скачать книгу бесплатно
– Нет, моя мама раньше работала здесь… Вначале в горячем цеху, затем на подобном станке… Она часто рассказывала про всякого рода неисправности…
– Повезло тебе! Я вот не имею специального образования, да и печатать научилась здесь же, по ходу работы. Откуда я приехала, занималась орошением. А переехав, пришлось многому научиться. Кстати, как тебя зовут?! – поднялась на ноги мышка и принялась вытирать руки тряпкой, что торчала из её рабочего фартука, одетого поверх свободного покроя штанов и рубахи, заправленной в них.
Её длинные рукава сейчас были засучены по локоть, чтобы не мешались и лишний раз не пачкались.
– Просто, Пик…
– Просто Пик, приятно познакомиться! Эх, ты испачкался. Прости, совсем забыла, сейчас принесу рабочую одежу и перчатки, – направилась она к двери, что вела в кладовую.
– Ничего страшного, в реке отстираю, не впервой.
– Нет, нет, у нас тут работа не легкая и совсем не чистая, на держи! Так положено, одевай! – быстро вытащила она из кладовой фартук и перчатки.
Пик надел их и всем видом дал понять, что готов приступить к работе.
– Твоя задача, как моего помощника, это набор печатной формы текста по буковкам. Дело, конечно, кропотливое и требует большой усидчивости и терпения…
С этими словами Тания опустила один из рычагов и перед ним опустилась металлическая планка, с пазами для литеров.
«Макет-мастер, с которого печатаем, приносят обычно три-четыре раза в день, с интервалами в два три часа. За это время мы обязаны отпечатать предыдущий заказ. Бумагу, чернила и масло, а также готовую продукцию у нас привозят и увозят два раза в день. Для этого есть специальные работники».
– Ну а теперь, если у тебя нет вопросов – у нас есть работенка, – подала Тания Пику лист бумаги, где от руки была написана статья.
Мышонок взял лист, затем съемный поддон для формы и молча направился к стеллажам, что стояли вдоль стен и принялся набирать нужный шрифт и гарнитуру.
– Обрати внимание на пометки в верхнем левом углу, здесь указана гарнитура. Обычно она у нас без засечек, но бывают разные тиражи. Цифрами указан номер шрифта в пунктах! Обозначения над стеллажами помогут тебе сориентироваться, – говорила Тания, сама налаживая станок для печати.
– Четырнадцатый без засечек. Абзацы как в макете, размер строго выдержать. Печать черной краской, бумага восемьдесят граммов, альбомный формат, – прочитал вслух всё пояснения Пик.
– Верно! Бумагу еще вчера заказали, сегодня нарезали и привезли. Ну, а формат настраивается здесь же. Просто наводим рычажки до нужного размера в стороны, закрепляем, берем пустую форму и набираем текст. В общем, ничего сложного. Просто очень муторно…
– Да-а, – протянул Пик, в уме складывая необходимое время для печати одного тиража.
– Тания! – вдруг осекся Пик. – А если в макете ошибки!?
– Что!? – подошла она и мышонок указал на одну из них. – М-да, вместо приехали – придехали! Частенько здесь такое. И чему учат этих публицистов?!
– Кого?!
– Тех, кто пишет и составляет макеты. Вечно они ошибаются. Если честно у меня почти нет времени проверять за ними, да и не моя это работа… А те, кто был до тебя, не слишком заморачивались. Печатали как есть, а чуть что – прятались за макет и им всё сходило с рук.
Пока Тания поясняла, что к чему, Пик услышав слово «публицист», тут же вспомнил Сиберию. И сам того не ведая, взял и сложил её имя на планке.
– Эй, Пик, вот только отсебятины не надо! – одернула его девушка. – Ха, Сиберия?! Нашел о ком грезить!
– Что!? А! Нет, вовсе нет, я просто… – засуетился паренек, пристыженный своей нелепостью.
– Да ладно тебе… Все, кто видел её в первый раз, теряли голову… Но скажу тебе не тая – эта девица опасна… Так что лучше держись от неё подальше, дабы не нажить себе неприятности.
– Она что, замужем?
– Замужем, кто!? Сиберия! Вот насмешил. Таким как она это ни к чему… Да и хватит о ней! Хочешь, я лучше познакомлю тебя с более достойными девушками: добрыми, честными, заботливыми!?
– Не-а, спасибо! – замотал головой мышонок, чуть смутившись от подобных разговоров.
– Что так?! Ты только скажи, и я сбегаю в соседний переплетный цех, пущу слушок про моего нового помощника, у которого умелые руки. Вот увидишь, уже через минуту, к тебе выстроиться очередь, – улыбнулась мышка.
– Спасибо, но не надо! Скажи лучше, а другие помощники – почему они ушли?
– Ушли?! Это еще мягко сказано! Недели полторы, и они опускали руки и сбегали. Если честно, я и сама порой с удовольствием бы всё бросила, но не могу…
– Вот и я не могу, – тихо ответил Пик, продолжив работу.
– Просто мы приезжие здесь, я и мои сестры… Снимаем комнату в городе, неподалеку от ворот, в одном постоялом дворе… Трудимся в поте лица, где кто, дабы выжить здесь…
– А я живу с родителями, за городом. Скажу тебе не тая, мы тоже не живем, а выживаем… Целый месяц не мог найти работу. Вот наконец обрел, и не желаю её терять! Для меня это шанс помочь родителям, – не мог остановиться Пик говорить о наболевшем, сердцем чувствуя, что Тания простая девушка и разговаривать с ней можно было без лишнего стеснения.
– Удивительный ты паренек… В твои-то года, тебе бы куролесить, да по девчонкам бегать, а ты о Семье печешься, – поддерживала беседу Печатница, заканчивая настройку машины.
– Потому что больше некому…
– Ты один в семье?
– Нет! Есть старший брат… Но… Этого мало. Да и не любитель я увеселений, – тяжко вздохнул мышонок, по интонации голоса которого девушка поняла, что задела за больное.
– Прости, это, конечно, не мое дело, но работая всю жизнь без остановки, можно состариться раньше времени…
– И пусть, лишь бы помочь родителям! – закончил Пик, явно разгорячившись и даже немного обидевшись, что его попрекают.
Тания наоборот стихла и пристально взглянув на паренька, решила больше не тревожить мышонка. Тяжело вздохнув, она принялась за свою работу, предоставив ему шанс доказать, на что он способен.
Не прошло и получаса кропотливого труда, как Пик закончил набор формы, и подошел с ней к Тании.
– Готово!
– В зеркальном отображении!? – приняла она её. – Да ты и вправду смыслишь в этом! Новички набирают форму, как есть. А когда узнают об ошибке начинают злиться. Тогда-то я сразу понимаю, на что они способны…
– Так, я прошел твоё испытание? – немного с обидой произнес Пик.
– Думаю да, – улыбнулся ему мышка. – И раз форма готова, клади её на место.
Пик последовал её совету. Затем тисками со всех четырех сторон зажал, чтобы ни одна буковка не вылетела, при переворачивании её вверх тормашками.
– А теперь я возвращаю форму в обратное положение, – дернула Тания за рычаг, приведя тем самым станок в рабочее состояние.
– Здесь самое главное, чтобы не скакало давление, – указала она на барометр, что был внизу станка, где к нему подходила труба, по которой подавался горячий пар. – Иначе оттиск будет неравномерным на всех листах и тираж не примут.
– Хорошо, я запомню…
– Так, а теперь вставай сюда, будешь подавать бумагу. По одному листку в лоток. Готов?!
Пик кивнул, встав около лотка, в который по сигналу загрузил один лист. Тания включила станок и встала у большого рычага вроде нажима в гильотинном ноже. После с силой нажала. Её зажим усилился в десятки раз пневматикой.
Металлическая форма, по которой прокатывался валик, со скрипом опустился на бумагу. После поднятия рычага лист продолжил движение по роликам внутри станка, приводимым в движение, как и вся машина давлением пара. Спустя пару песчинок готовый лист вылетел с другой стороны станка.
– Давай посмотрим, что у нас получилось…
Пик и Тания подошли к листу, что упал в выдвижной лоток с другого края печатной машинки.
– Так, так… Здесь самое главное, чтобы чернила сразу впитывались. Видишь?! – попробовали они смазать изображение пальцем.
– Здесь нужно учитывать густоту краски, количество растворителя, продолжительность зажима, а также его силу. Всё это регулируется тут же, – указала она на множество вентилей сбоку машины.
– Но сейчас, вроде, всё нормально, так что продолжим… Постой, ты исправил ошибку?!
– Не одну – их тут было штуки три!
– Не стоило…
– Я не хочу прятаться за макеты и перекидывать свою вину на других.
– Ладно, – задумчиво ответила Тания. – Но в следующий раз предупреждай, хорошо?
– Хорошо, – согласился Пик и снова занял место, подавальщика бумаги, но ненадолго.
Увидев, как тяжело приходится Тании нажимать на рычаг всем телом, отчего руки её тряслись от перенапряжения, а по лбу струился пот рекой, он попросился попробовать.
Тания, заглянув мышонку в глаза, поняла, что инициатива была вызвана не праздным любопытством, а искренним желанием помочь. Она оценила это по достоинству, и с благодарностью в душе, уступила своё место, встав на место мышонка. После чего работа «закипела» с новой силой.
XII Первый Проступок или Шанс?
Очень трудно выполнять одну и ту же работу, состоящую из монотонных повторяющихся движений, требующих немалых физических усилий. При таком труде, где каждое твое движение доведено до автоматизма и не требует ни внимательности, ни использования разума, а лишь силу и выносливость – есть вероятность попросту отупеть.
На благо Пика, Тания оказалась очень общительной, что не сказать о нем. Она постоянно расспрашивала его о семье, об учебе или просто о жизни, не позволяя мышонку впасть в уныние и отчаяние. Хотя поводов для этого было предостаточно.
Паренек получил прекрасное образование, отличные оценки, был с Механикой на «ты» и очень всем интересовался – и на тебе! Его Диплом, оказался бесполезной бумажкой, с которой он ходил по работам и биржам с месяц. Всюду на него смотрели поверх головы и не видя за его плечами опыта, попросту хоронили все заявки в «долгий ящик».
– А где его взять, если все начальники хотят, чтобы у них работали уже специалисты. Где же учиться и набираться опыту!? Совершенно не понимаю! – поделился мышонок наболевшим с Танией.
– И не говори Пик, сама столкнулась с подобным. Если бы не случайная встреча со старичком печатником, устроившим меня сюда, не знаю, где бы я сейчас была…
– Скажи Тания, а здесь всегда так темновато? – почувствовал юноша, как глаза начинают болеть.
– Ты хотел сказать, тускло?!
– Да, – потер Пик глаза, которые начинали слезиться от сухости и перенапряжения.
– Как ты, наверно уже заметил, стены-перегородки между цехами, высотою не более десяти шагов, поэтому свет попадает к нам через вон те окна под потолком, – указала она на единственный естественный источник света во всем здании – небольшие окна почти на уровне крыши. – А как начинает темнеть, мы зажигаем свечи.
– Свечи?! И что помогает?
– Смеешься?! В пасмурную погоду и под вечер, все мы здесь работаем, как слепые мыши на ощупь!
– Да-а-а, так и зрение можно посадить, – тяжко вздохнул мышонок, припомнив, что у мамы всегда болели глаза после работы.
– А ты думаешь, почему все здешние работники одна молодежь!? Да пару ветеранов-мастеров.
– Понятно, – кивнул Пик и умолк, снова погрузившись в свои печальные думы.
Больше всего его тронуло то, что он оказался на самой нише трудовой цепочке, в то время как учителя, смотря на его успехи, вселяли в него большие надежды. Но Реальность оказалась куда более суровой и жесткой, чем он себе представлял.
Полностью погрузившись в работу, паренек и не заметил, как стрелки часов, что висели на стене в цеху, перебежали к полудню, и всю типографию огласил громогласный треск звонка.
– Что это!? – вздрогнул Пик, слишком глубоко уйдя в себя.
– Сигнал к перерыву. Официально он у нас полчаса, но каждый начальник цеха сам устраивает лимит.
– И сколько у меня времени, чтобы отдохнуть?
– Столько, сколько тебе нужно…
– Спасибо.
– Ступай, сходи в столовую, поешь, а то сил не будет дальше работать.
– Куда?
– В самом дальнем крыле здания за печатными цехами находится место, где можно за Зерна поесть от пуза, – пояснила Печатница, сама и не собираясь уходить.
– А ты!? – взглянул на неё вопросительно мышонок.
– Мы почти отпечатали тысячу из положенных двух. Я добью её, и тоже пойду.
– Хорошо, – кивнул Пик и вышел из цеха.
Оказавшись в коридоре, он немного удивился – тот был почти пуст. Такое ощущение, что лишь немногие работники переплетного цеха могли себе позволить обедать в столовой. В который раз тяжело вздохнув, мышонок пошел вперед, понимая, что и для него это было непосильной роскошью. Как и брать еду с собой из дому, ведь и там почти нечего было есть.
С этими, совсем не веселыми мыслями, он проследовал к двери туалета, что заметил по ходу сюда. Когда вышел, понимая, что у него еще есть время, он пошел осматриваться.
Войдя в большие цеха из коридора, он нигде не встретил преграды. Ведь на нем красовался фартук работника комбината, а значит для всех он был своим. Не успев углубиться вглубь рабочей среды, его внимание вдруг привлек один мышь, который орал на весь печатный цех на своих помощников:
– Сколько раз можно вам объяснять – прежде чем уходить на обед, надо полностью остановить работу машины, иначе она без присмотра может сломаться. А вдруг что-то попадет внутрь?! Вот как вчера – прозвенел звонок, и всё – никого. Я отошел, а когда вернулся – этот вентиль заело. Смотрите – напрочь застрял и рычаги все переклинило! А нам сегодня перестраивать машину на другой формат, – показал аккуратно подстриженный рослый русый мышь средних лет на вентиль и рычаги.
На нем, как и на парнях была одета спецовка печатника, состоящая из штанов, свободного покроя, сшитых из плотного материала, и доходившего до колен фартука, плотно прилегающего к телу на подобии жилета. Руки защищали перчатки до локтей, а ноги – высокие сапоги.
– Так что друзья мои, или вы его чините в обеденный перерыв, или я вычту ремонт из ваших зарплат! – погрозил он им пальцем.
После демонстративно развернулся и быстро ушел. Помощники, немного постояв, попробовали сместить вентиль, но его как следует заело. Каждый из них стал пробовать свои силы, приговаривая:
