скачать книгу бесплатно
– Я как раз на той крыше сидел. Смотрел… Ну, на всякое.
– Где чего плохо лежит ты смотрел, – отвечает Полчек.
– Не без того, – ничуть не смущается котёнок. – Жизнь такая. Своей миски нету.
– И что же ты увидел такого, за что хочешь аж четыре корпорских куспидата?
– Хочу я десять. Но ты жадный лысень. Все лысни – жадюги бесхвостые.
– Больше четырёх не дам.
– Ну и грунг с тобой. Мелкий противный зелёный грунг. Такой же лысый, как ты! – табакси изобразил рыжим хвостом неприличную загогулину.
– Рассказывай, киса, а то и четырёх не получишь, – строго велел Полчек.
– В общем, вот тут, перед таверной отжигал Нюхопёс.
– Кто?
– Ну, один парень, его тут все знают. Так-то он из гильдии нищих, но вообще дико талантливый. Такой рэп мочит, вау!
– Зачем он мочит репу? – удивился Полчек.
– Рекламно-Эмоциональная Поэзия, РЭП, – пояснил снисходительно рыжий табакси.
«Эй, гражданин, подавай монетку,
я рэпчик тебе читану в ответку!
Как только услышишь мои текста?,
Поймёшь, что жизнь твоя – суета!»
Котёнок продекламировал нарочито гнусаво, дёргаясь так, как будто ему тролль на хвост наступил.
– Ну, разве не круто?
– Нет, – пожал плечами Полчек. – И рифма так себе, и размер страдает.
– Сам ты страдаешь, лысень! – презрительно фыркнул табакси. – Нормальный текст. Нюхопёс, когда начинает задвигать про свою ногу, то всех вокруг реально кроет. Хошь не хошь, а монетку отдашь. Рэперы однажды станут знаменитыми, как Мья Алепу!
– Мья была оперной певицей. Это высокое искусство.
– Вот увидишь, лысень, улица ещё придёт на сцену!
– Упаси нас Вечна, – фыркает Полчек, – так что там с ногой у твоего Нюхопса?
– Ну, так-то с ногой у него всё норм, но монету он сшибает как одноногий.
«Подайте ветерану Диаэнкевала,
который врагов Корпоры завалит,
На заклинание регенерации,
чтобы враги остались в прострации…»
Котик снова задёргался.
– Это сколько же ему лет должно быть, если он Диаэнкевал брал? – удивился Полчек.
– Ничего он, конечно, не брал, кроме денег! И деревянная нога – иллюзия. Но когда он начинает читать, никто устоять не может. Талант!
– Ладно, давай к делу, блохастый.
– Чо сразу «блохастый»? – нервно почесался табакси. – В общем, Нюхопёс был в ударе, я прям заслушался. А одна девица аж сомлела: побледнела вся и по стеночке, по стеночке – брык! И озябла. Нюхопёс к ней, а она как заверещит! Тут у него нога деревянная и исчезла. Я уж думал, ему щас навешают, но тут такое началось! Все иллюзии, какие были на променаде, как дракон языком слизал! В таверне матросы как увидели, что им Старый Гориг вместо пива наливает, а главное – откуда… Сразу всем стало не до Нюхопса с его ногой.
– А что за девица?
– Да какая-то, – отмахнулся котёнок. – На птаху по одежде похожа, только совсем молодая.
– И куда она потом делась?
– Без понятия, лысень. Гони мои куспидаты.
– Ты хотел десять?
– Хотел. Но ты же не дашь?
– Десять не дам. Но могу докинуть парочку.
– Пять!
– Не наглей. Три.
– Три и половину!
– Три и подзатыльник.
– Ладно, три, жадюга.
***
Табакси не так хороши в поиске, как овлинги или двоедушники, но перепуганная девушка оставила за собой такой отчётливый след паники с ноткой безумия, что уже через полчаса вздыбивший шерсть на загривке котёнок уверенно показал рыжей лапой:
– Там она!
Прибрежная таверна из самых распоследних, дыра дырой, место, где с одинаковой вероятностью зарежут как за кошелёк, так и за его отсутствие, стоит на сваях над водой, но её край заходит на берег. Между дощатой платформой, образующей скрипучий пол таверны, и песком грязного пляжа осталась тёмная узкая щель. Полчек присел на корточки и заглянул. В узком замусоренном пространстве сильно пахнет йодом, гниющими водорослями, пролитым пивом и тухлой рыбой. Девушка забилась так далеко и свернулась так плотно, что никак не достать. Глаза закрыты, колени прижаты к подбородку, дыхания не слышно.
– Она жива вообще?
– Живая, – кивает табакси, – просто обмерла с перепугу.
– Лезь за ней.
– Эй, – возмутился котёнок, – на это я не нанимался! С тебя ещё два… Нет, три куспидата!
– Знаешь, – задумчиво сказал Полчек. – Я ведь уже нашёл то, что мне нужно. Как ты думаешь, что мне мешает просто взять тебя за шкирку и швырнуть в море вместо оплаты?
– И что же? – спросил тот, опасливо отодвигаясь.
– То, что у тебя, рыжий мешок с какашками, полностью отсутствует! Совесть! Быстро заткнулся и полез.
Через несколько минут из-под платформы показалась чумазое растерянное лицо девушки.
– Мне пришлось ей мурлыкать! – злобно прошипел табакси. – Это унизительно!
– Ничего, потерпишь.
– И лизнуть! В ухо!
– Вот твои семь куспидатов, надеюсь это смягчит твою душевную травму.
– Всего семь!
– Целых семь. И ты за них не надорвался, рыжий.
– Жадный лысень.
– Простите, что перебиваю, – сказала робко девушка, – но как я тут оказалась?
– Это, юная леди, я как раз хотел спросить у вас, – галантно подал ей руку Полчек.
– Я не помню, – помотала та головой, вставая.
Поднявшись на ноги и отряхнув с подола старенькой мантии прилипший мусор, девушка огляделась и спросила:
– Как вы думаете, господин, в этой таверне можно попросить еды? Я могла бы помыть им посуду.
– Я думаю, – невозмутимо ответил Полчек, – в этой таверне вряд ли подозревают о том, что посуду надо мыть, и внезапное предложение сочтут, пожалуй, попыткой навести сглаз. Кроме того, в таких заведениях полагают, что еда – это закуска, а закуска градус крадёт. Единственное, что в них можно проглотить помимо жидкости, это свои зубы.
– Жаль, – расстроилась девушка, – я почему-то очень сильно проголодалась.
– Позволите покормить вас, юная леди? В этом предложении, клянусь, нет ничего неприличного, а неподалёку есть таверна получше этой.
– Но с чего вам обо мне заботиться, господин?
– Пусть это будет платой за моё любопытство. Вы немного расскажете о себе – то, что сочтёте возможным, не более, – а я угощу вас обедом.
– Этот лысень та ещё въедливая заноза, – подтвердил табакси. – Замотал своими вопросами.
– Я не понял, – удивился Полчек, – почему ты ещё здесь, блоховоз?
– Её, значит, вы кормить потащите, – возмутился тот, – а бедному голодному котику «кыш, пшёл вон»?
– На семь куспидатов ты можешь жрать, пока не лопнешь, и ещё два раза по столько.
– Табакси не платят за еду, лысень! Они снисходительно позволяют себя угостить! Считай, что я тебе позволил.
– Польщён этой честью, – мрачно закатил глаза Полчек. – Пойдёмте уже.
***
– У вас есть репа с рыбой? – робко спросила девушка подошедшую официантку.
Толстая густо татуированная полуорчиха уставилась на неё с недоумением.
– Чегось с рыбой, мадамка? Ежели вам каких корпорских извращениев надобно, так вы очень удачно как раз в порту. Котомка-трап-Корпора. А у нас тут еда простая.
– Что может быть проще пареной репы? – удивилась девушка. – В наших краях её все едят.
– Подайте дежурное блюдо, – попросил Полчек. – На всех.
– Так бы сразу и сказали, – буркнула полуорчиха. – Сейчас будет.
– Репа и рыба… – задумчиво повторил он. – Ты с севера?
– Я послушница монастыря Килидун, севернее нас только Край, – кивнула девушка.
– Птаха Вечны Нашёптанной?
– Непосвящённая. Пока.
Полуорчиха грохнула на середину стола большое блюдо с жареным мясом, крупно нарезанным хлебом, толстыми ломтями козьего сыра и жалкой кучкой вялых овощей. Второй ручищей она ловко выставила разом три здоровенные кружки с пенными шапками.
– Это что? Эль? – жалобно спросила девушка. – Я не пью эль…
– Вины всякие не держим, мадамка. Это вам в капитанские заведения. А эль у нас добрый.
– Я пью эль! – моментально заграбастал её кружку шустрый табакси.
– Вино я тоже не пью… – смущённо призналась послушница. – Можно просто воды?
– Вы сюда что, мыться пришли? – возмутилась официантка.
– Тогда ничего не надо, спасибо, – вздохнула девушка и потянула с блюда варёную морковку.
– Как вас зовут, юная леди? – спросил Полчек.
