скачать книгу бесплатно
– Хорошо, сбегай за Авакумом, он её видел. А вы присаживайтесь, сейчас сын придёт расскажет детали.
Юноша умчался, а я, приняв предложение хозяина, присел напротив него и представился.
– Мираж.
– Андриан.
– Может пока расскажете о деле в общих чертах, а когда придёт Авакум, то дополнит детали?
– Смысла от этого будет немного. Придёт, да всё расскажет. Давай лучше чаю попьём, да расскажешь, как тебя угораздило оказаться здесь.
Чай оказался вкусным, хоть и необычным, что-то типа мяты и малины. Мой рассказ не был долгим. Пришёл, взял заказ, отправился в путь. В большей степени Андриана интересовал мой квестодатель. Как оказалось, его старший сын уехал устраиваться в гильдию охотников с надеждой либо научится убивать василисков, либо заработать денег для способного это сделать, вот он и надеялся, что я общался именно с его сыном, но из моего описания выяснилось, что это не он.
Вообще история этой семьи была крайне интересна: их предки, вместе с ещё двумя семьям, давно поселились здесь, семь поколений назад, после того, как пришлось бежать из родины мирным селянам, не желавшим участвовать в войне. Построили три дома и потихоньку начали выживать. Перегнать скот оказалось почти нереальным, и за время перехода он весь пал, кроме кур, но на курах животноводство не вытянешь, пришлось заниматься охотой для добычи мяса, да на ближайшем высохшем болоте неплохо росли овощи и злаковые. Постепенно крестьяне обживались, но четыре поколения назад появился в их краях ящер и подлавливал жителей на улице, жить в домах было страшно, поэтому стали рыться землянки под домами с узким входом, чтобы если ящер и залез внутрь, не смог попасть к ним, Но спустя какое-то время василиск пропал, и жители решили, что он сгинул, но на всякий случай не стали строить новые дома, а продолжали жить под землёй, и удобней так было, и безопасней, что гораздо важнее, а старые постройки из-за того, что обросли мхом, были прекрасной маскировкой против смотрящих сверху, что человека, что зверя.
Вновь напал василиск не так давно, около двух месяцев назад, убив его дочку и её жениха. Тут говорить спокойно он уже не мог, в глазах стояли слёзы. Старший сын был охотником, и очень неплохим, впрочем, как и средний, они порешали между собой, средний остался кормить семью, а старший искать возможность для мести. Рассказав историю, он не смог больше говорить и уткнулся в чашку, пряча от меня слёзы.
Минут через пять тишины, перебиваемой только треском огня, пришли сыновья. Авакум был уже введён в курс дела и, налив себе отвара, присел к нам.
– Секунду, я переведу дух и покажу вам всё на месте.
Кивнув в знак согласия, принялся допивать уже остывший чай. Через минуту тот уже готов был идти и, попросив следовать за ним, повёл меня из дому, выйдя, мы свернули налево и метров через триста пришли на небольшую полянку, поросшую мягкой травой, теперь понятно, почему её облюбовали молодые. Дойдя, Авакум стал рассказывать. Говорил он сухим голосом, как будто безжизненным, это был его способ справиться с болью.
– Когда мы услышали крики, то рванулись на поляну, тварь за это время уже обглодала тела и стала улетать в сторону высокого дуба. Напала, судя по всему, неожиданно, заходя от солнца, так как её не видели ни на поляне, ни я, обходя силки. Не знаю, поможет ли это вам, была она темно-зелёного цвета, метра три в холке, и у головы у неё был красный капюшон, как у кобры.
– Поможет, спасибо.
Я направился в сторону обозначенного дерева, а сам стал вспоминать, что знаю о василисках. Молодые самки были более тёмными, чем самцы, и оставались такого окраса всю жизнь, самцы же рождались салатовыми и по мере взросления темнели. Говорят, что видели самца около пятисот лет чёрного окраса, но это не наш случай, так как капюшоны красного цвета были только у самок. Это давало определённые преимущества. Если найти гнездо самки, то она будет биться за него до смерти моей или её, самки привязаны к гнезду и живут там с момента отделения от матери и до смерти, самец же мог попробовать сбежать.
Мне повезло, через час, добравшись до дерева, я увидел гнездо. Василиск гнездился в пещерке под корнями дерева. Даже не смотря на то, что подходил я к пещере в инвизе, незаметно подкрасться не получилось, под ногой хрустнула ветка, и василиск пулей вылетел из логова, поднявшись на высоту метров ста, развернулся, ища потревожившего покой. Я достал лук, наложил стрелу на тетиву и вышел из инвиза. У василисков и виверн схожая атака сверху, они разгоняются с высоты и на расстоянии метров тридцати изменяют стиль падения камнем на планирование. Моей идеей было выстрелить парализатором на этой переходной высоте, достаточно близко ко мне, чтобы попасть, и при этом она не успеет раскрыть крылья, упав, повредит их. Самым трудным в реализации моего плана было не уйти с места, видя летящую в меня тушу весом в пять тонн. Когда она была на высоте метров сорока, я спустил стрелу и рванул с места на грани разрыва мышц, от страха я развил такую скорость, что звук падения послышался на расстоянии двухста метров, понимая, что убежал с запасом, развернулся и увидел, как прыгает тушка по земле словно мяч. Но даже падение с тридцати пяти этажный дом не убило зверюку, та уже стала потихоньку поднимать голову. Не давая ей очухаться полностью, подскочил и, взяв меч в обе руки, дважды рубанул по глазам, а затем стал наносить быстрые удары по шее, стараясь попасть в одно место, чтобы прорубить шкуру, понадобилось пять ударов, ещё через три перерубил ей артерию и отскочил, оставив истекать кровью, приближаться к ней у меня возможности уже не было, в агонии та колотилась так, что смазывались движения. Агония длилась около получаса, постепенно угасая, когда всё закончилось, я на верочку отрубил ей голову и принялся добывать полезные ингредиенты. Очень дорого ценились ядовитые железы василиска и желчь, используемая в медицине, и шкура для доспехов, всё остальное бесполезно, даже в пищу не годилось. Шкуру сдирать пришлось долго, затратил на это дело около часа. Забрав трофеи и голову, как доказательство убийства, полез в логово, там нашёл яйца, которые разбил и, не найдя никаких тайников, покинул это место.
В деревне весть о смерти василиска приняли радостно, но сдержанно, показывать эмоции на людях они не привыкли. Единственный раз, когда я видел их слабость, это слёзы отца, но и там сыграли два факта, первый – он калека, парализованный ниже пояса, а второй – неожиданность моего появления.
Задерживаться тут я не собирался, поэтому, отозвав среднего сына поговорить, отошли за дом.
– Авакум, василиска я убил, но необходимо сжечь гнездо, во-первых, на запах гниющего тела придут трупоеды, а во-вторых, вероятность, что пустующее гнездо займёт новая тварь, будет гораздо меньше. Я бы сжёг и сам, но это небыстрое дело, а оставить костёр без присмотра, это обречь вас на смерть в лесном пожаре.
– Хорошо, Мираж, я займусь этим, спасибо за то, что отомстил за сестру.
– Не за что, прощай, Авакум.
– Подожди, мы написали письма брату, ты же в столицу едешь, если будет возможность, передай, пожалуйста.
– Хорошо, у меня будет несколько свободных дней, и я постараюсь найти вашего брата.
– Спасибо, Мираж, да хранят твой путь боги!
Пожав Авакуму руку, я развернулся и, не оборачиваясь, отправился в обратный путь, ещё несколько минут чувствуя направленный мне в спину взгляд.
Глава 3
Обратный путь не занял много времени, те же два часа по лесу и час по дороге до телепорта, мгновение, и вот уже в столице. Пока не слишком поздно, решил зайти в гильдию охотников.
Глава гильдии сидел на том же месте, только на этот раз отдавал распоряжения подчинённым. Подождав за дверью, пока они утрясут все вопросы, зашёл в кабинет.
– Добрый день, заказ выполнил.
– Выполнил? Хорошо, доказательства имеются?
– Да, голова василиска.
С этими словами достал голову из инвентаря и предоставил.
– Класть на стол не буду, она грязная.
– Да я и так вижу, что она мёртвая, так что не клади.
– Меня родные просили передать письмо, не подскажете, где найти этого охотника?
– Подскажу и даже провожу, если подождёшь полчасика.
– Подожду.
– Хорошо, кстати, меня зовут Борис из рода Бируля.
– Мираж, дворянским званием не обладаю.
– Приятно познакомится, посиди пока на кресле, я закончу отчёт, и мы пойдём.
Сидеть пришлось минут двадцать, всё это время Борис заполнял отчётный лист, выполненный в стиле таблицы. Смотреть за ним было интересно, впрочем, как и за любым человеком, знающим своё дело, почти всё он заполнял по памяти, лишь иногда сверяясь с какими-то отчётами. Что удивительно для мужчины, обладал он красивым почерком даже во время быстрого написания. Закончив, он откинулся на спинку кресла, протер глаза, и чуть отдохнув, поднялся.
– Идём?
– Да.
Перед выходом из здания мы заглянули к казначею, где за голову василиска мне отстегнули почти две с половиной тысячи. С учётом затрат на телепорт не так много, но и это неплохо. Затем недолгий путь по улочкам города, и мы оказались в лазарете гильдии.
– Его зовут Илья, он был ранен во время зачистки села от нежити. Тяпнула за ногу костяная гончая. До убийства василиска в одиночку ему далеко, но воин хороший.
Зайдя в сам лазарет, оказались в просторном длинном коридоре, у входа стояли часовые, чуть дальше располагался пост врачей, а за ним палаты. Палаты двухместные, светлые, с неплохой, почти домашней обстановкой, сразу видно, что гильдия о своих людях заботится. Зайдя в семнадцатую палату, мы увидели Илью, лежал он на кровати, с чётко зафиксированной ногой. Разговор начал Борис.
– Здравствуй, Илья, как самочувствие?
– Неплохо, поправляюсь потихонечку, через месяц, как говорят врачи, смогу встать в строй. А кто с вами?
– Ооо, это доктор, лучший доктор из тех, что ты видел.
– И давно доктора ходят с двумя мечами за спиной?
– Так это же хирург…
Борис расстелил предварительно взятый на посту халат на полу у кровати и, кивнув мне, сказал.
– Выкладывай!
Долго меня просить не надо, и лёгким движение руки я водрузил голову василиска перед Ильёй. Пролетевший коктейль эмоций на лице парня выдавал все его чувства: радость от свершившейся мести, грусть по дому, удивление от свершения, казалось, несбыточной цели.
– Спасибо.
Было видно, что он ушёл в себя и хочет побыть один, это понял и Борис, глазами показав на дверь. Кивнув ему в знак согласия, я подошёл к Илье.
– Илья, твои родные со мной передали письма, вот, возьми и извини, мне надо идти.
Передав письма парню, принявшего их с трепетом и благодарностью, мы вышли из палаты.
Врут те, кто говорят «мужчины не плачут», плачут, но не ревут навзрыд по пустякам, а плачут, вымывая боль из сердца. Вот и на щеках Ильи при нашем уходе блестели две беззвучные дорожки от слёз.
– Вот мы и сделали с тобой доброе дело, спасибо, Мираж, пусть я и знаю Илью не так давно, но уже проникся, как к брату.
– Не стоит благодарности, это просто работа.
– Тебе не идёт маска бездушного исполнителя, я видел, какими глазами ты смотрел на него, пусть я и молод, но должность обязывает меня к многим знаниям и умениям, одно из них – понимать людей.
– Тогда я просто не нахожу слов для ответа.
– Это ближе к истине. Как будет возможность, заходи, и за делом, и просто пообщаться, есть в тебе какая-то жилка, трудно описуемо, но ближе всего определение – настоящий человек.
– Хорошо, Борис, мне тоже приятно находиться в твоей компании, как-нибудь загляну, сыграем в шахматы.
– По рукам! Смотри не забудь своё обещание, шахматы я люблю.
– Это, скорее всего, после турнира.
Простившись с Борисом, отправился в гостиницу отдохнуть, завтра братья гномы будут ковать клинки, очень интересно было бы посмотреть за этим.
Утром даже не стал завтракать, гномы – ранние пташки, а пропускать интересные вещи я не хотел.
Подёргал дверь мастерской, оказалась закрыта, хотя из кузни шёл приглушенный звук молота, тогда постучал, нет ответа, пришлось колотить в дверь. Шумел минут пять, пока гном не открыл дверь, вспотевший, с опалинами на фартуке и бороде, даже открывая дверь он был предельно собран.
– Садись в угол. Не мешай.
И развернувшись, не дожидаясь какого-либо ответа, пошёл к горну раздувать меха, пока брат вращал заготовки для ровной прокалки.
Обижаться мне было не на что, сам напросился, они ко мне ещё и добры оказались, разрешив смотреть на таинство работы с мифрилом. Поэтому тихонько закрыл дверь и так же тихо, стараясь не обращать на себя внимание, отошёл в дальний угол.
Для начала гномы раскалили металл докрасна, что само по себе было непросто, температура плавления у мифрила очень высока, и стали обкалывать клинки. Поочерёдно братья подходили к наковальне, два удара, и к горну, десять секунд металл томился в огне, пока второй делал свои два удара, так и сменялись они в течении трёх часов, смотрелось это завораживающее, через полчаса работы наковальня покраснела от температуры, передаваемой мифрилом, через час работы стал вырисовываться клинок, через два я видел совершенное лезвие, но братья так не считали и работали над одним им видимыми дефектами. Закончив работу над ковкой клинка, они стали его закалять в крови виверны. Сама кровь выглядела скорее как масло, чем обычная кровь, темно-зелёная, почти черная, она пузырилась от погружённых лезвий, но не выкипала, хотя спроси меня раньше, я бы сказал, что она испарится в доли секунды. Процедуру закалки мастера провели трижды, и на это потребовалось около часа. Затем они принялись за сердцевину. Были взяты кусочки металла и раскалены почти до жидкого состояния, из них сделали что-то вроде веретена, только не гладкого, по всей длине была спирали от скручивания, очень-очень частая спираль, скручивали гномы эти, казалось, маленькие веретёна около пяти часов, и это ни разу не оторвавшись! А затем началось это… Взяв в руки по тонкой проволочке, типа иголки, они стали говорить заклинание на гномьем языке, он был тягуч, несколько груб, словно горная лавина, и прекрасен, как скала, освящённая лучами восходящего солнца. При первых словах заклинания у гномов в руках покраснели, будто раскалившись, иглы, и они стали наносить мелкую вязь рун на каждый желобок веретена. Несмотря на то, что за движением их пальцев я с трудом успевал взглядом, они наносили руны шестнадцать часов и всё это время не прекращали магическую мантру, не сбивали движение, а когда закончили, сердцевина загорелась ярким, золотистым светом. Гномы бережно подняли её и стали погружать в клинок. Не знаю, как описать процесс погружения металла в металл, ни тот, ни другой не был жидким, они были статичны, но при этом сердцевина погружалась в клинок, а спустя несколько мгновений скрылась в нём.
Уставшие, осипшие, но счастливые гномы повернулись ко мне.
– А ты молодец, не проронил ни слова, не все гномы выдерживали весь ритуал.
С его словами с меня будто спало оцепенение, тут же напала боль от онемевших конечностей, зверский голод и сухость во рту, до тяжёлого распухшего от сухости языка. Взяв из инвентаря флягу с водой, сделал пару глотков и, переборов затёкшие суставы, подошёл к гномам и подал им попить.
– Должен признать, я поражён, никогда не видел такой кропотливой работы.
Гномы приняли флягу, попив, вернули её мне, голос их после воды стал звонче, что неудивительно, столько времени у горна стоять, в котором пять тысяч градусов.
– Теперь-то ты понял, почему оружие – наша гордость?
– Я и до этого уважал гномье оружие, но уважал качество, даже не представляя, сколько это труда.
– Ну, конечно, не всё оружие занимает столько сил, это всё-таки мифрил, а он на особом счету, но в целом ты прав. Мы закончили с самим клинком, механизм и крепления будем делать завтра, надо поесть и поспать.
– Спокойных снов, мастера, я тоже пойду отдыхать.
Выйдя из мастерской, отправился в сторону гостиницы с единственным желанием, наесться и спать. Которое с огромным удовольствием и выполнил через полчаса путешествия по ночному городу.
Глава 4
Проснулся только к полудню, вот вроде привычка вставать рано, но бывает срубит так, что можно сутки проспать. Сегодня должны доделать клинки, после чего было бы неплохо потренироваться в их использовании. На это у меня есть только вечер, так как уже завтра начнётся турнир, и пусть я участвую не с первого дня, стоит посмотреть на разные стратегии, возможно, увижу и своих будущих противников.
Чтобы не терять зря время, отправился в гильдию охотников, мне нужен был не очень сложный заказ для испытания клинков, желательно живые цели – гуманоиды. Отстояв очередь, попал на приём к Борису, тот, кивнув мне, как хорошему знакомому, отложил пачку бумаг.
– Привет, Мираж. Нужна работа?
– Здравствуй, да. Мне нужно обкатать новые клинки в бою, желательно с людьми, есть какой-нибудь заказ?
– Ты малость ошибся, у нас не гильдия убийц, а гильдия охотников.
По его посуровевшему лицу было видно, что ещё чуть-чуть, и покатится репутация вниз, поэтому сразу начал исправлять ситуацию.
– Ты не так понял, я не хочу взять заказ на купца, которым недоволен конкурент, мне нужен заказ на разбойников, работорговцев и прочую нечисть.
Было видно, как, осознав мои слова, он расслабился в кресле, морщины сошли со лба, и с облегчением вздохнул.
– А я то уже надумал, впрочем, ты тоже ошибся, такие заказы выдаёт городская стража, мы по зверюшкам больше.
– Однако, попал впросак, извини, пойду к страже.
– Раз уж пришёл – держи рекомендательное письмо, капитан стражи неплохо меня знает и доверит больше, чем отлов крыс в канализации.
– Спасибо, не хотелось бы всю ночь просидеть под городом, хотя чувствую, когда-то и придётся.
Понимающе усмехнувшись, Борис передал мне конверт, и, попрощавшись, я отправился в штаб городской стражи. В кабинете его не было, и часовой отправил меня на тренировочную площадку для офицерского состава, которая находилась в яблоневом саду за штабом.
Капитаном оказался сверстник Бориса, вот только в лёгких доспехах и с щегольскими усиками. В момент, когда я его увидел, он тренировался с лёгким мечом против двоих воинов, и, надо сказать, численное превосходство им никак не помогало, капитан был гораздо быстрее и профессиональнее своих противников. Не желая мешать, я присел под яблоней и стал ждать окончания тренировки. Просидеть пришлось с полчаса, за это время капитан сменил три пары противников, а когда закончил, стащил доспехи и принялся умываться после тренировки.
Пока он умывался, я к нему и подошёл.
