скачать книгу бесплатно
– Они хоть вас кормили? – с мрачным выражением лица спрашиваю у стариков.
– Да где там, деточка. То, что из дома успели прихватить, то и едим, – помотала головой бабушка и достала из кармана широкого платья яблочко. – А ты кушать хочешь, девочка? Так возьми покушать, ты молодая, сильная, вся жизнь впереди. Это мы свой век доживаем, нас потому и не жалко.
Отрицательно покачала головой, чувствуя ужасную злость. Это как так можно, с пожилыми людьми поступать?! Чертовы изверги! Я им еще покажу!
– Странные они вообще, деточка, я и сам не замечал, чтобы они хоть что-то ели за эти два дня, – ответил староста, потирая бороду.
– Да это потому, что не живые они! Куда Спаситель смотрит, демоны это! Демоны из ада! – запричитала бабушка, с испугом смотря на одного из воинов, проходящего мимо.
Это заявление мне показалось странным.
– Может, они готовить не умеют? – предложила я версию.
Как-то раз мне рассказывали историю о том, что однажды целый полк голодал лишь потому, что повара убили, и никто не знал, как готовить на такую ораву. Мужчины вообще странные существа, считают, что готовить – это обязанность женщин, а если женщина не может готовить, то им проще сидеть голодными, чем приготовить самим. Это правило касается не всех мужчин, но что если весь этот странный народ монстров – такое вот сборище самородков?
Мою идею никто не опроверг, потому что начался какой-то переполох. Нас держали в десятке метров от единственной дороги, ведущей в старый замок, но этого было достаточно, чтобы увидеть все представление в полной красе.
Металлические уродцы быстро двигались, собираясь в две широкие шеренги по бокам от дороги.
– Главный их, что ли, едет? – предположил староста, и мы дружно начали вглядываться вдаль.
Что-то черное быстро двигалось и, стоило ему приблизиться, я поняла, что это какое-то странное животное. Одна из бабушек испуганно ахнула, чуть не лишившись сознания. Мне эта почти четырехметровая тварь напомнила чем-то ящерицу. Хвост, лапы, блестящая черная чешуя и хвост. Но самое странное, что эта якобы огромная ящерица была оседлана, и восседал на ней их главный. Он спустился на землю одним прыжком, и вся армия внезапно упала на одно колено, что-то шипя. После этого главарь двинулся в сторону замка. Что-то в этом существе было настолько страшным, что все мои товарищи по несчастью испуганно сжались. Острые шипы как у дикобраза, удлиненный «клюв» шлема, огромный рост, но самое жуткое – это горящие красным прорези для глаз.
– Монстр, – испуганно прошептала и, кажется, дышать перестала, от того, что мне показалось. Показалось, что те самые горящие «глаза» смотрят прямо на меня.
Глава 6. Кощунство на кухне.
Монстр ушел, и мы со стариками смогли выдохнуть. Это же надо, чтобы «такое» стояло у них во главе. Они, наверное, его до мокрых металлических штанов бояться, даже не думают подниматься, хотя монстр уже скрылся за воротами замка. Пока я в уме думала, успеем ли мы со стариками сбежать, пока эти тугодумы поймут, что главного уже нет, они поднялись и принялись расходиться по лагерю.
– Вон, один идет по наши души, – сказал старейшина, и остальные старики с обреченным видом встали с сена.
Я как все обернулась в сторону замка, откуда деловито шагал один из металлических человечков. Правда, он немного отличался от остальных, шлем его имел причудливую форму, чем-то напоминающий совиную голову. Бабушки и дедушки вдруг обступили меня, как будто пытаясь защитить от него, так что я почувствовала смешанное чувство жалости и гордости за них.
Уродец встал напротив насупленного старейшины, но вместо того, чтобы смотреть на него, почему-то глядел исключительно на меня. Мне ничего не оставалось, кроме как осторожно обойти дедушку и, скрестив руки на груди, встать на защиту старших.
– Чего надо? – очень некультурно и не скрывая вызов, поинтересовалась у этой «совы».
Металлическое изваяние зависло, как будто не ожидая от меня подобной фразы, и я запоздало вспомнила, что играю роль деревенской девочки. Пришлось срочно опускать руки, строить заплаканную рожицу и слащавым голоском поинтересоваться:
– Дяденька, а когда нас домой отпустят?
«Дяденька» отмер и решил, что совершил ошибку, потому как попытался взглянуть на старейшину, недоуменно смотревшего на меня. Но выбирать себе собеседника было уже поздно, так что «дяденька» сдался и заговорил, обращаясь ко мне:
– Вас не отпустят домой. Вам выпала огромная чес…
– Как не отпустят? А как же матушка? Как же коровушка моя, Зоренька? А свиньи мои как? С голоду помрут же!!! Мы, кстати, есть хотим, чего тут пленных не кормят?! Совсем не совестно, что ли, вам, так со старшими себя вести?! – щебетала, играя в простушку, мне не сложно, как говорится, как выгляжу, так и действую.
«Дяденька» попытался снова заговорить с дедом, но я и шанса не дала, горестно заплакав и закрыв глаза руками (ибо слез там и в помине не было), завыла на всю долину:
– И что же с нами теперь будет?
– Вы будете работать в замке, пока главный военачальник, Артал Устрашающий будет находиться здесь. Надеюсь, вам все понятно? – голос у них какой-то странный, может это из-за брони? Но по-нашему они говорят неплохо, к моему удивлению.
– Устрашающий? Это что, у него имя такое? Он реально, такой страшный? – сделала глаза побольше, мол, удивлена такой пафосной кличке, любят же мужички себе соответствующие клички придумывать. Слышу отчетливый скрип зубов, не из-под шлема же, да?
– А что за работа-то, хлопец? Мы как-то не в том возрасте, чтобы батрачить, милок, – спас меня от гнева «дяденьки» дед Тимофей.
– Убирать будете, на кухне помогать. Мы знаем, что ваши старики слабы, потому и оставили вас здесь. – При этом щели опять уперлись в заметно выделяющуюся меня.
– А что с детками нашими-то? Куда их забрали? – баба Люба выступила вперед, ее глаза были полны слез, а старые сморщенные руки мелко дрожали.
«Дяденька» молчал, трудно было сказать почему.
– Где наши дети, внуки? – подержала бабу Любу толпа стариков.
– Они живы, пока что, – ответила «сова» наконец, и баба Люба схватилась за сердце.
– Вы что совсем, что ли?! Такое старому человеку говорить? – прошипела на него, помогая бабушке сесть обратно на солому. – А если она умрет?!
– Если она умрёт, это будет всего лишь еще одна жертва на войне и ничего больше, – безучастно ответило это отвратительное существо, и мне захотелось дать ему по металлическому клюву. Я даже подалась вперед и остановилась от него на расстоянии удара, вот только тварь выше меня прилично, в размерах больше, да и, похоже, не видит она во мне противника.
– Жертвы на войне – это солдаты, те, кто должен защищать страну и свои семьи. Она же просто бабушка, она – не жертва войны, она, как и все остальные, жертва вашей бесчеловечности! – выпалила на одном дыхании, так что сердце забило дробь в ушах.
– Мы не люди, нам ваши человеческие законы не писаны.
– Действительно, вы не люди. Люди знают, что такое уважение к старшим и не заставили бы стариков голодать и спать под открытым небом двое суток! Вы не люди, вы монстры! – меня понесло, причем конкретно. Главное, что мое пылкое высказывание не осталось незамеченным. Остальные металлические человечки начали обступать нас со всех сторон и что-то страшно шипеть. Зрелище было настолько страшным, что я решила сразу привлечь «сову», ибо тот и не думал отгонять от нас своих солдат.
– А можно мне на кухне готовить, я готовлю очень хорошо, – хлопаю глазками, мило улыбаясь, но чего-то после моих предыдущих слов верить мне никто не торопится.
– У нас есть собственный повар, не хватало, чтобы вы монстра… Артала Устрашающего отравили!
Сдается мне, что и в мою заведомую невинность никто уже не верит. И как он догадался, что я собиралась сделать? Мне же не показалось, что он собственного командира монстром назвал? Если я их монстрами считаю, то насколько ужасен тот, которого они сами монстром называют? Монстр монстров? Самое ужасающее существо в мире? Может, у меня и в самом деле получится его отравить?
– Да что вы такое говорите? Да я бы никогда… – оборвала эту фразу, дабы никто не смог поймать на слове.
– Идите в замок, быстро! – вместо ответа приказал «сова», развернулся и пошел в сторону замка. Нам ничего не оставалось, как последовать за ним под шипение его солдат. Что-то мне подсказывает, что всё пошло явно не по плану. Как мне теперь сельскую дурочку играть?
Ну, может, будучи служанкой, легче будет пробраться в кабинет этот самого главного монстра? А дальше-то что? Как потом отсюда убежать? Да еще и стариков бросить, что ли? Как же тяжело жить-то!
Мы пошли по опущенному перед рвом подъемному мосту и остановились на входе. Все потому, что внутри металлических человечков не было. Даже тот же «сова» вдруг снял свой шлем, позволяя черным волосам почти до задницы укрыть броню. К нему подбежал один из солдат. У него тоже не было шлема, и я невольно вытаращилась на его темные до лопаток волосы, завязанные в тугую косу. Лицо его при этом было очень симпатичным, но, как мне показалось, слегка сероватым. Когда солдат помог снять амуницию с рук и ног «совы», тот повернулся к нам. Черты миловидные, на первый взгляд мне показалось что женские, так что я не удержалась и ляпнула:
– Баба, что ли?
Черные глазки прищурились, миловидное личико скривилось, и я решила не сходить с опасного пути:
– Со шлемом вам лучше было, солидней, так сказать. Может, наденете обратно?
А что я? Я ничего! С чего я должна быть тактичной? Не надо было на мою страну нападать, женоподобный уродец!
Солдат, помогавший ему раздеться, что-то удивленно зашипел, на что «сова» – резко на него шикнул.
– Не груби, девочка, – остановил меня старейшина, так что я решила закрыть свой рот от греха подальше.
«Дяденька», как действительно оказалось в кавычках, подошел к нам и решил усмирить грозным взглядом, высоким ростом и… серым цветом лица? Посмотрела на солдата, потом на остальных, все их лица мне тоже показались какими-то серыми, что ли.
– А вы чего серые, отравились чем-то? – предположила, невинно хлопая глазами. То, что они такие от природы было и так ясно, но после моих слов личико «совы» скривилось еще больше, отчего на моей душе стало очень приятно, – еще говорили, что повар не отравит.
– Вас спасает только одно, девочка, никто из вас больше никогда не покинет этот замок, – мрачно произнес он, и я съежилась.
Нет, я догадывалась, что нас всех в конце убьют. Это было очевидно, мы же можем многое узнать за то время, которое нам позволят жить. Но все же, мне хотелось верить в лучшее. Отвернулась и громко во весь голос зарыдала, прижавшись к бабе Любе и всхлипывая: «Матушка, как же так!!!». Кажется, в этот раз я сыграла очень убедительно, потому как страшно мне было по-настоящему. И как мне спасти стариков от такой незавидной участи? Меня должна высвободить Настасья, но как же они?
– Моё имя Марат Скрытный. Я, по-вашему, управляющий при Артале Устрашающем, за ваши действия перед главнокомандующим буду отвечать я, так что и карать буду вас я. И знайте наперед, у нашей расы нет предрассудков – жалеть старших, а наказание одно – смерть.
Спаситель мой, сколько пафоса прозвучало, как будто целую жизнь репетировал. Однако жутко стало, и несколько бабушек заплакало.
Марат что-то зашипел солдату, и тот развернулся к нам.
– За мной, л-людиш-шки, – прошипел солдат, и я немного удивилась.
Это что получается, они все умеют по-нашему говорить? Но при этом мы совсем не понимаем их язык. Нам пришлось пойти за ним в левое крыло замка. В самом замке было сыро и пахло чем-то странным. Чем дальше мы заходили внутрь, тем чаще я начала замечать необычную вещь, везде стояли цветочные горшки со странным фиолетовым сорняком. Вот честно: листья длинные, на сорняк похожие и почти каждые пять метров встречаются. Зачем им столько комнатных горшков, да еще в таких местах, где и света-то нет, чтоб они росли? Что-то сомневаюсь, что предыдущие владельцы замка эту гадость разводили.
– Баб Люб, а что это за замок? – спросила тихонько.
– Здесь пан жил, гад редкостный, да правда, сбежал со всем ценным еще до того, как объявили, что враги близко. В молодости я здесь служанкой работала, не думала, что еще на своем веку придётся здесь побывать, – тихо проговорила она, все еще прижимая меня к себе.
Мы остановились в большом зале, здесь странные горшки были повсюду. Солдат встал посреди зала и начал нас делить. Дедушек он сразу послал на конюшни, бабушек разделил на прислугу и кухонных рабочих. Я без спросу пошла сразу за Любой, хотя меня ни в ту, ни в другую группу не включили. Солдатик вообще как-то странно косился на меня все время. Нас отвели на кухню и оставили там. Комната большая, столы, плиты, печи, двери большой кладовой.
Когда из кладовой появился их повар, мы с бабушками испуганно подпрыгнули. Это был мужчина с проседью в темных волосах, завязанных в хвост. Тучный слегка, он поставил перед нами мешок с колбасами и вяленым мясом и скривился. На лице его была седая борода, а цвет кожи был почти темно-серый, так что белки глаз смотрелись необычно белыми.
– Выбросить! – приказал этот их повар с отвращением и вернулся в кладовую. Я с удивлением заглянула в мешок и обомлела. Все свежее, хорошо пахнущее и такое на вид вкусное. И выбросить? Да он что, издевается? Видели бы мои раненые, как эти гады еду выбрасывают! Стариков они не кормили, при том, что еды оказывается полно! Да как так-то?
– Может, мы ее себе оставим, раз уж вы есть не будете? – предложила я тихо, из последних сил сдерживая свою злость.
– Я же сказал: ВЫБРОСИТЬ! Вы вообще есть не обязаны, отребья! – поворачиваясь, заревел повар, так что моя рука сама схватила сковородку и припечатала его по лбу.
Сначала мне показалось, что ударила слишком слабо, ибо он остался стоять, поэтому я ударила еще раз, а потом еще, и еще, пока безвольное тельце не упало прямиком в кладовую.
– И что теперь будет? – испуганно пискнула бабулька.
Пелена злости с глаз сошла, и я поняла, что натворила. Тяжело вздохнула, про себя говоря, что он сам виноват, не надо было еду переводить, когда столько людей в стране голодает.
– Готовить будем, что ж еще, – шмыгнула носом, опуская сковородку на плиту. Мне все больше кажется, что это просто мой кошмар.
Глава 7. Незабываемый ужин.
Мы принялись за работу, сначала убрав на кухне бардак, который там был. Похоже, местный повар совсем не в курсе, что такое нормы гигиены питания – кругом одна грязь и злосчастные горшки с фиолетовым сорняком. Сорняк вызвал во мне живое любопытство, зачем он стоит в каждом углу? Традиция такая? Или может они его едят? Словом, взяла я и отломала кусочек, и съела. На вкус безвкусен, как лист салата. Решила пусть стоит гадость заморская, если что в салат какой добавлю. Однако когда через полчаса мой живот жестоко скрутило, и я еле успела найти сортир, поняла, какая это опасная вещь, оказывается. Я несколько часов провела в этой специфической комнате, единственной на этаж, и мне так плохо не было даже после молока с рыбой.
Когда сидеть уже было бессмысленно, пошла обратно. Там я встретила того же солдатика и последовал феноменальный вопрос:
– А где повар?
– Так он это, в сортире засел. Надолго видать, – сделала безучастное лицо, отмывая руки мылом.
– А ты где была? – поинтересовался все тот же солдатик. Да что ему всё неймется-то?!
– В сортире.
– Ты же с-с-сказала, что там повар.
– Так я ждала своей очереди.
– И? Где тогда он?
– А кто сказал, что я дождалась? Видите, руки мою, почву удобряла. Ясно? – солдатик шутку не оценил, смотрит на меня с прищуром.
– А ты что хотел, мальчик? – спросила Баба Люба с половником наперевес.
– Все ли готово к ужину, спросить послали, – ответил парнишка, косясь на половник.
– Бедненький мальчик, такой молодой, а уже посылают, – схватилась баба Люба за сердце и с сочувствующим видом принялась чистить картошку, не уделяя молодцу больше внимания.
Он взглянул на меня нехорошо, потом что-то зло прошипел, за что тут же получил половником от бабы Вари.
– За что? – возмутился парнишка, смотри, как животворно половник действует: один удар и акцента лишился.
– Будешь мне тут ругаться! – запричитала баба Варя, размахивая половником.
– Вы что наш язык знаете? – удивился парнишка.
– Не знаю, но по голосу сразу поняла – ругаешься! У меня же шесть внуков сорванцов, ругаются как сапожники! – баба Варя деловито хмыкнула и отвернулась обратно к большому тазу с супом.
После этого посрамленный малец ушел, и мы занялись своим делом.
– Ой, Любавушка, зачем вообще ты их выводишь из себя? И повара вон лупанула по голове сильно, теперь в кладовке колбасой связанный без сознания лежит. Ну, как так можно, молодой девице? – запричитала баба Варя через какое-то время.
– А кто его колбасой связал? Не вы ли, бабушки? Так и чего жалеть их, захватчиков этих? Вы хоть знаете, как люди там за линией фронта голодают, а вот эти изверги чего вздумали – еду выбрасывать! Так ему и надо! Когда проснется, я ему еще добавлю! Им всем добавлю! – пообещала, кромсая картошку. Внезапно живот так скрутило, что план мести сам в голове созрел.
– И как ты это сделаешь, девочка? Их вон много-то как, а ты одна. Смотри, чтобы боком тебе не вышло твое злодеяние.
– Так я не одна, мы же вместе, баб Варь! Убивать их не будем, но травить-то можем? – улыбнулась, приобняв бабку. У меня бабушек и дедушек отродясь не было, умерли от чумы за много лет до моего рождения. Странные ощущения, чувствую себя их общей непутевой внучкой.
– Травить? О, Спаситель! – запричитала баба Оля.
– Ну и как травить-то будем, дорогуша? Да еще так, чтобы ничего нам за это не было? – заинтересовалась баба Варя.
– Вот ту травку видите? Так она ядовита очень, им животы так скрутит – на всю жизнь нашу готовку запомнят! – одна из бабушек как раз протянула руку, чтобы сорвать фиолетовый листочек. – Так, а вот пробовать самим ее не надо! Я ее уже на себе проверила, два часа в сортире провела!
Чуть не повторила мою роковую ошибку: захотела попробовать эту дрянь!
