скачать книгу бесплатно
– Ты ведь знаешь: я больше так не работаю.
– Знаю, увы. А что с тобой случилось, напомни?
– Я завязал с текстами на бумаге.
– Засранец ты. Ну да ладно. – Он коснулся своим стаканом моего. – Предлагаю тост. Пусть нам удастся забить еще один гвоздь в крышку гроба общепринятых истин и мерзопакостных интересов сами знаете кого – и при этом не выйти за рамки бюджета.
– Присоединяюсь, – встрепенулась вдруг Фезер и тоже подняла бокал.
Мы чокнулись.
Когда Пьер наконец появился, он выглядел до отвращения умиротворенным. Кен, Молли и я дружно замахали ему руками. Пьер сразу сообразил, что от него требуется, и послушно отправился к стойке. Про себя я отметил, как девица с хвостиком на него посмотрела, – это был оценивающий взгляд истинного знатока.
Фезер тем временем не сводила с меня сияющих глаз.
– Не хочу показаться фанатичной… – начала она, – хотя… чего уж там, я ведь и есть самая настоящая фанатка. Я просто обожаю вашу программу. Вы делаете безумно важное дело, Нолан, спасибо вам за это.
– Ну что вы, это мы вас должны благодарить, – заверил я ее с неожиданной для себя самого горячностью.
– Так здорово, что я могу вам в чем-то помочь, – откликнулась она. – Я очень рада.
– Хотелось бы знать, чем именно занимается фонд Палинхема, – сказал я, стараясь, чтобы мои слова прозвучали так, будто я в курсе всего, кроме пары незначительных деталей. На самом же деле я не знал об этом фонде ровным счетом ничего. Наши новые спонсоры вели переговоры напрямую с Кеном, и, скорее всего, он согласился, даже не выслушав их толком. Он взял бы деньги от кого угодно, будь это хоть активисты Национальной стрелковой ассоциации, если бы те пообещали ему полную свободу действий. И дали винтовку. Без денег фонда – и его контрольного пакета акций кабельной сети «Ньюэр уорлд» – мы никогда бы не пробились на телевидение. И потому моей главной задачей на ближайшие дни было плясать вокруг Фезер, о чем Кен без устали мне напоминал.
– Ищем правду, – тихо ответила Фезер. – Вот чем мы занимаемся.
– Даже не сомневаюсь, но… можно поточнее?
– Мы делаем то же, что и вы, Нолан. В каждом выпуске «Аномальных материалов». Нам нужен убедительный голос в борьбе с учеными, правительством и либеральными автократами, ведь они навязывают нам ложное представление о мире и об истории человечества, на корню уничтожая любые неугодные им идеи.
Я не особо понимал, кто такие «либеральные автократы» – хотя складывалось впечатление, что дорогу этим ребятам переходить не стоит, – но все же тепло улыбнулся и поддакнул:
– В точку.
– И все-таки, – вмешался Кен, – откуда у фонда деньги? Нет, солнышко, пойми меня правильно, мы очень благодарны вашей конторе за помощь и все такое. Просто любопытно.
– Сет Палинхем был промышленным магнатом, – начала объяснять Фезер. В ее устах это прозвучало как «законченный алкоголик». – Десять лет назад он умер. К счастью, незадолго до смерти Палинхем осознал, что наш мир больше и глубже привычных представлений о нем. И основал фонд, чтобы спонсировать исследователей, разделяющих такие же взгляды. Для меня это первый проект. Так здорово находиться здесь, с вами.
– А мы, со своей стороны, очень рады, что ты к нам присоединилась, – произнес Кен, добросовестно копируя мою радушную манеру. Хотя я-то помню, как его трясло, когда он узнал, что первый выпуск нового сезона мы будем снимать в присутствии представителя спонсоров: он разразился нескончаемым потоком таких шедевральных, мощных по изобразительной силе ругательств, каких в этом мире еще не слышали и навряд ли когда-нибудь услышат снова. Жаль, у меня не было с собой диктофона.
– От всей души надеюсь, Фезер, что вы не заскучаете, – сказал я. – Съемочный процесс – дело не всегда захватывающее: иногда приходится просто сидеть и ждать.
– Не заскучаю ни на минуту, я уверена. Мне не терпится приступить к работе, – выпалила Фезер. – Влиться в команду. Вы ведь поручите мне какое-нибудь задание?
– Не переживай, душа моя, – успокоил ее Кент. – Поручим обязательно. Молли точно найдет, чем тебя занять.
Я представил возможные «задания» от Молли: принеси ненужную штуковину; унеси ненужную штуковину; поделись своим мнением по ерундовому поводу; не путайся под ногами.
В этот момент сама Молли с довольным видом плюхнулась на диван. Кен встретил ее широкой ухмылкой.
– Ну и? Будет у нас обещанная лодка?
– Нет, – отрезала Молли. – Будет другая, больше и лучше. И за ту же цену.
– Умница моя.
– Проводник тоже другой, но, кажется, более опытный, чем предыдущий. Так что и здесь удача.
– Отлично. Хотя… к чему нам проводник, если у нас есть Нолан?
С этими словами он подмигнул Молли, и та подмигнула в ответ. Ну надо же, какая искрометная шутка!
Пьер вернулся не только с напитками, но и – к моему великому неудовольствию – в компании рыженькой ноутбутчицы. Я, конечно, видел его в деле, но это был явно рекорд по скорости.
– Ваш заказ, – сказал он с невозмутимым видом. – А это – Джемма.
– Замечательно, – ответила Молли. – А мой стакан где?
Пьер закатил глаза и снова направился к стойке. Ноутбутчица, брошенная на произвол судьбы, ничуть не смутилась и продолжала стоять, с улыбкой глядя на нас сверху вниз.
Кто-то должен был нарушить затянувшееся молчание.
– Приятно познакомиться, Джемма, – сказал я, поднимаясь и протягивая ей руку.
– Взаимно, Нолан. – Ладонь у нее была прохладная. – Давно хотела написать статью о вашем шоу.
Кен и Молли отодвинулись, предлагая Джемме сесть между ними, но она устроилась на стуле рядом со мой.
– Почему ты сразу не заговорила со мной у барной стойки? – спросил я.
– Про Гейзенберга слышали?
Кен наморщил лоб:
– Это мужик из сериала «Во все тяжкие»?
Джемма засмеялась:
– Да нет же. Просто мое присутствие неизбежно повлияет на динамику вашей маленькой команды. Поэтому я хотела понаблюдать со стороны, прежде чем к вам присоединиться, понять, что вы представляете собой как единое целое.
Мы с Кеном переглянулись. Выражение его лица осталось неизменным, лишь левая бровь чуть заметно приподнялась. Что означало: с этой девицей держи ухо востро.
Мы болтали, пили, ели гамбургеры и клаб-сэндвичи с картошкой фри.
– Ну все, засранцы! – прогремел Кен, когда время подошло к десяти, и решительно поднялся с дивана. Ведро крепкого алкоголя, которое он влил в себя за вечер, как обычно, никак на него не повлияло, разве что его голос стал процентов на двадцать громче, а сам Кен начал казаться процентов на десять шире. – Приключение начинается уже завтра, так что объявляется отбой. Подъем в пять, и чтобы в шесть все до единого стояли у машины. Кто опоздает – побежит на своих двоих.
Мы послушно засобирались.
– Если ты не против, – обратилась ко мне Джемма, – хочу задать тебе пару вопросов…
– Завтра, – оборвал ее Кен. – На сегодня у Нолана есть дела поважнее.
– У нас впереди целых два дня, – заверил я девушку, стараясь вложить в голос все обаяние, на которое был способен. Подействовало оно на Джемму или нет, сказать было сложно: она лишь вежливо улыбнулась и ушла.
Кен гоготнул – он обожает изображать плохого полицейского, – и мы вдвоем двинулись на улицу покурить.
– Не понимаю, что ты имеешь против Джеммы, – сказал я, когда мы остановились на парковке. – Разве плохо, если на сайте, который читает полмиллиарда человек, опубликуют статью об «Аномальных материалах»?
– Публичность не всегда хорошая штука, Нолан.
– Но я ведь предварительно каждое слово проверю: у нас все будет под контролем.
– Да какое там под контролем! Джемме достаточно нажать на кнопку на своем ноутбуке, и уже через две секунды кривая статья с кучей недостоверных данных появится на сайте. К тому моменту, как мы заставим редактора Джеммы убрать это позорище, оно уже станет достоянием общественности.
– Ну да, пяти человек, которым есть дело до такой ерунды, как наше шоу.
– Их уже больше десяти, – возразил Кен. – Твоя популярность растет, Нолан. Но наши преданные фанаты – эти повернутые на теориях заговора бедолаги – волнуют меня в последнюю очередь. Если «Аномальные материалы» распинает приличный, всеми уважаемый сайт новостей, это будет свидетельствовать лишь о том, что мы и впрямь на верном пути. Это беспроигрышная лотерея. К тому же нам не привыкать. Помнишь разгромную статью в «Медиа блиц»?
– Ту, после которой я долго не вылезал от психотерапевта? И вспоминать не хочу.
– Да уж. И тем не менее мы выжили. А вот о чем я действительно волнуюсь, так это о том, чтобы фонд Палинхема не сорвался с крючка.
– Все будет хорошо, – пообещал я.
– Нет, балбес, все должно быть просто идеально. – Голос Кена стал серьезным. – По какой-то неведомой причине, выяснять которую я и пытаться не буду, судьба бросила нам здоровенную сочную кость. У нас есть одна-единственная возможность попасть на кабельное ТВ, и если мы ее упустим – это конец. Имей в виду, Нолан: если нас снова отбросит назад, на «Ютуб», – я умываю руки.
Я собрался было пошутить в ответ, но Кен не дал мне и слова сказать.
– Прости, приятель. Все это, конечно, весело, но выхлопа мне едва хватает на водку и порнуху. Поэтому мне было бы спокойнее, если бы каждый раз, как вам с этой Джеммой приспичит поболтать, кто-нибудь из нас двоих, я или Молли, не отходил от вас ни на шаг – чтобы ты не сморозил какую-нибудь глупость. Да только и это навряд ли поможет. Поэтому просто повторяй за мной: «Я сделаю все как надо и не облажаюсь».
– Но, Кен…
– Повторяй, кретин.
– Я не облажаюсь, папочка, – пропищал я.
Он вздохнул:
– Теперь иди и потрудись на славу. А потом постарайся хоть немного поспать. Завтра тебе весь день скакать по горам и работать на камеру, так что было бы славно, если бы ты не выглядел как труп.
В вестибюле Джемма и Фезер ждали лифт. До меня донеслись слова Фезер:
– Кстати, о Гейзенберге: он предложил принцип неопределенности, а ты, скорее всего, имела в виду эффект наблюдателя. Надеюсь, я внесла ясность.
Пока Джемма молча хлопала ресницами, Фезер мило улыбалась.
Что ж, еще немного – и Фезер, пожалуй, мне даже понравится.
Из архивов Нолана Мура. «Феникс газетт», 5 апреля 1909 года
Глава 3
Я выпил несколько стаканов воды и, безуспешно провозившись с кондиционером, который явно решил заморозить меня насмерть, уселся за стол. Набросок текста был почти готов, но мне нравится править свою писанину в самый последний момент. Этот пост прочтет немало народа, можно даже не сомневаться: нашу рассылку получают более 30 000 человек, а в «Твиттере» у шоу уже 93 211 почитателей (не то чтобы я ежеминутно проверяю их количество). Не самые впечатляющие цифры, конечно, но есть основания надеяться, что они взлетят до небес, как только мы появимся на кабельном ТВ. Можно сколько угодно разглагольствовать о том, что наш главный зритель – то есть подсевшая на смартфоны молодежь – выбирает «Ютуб», однако правда такова: да будь ты хоть трижды профессионал, никто не станет воспринимать тебя всерьез, пока ты не займешь место в эфирной сетке какого-нибудь телевизионного канала.
Кен прав: нам выпал один шанс на миллион, а потому необходимо сделать все как надо. Но так ли уж важно указывать в заголовке поста точные дату и время? Я всегда говорил себе, что это создает у читателя ощущение достоверности материала, и, возможно, так оно и есть. А возможно, я просто заигрался в серьезного журналиста, ведущего серьезное расследование, и это нужно лишь мне самому. Как бы то ни было, пора!
Я закатал рукава и принялся набирать текст – последнюю весточку из мира, который совсем скоро изменится навсегда.
День 1: затишье перед бурей
Я сижу в номере отеля, расположенного в двадцати милях от Гранд-Каньона. Из окна мне видны фонари парковки, а за ее пределами простирается бескрайняя пустыня, погруженная в непроницаемый мрак, – территория, не предназначенная для человеческого взора и скрывающая – я верю в это – великие тайны, которые лишь ждут своего часа.
Мы добирались сюда почти целый день, и сейчас, как и всегда перед началом экспедиции, меня переполняют два чувства: предвкушения и ответственности. Ведь я знаю, сколь многие из вас разделяют мою убежденность в том, что мир намного интереснее, нежели нам позволено думать, и людям попросту не хватает фактов, проливающих свет на чудеса нашей страны, нашего биологического вида, нашей планеты… на которой предостаточно неизведанных уголков и удивительных загадок.
Но пока давайте взглянем на те факты, что у нас уже есть.
5 апреля 1909 года «Феникс газетт» – на то время одно из самых известных и уважаемых новостных изданий Аризоны – опубликовала на первой полосе статью под заголовком «ПОРАЗИТЕЛЬНЫЕ ОТКРЫТИЯ В ГРАНД-КАНЬОНЕ». Это был подробный рассказ охотника и исследователя Г. Э. Кинкейда о недавней экспедиции, организованной Смитсоновским институтом и возглавляемой неким профессором С. А. Джорданом. Их группа направилась к месту, обнаруженному Кинкейдом ранее, когда он в поисках залежей полезных ископаемых сплавлялся вниз по реке Колорадо (и слово «вниз» имеет здесь решающее значение, в чем вы сами убедитесь в ближайшие два дня).
Он плыл себе и плыл, как вдруг, примерно посредине отвесной скалы высотой в 3000 футов, увидел зияющую дыру. Добравшись до нее, исследователь понял, что это вход в пещеру, недра которой находятся чуть ли не на полмили ниже уровня пустыни. В пещере Кинкейд осмотрелся, подобрал несколько реликвий и впоследствии отправил их в Вашингтон. Эти находки так поразили Смитсоновский институт, что там тут же снарядили экспедицию с профессором Джорданом во главе.
В Гранд-Каньоне хватает пещер: та же пещера Стэнтона, к примеру, в которой не только обитают невероятные летучие мыши с огромными ушами, но и лежат фигурки, сплетенные из веточек, и бусины, которым 4000 лет, а еще там есть останки гигантских кондоров и горных козлов, чей возраст и того внушительнее – 10 000 лет. Но пещера Кинкейда порадовала исследователей не веточками или костями.
В ней обнаружилось… нечто поразительное.
Однако… уже поздно, а вставать завтра ни свет ни заря, поэтому я просто дам вам ссылку на оригинальную статью (вот она). Прочтите сами и узнаете, какое удивительное открытие ждало исследователей в пещере Кинкейда. Открытие, которое мировое археологическое сообщество до сих пор упорно не замечает или же поднимает на смех.
Решайте сами, что перед вами: пустышка или правдивый рассказ о подвиге бесстрашных, обладающих пытливым умом исследователей прошлого столетия, которые доказали, что в незапамятные времена Северную Америку посещали представители иной культуры. Идолы, артефакты, гробница, в которой якобы побывали Кинкейд и компания – и которую с тех пор больше никто не видел, – что это? Плод чьей-то фантазии или… правда?
Правда, которую от нас скрывают?
Что любопытно: в Смитсоновском институте утверждают, будто ни о каком Кинкейде они и слыхом не слыхивали, да и профессора Джордана там отродясь не бывало. Однако нас этим не удивишь: как мы помним из предыдущих выпусков «Аномальных материалов», сей институт всегда либо отмалчивается, либо делает «противоречивые заявления», когда речь заходит о чем-то, что не вписывается в концепцию интересов, которую данное заведение изначально призвано защищать.
Вопросы. Сомнения. Правда, скрытая за пеленой тумана. Лично мне не хочется прожить всю жизнь в тумане, и, судя по вашим комментариям здесь, в «Твиттере» и «Инстаграме» (ссылки даны внизу), вам тоже. Поэтому завтра мы снова попытаемся прорваться сквозь эту дымовую завесу и доказать, что дыма без огня не бывает.
Мы отправимся на поиски пещеры Кинкейда.
Да, это будет непросто. Мы нарушим закон, спустившись в каньон по тропе, закрытой для туристов (кстати – почему?). Я тщательно проанализировал данные первоисточника и пришел к выводу, что пещера находится не там, где ее пытались отыскать до нас, а в совершенно другом месте, куда я завтра и поведу свою группу.
Увенчаются ли наши попытки успехом? Это мне неизвестно. Но одно я знаю наверняка: в поисках истины это не столь уж и важно.
Главное – продолжать искать.
Однако пора закругляться. Мы выдвигаемся с первыми лучами солнца. Начнем с того, что спустимся по опасной тропе…
Я протер глаза.
Метафора с туманом и дымом никуда не годится, слишком неуклюжая. Где интрига, где будоражащее воображение обещание тайны и облачка звездной пыли? Если хочешь продать сказку – сначала поверь в нее сам.
А я не верил.
