Электра. Город молний

Мария Кай

Электра. Город молний

Глава 1. Падальщик

Запах паленой кожи не спутаешь ни с чем. Сладковатый, но едкий, он бьет в нос и вызывает смешанные чувства. Когда ты живешь с частым ощущением голода, вонь тлеющего тела обманывает мозг, шепчет, что можно отбросить моральные принципы и просто набить желудок. Мясо как мясо.

В нашем городе были те, кто думал именно так. Падальщики. Они преследовали нас как тени и ждали, когда мы облажаемся, и жгуты поджарят наши задницы. Тогда падальщики вернутся в город с добычей, и какой-нибудь слизняк поужинает свежей почкой. Наша смерть за стеной для них просто удачный исход сделки.

Я стояла в десяти метрах от дерева, которое могло меня спасти, и наблюдала, как падальщик скалит желтые зубы. Браслет на руке показал, что заряда почти не осталось. Сколько еще? Минута или две, и молнии меня обнаружат.

Жгут бил в поле и искал добычу. Звук разряда вызывал дрожь всех внутренностей, но я держалась из последних сил. Смотрела на заветное дерево и считала удары молний. Если переживу еще пару вспышек, то успею опуститься к рюкзаку, что валялся рядом. Накопитель лежал сверху. Стоило только нажать на кнопку и отбросить его в сторону. Тогда шанс спастись немного возрастал. Дыхание вырывалось из меня через приоткрытый рот, и облачко пара растворялось в воздухе. Было холодно, но я ничего не чувствовала, кроме запаха влажной земли и озона.

– Сделай шаг, Райя! – кричал падальщик, – Ты ничего не почувствуешь! Смерть будет быстрой!

Он ядовито улыбался и щурил единственный глаз. Как же мне хотелось его вырвать и раздавить между пальцами.

Я сильнее сжала зубы и приготовилась к забегу.

Небо озарила вспышка, и молния пронзила куст, который тут же вспыхнул. Искры рассыпались, очерчивая контуры корявых веток. Наступила тишина. Только скрипучий смех падальщика нарушал ее.

Я нащупала пальцами кнопку на ладони. Если все сделаю правильно, может ожог не получу. Я быстро присела и засунула руку в рюкзак. Про себя считала, как учил брат:

Раз – глаза открой,

Два – не шевелись и стой,

Три – кулак сожми,

Лишь на четыре – беги,

Пять – смотри вперед,

Там спасение тебя ждет.

Иди к псам, Кир, если там правда спасение, и я сейчас не поджарюсь.

Дурацкий стишок, который учил каждый ребенок в нашем городе, перед тем, как получить первый браслет.

В голове звучал голос брата:

«Никогда не закрывай глаза, Райя. Следи, куда ударила молния. Замри. Молнии реагируют на движение. Сожми кулак и активируй браслет. Дождись пока отгремит первая волна. Держи взгляд на цели впереди. Беги к укрытию, громоотводу, любой точке защиты. Паника заставит обернуться, тогда ты потеряешь драгоценные секунды. Главное, не останавливайся.»

Кнопка щелкнула, и накопитель засветился. Я отбросила его в сторону и не успела сделать шаг, как молния впечаталась в землю рядом с устройством.

«Один удар. Только один выдержит щит. Используй его в крайнем случае. И носи перчатки, когда выходишь за стены.» – наставлял брат.

Перчатки…Я их терпеть не могла. В них пальцы казались чужими и деревянными, будто меня лишали самого важного – чувствовать ток. С разрядами нужно обращаться осторожно: перестараешься, и вместо легкой вспышки подаришь ожог или оставишь противника валяться в судорогах дольше, чем нужно. Без перчаток я чувствовала каждый импульс кожей. Да, приходилось расплачиваться за своеволие красными подушечками пальцев и запахом паленой кожи.

Брат ругался, когда я в детстве прибегала и демонстрировала новый ожог, но все равно тянулся к аптечке и бережно обрабатывал пылающую кожу мазью. Городские перчатки я считала дешевым мусором. Ткань пропускала ток, а бросишь заряд сильнее, так вообще могла расплавиться прямо на руке. Действие браслета они компенсировали, но в остальном были бесполезны.

Я выросла, и кожа на пальцах огрубела, покрылась рубцами. Беречь ее было больше незачем. Поэтому я все чаще забивала на перчатки.

Я вскинула руку, и щит вспыхнул, закрывая от молнии, которая неслась прямо в голову. Удар невероятной силы откинул меня к земле. Руку пронзил электрический разряд, и мышцы дрогнули. На секунду мне показалась, что я оглохла. В теории все звучало так легко: нажимаешь кнопку и обманываешь молнию. На практике ладонь будто погрузили в кипяток. Боль стремительно пронеслась из центра по пальцам.

– Беги, дура! – заверещал падальщик.

Я рванула. Грязь скользила под подошвами ботинок. Дыхание перехватывало. Эйфория разливалась по телу. Губы непроизвольно растянулись в улыбке, когда рука коснулась шершавого ствола, и я нырнула за дерево.

– Чтоб тебя пес поджарил! – падальщик схватил меня за плечо и прижал к земле, я хотела дернуться, но его цепкие пальцы больно впились в кожу, – Лежать! Не хватало, чтобы нас из-за твоей тупости спалили псы.

Зловонное дыхание обдало мое лицо.

Прогремел взрыв. Нас окатило грязью, щепками и камнями.

Падальщик выглянул из-за дерева и шмыгнул носом. Хватка ослабла, и я приподнялась на локтях.

– В соседнее бахнуло. – Падальщик поднялся с колен и посмотрел на небо.

– В штаны наделал, Фирг?

– Больше я на такое не подпишусь. Мозгов у тебя нет, Райя.

– Вообще-то, я тебе плачу.

Я встала и посмотрела на ноги. Штаны перепачкались в грязи, ботинки облепили комья земли. Ладонь саднило, и красные отметины проступили на коже. Ожог я все-таки заработала. Браслет погас, сообщая, что израсходовал весь заряд. И если сегодня я снова столкнусь с молниями, то мне крышка.

– И что ты жалуешься? При любом раскладе ты остаешься в выигрыше.

– Был бы в большем, если бы ты поджарилась хорошенько.

Фирг кивнул на поляну, где все еще дымились несколько кустов и сиял накопитель.

Небо бурлило, затянутое черными тучами. Где-то в глубине зрели молнии, и мелькали вспышки.

– Час пустоты. Пора валить, – Фирг разглядывал небо, и морщил нос, будто принюхивался.

– Заберу накопитель и пойдем.

– Шевели костями, пес тебя порази. Не хочу застрять тут еще на полдня. – Бросил мне вслед Фирг.

Мой первый жгут, или, как его называли местные – пес, сиял в накопителе. Поймать его сложно, и большинству новичков не под силу. А я справилась и чувствовала гордость. Правда, радость быстро сменилась холодком в груди. Когда отец узнает о риске, на который я сегодня пошла, встреча с псом покажется легкой прогулкой по сравнению с его гневом. Я дала обещание отцу и бесстыдно нарушала его каждый день. Рука сама потянулась к лицу, и я вновь ощутила жгучую боль. Она была просто воспоминанием, которое пора оставить в прошлом. Но каждый раз, когда у меня что-то получалось за стеной, я вспоминала его слова и чувствовала покалывание на щеке. Я знала, что однажды отец все узнает. И тогда рухнет не только его доверие – рухнем мы все. Семья Морган развалится.

– Райя, тебя что молнией поразило? Пора валить!

Я обернулась на голос Фирга. Тот стоял на дороге и закидывал за спину мешок, в котором надеялся принести мой труп. Но сегодня не его день. Я улыбнулась этой мысли и быстро засунула накопитель в рюкзак.

Мы брели в сторону города. Темные стены выглядывали над макушками деревьев. Пахло сыростью, и мокрые опавшие листья липли к ботинкам. Эта осень стала самой дождливой за последние годы. Не было ни дня, чтобы с неба не лило. Левый ботинок пропускал воду. Носок намок, и ступню окутывал неприятный холод. Хотелось скорее добраться до дома, сбросить одежду и отправить тело в душ. Но и этого не случится. Сегодня не третий день недели. Теплой воды не будет. Придется кипятить в кастрюле, и греть ноги в тазу.

– Что кислая такая? Все же получилось. – Фирг обернулся и зыркнул на меня одним глазом.

Я сильнее сжала лямки рюкзака, а Фирг криво улыбнулся и отвернулся. Я уставилась на его лысый затылок с огромным шрамом.

– Ничего не кислая. Просто задумалась.

– И о чем нынче думают безмозглые девчонки?

Я хотела поднять ветку и зарядить ею в спину Фиргу. Он считал, что я ни на что не способна. А я, между прочим, на его глазах жгут поймала. Сама. Без чьей-либо помощи. Я высунула язык и показала спине падальщика.

– Отрежу в следующий раз! – рявкнул Фирг, – Знаешь, какой это дорогой деликатес?

– Иди ты! – бросила я и прикусила язык, чтобы не было соблазна им воспользоваться.

Мы остановились у стены перед пропускным пунктом. Фирг протянул свой накопитель.

– Тут расходимся. Плати.

Расценки у Фирга были выше других падальщиков, но и работу свою он выполнял неплохо. Места молний всегда находил точно. Знал, где и какие срабатывают лучше. А среди собирателей гнева пользовался хорошей репутацией. По крайней мере, Фирг просто так не подставлял под молнии клиентов. А еще ходили слухи, что не все тела он сдавал на черный рынок. Некоторые все-таки возвращал семьям.

Когда-то падальщики были напарниками охотников. Задача падальщика – собрать то, что осталось от тела охотника, передать родным или похоронить, если семьи нет. Но это было раньше, «в благородные времена», как говорил отец. Он еще застал падальщиков, которые придерживались Кодекса гнева. Теперь же падальщик больше походил на хищного зверя, который преследовал жертву и ждал, пока хищник покрупнее сделает свое дело. Горожане давно наплевали на Кодекс, хотя где-то на верхушке до сих пор верили и нам втирали, что правила нужны, а законы делают нас людьми. Я хотела плюнуть в лицо тому, кто это говорил. На улицах Тандерфолла жила только одна истина, в которую каждый верил: кто больше платит, тот и есть закон.

Я подсоединила шнур к накопителю. Внутри него метались яркие вспышки.

– Десятку накинь, – Фирг кивнул на цифру, которую я набрала на дисплее.

– Еще чего!

– Накинь, сказал. Тогда секрет твой сохраню.

– Какой еще секрет?

– Что обделалась от страха, когда от пса бежала, – Фирг хрипло засмеялся.

– Добавлю пять. И запомни, Падальщик, что я щедрый заказчик.

– Запомню, как же, пес тебя порази.

Фирг снова засмеялся, потом разразился кашлем и, уже заходя в ворота, махнул на прощание рукой.

– Идешь? Или останешься на съедение молниям? – крикнул страж и показно начал закрывать ворота.