скачать книгу бесплатно
– И что же это за аспект? – усмехнулся Стоун, готовясь выслушать одну из набивших оскомину историй о финансовых трудностях и тому подобном филологическом мусоре, которые любят рассказывать богатеи, в надежде растрогать собеседника. Они просто не понимают, что простой служащий не оценит трагедии снижения ежемесячного дохода с миллиона кредитов до восьмисот тысяч.
– Понимаете, инспектор, эти деньги предназначались банку «Федеральный кредит» в счет погашения долга нашей компании по одному из договоров. Банк потребовал гарантий, и единственный сын господина Асади согласился выступить таким гарантом, сопровождая груз.
– Сын господина Асади был в составе конвоя? – искренне изумился полицейский, сразу забыв о своем сарказме. – Вот черт! Это многое меняет. Пожалуйста, господин Джами, передайте господину Асади мои извинения и соболезнования. Мне все же хотелось бы задать кое-какие вопросы. Если самочувствие господина Асади это позволит.
– Я вам позвоню как только самочувствие господина Асади позволит встретится и ответить на ваши вопросы, – пообещал Ахмад.
– Спасибо. А я обязательно буду держать вас в курсе дел. Мы приложим все возможные усилия для поиска сына господина Асади, – ответил инспектор. – Как его зовут?
– Тимур Асади. Он собирался сразу после передачи груза улететь со своей подругой на каникулы.
– Спасибо, – кивнул полицейский, прокручивая в голове вновь полученную информацию. – Всего доброго, господин Джами.
Инспектор пожал протянутую руку и торопливо зашагал к своему автограву.
– Алляхумма инни а’узу бикя, – прошептал, глядя ему вслед Ахмад. – Не дай невинному пострадать за деяние отца…
* * *
Виктор Стоун любил свою работу, хоть за немалый уже срок службы, так и не достиг ни звездной карьеры, ни особого финансового благополучия. У него было все необходимое, но большего и не требовалось. Правда так и не появилась рядом с ним госпожа Стоун – не было времени, да и особо привлекательным женихом для окружающих он не казался. Работа стала для него и женой, и домом…
– Послушай, парень, – обратился инспектор к своему молодому помощнику. – Бросай проработку Асади и найди мне всю информацию по некрасивым связям банка «Федеральный кредит». Вполне возможно, что это с их стороны кто-то навел.
– Вы что-то узнали, шеф? – встрепенулся молодой полицейский.
– Пока ничего особенного, – отмахнулся инспектор. – Просто среди сопровождающих деньги был сын Асади. Списки опознанных погибших готовы? Запроси их немедленно и занимайся банком. Мне что-то не очень верится, что этот коммерсант отнесся к безопасности халатно, когда на карту были поставлены и огромные деньги, и жизнь его единственного наследника.
Молодой полицейский кивнул и выскочил за дверь кабинета шефа. Выбежав на площадку пожарной лестницы, он торопливо набрал на коммуникаторе номер.
– Привет! У меня для тебя сенсация, – торопливо заговорил он в трубку, когда вызываемый абонент ответил. – Про бойню в центре города ты наверняка уже знаешь? Не сомневаюсь. Так вот, в том конвое находился сын Асади. Вполне возможно, что началась война за передел зон влияния среди бандитов, а молодой наследник престола Асади стал первой жертвой. Точно. Нет, с банкиром еще не говорили. Его сразу забрали адвокаты банка. Конечно, будем, только теперь у них армия адвокатов и они не выдадут ни слова правды. Отлично. Если что накопаешь, надеюсь, не забудешь взаимно поделиться? Финансист в больнице с сильной кровопотерей. А, уже знаешь. Конечно, ты туда не попадешь. Там же наши охраняют. Расскажу если что. Третий в морге. Его уже не допросишь. Ты только меня не забудь, когда гонорары получать начнешь. Ладно, все, пока. Мне надо бежать…
* * *
Возле подъезда Управления полиции Лозанны остановился шикарный лакированный автограв «Мерседес» цвета потемневшей слоновой кости. Из сопровождающего его громоздкого черного автограва высыпали охранники, но Сададдин жестом руки отправил их обратно в машину. Асади в сопровождении Джами и личного врача неторопливо поднялся в кабинет инспектора Стоуна.
– Здравствуйте, господин Асади, – поднялся из-за стола полицейский.
– Здравствуйте, инспектор Стоун, – ответил Сададдин, протягивая в приветствии руку. – Я приношу свои извинения за невнимание к вам во время вашего посещения моего дома. Поверьте, я не владел в тот момент своими эмоциями.
– Полно вам, господин Асади, – поднял руки полицейский. – Неужели вы подумали, что я могу закусить удила из-за всплеска эмоций связанного с вашим страхом за судьбу сына? Это я прошу меня извинить за некоторую бесцеремонность и некорректность, допущенные во время визита в ваш дом. У меня на тот момент не доставало информации об этом происшествии.
– Спасибо, инспектор Стоун, – поблагодарил Сададдин, присаживаясь на предложенный полицейским стул. – Нет ли каких известий о моем мальчике?
– К сожалению, пока ничего нового, сэр, – развел руками следователь. – Но, по-моему, уже то, что его тело не обнаружено среди погибших, а допрос вашего финансового советника и уцелевшего банковского служащего подтверждают, что он оставался жив, уже само по себе неплохие новости.
– Да, это так, – печально кивнул Сададдин. – Но неизвестность не менее страшна, чем дурные вести. Почему они еще не вышли на связь, чтобы потребовать выкуп?
– Этого я не знаю, но волноваться еще рано. Скорее всего, они объявятся в ближайшие два-три дня, – успокоил посетителя Стоун. – Вы меня простите, но я должен задать вам пару вопросов.
– Конечно, – кивнул Сададдин, извлекая из кармана деревянный футляр с сигарой. – Вы разрешите? А то я очень нервничаю.
– Пожалуйста, – закивал инспектор, пододвигая к гостю недорогую пластиковую пепельницу и терпеливо дожидаясь, пока тот раскурит свою сигару. – Основной вопрос, который меня больше всего волнует – кто мог знать о том, когда вы повезете столь большую сумму?
Асади ненадолго задумался, выпуская ароматные клубы дыма к потолку. Затем немного растеряно пожал плечами.
– Пожалуй, легче сказать, кто не знал о готовящейся перевозке. Этот договор, по которому мы возвращали деньги, наверняка был известен нескольким банковским служащим, как и наше решение о возврате тела кредита наличными. При подготовке процедуры передачи эти сведения распространились еще на приличную часть службы безопасности банка, водителей, диспетчеров и еще Аллах знает кого. И это только со стороны банка. Если к этому добавить возможность совершенно случайной утечки информации, наподобие любопытной уборщицы, то вы можете представить себе, какая армия знающих о готовящейся операции людей набирается. Примерно такая же история с моей стороны. Если, даже, не хуже. Деньги собирались из пяти хранилищ разных заведений, в которых работает множество персонала. Даже для того, чтобы установить наблюдение за всем происходящим вокруг моих заведений не потребуется чересчур много народа. Притом сумма, которую налетчики похитили, с лихвой покроет любые подготовительные расходы.
– Но почему вы пошли на это, – удивился полицейский, который полагал, что путей утечки несколько, но даже не мог предположить, что все настолько плохо.
– А что я мог сделать? – горестно сморщился Сададдин. – Таковы условия договора и требования банка. Я не могу простить себе, что пошел на поводу у банкиров, и отправил своего единственного сына и наследника с этими деньгами для подтверждения самых добрых намерений семьи Асади. Послушайте, инспектор Стоун, я хочу назначить премию нашедшему моего сына или предоставившего любую информацию о месте его пребывания. Найдите моего сына, и вы будете обеспечены на всю жизнь.
– Сэр, мы делаем все, что только возможно, – твердо ответил полицейский. – А ваше предложение огромного вознаграждения только породит волну охотников за скальпами. Я бы не советовал вам этого делать, господин Асади. Я благодарю вас за этот визит. И у меня пока больше нет вопросов, сэр. Если вы позволите, я обращусь к вам еще раз, если обнаружу что-то непонятное.
– Конечно, инспектор Стоун, – поднялся Сададдин. – Обращайтесь в любое время и любая информация, а также финансовая или физическая помощь будет вам немедленно представлена. Можете обращаться и к Ахмаду. Он также сделает все возможное. И не забудьте про вознаграждение. Я выплачу миллион тому, кто вернет Тимура. Нет, инспектор, я заплачу пять миллионов. Не забудьте…
Джами кивнул инспектору, подтверждая слова своего хозяина. Стоун поднялся, провожая гостей, но вниз спускаться не стал, оставшись у выходящей в общий зал на высоте второго света балюстрады. Асади, сопровождаемый своим советником и врачом, прошел через зал с работающими полицейскими, и вдруг заметил смотрящего ему вслед инспектора. Задержавшись у самых дверей, Сададдин повернулся к еще стоящему на верху Стоуну:
– Верните моего сына, инспектор Стоун! – громко крикнул он. – И помните, что я выплачу пять миллионов любому, кто поможет его вернуть. И за информацию о месте его нахождения я тоже выплачу большую премию. Верните мне сына!
Когда Сададдин усаживался в свой шикарный автограв, один из охранников протянул ему несколько газет.
– Хозяин, несколько статей о нашем ограблении, – пояснил он, склонив голову.
– Спасибо, – кивнул Сададдин и захлопнул дверь лимузина.
Машины скользнули прочь, а из подъезда Управления полиции выскочил молодой помощник инспектора Стоуна, на ходу набирая на коммуникаторе номер:
– Это опять я. Только что у нас был Асади. Заявил, что назначает крупный приз за возврат сына или любую информацию о месте его нахождения. Здорово психует. Да. Не поверишь. Пять лимонов. Именно. Хорошо. Будет еще что-то, сразу перезвоню…
* * *
Ален проснулся от звука открывающейся двери. Повернув голову, он обнаружил вошедших в палату троих мужчин в темных дорогих костюмах, и сразу узнал в одном из них менеджера банка Вегнера.
– Добрый день, господин Ельник, – поздоровался Джон, изображая самую радушную, но не очень настоящую улыбку. – Как вы себя чувствуете сегодня?
Прежде чем ответить, Ален бросил взгляд на спутников Вегнера. Оба были совершенно серыми неприметными, хоть и холеными мужчинами, которые вполне могли оказаться как такими же служащими банка, так и сотрудниками службы безопасности.
– Здравствуйте, господин Вегнер, – ответил Ален, не получив от осмотра никакой информации. – Спасибо, сегодня значительно лучше. Если бы не большая потеря крови, меня отпустили бы сразу после извлечения пули и нескольких сеансов регенерации. А теперь приходится еще лежать на восстановительном курсе. Но, надеюсь, что это скоро закончится. А у вас есть какие-то новости?
– Пока ничего нового, кроме того, что информация о налете с подробностями просочилась в прессу. Скорее всего, ее слили полицейские, уж очень подробно все расписано, – ответил Джон, аккуратно кладя на укрывающее Алена одеяло несколько газет и «забывая» представить своих спутников. – Почитайте на досуге. Только фотографий с места налета недостает.
– Оперативно, – удивился Ален, понимая, что банкиры пришли не только вручить ему свежие газеты. – Вообще со всех сторон словно ад разверзся.
– И что вы по этому поводу думаете, господин Ельник? – спросил Вегнер расплывчато.
– Да что же я могу думать? – скривился, словно от зубной боли Ален. – Все хуже некуда. Эта невероятная ситуация нанесла нашей фирме такой непоправимый удар, что я не берусь предсказывать его последствия. И этот удар тем хуже, что сын господина Асади остался в руках бандитов. Единственный сын и наследник. Психологическое состояние господина Асади совершенно непредсказуемо сейчас. И, знаете, я в полной растерянности в вопросе судьбы наших отношений. Вы, конечно, вряд ли будете удовлетворены таким завершением контракта. Это форс-мажор. Но на чьи потери списать его последствия совершенно непонятно. Наверняка господину Асади сейчас не до того, чтобы даже просто обсуждать эту проблему. По крайней мере, до возвращения сына. Вы вправе обратиться за решением проблемы в суд…
– Господин Ельник, давайте не будем сейчас обсуждать эти сложные вопросы, – предложил Джон, видимо услышав то, что хотел узнать. – С нашей стороны совершенно некорректно в такой момент утомлять вас рабочими вопросами. Всему свое время. Спасибо, что поговорили с нами. Выздоравливайте.
Вегнер покинул палату, и его спутники последовали за ним, так и не проронив ни слова. Только за стенами палаты они оживились:
– Ну что, господа, – подал голос один из них. – Все говорит о том, что мы всерьез попали с этой сделкой. Ситуация очень сложная. Мало того, что сын клиента оказался в заложниках, так еще весь этот кошмар уже получил широкую огласку в прессе.
– Совершенно верно, – согласился второй. – Если мы сейчас начнем давить на Асади, то эта история совершенно непредсказуемо негативно скажется на имени и репутации банка.
– Господа, а ведь я мог бы сейчас быть заложником вместе с младшим Асади, – напомнил Вегнер, в очередной раз мысленно радуясь своему счастливому спасению.
– Лучше бы вы попали в заложники, а деньги украсть не успели, – отрезал первый из спутников. – Что тут придумаешь. Считаю целесообразным предложить Совету Директоров банка официально отложить вынесение какого-либо определения по вопросу взаимоотношений с компанией Асади до окончательного завершения полицейского расследования.
– Согласен, – поддержал предложение второй. – Заявить об отсрочке востребования кредита либо признания обязательств по договору кредитором выполненными. Можно в дополнение назначить призовой фонд от банка за расследование этого дела и возврат денег. Тысяч до пятисот. Это отлично покажет что «Федеральный кредит» не оставляет своих клиентов в беде. Если уж потери неизбежны, то необходимо хотя бы постараться сохранить лицо.
* * *
Токарев вышел на крыльцо и, поежившись от резкого порыва неожиданно холодного ветра, затрусил к боксу почтового ящика. Настроение портилось, как и погода. Элиза обещала позвонить еще вчера поздно вечером, как только прилетит в Рио-де-Жанейро. Но уже позднее утро, а звонка от нее все нет. Роберт сам пытался набрать номер коммуникатора дочери, но тот был просто выключен. Это казалось ветерану странным еще и потому, что он с детства приучал дочь к армейской пунктуальности и обязательности. Токарев изо всех сил старался не думать о плохом, но сопротивляться паническим мыслям с каждой минутой становилось все сложнее.
Ветер рванул извлеченные из бокса газеты, едва не вырвав сложенные листы из руки. Роберт чертыхнулся и поспешил к дому. На крыльце, расправляя помявшийся лист, Роберт замер. Прямо на него с фотографии, размещенной на первой странице смотрел Тимур. «Во время дерзкого ограбления в центре Лозанны у крупного предпринимателя пропало состояние и единственный наследник» – фраза заголовка автоматной очередью стеганула ветерана. Элиза… Газеты выпали из разжавшихся пальцев и ветер, обрадовавшись своей победе, подхватил их, унося к хмурому небу…
* * *
– Да, по всем свидетельским показаниям, похожая девушка действительно была похищена вместе с Тимуром Асади, – подтвердил инспектор Стоун, рассматривая принесенную Робертом Токаревым фотографию. – Никто наверняка не знает кто она. Возможно, вам стоит поговорить с господином Асади. Может быть, он знает, кто был с его сыном в броневике.
– Я был у дома Асади перед тем, как приехать к вам, – покачал головой Роберт. – Меня даже на порог не пустила его служба безопасности.
– У него не лучший период сейчас и его чувства вполне можно понять, – пожал плечами следователь.
– Вы считаете, что мое положение лучше? – нахмурился Роберт. – А мои чувства чем-то отличаются от чувств этого Асади?
– Послушайте меня, господин Токарев, – игнорируя вопрос, негромко сказал полицейский. – Полицией Лозанны делается все, поверьте, все возможное для раскрытия этого преступления и поиска Тимура… Поиска захваченных заложников. Налетчики пока не озвучили никаких требований и вовсе не выходили на связь, но немалая надежда все же остается.
– Я могу помочь… – начал Роберт.
– Вы можете помочь, – прервал его инспектор. – Вы очень нам поможете, если не будете путаться у нас под ногами и мешать выполнять нашу работу. Я понимаю ваши чувства, но вам следует сейчас поехать домой и, набравшись терпения, ждать результатов.
– Но у вас же нет никаких результатов, – возмутился Роберт.
– Послушайте, господин Токарев, идите домой и не старайтесь испортить с нами отношения.
Роберт вскочил со стула и, хлопнув в сердцах дверью, вышел из кабинета. Он прекрасно понимал, что полиция вряд ли сумеет разобраться с этими проблемами. Если журналисты говорили правду хотя бы на пятьдесят процентов, значит, работали профессионалы. Чего нельзя было сказать о действиях полицейских.
– Сдается мне, что это дело Асади станет для нас крупнейшим висяком. Да, никто не звонил. Чувствую, полетят головы в нашем управлении, – услышал Роберт разговор молодого полицейского по коммуникатору на площадке лестницы. – Как только что-то появится, сразу сообщу.
Предположения Роберта подтверждались – ждать от полиции результатов бессмысленно. С теми, кто смотрит на тебя через прицел надо говорить тем же языком. Иначе будет поздно. А если поздно уже сейчас? Тогда, скрепя сердце, нужно спросить во много крат с тех, кто во всем виноват…
* * *
Огромный, покрытый узлами тяжелых мускулов детина, стриженый почти наголо, увернулся от прямого удара, и, перехватив руку нападающего, провел жесткий бросок, впечатав противника в пол всем своим весом.
– Черт! Малыш, ты его так угробишь! – ужаснулся наблюдающий за поединком сухой жилистый мужчина с отлично развитой мускулатурой и сутулыми боксерскими плечами. Его звали Макс Майер, и теперь он с явным сочувствием наблюдал, за тем, как противник громилы начал с трудом подниматься. – Ты жив, Бивень?
Бивнем звали мощного белобрысого парня, который «в миру» носил имя Данко Корсон. Но мощным он выглядел лишь в сравнении с поджарым Майером. А впечатавшим его в ковер гигантом, с ироничным позывным Малыш, был Майкл Никсон – уроженец городка Вандер, расположенного в Старой Европе. На фоне Никсона, отличающегося не только ужасающим количеством мускулов, но и отсутствием каких-либо жировых излишков, Бивень смотрелся неуклюжим деревенским увальнем. А к силе и бойцовским навыкам это относилось в еще большей мере. Собственно говоря, Данко до армии, в отличие от Никсона, даже не дрался ни с кем, хотя и занимался спортом. А Майкл Никсон и в армию-то попал лишь благодаря тому, что Сука-Судьба загнала его в тупик, словно крысу, старающуюся выжить любой ценой и только из-за этого выживающую. В его прошлой жизни хватало и уличных боев, и риска, и бед. К тому же за его плечами уже были многие дни армейских боевых будней, огранивших на свой вкус то, что было раньше заготовкой для идеального солдата.
– Тяжело в учении, легко в бою, – отмахнулся Майкл, подавая Корсону руку. – Надо пользоваться ситуацией. А то не сегодня, так завтра комплектацию батальона завершат и бросят нас куда-нибудь. Может статься, что не до тренировок будет.
– Капрал Никсон! Вам предписано срочно явиться в корпус Зеро Красный, – неожиданно ожил коммуникатор Никсона, голосом электронного дневального. – Время прибытия двенадцать часов ноль минут. Вызов командой сержанта Макфлая.
– Что там еще случилось, – ворча себе под нос, Майкл быстро переоделся в повседневную форму. – Не иначе отдых кончился.
После прибытия в составе Разведывательного батальона на африканскую земную базу, в окрестностях Киншасы, принадлежащую Земному флоту, минуло уже больше трех месяцев. Доукомплектованные подразделения «обкатывали» на тренажерах и в полевых учениях. Солдат укладывали в специальные установки, очень напоминающие регенерационные камеры, и проводили сеансы психологической коррекции. Эти сеансы должны были научить бойцов оставаться спокойными в сложной боевой обстановке, изменить их отношение к самому пониманию узаконенного убийства, ради которого солдат и воспитывают.
Все прогнозы относительно того, когда и куда их забросят, давно стихли, многократно просроченные. Некоторые подразделения, впрочем, действительно убыли к новым местам службы, но основной состав батальона все еще жировал неподалеку от Киншасы. С одной стороны, никто из служащих батальона не возражал – солдат спит, служба идет. Жалование выплачивали регулярно и без задержек, в увольнительные отпускали часто, а бары и девушки Киншасы проявляли к солдатам доблестного Земного флота максимальное гостеприимство. Чего еще желать? Однако с каждым днем, проведенным в спокойствии и сытости, нарастало напряженное ожидание развития событий.
Сержант Макфлай дожидался Никсона в коридоре командного корпуса Зеро Красный. Тут располагались кабинеты командования базы и командиров Земного флота. А так как последние бывали на территории базы совсем редко, корпус Зеро Красный чаще всего пустовал. Это тем более бросалось в глаза, что по соседству располагался корпус Зеро Зеленый, в котором обитал командный состав того подразделения, которое в данный момент занимало базу, а также младший командный состав базы. И, как правило, в корпусе Зеро Зеленый жизнь била ключом.
– Нас хочет видеть генерал Бергман, – пропуская приветствия, известил сержант.
– Кто?! – опешил Майкл, чье низкое звание не предполагало общения не только с самим командующим Первой дивизией Земного флота генералом Бергманом, но и со значительно более мелкими командирами флота.
– Ты не ослышался, – ответил без тени иронии Макфлай. – Заходим. И подбери челюсть, а то генерал примет тебя за имбицила. Впрочем, и так не намного лучше.
Сержант постучался и, толкнув массивную дверь, шагнул через порог. Никсону не оставалось ничего иного, как торопливо последовать за командиром.
– Разрешите, сэр. Сержант Макфлай…
– Заходи, Стивен, – кивнул широкоплечий седовласый мужчина, сидящий за строгим просторным рабочим столом. – Давно мы с тобой не виделись.
– Сэр! Семь лет, сэр.
– Славное время было, – вспомнил генерал, печально улыбнувшись. – Много действий, много доблестных дел… Сейчас все больше кабинеты, да работа бюрократа. Ты помнишь полковника Токарева?
– Мне не довелось с ним работать, но не лично я его знаю, – кивнул сержант.
– Он был отличным солдатом. Сейчас в отставке. Отдыхает…
Генерал замолк, погрузившись в какие-то свои размышления. Макфлай не прерывал его, терпеливо дожидаясь продолжения, а Никсон и вовсе чувствовал себя посторонним зрителем на спектакле о героях, начало которого он пропустил.
– Иногда приходит время помогать старым боевым товарищам, – продолжил Бергман, вернувшись из своих воспоминаний. – Какое-то время до получения приказа на выполнение нового задания у нас есть. И, судя по моим сведениям, время совсем немалое. Я хочу спросить тебя, Стивен, сможешь ли ты оказать мне услугу, если речь идет о конфиденциальном и не вполне легальном деле? Ты вправе отказаться и мы расстанемся без обид и разочарований. Я прошу у тебя личной услуги.
– Сэр. Я готов действовать, сэр, – ответил Макфлай, не задумываясь ни на секунду. – Прошу поставить боевую задачу.
– Спасибо, Стивен. Я очень рассчитывал на тебя, – обрадовался генерал. – Теперь, господа, я расскажу вам суть дела…
Когда генерал, наконец, закончил свой рассказ, и Макфлай, и Никсон выглядели намного более удивленными, чем в начале, когда генерал говорил о нелегальности.
– Сэр, но ведь это юрисдикция полицейского управления Лозанны? – не сдержал вопроса сержант. – Мне не хотелось бы вступать в открытую конфронтацию с полицией. Да и вести расследования нас никогда не учили. Мы ведь диверсионное армейское подразделение, а не детективы.
– А что тебя, Стивен, смущает? – пожал плечами генерал Бергман. – Оформим все как учебную операцию, продумаем варианты прикрытия и финансирования. В этом нет ничего, чего мы не делали бы раньше. Только надо постараться не наследить и хорошенько прибрать все за собой. Вот несколько номеров лозаннских газет, в которых в общих чертах описано происшествие и есть некоторые интересные фотоматериалы. Остальную информацию получите из сети или непосредственно на мете.
Генерал бросил на край стола тонкую стопку газет.
