скачать книгу бесплатно
Игрок. Ставка на любовь
Марина Вуд
Роман, который погружает читателя в мир азартных игр, интриг и сильных чувств. Главная героиня, амбициозная и независимая девушка, оказывается втянута в захватывающую игру, где ставки не только денежные, но и эмоциональные.
В центре сюжета – ее встреча с харизматичным и загадочным игроком, который обжигает ее сердце и заставляет забыть о привычных правилах жизни. Между ними возникает напряженная игра, полная страсти, противоречий и неожиданных поворотов. Каждый шаг на этом пути становится не только испытанием на прочность их чувств, но и шансом открыть в себе новые грани.
«Игрок. Ставка на любовь» – это не просто история о романтических отношениях, это ода смелости, решимости и стремлению следовать за своим сердцем, даже когда на кону стоит всё. Читатели окажутся в вихре эмоций, готовых отправиться в незабываемое приключение, полное неожиданностей и страсти.
Марина Вуд
Игрок. Ставка на любовь
1.
Алина
Зима. На улице мерзкая погода. Третий день идет мокрый снег вперемешку с дождем. Холодно и сыро снаружи. Ровно так же у меня сейчас внутри. А еще противно и тошно…
Я сижу в углу за столиком одного из фуд-кортов большого торгового центра, который находится на окраине города. Держу в руках толстый бургер. Мое лицо перепачкано потекшей тушью. Ресницы склеились от влаги, словно лапки паука. Нос покраснел и распух. А губы обветрились и потрескались до крови.
– Димка меня бросил… – на последнем слове я практически вою. Не, ну не мерзавец, скажешь?! – захлебываюсь собственным соплями и слезами.
Передо мной, напротив, сидит подруга и молча соглашается со всем моим словесным потоком, который прет из меня фонтаном. Сочувственно внимает каждому моему слову. Хотя, наверное, просто делает вид. Потому как, каждые пять минут смотрит в свой телефон.
– Я его до пятого курса на себе тащила. По учебе помогала. В кафе и ресторанах за него платила, а он… – шмыгаю носом, – гад такой… – сквозь слезы откусываю большой кусок котлеты и запиваю стаканом сладкой колы.
Раньше я мучила себя диетами и правильным питание. Поддерживала форму. И все только потому, что нравилась парню в весе пятьдесят четыре килограмма. А сейчас – плевать! Буду жрать все, что захочу! Надо еще картошки фри взять для полного набора.
Сейчас я чувствую себя словно свободная касса в этом Макдональдсе. От которой только что отошел красавчик в сером коротком пальто. А девушка в прыщах и униформе так и осталась стоять за ней. И все что, она смогла сделать так это просто лишь молча проводить его взглядом. Вот и меня так же, как эту кассу, просто использовали по назначению и пошли дальше.
Из своего невидимого укрытия я наблюдаю за этим самым парнем. Вижу, как он отходит от кассы со стаканом кофе в руке и скрывается в толпе большой компании молодых людей, которые только что пришли сюда, чтобы перекусить. Они смеются. Им весело. А мне…
И я вновь переключаюсь на свою сокурсницу.
– Вика, – одергиваю подругу, которая снова уткнулась носом в телефон. – Ты меня вообще слушаешь?
– Ага-ага, – и не обращая на меня никакого внимания, она набирает кому-то сообщение.
– Вика! – выкрикиваю я и замечаю, что эта самая компания притихает, устремляя свои взгляды в нашу сторону.
–Что? – она испуганно отрывается от своего гаджета и прячет его под столом.
– Ты меня поддержать пришла, или в телефоне повисеть? – продолжаю уже более тихо.
– Бусинка, Алинчик, конечно, тебя поддержать. Просто понимаешь… Мне тут один парень пишет… Я с ним встретиться договорилась. Ты не против? – она снимает сумку со спинки стула и начинает быстро собираться.
– Конечно против! – обижено выдаю я, наблюдая, как она спешно одевает свою искусственную короткую шубку. Неужели она действительно уйдет и бросит меня здесь наедине с моим горем?
– Даже не сомневалась в тебе, – быстро отвечает девушка при этом совершенно не слушая меня. – Я побежала! Созвонимся, – и чмокнув в щеку тут же ретируется в сторону выхода.
А я так и остаюсь сидеть с «Биг Маком» в руке и разбитым сердцем внутри.
Зажевав свое горе и тоску вредным, калорийным фастфудом. И запив все это большим количеством сладкой колы, решаю, что мне тоже пора на выход.
На улице я несколько раз глубоко вдыхаю. И свежий, холодный воздух заполняет мои легкие, а тело бьет мелкой дрожью. Плакать я больше могу. Мне попросту нечем.
Нет, ну как он мог? Меня, умницу и красавицу променять на эту общипанную рыжую курицу?! Я, конечно, понимаю, что у нее и грудь побольше, и волосы ярче, и вообще… В носу снова предательски щипает, а мне опять хочется плакать. Ну за что, Господи? Просто, за что?
Шагаю в сторону парковки, где одиноко стоит моя красная Лада Гранта – представитель отечественного автопрома. Машина, конечно, не огонь, но зато моя. Я ее купила в кредит, еще на четвертом курсе университета, когда только начала работать «манагером» в одной небольшой ИТ- компании. И выплачивала я за нее долго и тяжко своими кровно заработанными. Спасибо родителям, что помогли закрыть последний платёж за нее. С этой машиной мы пережили многое – три небольших ДТП, дважды эвакуатор забирал ее на штрафплощадку, а еще мамина кошка рожала в ней, по пути ветеринарную клинику.
Я скольжу по земле в ботинках на широких каблуках. Под ногами черный лед – влага, которая замерзла на чистом асфальте. Это похоже на прозрачное стекло. Его плохо видно и в этом и вся опасность. У меня на колесах стоит хорошая, новая резина. Но ехать все равно придётся очень медленно.
Да и домой ехать совершенно не хочется. К родителям тоже. Можно, конечно, к деду. Он, правда, в такой глуши живет – поселок «Верхние петушки». Три дома на всю деревню и продуктовый магазин – грузовик на колесах, который раз в неделю приезжает.
Надо только сначала на квартиру заскочить, собрать все самое необходимое и тогда уж можно двигать хоть в Верхние петушки, хоть в Нижние.
Я щелкаю брелоком – Гранта издает приятный звук. Сажусь в автомобиль. Включаю зажигание и медленно на первой передаче трогаюсь с места.
Собираюсь на скорую руку, закрываю квартиру, отключаю все коммуникации и вырубаю свой телефон. Сейчас праздники и наша компания распустила всех сотрудников до восьмого января. Так что вряд ли меня кто-то с работы будет искать, а родителям я от деда позвонить могу. Не хочу больше никого слышать и уж тем более видеть.
На улице уже совсем ночь. Фонари через один освещают дорогу, транспорта на которой непривычно мало. Учитывая погодные условия это не удивительно. По радио, как назло, играет страдальческая музыка – как раз описывающая мое нынешнее душевное состояние.
Практически на выезде из города, на обочине я вижу открытый, брошенный автомобиль, а метров за пятьдесят от него человека, который согнувшись пополам пытается идти. По комплектации это мужчина. Машины проезжают мимо него. И никто даже не пытается притормозить, чтобы спросить нужна ли ему помощь. Мне становится очень жалко его, ведь мало ли что могло произойти. А вдруг сердечный приступ или еще что-то.
Проехав мимо, я резко останавливаюсь и сдаю назад. Торможу прямо рядом с ним и отстегнув ремень безопасности наклонившись, открываю пассажирскую дверь.
– Добрый вечер! Вам помощь нужна? – спрашиваю в попытке разглядеть мужчину, который еле-еле стоит на ногах.
На его лице кровавые потеки. Он держится одной рукой за ребра, другой за дверцу моего автомобиля. Его руки сбиты в мясо. Я присматриваюсь ближе и узнаю в нем того самого парня, которого я видела в Маке два часа назад.
– Нужна, – рвано дышит он. – Я на заднее сидение, – отшатывается назад и хлопает дверцей моего авто. В любом другом случае я бы сказала, что это не холодильник и дома будешь у себя хлопать, но сейчас молчу.
– Конечно! – пристегиваю обратно ремень и жду, когда он сядет и закроет за собой дверь. – Вам в больницу надо! – меня колотит от одного его вида. А я еще думала, что это у меня проблемы в жизни.
– Не надо в больницу, – тихо говорит парень. – Меня там убьют, – обхватив руками грудину с приглушенным стоном он откидывается на подголовник.
Ой, мамочки!
От страха у меня самой начинает что-то душить в груди. Пульс глушит уши. Я чувствую выброс адреналина в своем организме. Ужас начинает резать душу. Надо побыстрее от сюда убираться. Но, как назло, Лада глохнет.
– Что же это ты так не вовремя, подруга?! – я пытаюсь ее завести. Давай же! Ну, – нервно выжимаю сцепление, снова и снова поворачиваю ключ зажигания. С третьей попытки, видимо услышав сигналы, которые мой мозг посылал в космос, она сдается и заводиться. Облегчённо выдохнув, я резко трогаюсь с места и сильнее жму на педаль газа.
Выбора особо у меня нет. Я не знаю, кто этот молодой мужчина, но бросить его в опасной для жизни ситуации я тоже не могу.
– Ты как? – бросаю взгляд в зеркало заднего вида и вижу, как он сидит с закрытыми глазами. Забыв о всех правилах приличия, а также, учитывая ситуацию нашей встречи я перехожу на ты.
– Терпимо, – хрипло отвечает он. Жить буду, – я вижу кривую гримасу. Парень снова обхватывает себя в районе ребер.
– Мне очень страшно. Ты, пожалуйста, не молчи. Говори со мной, – я вцепляюсь руками в руль и стараюсь не отвлекаться от дороги.
– Я бы рад. Но мне дышать больно, не то, что говорить.
– Прости. Не подумала, – я перестраиваюсь и занимаю левую полосу. Нагло прижимаюсь к тачкам, которые впереди меня и моргаю им аварийкой. На удивление это срабатывает, и они пропускают меня вперед.
– Меня Алина зовут, – снова смотрю на него. Ей! Слышишь! – парень не реагирует на меня.
Черт!
Резко перестраиваюсь вправо и жмусь к обочине. Отстегаю ремень безопасности и трогаю парня за руку – пульс есть. Значит просто отключился. Вылетаю из машины, открываю багажник и достаю аптечку. Руки дрожат. Ломая ногти, я пытаюсь достать пробку со стеклянной бутылочки с надписью «Аммиак». Лью нашатырь на вату и подношу ему под нос.
– Ей! Парень, миленький, не пугай меня, – хлопаю его по щекам и вижу, как он начинает приходить в себя. – Ну, слава Богу! – облегчённо выдыхаю, противный запах из пузырька бьет в нос. – Значит так, вот тебе нашатырь. Будешь чувствовать, что отключаешься – нюхай.
В ответ он молча кивает и берет в руки пузырек и вату.
Сейчас главное до деда поскорее доехать. Он у меня военный фельдшер. А медики бывшими не бывают.
Повернув на проселочную дорогу, мою машину начинает подбрасывать на ухабах. Я стараюсь ехать аккуратно и объезжать большие ямы, но на размытых тракторами колеях это практически невозможно. И видимость, хоть глаза выколи.
– Парень, ты потерпи главное. Еще немного и приедем.
– Куда мы едем? – он заторможено поворачивает голову в окно.
– В деревню. Ты же сам сказал, что в больницу тебе нельзя.
Он согласно кивнул.
Проехав несколько километров, по плохой дороге мы оказываемся в маленькой, глухой деревне, окруженной лесом.
– Ну вот и все, – я торможу возле дома, в окнах которого все еще горит свет. – Приехали.
Я открываю дверь и слышу лай собаки.
– Шмель, фу! – на крыльцо выходит дед Ваня. Какими судьбами, стрекоза? – улыбается он и разводит руки в стороны.
– Дед, не до этого, – выскакиваю я из машины. – Скорее! Здесь помощь твоя нужна, – открываю пассажирскую дверь и вижу, что парень снова потерял сознание. Беру его за руку – теплый, пульс есть.
– Что еще? – возмущенно кряхтит дед и прихрамывая на одну ногу идет к машине. – Вай! Это кто? – удивленно произносит старик, заглядывая внутрь автомобильного салона.
– Не знаю. Я его на дороге подобрала, – тараторю я.
– Ну ты даешь, девка! Раньше котят домой таскала, а теперь мужиков начала. Ну что смотришь? – поворачивает ко мне голову. – В дом его перетащить надо. Помогай!
2.
Алина
– Кто же это его так? – спрашивает дед, укладывая голову парня на подушку. И главное за что? – осматривает его повреждения.
– Я не знаю, – пожимаю плечами стоя у изголовья панцирной кровати. Мое тело бьет мелкая дрожь. Я пытаюсь сама себя успокоить.
Он разувает парня и отбрасывает его ботинки в сторону. Задирает гольф и мои глаза открывается вид на спортивное тело, которое покрыто красными гематомами. Представляя ту боль, которую ощущает этот молодой мужчина, я прикрываю глаза.
– Ему бы в больницу. Здесь наверняка сотрясение есть. Вон вишь, – он убирает волосы со лба в сторону, – рассечение какое. Тут шить надо… – садится стул возле кровати.
Вид крови на его пальцах вызывает во мне приступ тошноты.
– Ты можешь зашить? – отворачиваясь к стене и стараюсь глубоко дышать. – Я съезжу в ближайший районный центр и куплю в аптеке все необходимое.
Он отрицательно крутит головой и приглаживает свою седую бороду.
– С ума сошла?! Я права не имею! У него могут быть сломаны ребра. Дышит тяжело, с отдышкой. А если пневмоторакс? Ты головой своей дурьей подумай, – он стучит пальцем по своей седой макушке.
– Я все понимаю. Но и ты меня пойми…. Ну ты же врач, дед! – подхожу к нему ближе.
– Я не врач. Я бывший фельдшер. И основное слово здесь «БЫВШИЙ» – бухтит дед Иван.
– Дед. Ему нельзя в больницу, – мертвой хваткой я вцепляюсь ему в руку. Его там убьют, – с надеждой смотрю в его мутные, морщинистые глаза.
С тяжким стоном дед недовольно сбрасывает мою руку и встает со стула.
– Послал же Бог родственничков! – словно старый самовар пыхтит он и отходит к комоду. Достает лист бумаги и ручку. – Купишь все что я напишу. Поняла? – начинает выводить свои каракули.
– Поняла, – отвечаю и опускаю взгляд на лежащего парня. Аккуратно провожу рукой по его волосам. Красивый. Даже с синяками и кровоподтеками на лице.
Снова завожу машину и еду по плохой дороге. С трудом нахожу одну единственную круглосуточную аптеку в райцентре рядом с больницей. Покупаю все необходимое по списку. В придачу беру успокоительное для себя. Возвращаюсь.
Возмущаясь, дед Иван накладывает тугую повязку на грудную клетку парня. Затем зашивает ему голову и обрабатывает ссадины. Все происходит словно в какой-то в виртуальной реальности компьютерной игры.
Время близится к утру. От вида крови меня начинает снова тошнить, и я выхожу на улицу.
– Тяжёлая выдалась ночка, – за моей спиной появляется дед с фуфайкой в руках. – Вот, накинь, – он набрасывает мне на плечи старый залатанный ватник, – не хватало еще тебя лечить от простуды.
– Спасибо, – я просовываю руки в рукава и устало тру лицо. – Дед, я завтра снова в город съезжу. Продуктов нам каких-нибудь куплю, – я спускаюсь с крыльца и присаживаюсь на последнюю ступеньку.
– На кой нам те казенные харчи?! – он садится рядом и обнимает меня за плечи. – У меня все свое. С утра петуха зарублю. Бульону наварим. А ты к бабе Зине за молоком сходишь. И хватит нам.
– Это ж на другой конец поселка, – прикрывая глаза кладу голову на дедово широкое плечо.
– Зато ближе, чем райцентр, – он как в детстве, словно маленькую гладит меня по голове. – Выделю тебе валенки и галоши, – смеется. – Это вам не по асфальтированному тротуару гулять.
– Как он? – киваю в сторону двери и сильнее жмусь к теплой дедовой груди.
– Жить будет. Предположительно, у него сломано ребро. И еще, как я и говорил – сотрясение. Я дал ему все необходимые лекарства, и он уснул. Ты хоть знаешь, как его зовут? – спрашивает он, а я отрицательно кручу головой. – Эх, молодежь, – хмыкает дед, – жениха домой притащила, а как зовут спросить забыла.
– Какого еще жениха?! – шуточно толкаю его в бок. – Я человеку помогла.
– Костя его зовут. Он больше ничего не сказал, а я и не спрашивал, – дед снова по-отечески пригладил мои волосы. Ну что пошли в дом?
– Идем, – я встаю на ноги и следом помогаю подняться деду. Он кряхтит и держась за поясницу выравнивает спину.
