скачать книгу бесплатно
Рыжеволосая тяжело вздохнула, не понимая, почему он так держится за остатки своей жизни, всё-таки человеческих лет ему в среднем осталось где-то тридцать-сорок, меньше, чем он прожил уже.
– Он пытается запугать нас Тео, запугать, чтобы потом манипулировать, – ответила она. – И пока мы молчим – он искренне считает, что побеждает и готовится нанести удар, поэтому, чтобы оттянуть это и выиграть время – нужно показать ему, что это не так.
Ему эта идея не нравилась, но слова девушки звучали вполне разумно и после десяти минут разговора он согласился на это. Девушка сбросила вызов и откатилась на стуле к стене, она считала, что после разговора с Теодором многое встанет на свои места. Да, на многие свои вопросы она получила желаемые ответы, но сейчас вопросов её голове крутилось в разы больше, чем было изначально. Считается ли это маленькой победой в большой, уже надвигающейся, войне? Едва ли….
Сейчас ей оставалось лишь ждать, что было самым мучительным, ведь когда чего-то ждёшь….время застывает…
***
Маркус расслаблено сидел в кресле на крыше, смотря на город в свете дня, наслаждаясь свежим Лондонским воздухом и минутами умиротворения и спокойствия…хотя, они были им не настолько желанны, но скрасить время ожидания нужно было хоть как-то.
– Простите, опоздал, – проговорил Максим, буквально залетая на крышу и садясь на кресло рядом с блондином.
Тот кивнул, продолжая наблюдать за городом. В это время юноша достал ноутбук, раскрывая его, чтобы записывать всё то, что расскажет ему Маркус.
– С чего хочешь начать? – спросил он, наблюдая за парнем.
Тот на минуту задумался, вспоминая доклады, которые копировал с интернета в школе…все они начинались с детства, значит и тут должно быть также, однако начало человеческой жизни было не важно, зато начало Дхармов…это было одним из самых интересных.
– Что произошло, когда ты только стал Дхармом? – спросил он.
В голове блондина красками стали выстраиваться события тех лет, когда не был ещё этого здания и они путешествовали небольшими «стаями», останавливаясь на определённой точке мира и работая там определённое время…
Маркус рассказывал это с небывалым энтузиазмом, хоть он и был отчасти изгоем среди собственного вида, это не мешало ему искренне радоваться этому и вспоминать произошедшее с улыбкой.
– То есть друзей у тебя не было? – записывал Максим.
В ответ он отрицательно покачал головой, ученик продолжал записывать всё, задавая различные вопросы по мере повествования. Изначально собеседник отвечал ему расслабленно, открыто, желанно, но после определённого вопроса улыбка с его лица испарилась.
– Как я получил шанс стать первым главой? – переспросил он, пытаясь заставить себя это понять.
Юноша положительно покачал головой, а блондин на некоторое время погрузился в собственные размышления, где он стоял на развилке и не знал куда повернуть. С одной стороны ему искренне хотелось уважения к себе, чтобы все видели его величественным стратегом, идеальным главой…коем он уже не является, так бы точно сделал старый Маркус. Однако….Ева…столько лет в заточении….они оставили на нём, невидимые для обычных глаз, раны, которые горели, когда он хотел поступить «как раньше»
Сложно привыкать к новому, также как и перестраивать своё сознание и мышление, но если мы сами пришли к тому, что это необходимы – разве не стоит приложить усилия? Однозначно стоит, поэтому он решился рассказать правду, всё-таки…никто из нас не может с уверенностью сказать, что он добился высокого чина или успеха и при этом никого не пустил в расход…кто-то страдает, а кто-то получает желаемое. Побеждает тот, кто сильнее морально, а уже под этим гнётом ломаются все принципы и идеалы. Также было и с ним, но теперь он пытается возвести вновь принципы и заставить моральную силу работать в другом направлении.
И сейчас, этой, вроде бы незначительной, правдой, он делает шаг к этому….он из сотен шагов, которые ему потребуется совершить, чтобы получить желаемое.
– Это будет новая глава, – проговорил Маркус, смотря прямо в глаза собеседнику. – Тёмная, мрачная, но именно она даст понять, кто же я.
Мужчина поджал губы, а руки Максима, словно камень, застыли над клавиатурой, он видел, что блондину сложно говорить то, что он хочет, поэтому старался не выдавать абсолютно никаких эмоций. Ему…казалось это правильным и самым верным решением в данной ситуации. Были ли это так? Субъективно и сугубо индивидуально.
Первые слова и фразы давались как нельзя сложно, словно их клещами вытаскивали из блондина. Он запинался, делал большие паузы, часто проскальзывали слова-паразиты и различные звуки, которые едва ли можно было назвать речью. Мужчина прикладывал усилия, чтобы это рассказать, переступить через себя, рассказать о себе что-то плохое и ужасное. Только кажется, что просто…но для того кто всю свою жизнь, причём долгую, скрывал большую часть себя практически от всех, оправдывая это благими намереньями, это сродни пыткам.
Прошла пара часов, прежде чем Маркус начал ощущать заметную лёгкость, говорить ему было проще, слова сами складывались в предложения, а истории стали сопровождаться сожалением и признанием собственных ошибок.
– То есть Элизабет Огден была в твоей группе? – уточнил Максим
Маркус ели заметно кивнул, на лице скользнула улыбка, а в памяти рисовался образ голубоглазой брюнетки дворянских кровей, которая мечтала о свободе и праве выбора. И она это получила…однако ценой собственной жизни.
– Она была отличным Дхармом, той, кто всегда был готов пойти на всё ради себя и близких, нарушить все правила, чтобы сделать что-то правильное, – он умолк и внимательно посмотрел на ученика. – А что в учебниках сказано о ней?
– Ничего особенного, просто то, что она существовала и погибла в процессе сражений с Панталеоном и Нарами, – ответил Максим.
Маркус горько усмехнулся….они с Дианой похожи больше, чем кажется, ведь она также не хочет порочить имя Дхармов…поступком Асима….но с превелики удовольствием рассказала о предательстве блондина. Стоит ли рассказывать эту мрачную историю, с которой и началась плачевная история, победу в которой они празднуют уже пятнадцать лет.
И опять, мы возвращаемся к тому, что тот Маркус, который считай, что убил Беллу…так бы и поступил…этот же Марк хочет оставить право выбора Диане, как главе всего сообщества Дхармов, он рассказывает в первую очередь свою историю, а чужую расскажет кто-то другой.
Дальнейший их разговор прошёл в относительно спокойной обстановке, поэтому время пролетело быстро и вскоре Максим уже покинул крышу, а блондин остался сидеть и размышлять о вечном и будущем. Неф же сидел по другую сторону, слушая весь их разговор и улыбаясь искренней, где-то детской улыбкой.
Первый шаг к изменениям Маркуса случился ещё в России, когда он впервые ослушался Асима, когда впервые встал на защиту и разделил взгляды своего друга и его любимой. Второй шаг случился, когда он не стал давить на Еву, чтобы получить желаемое, а позволил ей самой решить, хочет она с ним быть или нет. Третьим шагом было то, что его мучала совесть за совершённое с Беллой. Да, вместе с этими тремя шагами следовало множество ошибок, выборов, которые тянули Маркуса назад, но несмотря на это…сейчас блондин переступил через своё эго, поведал считай незнакомцу, правду о себе…и умолчал о Диане…о её причастности к этой истории.
– Может поделишься своими размышлениями?-голос был тихим, на той стороне крыши.
Он ехидно усмехнулся и уже через секунду сидел рядом с Марком, который медленно потягивал напиток.
– Напишу тебе в форме доклада, – ответил Александриец.
Маркус наигранно закатил глаза.
– Что скажешь о моём интервью? – перевел тему мужчина.
Шатен не раздумывал ни минуты, при своём ответе.
– То, что это один из шагов к раскрытию твоей души, – развёл руками он.
– Я тут выговорился как на исповеди, а ты говоришь, что я только анонсировал это? – оскорбительно спросил он.
Неф вопросительно выгнул бровь и склонил голову, показывая всем видом, что его друг ему нагло врёт.
– Можно утаить правду от врагов, семьи, даже от самого себя, – перечислил он, с неподдельной лёгкостью смотря на Маркуса. – Однако возьми за правило, что друзья видят тебя со всех ракурсов, картина мира для них куда яснее, – развёл руками он. – Я поверю, что ты исповедался, когда твои картины появятся на стенах этого здания.
Сложно понять, хорошо это или плохо, когда есть тот, кто видит тебя насквозь. Без сомнений, это приятно, однако одновременно максимально неудобно и пугающе, сложно строить образ непобедимого, когда есть те, кто знает что ты можешь быть слабым.
– Продолжаешь говорить красивые речи, – усмехнулся блондин. – Перенеси ты их на бумагу – вышел бы бестселлер.
– Сделаю это сразу после того, как ты откроешь картинную галерею, – подмигнул Неф.
Оба расхохотались.
***
Утром следующего дня всё продолжал идти своим чередом. Жизнь в главном штабе Дхармов кипела, Неф отдавал приказы, рассылал всех на задания, Николас читал доклады, включая работу Максима, Маркус тренировал ребят нападать, используя себя как приманку, Ева уже ехала обратно, закинув тела убитых в Темзу. Всё было спокойно и умиротворенно и это не хотелось нарушать, однако…это было неизбежно.
Ведь Диана была единственной, кто провёл последние дни словно на иголках, прокручивая в голове все события из России. Невозможно сосчитать, сколько раз она прокрутила в голове все возможные варианты, приходя лишь к тому, что нужно рассказать всё Еве, Нефу и Маркусу, но доверия к последнему у неё не было, что поясняло её позицию.
Порой незнание это не наказание, а большая роскошь, ведь когда ты не знаешь какую-либо информацию – ты спокоен, поешь песни, ведёшь уроки, проживаешь спокойную и умиротворённую жизнь, к которой ты привык, не обременённую тяготами и размышлениями. Когда же ты знаешь то, что гложит тебя – мир превращается в рутинное существование, в котором есть лишь сегодня. Нескончаемый поток мыслей, а дробит их между собой короткий сон, дающий глоток воздуха и осознание реальности.
Она крутилась в кресле, немного влево, а потом резко вправо, и так по кругу, смотря в одну точку, где один железный шарик соприкасался с другим, это была странная игрушка, названная колыбелью Ньютона, девушка часто наблюдала за ней, когда хотела сосредоточится. Однако сейчас даже это не спасало её от собственных мыслей.
– Работаешь в поте лица, – женский голос звучал максимально наиграно
