скачать книгу бесплатно
если к счастью можно стать причастным, пусть даже создать его другим
мой совет: лучше согласиться, чем так и остаться пустым.
***
улыбнись.
хотя бы себе сам, если другим не под силу.
не свирепствуй.
особенно если это назло высшим силам.
не расстегивай куртку зимой,
не открывай окна в поисках выхода.
всегда сохраняй лицо,
когда это больше всего необходимо.
себе будь примером, в других не ищи
ни золота, ни изъяна;
узнаешь, как сложно жить без любви,
когда ее станет мало.
и в час этот помни – придет другая,
и окажется, что лишние кусочки пазла —
из ее набора,
а ты так упорно бился,
будто нельзя быть неподходящим для кого-то.
хорошо, что кончается все,
и это кончится, конечно, тоже,
кончится любовь,
даже если тебе все равно,
придет конец и разлуке.
все вернется к тебе, станет каким должно,
этот миг всегда ощутим,
когда встретимся снова не говори,
что я тебе не говорил.
***
всегда недостаточно, постоянно мало:
ты либо слишком толстая, либо пока рано;
как только лето наступит, как только волосы отрастут
тогда я любимой буду для себя и кого-нибудь.
так никогда и не наступает ни лето это, ни эта весна,
не случается пока любить кого-то, в особенности,
любить себя
все время что-то себе подрезаешь,
чтобы сказка однажды стала былью,
но сначала это только волосы, а потом твои крылья.
***
есть черта.
до этой линии слова могут менять и молить
они могут ранить, а могут убить
могут касаться и в объятия встречать
могут поверить, а могут солгать.
до той черты очень долго всегда:
до нее стоят рельсы и города
до нее на машине, и долго пешком
можно даже плавь, кто на чем.
там то лес, то пустыня и миражи
горы скалистые, им помаши;
до линии этой бежать и падать.
до линии этой шуметь и плакать,
черта не меняет цвет, не стирается —
пока добираешься, можно состариться,
но кто пересек, обратно не сможет,
за чертой всем словам верить становится сложно.
и дальше как в злом колдовстве и проклятии
стирается суть, что бы слова не значили
не меняет судьбу ни прощение, ни кара:
слова чужака верующему не пара
и в том зазеркалье не слышно вроде
ни обещаний, ни их пародий
брань не трогает ум, а клятвы сердце —
за чертой навсегда закрывается дверца
есть черта.
она у кого-то ближе, у кого чуть дальше
и слова бывают погорше и послаще,
но власть не в них, а в произносящем —
он сделает тебя позволяющим или просящим.
до черты чтобы идти своею стопою
оставаться в себе и рядом с собою,
не говорите с незнакомцами, скажу прямо:
вас что, не учила этому мама?
***
по любви и по чести буду ждать вас на нашем месте;
путь к нему пусть непрост и даже суров,
но вера точно мундир на мне, я к встрече нашей готов.
сна не вижу, потерян, мысли волнами хлещут
под дождем проливным и холодным – он лечит
он меня обнимает, пока ты в пути
ожидание смерти подобно? главное только – иди.
силуэт, словно призрак, точно узор на окне
пальцем грубым глажу, остаешься в пятне.
может, ты передумала? стало чувство не значимо?
знаю, люди твердили: на кладбище нельзя оборачиваться.
только разве может то место погибшим считаться?
если сердце, хотя бы одно, в нем умело сражаться
если здравый рассудок хранит нашу общую нить,
как такое погибшим считать или просто забыть?
***
завсегдатай у подножия гор —
любоед;
страшный вор кошмаров,
укротитель бед,
собирающий мечты по тротуарам,
вечно ждущий собеседник в людном баре
притворяющийся кошкой человек
тот, кто видит, даже если гаснет свет.
