скачать книгу бесплатно
– Пока нет.
– Для нее это будет потрясением. Когда вы собираетесь ей сказать?
– Как только уйду от вас. – Он обвел всех четверых взглядом. – Кстати, для проформы я должен спросить вас, где вы были сегодня между половиной восьмого и девятью утра. Как вы понимаете…
– …обычная рутина, – продолжил за него Патрик. – Извините, не смог удержаться. Конечно, мы все понимаем.
Все трое, кроме майора, встали около восьми и по очереди приняли ванну. Миссис Бэрримор не пошла в общую столовую, а выпила кофе и съела тост в старой кухне. Дженни позавтракала около девяти, Патрик чуть позже. Затем они выглянули на улицу, посмотрели на погоду и решили поразгадывать кроссворд в доме. Майор, как выяснилось, встал поздно, только в половине десятого. Он не завтракал, только выпил две чашки кофе.
Все это еще предстояло проверить, но пока имелось более неотложное дело. Аллейн попросил вывесить объявление, что источник закрыт для посещения. Майор немедленно возразил: неужели детектив не понимает, что люди приехали со всех концов страны – и даже из-за границы – специально ради этого? Да просто не может быть и речи – взять и вот так оставить их ни с чем, притом что некоторые, между прочим, очень плохи.
Аллейн ответил, что источник, скорее всего, можно будет снова открыть через каких-нибудь два дня.
– Два дня, дорогой мой, два дня?! Вы не понимаете, о чем говорите. У меня один набор уезжает сегодня вечером, а уже завтра прибывает новый. И что мне, черт побери, с ними делать?
Аллейн согласился, что это, безусловно, будет крайне неудобно.
– Неудобно?! Да это просто возмутительно!
– Как и убийство, – заметил Аллейн.
– У меня вообще нет никакого подтверждения ваших полномочий. Имейте в виду – без него я пальцем не пошевельну. Словом, отказываюсь – и точка! – рявкнул майор. – Категорически! – добавил он, как будто это окончательно решало исход дела.
– Мои полномочия даны Скотленд-Ярдом. Мне очень жаль, но отказаться вы просто не можете. Либо вы сами подберете более удобную формулировку и вывесите извещение, причем немедленно, либо я буду вынужден наложить полицейский запрет. И его текст окажется уже только на самом источнике. Согласитесь, куда лучше остановить посетителей здесь, чем напрасно отправлять их к воротам.
– Само собой, – теряя терпение, бросил Патрик.
– Да. Пожалуйста, Кит, – попросила миссис Бэрримор.
– Если мне понадобится твой совет, Маргарет, я его спрошу.
Патрик бросил на отчима неприязненный взгляд и обратился к Аллейну:
– Со всем уважением, сэр, полагаю, моей матери и Дженни лучше выйти, чтобы мы могли тут договориться.
Миссис Бэрримор поднялась.
– Вы не против? – спросила она.
– Да, отпустите нас, пожалуйста, – поддержала ее Дженни.
– Ну разумеется, – ответил Аллейн и добавил шутливо, обращаясь к Патрику: – Освободить зал суда от женщин. Будьте любезны, мистер Феррир, распорядитесь.
Патрик, недовольно посмотрев на него, слегка покраснел. Все же в нем и теперь чувствовалась некая властность. Адвокатский парик уже начал прирастать – он наверняка пойдет этому молодому человеку.
– Ладно, подождите, – проговорил майор, разведя руки. – Хорошо, хорошо. Пусть будет по-вашему.
Он повернулся к жене.
– Ты ведь в таких вещах разбираешься, Маргарет. Составь объявление потактичней. Скажем, «из-за несчастного случая возле источника»… Нет, звучит кошмарно. «В силу непредвиденных обстоятельств»… В общем, я не знаю. Придумай что-нибудь, объясни.
Аллейн с удовольствием бы ему врезал. Миссис Бэрримор и Дженни наконец вышли. Патрик, весь побледнев, сказал:
– Думаю, с нашей стороны будет куда лучше помочь мистеру Аллейну чем только возможно. Полагаю, он хочет разобраться как можно быстрее. Рано или поздно факты все равно всплывут на поверхность – ни к чему пытаться оттягивать этот момент.
Майор Бэрримор одарил своего пасынка деланой улыбкой.
– Прекрасно! А то я прямо и не знал, что делать!
Вслед за этим сразу же последовала резкая перемена настроения, и майор, махнув рукой, уткнулся лицом в ладони.
– Простите! – проговорил он задушенным голосом. – Дайте мне секунду.
Патрик, отвернувшись, шагнул к окну. Майор поднял глаза, налитые кровью и выражающие страдание.
– Прошу прощения. Я сегодня сам не свой. По чести сказать, вчера я слегка перебрал, и эта новость меня просто добила.
Он поднялся, с натугой расправил плечи и громко высморкался.
– Ну, вернемся на исходные, – молодцевато предложил он. – Жду вашей команды. Какие будут распоряжения?
– Пока особенно никаких, – с готовностью ответил Аллейн. – Но мы были бы очень благодарны, если бы вы убедили постояльцев не собираться вокруг изгороди и не пользоваться пока дорожкой к ней. Мы выставим полицейский кордон, как только сможем, тогда эта проблема будет окончательно решена. А теперь, если вы меня извините…
Аллейн повернулся, чтобы уйти.
– Да, понимаю, – проговорил майор. – Поговорить с личным составом, так? Что ж – чем раньше, тем лучше. Извините, старина, – хрипло добавил он, тронув детектива за плечо. – Уверен, вы меня понимаете.
Нахмурившись, он выпрямился по стойке «смирно» и почти строевым шагом скрылся за дверью.
– Сплошное притворство, – процедил Патрик, не поворачиваясь. – Ничего больше.
– Ничего, – откликнулся Аллейн и вышел.
Вновь оказавшись в главном здании, он увидел майора в центре группы постояльцев, недовольство которых смягчалось жадным любопытством. Бэрримор явно был в ударе.
– Я верю, что вы воспримете все, как подобает, – вещал он. – Да, это ужасное разочарование для всех нас, но оно взывает к старому доброму британскому духу терпимости и понимания. Выше нос, надо держаться как ни в чем не бывало. Берите пример с меня…
Он все еще разорялся, когда Аллейн поднялся по лестнице и зашагал к номеру мисс Эмили.
III
Пожилая леди, разумеется, была уже одета по-дорожному и даже в шляпке. Через открытую дверь Аллейн увидел приготовленные чемоданы. Он рассказал, что случилось. Желтоватое лицо мисс Эмили побледнело; тем не менее, она не произнесла ни слова во время всего рассказа и только не сводила с детектива глаз.
– Родерик, – промолвила она, когда тот закончил, – это случилось из-за меня.
– Право же, моя дорогая мисс Эмили…
– Нет, пожалуйста, не надо. Давайте смотреть правде в глаза. Эту глупую женщину приняли за меня – тут нет ни малейших сомнений. Факт налицо. Если бы я придерживалась не только буквы, но и духа данного вам обещания, ничего подобного не случилось бы.
– Вы ходили к источнику, чтобы повесить уведомление?
– Да. Если помните, я обещала вам никуда не выходить тем вечером и заказать завтрак в номер. Как видите, здесь имеется определенная лазейка.
Несмотря на душевные страдания, она искоса бросила на детектива взгляд, в котором читалось лукавство.
– Я вышла и прикрепила свой манифест. Потом вернулась и заказала petit dеjeuner[11 - Легкий завтрак (фр.).] в номер.
– В котором часу вы выходили?
– В половине восьмого.
– Как раз, когда шел дождь?
– И очень сильный.
– Вы кого-нибудь встретили по дороге? Или, может быть, видели?
– Я никого не повстречала, – ответила мисс Эмили, – но действительно видела этого несчастного ребенка, Уолтера Трехерна. Я заметила его на дороге от рыбацкого поселка к источнику. Если не ошибаюсь, ее теперь называют… – Она прикрыла глаза. – «Путь Уолли». Мальчик уже наполовину поднялся на холм.
– А он вас заметил?
– Да. Он что-то пробормотал, странно вскрикнул и взмахнул руками.
– Он видел, как вы уходили?
– Думаю, нет. Когда я прикрепила табличку и обернулась, его нигде не было. Возможно, он спрятался.
– И вы, разумеется, не видели мисс Кост?
– Нет!
– Не заметили ее зонтик на уступе над источником, когда прикрепляли уведомление?
– Точно нет. Я смотрела в ту сторону. Там ничего не было.
– И происходило все где-то без двадцати восемь. Вам ведь вряд ли понадобилось бы больше десяти минут, чтобы подняться?
– Именно так. Когда я вернулась в гостиницу, было без пяти.
– Вы роняли табличку в грязь?
– Определенно нет. А что?
– Неважно. Мисс Эмили, пожалуйста, постарайтесь припомнить – видели ли вы кого-нибудь у дамбы со стороны деревни? Или вообще хоть где-то? Происходило что-нибудь у пристани, например, или рядом с бухтой, или возле рыбацкого поселка? В любой момент вашей вылазки?
– Нет.
– А когда вы возвращались обратно?
– Дождь был с ветром и как раз со стороны деревни, так что я наклонила зонт, чтобы не намокнуть.
– Понятно.
Повисло молчание. Аллейн отошел к окну, выходившему в маленький садик позади старого паба. Внизу появилась фигура человека – это была миссис Бэрримор, с секатором и неглубокой корзинкой на сгибе локтя. Подойдя к зарослям астр, женщина принялась срезать их, но руки, казалось, ее не слушались – она кромсала кое-как, словно наобум, цветы падали… Потянувшись поднять их, она уронила сначала секатор, а потом и корзинку. Миссис Бэрримор спрятала лицо в ладонях и застыла, сгорбившись. Поднявшись, она лихорадочно заходила по саду взад-вперед без всякой цели, словно заключенный по тюремному двору. Пальцы ее терлись друг о друга, будто безуспешно избавляясь от усеивавших их воображаемых колец.
– Несчастная женщина, – проговорила мисс Эмили, тоже незаметно подошедшая к окну.
– Почему? – спросил Аллейн. – Что с ней?
– Вне всякого сомнения, это животное, ее муж, дурно с ней обращается.
– Она настоящая красавица, – заметил Аллейн. – Что она все время делает? Зачем трет ладони одна о другую?
– Ее привычный жест, – тут же ответила мисс Эмили. – Как будто умывает руки.
– Боже правый! О чем мы только говорим!
Маргарет Бэрримор подняла голову, и оба инстинктивно отпрянули назад. Аллейн сделал несколько шагов в сторону, но, бросив взгляд на мисс Эмили, вернулся обратно.
– Она успокоилась, – заметила пожилая леди. – Подбирает цветы. Все же она сильная натура.
Миссис Бэрримор скоро наполнила корзину и вернулась в дом.
– Они были дружны с мисс Кост? – спросил Аллейн.
– Нет. Скорее даже наоборот. Мне кажется, там была определенная враждебность. Со стороны Кост, я имею в виду. В поведении миссис Бэрримор я подобного не замечала. Насколько я могу судить, Кост вообще была сварливой особой – ничего необычного для старой девы ее лет и положения. Я в ее возрасте, по счастью, не испытывала похожих эмоций. Моя сестра Фэнни, в своей обычной экстравагантной манере, всегда говорила, что я лишена инстинкта размножения. Возможно, так оно и есть.
– Вы никогда не любили, мисс Эмили?
– Это совершенно другое.
– Вот как?
– В любом случае, к делу это не относится. Что вы мне скажете делать, Родерик? Остаться здесь? – Она изучающе посмотрела на него. – По-моему, вопрос вас беспокоит.
Аллейн подумал: «То, что я волнуюсь за нее, она распознать способна, но почему – нет. Или все-таки да?»
– Трудный выбор, – ответил он вслух. – Если вы вернетесь в Лондон, боюсь, мне придется постоянно связываться с вами и досаждать вопросами. Возможно, даже приглашать вас вернуться. Будет коронерское дознание, разумеется. Не знаю, вызовут ли вас как свидетельницу, но это вполне вероятно.
– От кого зависит решение?
– В основном, от полиции.
– То есть от вас?
– Да. Смотря как будет составлен рапорт. Обычно к дознанию привлекают нашедшего тело, то есть в данном случае меня, а также полицейских, которые вели расследование, патологоанатома и тех, кто видел погибшего или говорил с ним незадолго до смерти. Ну и всех, кто, по мнению следствия, способен пролить свет на обстоятельства. Как, по-вашему, вы могли бы это сделать?
Мисс Эмили была в замешательстве – кажется, впервые на памяти Аллейна.
