скачать книгу бесплатно
Письмо из Петрограда. Остросюжетный детектив
Лана Марино
Случайно найденное в старом петербургском доме письмо, которое содержало отрывок инструкции для поиска фамильных сокровищ, запускает маховик трагических событий. Наследники двух фамилий из России и Сербии будут вынуждены действовать сообща, чтобы разобраться в цепочке последовательных смертей, спасти друзей и найти клад спрятанный в 20-х годах прошлого века. Но кому из них он достанется?
Письмо из Петрограда
Остросюжетный детектив
Лана Марино
© Лана Марино, 2023
ISBN 978-5-0053-2602-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ПИСЬМО ИЗ ПЕТРОГРАДА
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Арина уже почти час прогуливалась вокруг бюста Ленина в одноимённом скверике Петроградской стороны Санкт-Петербурга. Время от времени она доставала из кармана пальто смартфон и набирала номер своей двоюродной бабки по отцовской линии. Но телефон постоянно откликался исключительно длинными гудками.
«Опять, наверно, телефон на кухне оставила, а сама в комнате прихорашивается и не слышит», – подумала девушка.
Встретиться в сквере, они с Калерией Сергеевной договорились ещё утром. Арина предлагала зайти за 80-ти летней бабушкой к ней домой, но та наотрез отказалась, сославшись на какую-то важную встречу, после которой она сама дойдёт до скверика, потому что он недалеко и она ещё не немощная, по её выражению, кочерыжка, которую надо под руки таскать.
Зная непримиримый нрав родственницы, Арина не стала с ней спорить, а сказала, что будет ждать её у памятника. Добравшись до скверика, девушка уселась на свободную скамью и стала разглядывать людей, снующих туда-сюда по Большому проспекту.
Этот Ново-Ленинский сквер для прогулки они выбрали неслучайно. Разбитый на Петроградке, ещё в начале пятидесятых годов прошлого века, он был любимым местом встречи их многочисленной семьи. Но по воле злого рока, на сегодняшний день, от семейства остались только Калерия Сергеевна и Арина. И они договорились ни при каких обстоятельствах не нарушать эту многолетнюю традицию. Невзирая на погоду и созваниваясь по утрам каждую субботу, они вдвоём приходили сюда, посидеть и поболтать под молчаливое одобрение бронзового Владимира Ильича.
Арина уже минут десять смотрела на прохожих, когда почувствовала на себе чей-то взгляд сбоку. Она повернула голову и увидела рядом большого золотистого ретривера. Пес смотрел то в лицо Арине, то ей под ноги, как будто-то хотел что-то сказать. Девушка наклонилась вперёд и увидела, что под скамейкой лежит детский резиновый мячик.
– Ах вот, что тебе нужно, – сказала она ретриверу, – А отпихнуть мои ноги тебе, видимо, воспитание не позволяет.
Обрадовавшись, что на него обратили внимание, пёс улыбнулся до ушей и припал на передние лапы. Арина встала и отошла от скамейки. Ретривер тут же прополз по-пластунски под сиденье и, вытащив мячик, радостно ускакал куда-то за кусты.
«Наверно там хозяин», – подумала Арина и посмотрела на часы. Бабушка уже явно задерживалась.
На улице было довольно холодно, и Арина не стала возвращаться на скамейку, а решила пройтись вокруг стелы с бюстом, чтобы немного согреться.
В очередной раз, не дозвонившись до Калерии Сергеевны, Арина занервничала. Такое игнорирование звонков и задержка с прогулкой для благородной старушки была нонсенсом. Сама она всю жизнь отличалась королевской пунктуальностью и периодически журила всех родственников и знакомых за опоздания, называя это по-французски моветоном.
Поняв, что случилось что-то из ряда вон выходящее и, наплевав, что они могут с бабулей разминуться, Арина решительно двинулась к ней домой.
Углубившись в знаменитые дворы – колодцы, изобилующие на петроградской стороне и срезав путь внутренними переходными арками, девушка уже через пять минут была у парадной дома Калерии Сергеевны. Арина набрала комбинацию цифр электронного замка и, преодолев сопротивление доводчика двери, влетела в парадный холл. Не дожидаясь лифта, она побежала на четвёртый этаж, перепрыгивая сразу через три ступеньки стариной широкой лестницы, стёртые посередине ногами нескольких поколений петербуржцев. На секунду замерев перед дубовой двухстворчатой дверью квартиры своей старенькой родственницы, Арина старалась угомонить сердце, которое так и норовило выскочить изо рта.
Она потянула на себя латунную ручку, почему-то ожидая, что дверь легко поддастся, но она была заперта. Дрожащими руками девушка вытащила из сумочки связку ключей, которую ей вручила бабушка на случай непредвиденных обстоятельств.
«Видимо эти обстоятельства как раз сегодня и наступили», – подумала Арина и повернула ключ. Дверь распахнулась настолько резко, как будто ее силой вытолкнули изнутри квартиры. Арина даже не успела отскочить, когда ей на ноги, через порог, вывалилось тело пожилой женщины. В том, что она мертва, девушка не усомнилась ни на мгновение. Голова двоюродной бабушки была пробита, седые волосы склеились уже запекшейся темной кровью.
На полном автомате девушка сдёрнула с себя пальто и накрыла им мёртвую женщину.
Когда приехала полиция Арина так и стояла, прислонившись к стене в полной прострации, не решаясь перешагнуть порог квартиры. Оперативникам пришлось почти за руку втянуть её вовнутрь, чтобы она осмотрелась и сообщила, не пропало ли что-нибудь ценное из дома Калерии Сергеевны.
Обогнув медицинского эксперта, осматривающего тело ее бабушки, в сопровождении сотрудника полиции Арина двинулась по хорошо знакомым с детства комнатам.
Несмотря на отупляющую пустоту в голове, она всё же видела, что внешне никаких изменений в квартире не произошло. Казалось, что всё находится на своих местах. Арина открыла бюро старинного комода, где бабушка хранила документы и незначительные украшения. Паспорт с пенсионным удостоверением, медицинский полис, документы на квартиру: всё было на месте. Вытащив из глубины потайного ящичка комода овальную шкатулку, обтянутую красным бархатом, Арина надавила на скрытую кнопку на крышке. С детства ей эта коробочка не давала покоя и бабушка разрешала внучатой племяннице играть с ней, взяв с девочки слово, обращаться бережно, чтобы не сломать сложный механизм затвора.
С мелодичным звоном шкатулка открылась. Золотые серьги высочайшей пробы с яркими изумрудами и перстень с крупным круглым рубином – подарок любимого мужа, который бабушка обожала и долго носила, не снимая, пока коварные узлы подагры не изуродовали когда-то красивые кисти, лежали в бархатном углублении в тех же положениях, что и раньше. Сопровождающий Арину оперативник попросил посмотреть шкатулку, повертел её в руках, зачем-то понюхал и, вернув девушке обратно, что-то записал в протоколе. Он спросил, есть ли ещё какие-то тайники в квартире, например под паркетом? Арина посмотрела на него с удивлением. Как же она сама не вспомнила?! Конечно же, тайник в полу под кухонной батареей! Они вдвоём прошли на кухню. Криминалист уже закончил осмотр и снял возможные отпечатки, но его попросили пока не покидать кухню. Арина присела у батареи под окном и отогнула угол яркого самодельного половика. Наборный паркет был положен секционно замысловатым узором. Взяв нож с широким полотнищем, девушка поддела деревянный край секции. Кусок паркета в форме половины восьмиконечной звезды плавно пошел наверх. Арина потянула на себя секцию и легко открыла тайник.
Тайник был старым, сохранившемся ещё с дореволюционных времён и когда его обнаружил бабушкин отец, был полон личными письмами и бумагами предыдущих хозяев квартиры. Куда делись эти письма впоследствии, Арина не знала, а бабушка либо не помнила, либо не хотела говорить. Но вот то, что во время ленинградской блокады в тайнике от мародёров прятали продуктовые карточки, Калерия Сергеевна рассказывала. После этот схрон под окном, как только не использовали.
Аринин дядя, двоюродной брат отца и единственный сын Калерии Сергеевны как-то умудрился там спрятать от жены связку вяленой воблы, которую обожал, и которую его жена на дух не переносила, и благополучно о ней забыл. А вспомнил, когда она там испортилась и зловонный дух начал распространяться по квартире. Это случай, потом ещё долго служил поводом для колких шуточек в их семье.
В последнее время в подполе бабушка хранила банки со своим любимым клубничным вареньем. В квартире отсутствовала кладовка и антресоли, подпол подходил для хранения варенья как нельзя лучше.
Ещё совсем недавно Арина помогала Калерии Сергеевне заворачивать стеклянные банки в газеты и аккуратно складывать их в тайник. Вспомнив это, девушка не сдержалась и, наконец, расплакалась.
Оперативник сочувственно похлопал её по плечу и, налив из-под крана стакан воды, вручил его Арине. Немного успокоившись, она ещё раз посмотрела в тайник – что-то было не так, но в её теперешнем состоянии мозг не мог оценить, что именно. Общее же количество банок не изменилось и, сказав об этом сотрудникам следственной бригады, Арина снова разрыдалась, представив, что бабушка умерла, не успев даже открыть банку любимого варенья.
Пока Арина приходила в себя, криминалист внимательно осмотрел паркетную крышку и содержимое схрона, так искусно встроенного в межэтажном перекрытии старинного доходного дома. Закончив осмотр квартиры и составив протокол, который девушка подписала, почти не читая, сотрудники удались опрашивать соседей. Арину попросили остаться временно в квартире родственницы до конца следственных мероприятий. Кивнув в знак согласия, она вышла в коридор. Трупа бабушки там уже не было. Его увезли в морг для судебно-медицинской экспертизы. Арина закрывала за сотрудниками полиции дверь, когда её пальцы неприятно коснулись чего-то липкого. Девушка отдёрнула руку и увидела, что на пальцах остались следы крови, которой была залита дверная ручка. И тут её словно ударило током:
– Постойте! – крикнула она сотруднику, выскочив из квартиры на лестничную клетку, – Я вспомнила, что Калерия Сергеевна опоздала на нашу прогулку в сквере, потому что у неё была назначена с кем – то встреча. Она ждала кого-то здесь, у себя.
– А вы знаете или, может быть, можете предположить, кто к ней должен был прийти? – спросил оперативник, вернувшись к дверям, в которых стояла Арина.
– Нет, она мне не сказала. Но ведь можно проверить её телефон. Бабушка общалась только со мной и ещё парой-тройкой подруг.
– А где может быть её телефон?
Арина задумалась на несколько секунд.
– Когда Калерия Сергеевна была дома, то всегда держала телефон в комнате на комоде, на том самом, где мы с вами смотрели документы. А когда выходила, клала его в карманы одежды. Она специально подшивала к ним ткань, чтобы карманы были глубокими и телефон случайно не выпал. Бабушка не любила шнурки и чехлы.
Разговаривая, они снова зашли в квартиру. Аккуратно, стараясь не наступить в кровь, прошли в просторную гостиную. Вдвоём они внимательно осмотрели все предметы находящиеся на комоде, но старенького кнопочного телефона в чёрном пластиковом корпусе среди них не было. Оперативник набрал номер на своём смартфоне:
– Ребят, – сказал он в трубку, – На теле женщины с Петроградки вы трубку мобильного телефона не находили? Нет?!
– Боже, – прошептала Арина и практически осела в кресло, – Тело женщины с Петроградки… Как жутко это звучит…
Она закрыла лицо руками.
– Простите мою бестактность, – спохватился полицейский, – Это наш профессиональный сленг и я не подумал, что это может вас задеть. Прости ещё раз.
– Но как вы думаете, куда ещё ваша бабушка могла положить свой телефон?
Арина пожала плечами:
– Не знаю, но она никогда не убирала трубку в другие места, потому что уже не надеялась на память. Переживала, что не сможет вспомнить, если положит его не на привычное место.
– Я понял вас. Если что-то ещё вспомните или вдруг найдёте телефон, позвоните мне на этот номер, – оперативник протянул Арине белую картонку визитной карточки.
– Хорошо, – сказала девушка и посмотрела на карточку.
«Перевалов Олег Александрович. Старший оперуполномоченный», – прочитала она про себя.
– Олег… Олег Александрович, – сдавленным голосом произнесла Арина в спину, выходящему из комнаты сотруднику, – Можно я вымою от крови пол и двери в коридоре?
Перевалов посмотрел на неё с сочувствием.
– Да, Арина, можете. Мы уже сфотографировали всё, что было нужно. Я позвоню вам в ближайшие дни. Держитесь.
Олег ушёл. Арина слышала, как захлопнулась за ним входная дверь. Но девушка продолжала неподвижно сидеть в кресле, погрузившись в своё горе. Мысль о том, что она осталась совсем одна в этой жизни, накрыла ее с головой как черная морская волна.
Олег, действительно, позвонил через несколько дней и сказал, что Арина должна подъехать в отдел полиции ознакомиться с постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела. В смерти Калерии Сергеевны не нашли криминальной составляющей, придав делу статус несчастного случая.
Арина сидела за столом в кабинете следователя и ошарашенно смотрела в заключение судмедэксперта, пытаясь осмыслить написанное. Буквы разбегались перед глазами маленькими чёрными муравьями:
«… Не удержала равновесие… положение тела… ударилась головой о дверную ручку… края раны… вскрытие показало…»
Девушка на ватных ногах вышла на улицу. Холодный питерский ветер слегка остудил пылающие щёки.
«Но как же так?! Почему?! Ведь я же рассказала следователю о неизвестном визитёре, почему они не придали значения моим словам? Почему не стали его искать?»
Мозг молодой женщины сопротивлялся и никак не хотел принимать такой вариант завершения следствия по делу о смерти единственного родного человека.
Калерию Сергеевну похоронили скромно через несколько дней на Южном кладбище. На том же участке, где уже покоились урны с прахом Арининых родителей и её сына с женой.
Да, на этом кладбище нашла покой почти вся семья Арины.
Девушка печально стояла у низенькой металлической оградки, окружавшей семейный колумбарий, и смотрела, как ветер развевает концы черной траурной ленты на свежем елово-гвоздичном венке. Она думала, что ещё не прошло и двух лет с похорон четверых родных людей, и вот на её плечи снова легла эта страшная миссия проводов в последний путь.
Арина постоянно вспоминала ту трагическую поезду к морю, забравшую у неё родителей и любимого дядю с женой. Родные долго планировали это путешествие на юг, совмещали отпуска, чтобы всем вместе провести у моря две недели, радовались, что смогли взять в аренду понравившейся белый авто трейлер, который стоял под бронью, но освободился в последний момент.
У Арины до сих пор стояли перед глазами их счастливые лица, с которыми они отъезжали от дома. Как они махали руками на прощание им с бабушкой и просили их не скучать.
Звонок со страшными известиями раздался через два дня. Тяжёлый авто трейлер, ослеплённый встречными фарами, на большой скорости сошёл с федеральной трассы и, смяв отбойники, улетел в кювет.
По рассказам свидетелей, фургон несколько раз перевернулся в воздухе и почти сразу взорвался, осветив ночную местность на несколько километров вокруг. В трейлере были баллоны с газом. Арина помнила, что отец настоял, чтобы они взяли эти проклятые баллоны с собой, чтобы самим готовить еду на газовой плитке, хотя мама и тётя были против этого. Женщины пытались отговорить отца, предлагая питаться по пути в ресторанчиках дорожных мотелей и кемпингов. Но тот был непреклонен, он хотел, как когда-то в юности совершить марш-бросок к морю с минимальными финансовыми расходами и без потери времени на остановки. Поэтому трейлер был забит под завязку консервами, крупами и макаронами. Несколько смятых жестяных банок, разбросанных взрывом, нашли потом метрах в тридцати от искорёженного дома на колёсах. Тела мужчин и женщин были настолько обожжены и искалечены, что Арина опознала родителей и дядю с женой только по уцелевшим украшениям и остаткам одежды. Девушка помнила, как она еле держалась, чтобы не упасть в обморок в морге Ростова от жуткого зрелища. Там же, в крематории при морге, Арина потом забирала урны с прахом, чтобы перевезти их в Петербург.
И вот сейчас она опять на кладбище и хоронит свою последнюю родственницу, которая умерла при таких странных обстоятельствах. Всё это было очень странно. В отличие от следствия, в причину смерти бабушки в результате несчастного случая Арина так и не поверила.
*****
Было субботнее, редкое для Питера, солнечное утро, когда Арина пришла в Ленинский сквер. Со времени похорон Калерии Сергеевны прошло уже две недели, но Арина всё также продолжала приходить сюда по субботам. Это место невидимой нитью связывало её с родителями и бабушкой. Здесь она предавалась трогательным воспоминаниям. Вот и сейчас Арина сидела на знакомой скамейке и, погрузившись в свои невесёлые мысли, не заметила, как к ней подошла собака и вложила свой чёрный влажный нос ей в ладони.
– Девушка, у вас что-то случилось?
Арина очнулась от голоса над собой. Она увидела и погладила собаку по золотистой шерсти, подняла голову и непонимающе посмотрела на стоящего рядом с ней высокого незнакомца в светлом длинном пальто.
– Джуль к вам подошёл, а он у нас известный утешитель страдающих.
Мужчина потрепал пса по холке и тот радостно разулыбался, показав великолепные белоснежные клыки молодой ещё собаки.
Арина посмотрела на эту улыбающуюся морду и её лицо прояснилось.
– Ой, а я, кажется, знаю вашу собаку. Мы с ним встречались здесь пару недель назад.
Арина не стала уточнять, что это встреча состоялась в роковой для неё и её бабушки день.
– Да, он часто сюда прибегает, хотя я и не разрешаю ему шляться по газонам.
A сегодня он так рванул сюда, что я еле его догнал. А он, оказывается, вас увидел и узнал.
Пёс, в знак подтверждения правоты своего хозяина, сунул Арине в руки свою большую грязную лапу.
Арина рассмеялась:
– Какой ты дружелюбный мальчик, Джуль, мне тоже приятно с тобой познакомиться. Я Арина, – сказала девушка и пожала лапу.
Хозяин присел рядом с ней на скамейку и пристально посмотрел на Арину.
– Так что же у вас такое случилось, что мой пёс почувствовал ваше горе на таком расстоянии? Мне кажется, вам обязательно нужно выговориться.
Арина посмотрела в его добрые и участливые глаза. У нее тут же защекотало в носу и слёзы крупными каплями потекли из глаз. Как любая женщина, оказавшаяся наедине с непомерным грузом обстоятельств и пытающаяся им противостоять, она сломалась сразу, как только почувствовала рядом с собой сильное мужское плечо.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Филип Красич сидел за массивным столом в своём Белградском офисе и задумчиво постукивал пальцами по чёрной глянцевой поверхности столешницы.
Прошло уже две недели как его поверенный, отправленный с личным поручением в Санкт-Петербург, последний раз выходил на телефонную связь. Тем звонком он радостно сообщил, что дом и квартира, указанные автором в письме, существуют на самом деле, и он планирует нанести визит хозяевам в ближайшую субботу. О своём посещении он с ними уже предварительно договорился по телефону, который ему любезно предоставили в управляющей компании.
Филип открыл список входящих звонков на своём смартфоне. Последний вызов от поверенного был в четверг, за два дня до запланированного визита.
«Что же там произошло? Куда он мог деться?» – волновался Филип. О том, что опытный поверенный и старинный друг семьи Красичей мог воспользоваться информацией в письме в корыстных целях, он думать не хотел.
Филип встал из-за стола и прошёлся по кабинету к противоположной стене, где был вмонтирован сейф последнего поколения. Отперев тяжёлую дверцу, он извлёк из его недр большой голубой конверт без каких-либо опознавательных знаков и надписей.
Этот конверт он обнаружил на своём рабочем столе несколько месяцев назад. Каким образом он там оказался никто не знал. Пристрастный допрос секретарши ничего не дал. Она тоже не знала, кто мог пронести мимо неё этот конверт в кабинет босса.
Филип помнил, как тогда долго он не решался вскрыть это голубое послание. В голову приходили разные дикие мысли, одна страшней другой. Самой безобидной была, что там пропитанное ядом послание от взбешённых конкурентов.
Филип Красич был хозяином и руководителем одной из самых крупных архитектурных компаний Сербии. Компания была старинная, основанная ещё прадедом Филипа – известным югославским архитектором в 20-х годах прошлого века. И Филип был горд наследовать и продолжать дело знаменитого предка.
Дела в компании шли очень хорошо и два года назад, под грамотным руководством молодого хозяина, она вышла на международный уровень. В местных и иностранных заказчиках дефицита не было, что не могло не нервировать конкурирующие на строительном рынке Сербии организации.
Как раз накануне получения конверта, Филип подписал очень выгодный контракт на архитектурный проект для одной известной итальянской компании, практически уведя его из-под носа своего прямого конкурента. Именно по этой причине, появившейся из не откуда конверт, заставил его сильно понервничать.
Он несколько раз перевернул его в руках, аккуратно понюхал и потряс, поднеся к уху, но кроме шелеста, вложенной внутрь бумаги, ничего не услышал.
