скачать книгу бесплатно
Славяне здесь, судя по всему, жили преимущественно в городах, являясь посредниками при торговых операциях между местным сельскохозяйственным населением провинций и регулярно наведывающимся сюда новгородским купечеством.
Заполнив свои трюмы зерном, выращиваемым проживающим здесь неким чисто сельскохозяйственным народом – ариями, то есть земледельцами, наши корабли теперь следовали в обратном направлении, обезпечивая продукцией чисто сельскохозяйственной административной единицы – Европы Западной, именуемой теперь с большим апломбом арийской, чисто промышленных районов Европы Восточной: России.
И в самом начале этого выглядящего теперь столь странно соседства ягненка с волком никаких территориальных проблем возникнуть и не могло. Ведь лишь нам требовались поселения исключительно у воды. Немцам же вода была вовсе ни к чему. Это подмечено еще с глубокой древности:
«…Геродот при них другой народ оратеры или оратели положил и точно рассказывает, что пашнею питаются» [113] (Гл. 12).
Потому ариями они себя и называли. И сеяли они хлеб каким-то странным полукочевническим способом: летом выезжали в поля, а осенью эвакуировались в зимние становья. И при всем при этом, что и понятно, ни о каком ими использовании в степи воды не было и речи.
Но ведь даже и искусству возделывания земли этих весьма примитивных людей обучили опять же мы:
«…многие Германские племена учились у Венедов земледелию; до сих пор еще в иных местностях средней и южной Германии глубокие и узкие борозды называются Венедскими. От своих же соседей Славян переняли Немцы и плуг» [54] (с. 7).
То есть даже в вопросе земледелия, единственного из их мирных занятий, хваленые историками арии оказались специалистами не слишком-то и великими.
Однако ж и в железодобывающей промышленности, где себя они обычно и выставляют в роли законодателей, эти братья по разуму всяческой шушере чухонской никогда не то что в передовиках не числились, но всегда сидели лишь на задворках, в то время преблагополучно занимаясь делом куда как более для них естественным – глоданием бивней мамонтов. Чему имеются просто неоспоримые свидетельства:
«В саксонском горном календаре на 1783 год сказано, что славяне первые начали обрабатывать там руду и им принадлежали все горные разработки. Даже технические горные названия сохранились там по сие время вендо-славянские» [216] (с. 61).
Классен приводит длинный перечень не германских слов в составляющей всю гордость германцев отрасли. Из чего более чем распрекрасно видно, что :
«…венды занимались прежде германцев горной разработкой» (там же).
Так что и вылили германцам заимствованный ими у нас плуг – тоже мы.
И вот, войдя в устье Невы, а затем Волхова, корабли новгородцев доставляли в наши студеные края столь всегда тяжело нам достающийся хлеб – тот ценнейший продукт питания, который на Западе имеет урожайность в 4 раза выше. Вот потому именно он и шел в обмен на лен, который мы могли нашим братьям, фризам, ввиду очень легкой доставки его в огромных количествах вниз по течению рек, поставлять даже в виде сырья. Потому, со временем, в конечном пункте его нами поставки, в Голландии, и возникает крупнейший центр по его переработке.
Второй вариант конечного назначения наших грузов проходил через Мезель и Марну, после чего лен попадал в город Париж.
Затем оставшийся лен доставлялся через Ла-Манш и Па-де-Кале в Лондон, чему помощь оказывал Гольфстрим. Затем он же уносил наши ладьи и в Шотландию.
Затем Гольфстрим помогал отправить наши ладьи, груженые теперь уже южной продукцией Запада, то есть продовольствием, в Колу – ведь не только Центральная Россия столь всегда нуждалась в хлебе, но и ее Север.
И за счет этой обоюдовыгодной торговли мы и обезпечивали русским льном русский же еще в ту далекую пору Запад.
Но наиболее безопасным все же является речной путь. Потому он и был всегда наиболее предпочтителен. Здесь следует учесть, что все тот же северо-западный ветер являлся прекрасным подспорьем при прохождении ведущих на восток рек теперь уже в сторону противоположную их течению. Этот путь обезпечивал дешевым хлебом наши западнорусские земли, а через Смоленск направлял сельскохозяйственную продукцию ариев, как мы выяснили людей чисто сельскохозяйственных (орать – по-нашему: пахать), уже теперь в Рязань, Суздаль и Ростов.
Исключительно по этой причине, впоследствии, именно данная местность, столь удобная для товарообмена, в самую первую очередь и подверглась германской экспансии, обрубив наши торговые межславянские сообщения крепостями Кенигсберг, Данциг, Штеттин, Мемель, Рига, Тарту и Ревель. Берлин встал в центре этого пути речного сообщения, бывшего ранее славянским, где самые удобные волоки сегодня обозначили своим присутствием крупные немецкие города Франкфурт и Магдебург.
Но что же затем произошло? Почему на сегодняшний день в этой местности уже давно не слышно русского СЛОВА?
Начало агрессии пришлых германцев на славянские земли в этом районе имеет очень глубокие корни. Еще в X в.:
«На В[востоке] главным объектом захватов были земли полабских славян. Были подчинены племенные союзы бодричей, лютичей и сербо-лужичан. Однако в результате восстаний 983 и 1002 лютичи и бодричи освободились от власти захватчиков…
…В 12 в. вновь большое значение приобретает колонизация земель на востоке. Под видом “крестовых походов” против язычников нем. князья захватывали земли славян… Эти земли заселялись нем. колонистами, а местное население истреблялось или онемечивалось» [108] (Т. 2, с. 527).
«Упадку славянских прибалтийских городов в то же время способствовало проникновение германцев и колонизация ими этого района, чему в немалой степени содействовали могущественные феодальные рыцарские ордена, а также Ганза» [45] (с. 40).
Объявившиеся же здесь арии, то есть немцы, представляли собой симбиоз переселившихся сюда из степных кочевий Израилевых колен Дана и крещеных в латинство колен Гада. Даны выживают ютов, колено Левии, из Ютландии, а гады, преобразившиеся после крещения в готов, – варягов с Готланда и нашего торгового пути через Швецию. Действенную помощь этому онемечиванию славян оказывает католическая церковь. Ту же экспансию несут и даны, так же в числе первых подвергшиеся латинизации.
Однако ж тут закрадывается и вполне обоснованное впоследствии случившемуся предположение:
Даны являются народом, положившим основу латиноязычной культуры Европы. Ведь именно их возвращение из дальних странствий совпадает с появлением латинов на Апеннинах. И, самое здесь важное, с распространяемой ими огнем и мечом столь странной религией полностью совпадает как их вынесенный с горы Ермона и Галаада монголоидный язык (туземным населением Галаада, левобережья реки Иордан, где некогда базировалось это Колено, являлись монголоидные аморреи), так и их примитивистская человеконенавистническая драконовская культура – поклонение Ваал-Перуну. Причем происходить все эти истории, связанные с Древним Римом, должны были не на самом Апеннинском полуострове, а в Северо-Восточной Африке – в государстве, и по сей день расположенном в среднем и верхнем течении Нила. Его название полностью совпадает с выгребаемой нами из тьмы веков историей: Судан (су [ст.сл. – государство] Дан).
Так что в этой области есть еще над чем поразмыслить. Но самым главным здесь является то, что именно это Израилево колено и стоит в авангарде столь упорно и по сию пору продвигающейся по континенту евреев, Европе, той самой ереси жидовствующих, которая постоянно пытается уничтожить наш народ. Причем как извне, с помощью иноземных нашествий, так и изнутри, извратив и переиначив основы нашего святоотеческого вероисповедания. Латинство, первоначально забравшись на Готланд и в Ютландию, затем продолжало свое наступление в сторону Скандинавии, Галлии, Британских островов, Фризландии и Восточной Европы. И экспансия эта не носила узко экономического характера, но имела своей конечной целью окатоличивание проживающих на всем протяжении этого торгового пути венедов, ютов, галлов и фризов, а уж только затем включения их городов в состав немецкой торговой компании – Ганзы.
Однако ж германская экспансия постоянно встречала от славян Запада серьезное противодействие, все еще не до конца забытое и теперь.
И на сегодняшний день выглядящее слишком ослабленным звучание отголосков той серьезной борьбы очень просто объясняется тем, что в конечном итоге победителями той неведомой нам войны оказались все же немцы. Вот потому о противодействии им славян германцы теперь в своих «историях» упоминают как о противодействии их торгово-промышленной Ганзе неких морских разбойников, которых они назвали витальерами:
«Одной из самых могущественных среди… пиратских сообществ была организация витальеров, которые присвоили своему разбойничьему братству громкое название “друзья бога и враги мира”. Зачатки организации витальеров скрыты во мраке веков…» [45] (с. 42).
Скорее уж не века мраку этого напустили, но немецкие историки, изобретшие на этот счет свою историю.
Однако ж все равно осталось известным, что составляющими эти вооруженные формирования народами, базирующимися на Готланде, являлись славяне из:
«…ганзейских, главным образом вендских, городов [вендские города (от слова “венды” – немецкого названия западных славян) – города западных славян], из всех частей Германии, голландцев, фризов [фризы – жители Фризии (Фрисландии)], датчан, шведов, лифляндцев [племенами ливов, издавна связанных со славянами], кашубов [кашубы – западнославянская народность, обитающая в Поморье], поморян, французов и, вероятно, также поляков» [45] (с. 43).
Ну, казалось бы, – вся Европа собралась на Готланде, чтобы безнаказанно грабить эдакую безответную беззащитную бедолажечку – немецкую Ганзу.
Однако ж собрались на этом острове, во-первых, исключительно славяне, а во-вторых, не для грабежей купцов богатых провинций Германии, но для организации отпора ни на миг не прекращающейся католической агрессии Рима.
Ведь здесь перечислены: 1/ славянские города Ганзы; 2/ славянские города и действительно находящиеся по всему протяжению речных путей Германии; 3/ жители Голландии – страны Лииных галлов – фризы; 4/ Фрисландии – только что нами рассмотренной местности с ганзейским городом Фридланд; 5/ упоминание датчан и шведов является ошибкой – ведь именно эти народы были некогда ошибочно поименованы варягами, что подтверждается отсутствием в этом списке «разбойников» столь всем привычного имени норманнов; 6/ племена «ливов, издавна связанных со славянами» следует смело отнести к принявшей от нас Православие прибалтийской народности; 7/ кашубы названы славянами, обитающими в Поморье; 8/ поморы – крещенные местными славянами в Православие туземные инородцы; французы – славяноязычные православные жители окрестностей Реймса – ведь именно там некогда хранилось Евангелие, исполненное нашими древними рунами, которое по-славянски прочел находящийся там проездом царь Петр; 9/ поляки – они именуют себя сарацинами, к тому же являются католиками, а потому эта догадка обозначена лишь тем, что автором книги является поляк, и ему очень хотелось бы видеть в этом на первый взгляд совершенно непонятном сообществе и своих земляков.
Так что, очень похоже, именно последней попыткой западных славян уйти от насильственного окатоличивания и была эта столь странная на долгие годы затянувшаяся морская война с Ганзой. Руководил же ей венед из славянского города Росток.
Подтверждается же догадка о том, что эта война носила чисто религиозный характер, еще и тем, что именно крестоносцы вытеснили вышеописанное морское славянское сообщество с Готланда:
«…королева Маргарита обратилась с просьбой о помощи к гроссмейстеру ордена крестоносцев – Конраду фон Юнгингену» [45] (с. 47).
Так что и здесь не обошлось без вмешательства католических орденов, что подтверждает и духовную подоплеку всей этой агрессии. Вот, в подтверждение, к чему она привела:
«В 1751 г. в Люнебурге в последний раз было совершено богослужение на славянском языке» [232] (с. 193).
То есть полностью Православие в бывших западных славянских землях было вытеснено латиноязычным католичеством лишь к середине XVIII века.
И вот чем сопровождалась эта агрессивная политика Ватикана:
«Наступление германцев на славян сопровождалось неслыханными жестокостями. Все на пути завоевателя предавалось им огню и мечу. Ferro et igni vastavit (Опустошил огнем и мечом) – обычная фраза в источниках, характеризующая наступление германцев… Огромные густонаселенные пространства обращались германцами в пустыню. Так, например, один из источников (Гельмольд) сообщает под 1164 г.: “Итак, вся земля бодричей и соседние области… целиком были превращены в пустыню… Если от славян и остались какие-либо остатки, то они были так изнурены голодом, что вынуждены были толпами бежать к поморянам или датчанам”» [232] (с. 190).
Из Поморья же, что прекрасно известно, многие, в целях безопасности, впоследствии переселились на Русь: победить объединенного католичеством многочисленного врага разрозненным славянским городам, пусть где-то и многолюдным и вполне способным за себя постоять, возможности не предоставлялось. Не все западные славяне тех времен, к сожалению, были объединены Православием. Католическая же германская агрессия была поддержана несметными полчищами до зубов вооруженных солдат католических орденов:
«На помощь немецкому мечу явился римский крест, и в середине XII в. папой римским был организован крестовый поход против славян, в котором приняла участие 100-тысячная армия» [232] (с. 189).
Так что силы были слишком не равны. Потому обасурманивание северогерманских славян все же состоялось: огнем и мечом объединенными усилиями Запада было положено начало онемечивания, продолжавшегося затем достаточно длительный период и полностью завершившегося уже совсем недавно – в XX веке.
«На западе, в районах Эльбы и Сады, населенных племенами сербов, поблизости к исконной границе германцев, процесс денационализации или германизации славянского населения шел быстрее, на востоке – медленнее…» [232] (с. 192).
Вот почему нынешнее воссоединение Германии протекает столь непредсказуемо болезненно. Восточные немцы, своей кровью принадлежа к славянам и пожив под их пусть и чисто номинальной властью, но все же не так и мало – с полвека, тем и впитав, пусть и частично, их менталитет, ну никак не могут найти ничего общего с немцами западными. То есть пусть и с такими же как и сами полуславянами, но чье онемечивание завершилось много ранее. И, возможно, завершилось навсегда: они теперь всецело принадлежат к расе этих западных басурман, некогда имеющей много отличные от наших привычки и обычаи (пошив, например, плащиков из кожи голов своих врагов).
Однако же и не только восточные немцы столь оказались далеки своим менталитетом от отрезанных Берлинской стеной их завоевателей. Ведь еще до прихода Гитлера к власти, что выясняется, на востоке Германии проживало 150 тысяч сербов-лужичан – славянского народа:
«…имевшего еще до 1933 г. и свои школы на родном языке, свои газеты и журналы, свою литературу и целый ряд своих культурно-просветительских учреждений…» (там же).
Так что короткий момент уже этого славянского народа германизации, лишь в 12 лет не оставившей от его культуры и следа, – страшное подтверждение всех тех ужасов, которыми сопровождали немцы свою звериную националистическую политику на протяжении того времени, когда явились на территорию Европы из своих азиатских и африканских странствий.
Но германцы варвары сухопутные. А потому с их завоеваниями и перестал существовать древний наш путь «из варяг в греки». И победившие при помощи военной поддержки католических орденов варвары, уничтожив наш древний товарообмен, своего собственного на его месте создать не сумели, используя теперь лишь частично обрубленные границами некогда весьма оживленные его части.
Мало того, наше умение при товарообмене обходиться без закованных в трюмах рабов, выполняющих функции гребцов, так ими и осталось не распознано. Ведь мы использовали естественные условия природы: в определенное время года преобладающие ветра, течение рек и морские течения.
А для определения способа транспортировки наших судов через так называемые волоки рассмотрим действия русской дружины при взятии Константинополя:
«…Олег велел вытащить корабли на сушу, поставить их на колеса, поднять паруса и при попутном ветре по полю подошел к городу» [1] (с. 64).
И если этих кораблей было 10 тысяч, как в предыдущую попытку взятия Константинополя, то откуда взять столько колес?
А это и значит, что наши суда имели приспособления, которые позволяли морское судно легко передвигать и по суше. И даже без помощи впряженных лошадей – с помощью паруса при попутном ветре (Однако же, на волоках, думается, проблем с лошадьми не было – ведь эти дороги нами были накатаны еще с незапамятных времен).
Вот один из вариантов подобного рода транспортировки на достаточно немалое расстояние – из Переяславля Рязанского до акватории реки Дон.
«С нами везли три струга и насад на колесах. В четверг подошли к реке Дону и спустили суда на реку и, водрузившись на них, поехали» [] (с. 288).
Но где можно увидеть это удивительнейшее приспособление древности, существо основы которого так до сих пор никому и не удалось разгадать?
Это приспособление мы постоянно видим на старинных гравюрах, где борта судна всегда обвешаны какими-то щитами. Но это, судя по всему, не совсем обыкновенные щиты, но щиты-колеса, которые, в случае необходимости передвижения по земле, легко переставлялись на имеющиеся в корпусе наших кораблей приспособления. То есть готовые для передвижения по земле оси, на которые, в случае нужды, и устанавливались эти украшавшие борта щиты.
Эти же развешанные по бортам многочисленные колеса-щиты, судя по всему, были приспособлены не только для передвижения по земле, но и для защиты в случае нападения разбойников. Ведь так называемый «монгольский щит» имеет конфигурацию обыкновенного колеса, лишь обтянутого кожей. И эта их двойная предназначенность выглядит наиболее предпочтительно – ведь в походных условиях – лишняя иголка бывает обузой. Но имеется и третье этих удивительных «морских колес» предназначение – спасательный круг. О переправе через реки на таких щитах огромных воинских соединений, между прочим, очень часто сообщают и древние писатели. Так что ничего особенного в данном предназначении этих щитов-колес нет.
Так что русский человек уже в те отдаленные от нас эпохи имел просто гениальнейшие приспособления для передвижения по рекам, озерам и морям. Но, что самое важное, имел все эти и иные лишь ему знакомые гениальнейшие приспособления древности, лишь он один. А потому:
«…в первые века истории мы не находим на Руси ни западноевропейских денег, ни товаров, ни, наконец, упоминаний о скандинавских купцах. Нет ни единого отчета хотя бы одного скандинавского купца на Черное или Каспийское море. Торговлю с заграницей северная Русь осуществляла сама в Дании, Ганзейских городах, Готланде и т.д.» [140] (с. 68).
Но вот как в руки немцев наш участок пути попал, так сразу и оборвался этот обоюдовыгодный торговый обмен с Западом.
Для них – навсегда. Нам же пришлось вынести торговлю через северные свои порты: Онегу, Кандалакшу и Колу. И лишь теперь появилась возможность догадаться о существовании тех давних наших внутригосударственных речных дорогах. А поняв, куда эти дороги некогда могли вести, мы и сумели определить механику тех древних путей сообщений между славянами.
Но и окатоличенные славяне Балтийского Поморья, объединенные Ганзой, весь период средневековья все еще продолжали иметь административное деление чисто по национальному принципу:
«Во второй половине XV века сформировались четыре части Ганзы, так называемые четверти, а именно: венедская во главе с Любеком, в состав которой входили приморские города от Бремена до Грифии [Грифия – древний город на реке Реге, на территории нынешнего Шецинского воеводства в Польше]…» [45] (с. 42).
Между тем именно эти земли обозначены на карте, «Территориальное расширение Пруссии в 1600–1866г.», как:
«Территории… германских государств, вошедших в состав Северо-германского союза в 1867 г.» [108] (Т. 6, вклейка к с. 496).
А до этого срока именно к землям Ольденбурга принадлежал вышеупомянутый славяно-венедский город Бремен. И именно к Макленбургу относился некогда возглавлявший торговые города венедов – Любек. И вот что это были за «германские» государства:
«В отличие от Новгорода настоящий русский Старгород находился в районе теперешних западногерманских земель Ольденбург и Мекленбург и примыкающего к ним балтийского острова Рюген. Именно там и находилась Западная Русь, или Рутения» [238] (с. 2–3).
Так что путь нашей древней торговли прослеживается достаточно четко. Да и названия всех вышеперечисленных городов имеют чисто славянские корни: Любек – любо; Бремен – бремя; Росток – рост (или так и произносится: росток).
«…Бранденбург (Бранибор)…» [148] (с. 36).
Мало того:
«Когда-то в Германии существовала в т о р а я Москва (сообщение об этом было сделано еще в 1958 г. на международном конгрессе славистов)» [10] (с. 103].
А ведь древний ганзейско-венедский город Грифия, на реке Реге, находился в той же местности, где обозначил нам несомненное присутствие торгового пути варяжский город Фридланд. Так что вновь все сходится до самых последних мелочей, еще в очередной раз указывая на наше древнее здесь торговое сообщение исключительно между славянскими городами.
И поразительнейшая для тех времен огромность наших городов Новгородской республики является всему вышесказанному наиубедительнейшим подтверждением. Ведь чтобы покупать на такое великое количество жителей хлеб, надо что-то и продавать. И продавать продукцию исключительно своего ремесла – иначе кормить тебя, просто так, никто не станет. И если в качестве ткачей использовался в основном труд все-таки женский, то основным поприщем мужчин, судя по не встречаемой нигде более в мире столь поражающей всеобщей грамотности местного населения, известной нам по оставшимся во множестве берестяным грамотам, вполне могло быть книгописание. А труд этот ценился очень высоко – ведь готовая книга стоила целое состояние. Так что не только одевали, но и обучали Древний мир – именно мы!
Но и само купечество в населении Пскова, Русы и Новгорода составляло очень не малый процент. Ведь плоды своего труда новгородцы на Запад везли исключительно сами, начиная путь «из варяг в греки» со своего рынка – лишь в таком случае они могли приобрести товар по самой дешевой цене, тем и поставив в заведомо невыгодное положение своих западных конкурентов – варягов.
От какого корня происходит это странное название?
«Варяги… В русских летописях мы находим слово варяг… варязи… некоторые варяги называются Русью…» [32] (с. 914).
Арабский путешественник Димешкий (предположительно XII в.):
«Варяги же есть непонятно говорящий народ… Они суть славяне славян» [301] (с. 547). А вот каковы корни этого на первый взгляд столь странного термина:
«Варяти = …встречать…» [32] (с. 67).
А ведь именно встречными караванами для нашего купечества всегда и являлись суда единородных нам варягов. Причем никаких не воинов-наймитов, что сегодня изобретено историями историков, но самых обыкновенных купцов:
«В областном русском лексиконе варяг – разносчик, мелочный торговец, варяжить – заниматься мелочным торгом» [181] (с. 147).
И вот каким образом эти по нашим понятиям встречные мелочные торговцы пересекались с нашими торговыми караванами. Мы везли к ним зимою задешево скупленный лен (или пряжу, или полотно, или уже сшитые из него изделия), а они, навстречу нам, в то же самое время, везли зерно, скупленное зимой, тоже задешево, у некоей культуртрегерской прослойки народонаселения своих стран, гордо прозываемой ими теперь – арийской. Городов, правда, у этих гордых задним числом арийцев, никогда и в помине не было, что установлено.
«Тацит в 60 г. по Р.Х. говорит, что германцы не знают еще городов: славяне же строят деревянные прочные дома и укрепленные города для обороны от неприятелей» [312] (с. 22).
А, значит, проживали они в неких резервациях, называемых очень изысканно – сельпо: сельские поселения. Оттуда же, впоследствии, это перемешанное с аморреями и угаритами население сельских поселений и подняло свою очередную красную революцию (аморреи и угариты – подвластное белому населению Израиля монголоидное население Палестины. См.: [198]). Вот эти восставшие народы землепашцев, со временем забравшись в города своих соседей и благополучно произведя выживание их оттуда, сначала потеснив ютов из Ютландии, а затем разнеся свой красный стяг и по всем иным городам и весям Запада, занесли наименование своего колена даже в Англию: Лондо(а)н – лоно Дана
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
