скачать книгу бесплатно
– Какие проблемы? – встревожился Сёма.
– Не уверен, что мне следует обо всём этом говорить, на такой случай нет инструкций. – Беспокойство взрослого ребенка росло. – А что, если есть, а я не в курсе? – обратился он уже сам к себе.
Сёма, сам будучи довольно нерешительным, оценил степень волнения этого человека как критическую. Он понял, что разузнать что-либо без усилий у него не получится, и взял инициативу в свои руки.
– Подождите докладывать, пожалуйста, давайте хотя бы познакомимся. Меня Сёма зовут. – Он протянул ладонь для рукопожатия, всем своим видом выражая отсутствие злых намерений.
– Валентин Андреевич, – неожиданно представился странный знакомый и осторожно протянул маленькую для человека своих габаритов ладошку левой руки – правая была в гипсе.
Его ладонь напоминала давно остывшую котлету: такая же мягкая и влажная.
– Очень приятно, – поддержал политес Сеня после секундного замешательства – это было самое неловкое рукопожатие в его жизни.
– Видите ли, как мне кажется, я попал в Коридор случайно. Во сне. Подруга, которую я упоминал, сообщила о возможности путешествовать между мирами, спросила, какие я люблю истории. Я ответил, что ужасы и мистику. Попробовал по ее инструкции представить себе страшное место, но ничего не вышло и дело замялось. А потом связь оборвалась, и я даже не знаю, где она и что с ней. И вот, спустя семь лет, я лежал себе дома ночью, слушал музыку, уснул и тут началось такое… Война, стрельба, огненные ворота… И вот я тут, – скомкано выложил он на стол все карты. – Не могли бы Вы рассказать мне, что Вам известно о Коридоре?
Валентин Андреевич призадумался, насупив по-детски брови. Затем заговорил. Сперва неуверенно, но постепенно набирая обороты.
– Признаться, я вижу не все детали, но общая суть ясна и внушает оптимизм. Люди попадают в Великий Коридор только по приглашениям. Обычно кто-то из служителей получает право привести воспитанника. Как правило, это награда или за какие-то особые заслуги, или просто за годы безупречной службы. Но награждаемый, он же наставник, обязан ввести новичка в курс дела, обеспечить его переход, познакомить с курирующим Хранителем и тому подобное. – Судя по всему, правила и порядок были его излюбленной темой. – Затем новичок проходит обучение в одном из трех учебных заведений: Академия магии в трех семерках, Духовная семинария в сто тридцать третьем и Биотехнологический университет в восемьдесят восьмом. Это, конечно, всего лишь стартовая площадка. По сути, не так важно, каков будет Ваш фундамент. Да, чему Вы удивляетесь, мой друг?
– Академия магии?! – От радостного возбуждения лежащий на боку Сеня приподнялся на локте.
– Да! – Его собеседник смутился такой реакции. – Многие считают, что эта практика устарела, мол, магов уже слишком много, действует волшебство далеко не во всех мирах, учить его можно в прикладном порядке. Считается, что в наше время лучше выбрать биотехнологии. Но лично я считаю, что магия весьма качественно дисциплинирует ум и очень полезна тем, кто ее никогда не видел, – он слегка замялся, задержав взгляд на Сёме.
Тот понял намек, как и подобает, на свой счет и смутился.
Очередную неловкую паузу прервал звук открывающейся двери. В палату осторожно вошла коротко стриженная миниатюрная шатенка в небрежно накинутом поверх льняной косоворотки белом халате. Что-то в ее облике показалось Семёну смутно знакомым, но что точно, он сразу не вспомнил.
Она поприветствовала Валентина Андреевича, назвав его мягко Валя, и уставилась на Сеню, умело скрывая за непроницаемым лицом и легкой усмешкой рвущийся изнутри смех.
– Должна признать, твое появление вышло эпичным, – завела она разговор без предисловий. – Обычно люди стремятся вызвать сильные положительные эмоции и пересекают Врата взволнованными, но воодушевленными. Твое же появление наделало шороху. Влетел весь опаленный и израненный, да еще и сознание потерял! Что ты себе представил?
Сёма врубил ручник. Такое количество событий он не вывозил. Сбросив частоту, после небольшой паузы он принялся повторять байку о своих злоключениях, попутно вспоминая, где и когда мог видеть эту барышню раньше.
– У меня не получилось попасть к огненным вратам, когда подруга объясняла мне, как это сделать. Я соврал ей. – Уши мгновенно вспыхнули. – Было так солнечно и хорошо, что у меня не вышло представить ничего страшного. Все ерунда какая-то.
Пока он говорил, в голову закралась догадка: за очками в тонкой прямоугольной оправе, меланхоличными интонациями и женственной фигурой ему почудились знакомая ирония и хитрый прищур карих глаз пацанки, с которой он гулял во время школьных каникул. Опасаясь ошибиться, он стал искать неопровержимые доказательства.
Слова, иллюстрирующие приключение в концлагере, давались ему с трудом. Этот монолог был скуп и косноязычен, но встречен благосклонно: усмешка, появившаяся после слов о вранье, пропала. В конце своего рассказа он попытался проверить свою догадку.
– Могу я надеяться, что Вы не сообщите обо всем, что я Вам поведал, Даше?
– Это вряд ли, – ирония снова поселилась на лице девушки.
– Но почему? Понимаю, что это плохо, но лучше я сам как-нибудь… Стыдно ужасно!
– Вижу, – взгляд скользнул по багровым ушным раковинам. – Не узнаешь, серьёзно?
– Вы очень похожи на Дашу… – осторожно начал Сёма, наблюдая реакцию собеседницы.
– Неужели годы настолько меня не пощадили, что даже старый друг не может узнать?
Семён не успел решить, как реагировать, и потому просто глупо ловил ртом воздух.
– В общем, считай, что уже рассказал, извинился, извинения приняты и не будем об этом больше, – сжалилась над ним подруга детства.
Не будь он застенчив, наверняка на радостях обнял бы ее, но внутренний интроверт задушил этот минутный порыв.
Когда она попросила его встать, он осознал, что лежит, одетый в какую-то нелепую ночнушку. Смятение на его лице вызвало очередную – ответную – ухмылку на ее.
– Жив, здоров и невредим, – констатировала она отсутствие лишних дырок на теле. – Одевайся, пора познакомиться с шефом, – она кивнула в сторону стула, на котором лежала стопка одежды алого цвета, и вышла из комнаты, бросив, уходя, «пока, Валя» седовласому детине. Тот что-то смущенно промямлил ей вслед.
Костюм был похож на облачение бойца ушу: косоворотка и брюки из мягкой ткани, ни единой пуговицы, все на шнурках и петлях. Ничего не висит мешком и не обтягивает тело вплотную. На груди в районе сердца эмблема с изображением огня, справа на том же уровне имя, фамилия и номер 203. Немного повозившись с завязками, Семён перестал замечать наличие одежды, настолько оказалось удобно. Под кроватью была пара мокасин того же цвета.
Впрочем, одежда едва ли могла его взволновать, ведь ему предстояло знакомство с абстрактным начальством. В голове возник образ строгого господина в деловом костюме с волевыми чертами лица и властными манерами и сразу захотелось отсрочить эту встречу на неопределенный период, плавно перетекающий в вечность. О чем его будут спрашивать? Будут ли вообще вопросы или же его с одного взгляда вышвырнут из Коридора?
Когда Сёма влажной подрагивающей рукой отворил дверь палаты, вместо ожидаемого больничного холла увидел тот самый Коридор. Даша явно наслаждалась замешательством на лице старого друга.
– Проходи, не стесняйся, добро пожаловать, как говорится.
Он робко пересек порог.
– А где остальная часть больницы?
– Ее не существует. Это лечебный мир. Какой бы хворью ты ни страдал, какую бы травму ни получил, этот мир вылечит тебя. Там всегда будет то, что тебе необходимо для физического здоровья, и ничего больше.
– То есть, психов этот мир вылечить не может? – нервно пошутил Семён.
– Ну, мы все тут в каком-то смысле… – уклончиво ответила подруга.
Он счел эту тему скользкой и не стал ее развивать. Действительно, как тут можно считать себя психически здоровым?
– Тебе нужно в Первый, но сначала попьем чайку в библиотеке. Я так давно должна была ввести тебя в курс дела, что сама все забыла. Нам сюда, – указала она на высокую дубовую дверь с прямоугольными стеклянными сегментами, сквозь которые в Коридор проникал мягкий свет.
Дверь смотрелась величественно и жизнеутверждающе. Когда Сеня изо всех сил потянул ее на себя, поддалась на удивление легко и чуть не стукнула его по носу. Он неловко улыбнулся и пропустил Дашу вперед.
Глава 5
Для Семёна слово «библиотека» означало тихий погост макулатуры, о которой одни школьники вспоминали и то лишь во времена летних каникул и с большой неохотой. Сам он кроме книг по школьной программе брал там в основном Стивена Кинга, и о том, какие еще сокровища мировой литературы скрывают чопорные дамы с застывшими на лицах выражениями колоссального интеллектуального и культурного превосходства, даже не подозревал.
Конечно, мир, патетически именуемый Великой Библиотекой, не мог быть похож на местечковый пылесборник. Сёма ожидал чего-то масштабного вроде Хогвартса или Староместа и не сразу уловил связь между названием мира и его содержимым.
Портал привел его на улицу футуристического мегаполиса, где к ласковому солнцу гордо тянулись стройные ряды башен, кожу приятно будоражил легкий сквозняк, а обоняние – ароматы трав и цветов. В отличие от киношного человейника тут совсем не было машин, только редкие пешеходы и какие-то маленькие летающие устройства типа механических стрекоз мелькали в бесконечном лабиринте книг.
Даши рядом не было. Она вошла всего на мгновенье раньше и, похоже, успела скрыться, заставив всерьез понервничать уроженца маленького городка: он тут же начал шарахаться по сторонам, и, подойдя к одному из домов, обнаружил, что тот целиком сложен из книг. В голову заскочила шальная идея достать одну, но ее тут же выбило из головы осознание возможных последствий.
Нельзя было и представить, какие тексты прятались за разномастными переплетами на бесчисленных страницах, сколько лет поиска, фрустрации и вдохновения, сколько историй, теорий и экспериментов нашли здесь свое место. Стихи и проза, кулинарные рецепты и научные труды, записки графомана и, наверняка, какие-то бессмертные произведения человеческого гения. Одному Богу известно, что таилось в этом книжном океане!
Между башнями пролегали проспекты, вымощенные брусчаткой. Где-то камни в ней были древними, как египетские пирамиды, где-то совсем новыми. Приглядевшись, Семён различил на них стрелки, слова, картинки и какие-то непонятные знаки.
На одном из булыжников жирной маслянистой краской яично-желтого цвета было написано «Центральная площадь». Соседний камень стрелкой указывал направление. Двигаясь по ней, он вскоре вышел на обширное пространство с парком, скамейками и беседками, от которого лучами отходили ряды книжных улиц.
На скамейках сидели несколько человек с термосами, бумажными стаканчиками с какими-то горячими напитками, блокнотами и неизвестными Семёну устройствами. Кто-то разговаривал вслух, словно с самим собой, кто-то рисовал в блокноте или просвечивал страницы книг синими лучами из колец на пальцах. Атмосфера царила рабочая, но без лишней нервотрепки. На Сеню внимания никто не обратил.
Он разинув рот созерцал симбиоз природы и человека, когда внезапно из ниоткуда появилась Даша.
– Давай присядем пока тут, – указала она на свободную скамейку неподалеку. – Я, вроде как, несу ответственность за тебя, так что слушай внимательно.
– Если ты несешь за меня ответственность, то почему бросила тут бродить одного? – возмутился Семён.
– Небольшая временная погрешность, ничего страшного, – беспечно отмахнулась она. – В любом случае я бы тебя нашла.
Она помолчала немного, собираясь с мыслями, и продолжила:
– Как правило, в Коридор попадают с первого раза. Правда, эта самая первая попытка обычно происходит в детстве. С тобой все как-то не так вышло. Удивительно, например, то, что главный твой страх никак не связан с твоим собственным опытом.
– Наверное, рассказы ветеранов… Ну и фильмы. Я их никогда не любил. Вот Коридор и показал мне, чего я на самом деле боюсь больше всего. Так, получается?
Даша не ответила.
– В общем, место, в которое ты перенесся, пройдя через огненные врата, называется Мир Миров, Великий Коридор, Центральный Коридор и еще множеством эпических имен, но все говорят просто «Коридор». Он основа всех вселенных, включая нашу. Каждая вселенная тут называется «мир» или «пространство» и находится за одной из дверей. Пока понятно?
– Кажется, да, – неуверенно кивнул Сеня, пытаясь осознать масштаб бреда и уловить подвох.
– Да, звучит дико, – угадала его настрой Даша, – но за каждой дверью Коридора и правда спрессовано все пространство и время одного из миров. Вот возьмем, например, наш двадцать третий. Если, проходя туда, загадаешь девятое мая тысяча девятьсот сорок пятого, Москву и Красную площадь, то увидишь салют в честь победы. Но это только пример, – торопливо добавила она, – путешествовать во времени по родному миру нельзя, но об этом позже.
– А если не дать конкретных ориентиров?
– Ну, если совсем ничего, Коридор выберет эти показатели рандомно и тогда… В общем, я тебе не завидую. Но если ты укажешь хоть что-то, Коридор «додумает», если можно так выразиться, и подберет что-то наиболее близкое. У нас есть целый реестр миров. У тебя будет полно времени его изучить, а я расскажу про самые основные. В Первом заседает Совет, а в остальное время – Хранитель Света.
– Хранитель Света, – фыркнул Семён. Претенциозность титула его позабавила.
– Да, не перебивай, пожалуйста. Пока впитывай, со временем все поймешь. Место, где мы находимся, – Второй. Он хранит всю известную информацию обо всех известных мирах. В Третьем ты уже был, это лечебница, в Четверке – лаборатория, где исследуются данные и вещества… Дальше Пятый, там что-то вроде склада, где можно добыть почти что угодно. Про Восьмерку говорят, что в ней обитает Хранитель Тьмы, но это слухи. Ты заметил, конечно, что я пропустила Шестой и Седьмой. Так вот, там мертвая пустота. Хранитель Тьмы уничтожил их когда-то очень давно и теперь там и еще в Десятом Абсолютное Ничто, из которого нельзя создать новый мир. Но не будем о грустном. Миры с Десятого по Сотый в основном населяют люди вроде нас, правда, где-то они бороздят космос, а где-то добывают огонь трением. Столько разных сценариев, просто диву даешься!
– А пришельцы? – не удержался Семён. Сарказм был единственной твердой опорой в этом водовороте безумия.
– Если честно, не знаю, – серьезно ответила Даша, – сама не видела, да и не то чтобы сильно стремилась. Глянь, – она указала на ближайшую башню. – В одной такой штуковине может быть информация обо всех событиях, произошедших в целом мире за год, а может, за один единственный день. Это настоящая бездна сведений! Возьмешься искать зеленых человечков в Двадцать третьем и не заметишь, как жизнь пройдет. Я бы не стала разбрасываться минутами на такие погружения.
Она замерла, думая о чем-то своем, а Сеня залюбовался косым лучом солнца, рассекшим сумрак одной из улиц.
– Но мы отвлеклись, – вышла из оцепенения Даша. – За Сотым миры так называемой второй волны, за Двухсотым третьей и так далее. Считается, что все эти пространства заполнили люди из первой сотни. В Коридоре полно пустот – дверей, за которыми ничего нет, и человек, попадая туда, может создать там абсолютно всё!
Она еще долго самозабвенно живописала многообразие возможностей, но от Семёна не ускользнула изнаночная сторона этого великолепия: тотальная бюрократизация всего и вся. Решение всех сколь-нибудь значимых вопросов находилось в ведении Совета Хранителей, шестерых уроженцев миров первого порядка. По традиции четверо из них символически олицетворяли природные стихии, а двое – Свет и Тьму. Эта шестерка решала, кому, что и как делать, чем заниматься, какие миры посещать, а какие нет. Придумывала правила, карала за их нарушение и поощряла соблюдение. В общем, три в одном: суд, парламент и правительство. На службе у шестерых были другие уроженцы миров с Десятого по Сотый. Они образовывали управления, отделы и секторы. Общее число всех этих чинуш не превышало двухсот пятидесяти.
Семёна удивила не только человеческая монополия на посещение Коридора, но и то, что эта сравнительно крохотная горстка людей, вместо того чтобы нырнуть в бездну свободы, существовала в неустанном режиме пчел-тружениц. Когда он поделился этой мыслью с подругой, она пояснила, что некоторые всерьез обсуждают идею существования альтернативной организации, идущей навстречу с другого конца Коридора, и уж они могут оказаться кем угодно.
Проверкой подобных догадок занимались ребята из исследовательского отдела. К каждой новой двери направлялись маг, ученый и духовник (остальные служители часто называли их «святошами» или «амебами»). Эта троица выборочно проникала в различные временные и пространственные точки мира, исследовала их, писала отчет с трех разных ракурсов восприятия, отсылала его в научно-исследовательский и двигалась к новым белым пятнам – романтика, одним словом.
В научном отделе эти трехгранные записки анализировали, прогнозировали развитие мира, заполняли статистические карточки и сливали все бумаги и образцы учетникам. Те сортировали всю эту макулатуру, оцифровывали и сваливали в гигантские кучи – башни.
Основной задачей этой бюрократической малолитражки, как понял Семён, было сохранение Баланса между исследованием миров и невмешательством в их судьбы, а количество служителей стало результатом многих столетий проб и ошибок. Впрочем, чтобы проветривать служащим мозги, их периодически перетасовывали, словно карты в колоде: тот, кто вчера сидел в лаборатории, сегодня устранял последствия нарушения пропускного режима, а вчерашний патрульный – мирно сканировал документы в Библиотеке. По словам Даши, такая практика вносила определенную сумятицу в отлаженную в целом деятельность системы.
И все-таки за бесконечной рутиной жизни каждого коридорщика прятался крохотный островок абсолютной свободы, каждому давался чистый лист: пустота, где он мог сделать все что угодно, но большинству почва этого острова самостоятельности казалась слишком зыбкой и они выменивали ее на часы и дни в мирах, созданных кем-то другим.
Угасание энтузиазма во взоре друга заставило Дашу взяться за кисть и плеснуть немного мистики на безрадостную палитру своего повествования. Бегло описав обязанности Хранителя Света (нынешний носитель этого титула именовал себя имя Лучом), она решила задержаться на его символическом антагонисте – Хратителе Тьмы. Тут информационный голод настолько удобрил почву для слухов, что особо недалекие поговаривали, что Мрак – это сама Смерть в чистом виде, те, кто не учился в Академии Волшебства были уверены, что в тумане, окутавшем эту должность, скрывается лич[9 - Волшебник, с помощью темной магии превративший себя в ходячий труп и обретший таким способом вечную «жизнь».] из трех семерок, сумевший при помощи темной магии пробиться в Коридор. Иные думали, что Мрак совсем не имеет телесной оболочки и является фантомом, духом самого Коридора.
Но Сеня понял, что для Даши подобного рода толки интереса не представляли. Она уже много лет вела летопись мира волшебников за дверью с тремя семерками. Просто подхватила знамя, выпавшее из рук предшественника, и знала, что однажды передаст его кому-то еще, а на досуге коллекционировала необычные истории и странных друзей вроде ворчливого мага, покалеченного проклятьем, или девчонки-сироты из двадцать пятого, которой в родном мире приходилось в буквальном смысле драться за еду.
– Скажи, а людям не дается право выбрать работу? – спросил Сеня после долгого молчания.
– Строго говоря, нет, – признала Даша, – но тебя определяют туда, где ты можешь принести наибольшую пользу, учитывают все твои личные качества и, в конечном итоге, это и есть место, где бы ты хотел оказаться на самом деле. Так что Хранители экономят время на прохождение пути проб и ошибок.
– А что, если я не хочу быть там, где смогу принести больше всего пользы, а хочу быть там, где я хочу? – возразил Семён.
– Насколько мне известно, – неуверенно ответила Даша, – пока эта система не давала сбоев. Такая вот карма, – заключила она.
– Тогда огласите хотя бы в научных целях весь список, пожалуйста…
– Это охотно. Тем более, что осталось как раз только твое Управление. Тебя определили к красным, это что-то вроде полиции.
– Странно. Где я, и где полиция? – удивился Семён. – Я даже попал в Коридор с таким скрипом – засмеют.
– Не бери в голову. Пока будешь учиться, все забудут. Тут подобные новости в лучшем случае однодневки. А насчет назначения согласна. Не ожидала, что твоя стезя хранить Баланс. Видимо, я чего-то о тебе не знаю… В любом случае, у нас будет возможность встретиться и поболтать, как в старые добрые времена, – девушка улыбнулась. – Как раз расскажешь, почему тебя выбрали для столь почетной миссии.
Она на полсекунды прикрыла глаза и потом взглянула на изящные часы на запястье.
– Так. Тебе еще предстоит почтить своим присутствием Первый, а мне – взяться за работу, – выпалила она и поспешно поднялась со скамьи. – Чтобы вернуться в Коридор, попроси Великую Библиотеку выпустить тебя.
– И как это сделать – попросить?
– Как угодно. Главное, обратись к ней с такой просьбой.
– Эээ… Выпусти меня, пожалуйста, Великая Библиотека, – промямлил Сеня, озираясь по сторонам в страхе быть услышанным.
Перед скамьей материализовалась дверь.
– Что мне делать дальше? – спросил он, потянувшись к ручке.
– Вернуться в Коридор и войти в соседний мир.
– А потом? – Он изо всех сил оттягивал момент встречи с неизвестностью.
– Кто ж знает. У каждого знакомство с Хранителями происходит по-своему.
Глава 6
На створках из черного дерева были выгравированы лица неизвестных мужчин и женщин всех возрастов, от совсем юных до непредставимо древних. Многие из этих рельефных портретов были столь высоко, что заставили Семёна запрокинуть голову. От нахлынувшего благоговения вместе с вечным его спутником волнением он покрылся испариной. Ручка в форме песочных часов проскальзывала под пальцами, и чтобы догадаться, что проход открывается внутрь, ему потребовалось несколько попыток, но и тогда пришлось налечь всем весом и даже пойти на таран, чтобы бочком просунуться в образовавшуюся щель.
А внутри была совсем небольшая комната, заставленная шкафами, до отказа забитыми книгами, ватманами, макетами человеческого мозга и прочей, предположительно медицинской, атрибутикой. У зашторенного окна стоял старомодный стол с лампой, похожей на коническую шляпу. На нем был граненый стакан в подстаканнике, хорошо знакомом пассажирам поездов дальнего следования, в стакане тосковали выжатая долька лимона и чайный пакетик, над ними нависали горы картонных папок, одна из них лежала обособленно и была раскрыта.