несколько тысяч фунтов, а отец – десять с половиной миллионов долларов, свою долю от продаж винтовок и автоматов.
