скачать книгу бесплатно
Ловя на себе хмурые взгляды, Дамьен обошёл художника и приблизился к телу Анни. Он помнил её и совсем крохотной, делающей первые неуверенные шаги, и взрослеющей. Девочка росла смышлёной и очень доброй. По-лягушачьи огромный рот отнюдь не портил её. Искренняя улыбка, не сходящая с пухловатых губ, и лукавые огоньки в светлых глазах придавали ей особое очарование. Этим летом Анни исполнилось бы девятнадцать лет. Казалось, жизнь только начинается, и впереди ждёт множество удивительных приключений, но теперь этому не суждено исполниться.
– Нет ничего ужаснее, чем смерть детей. И неважно чьих: своих или чужих, – услышал за спиной Дамьен.
Шанс стоял, скрестив руки на груди, и покачивался с пятки на носок. Он выглядел ещё более хмурым, и на долю секунды некроманту показалось, что найди Рудольф убийцу сейчас, он того освежует живого.
Шанс моргнул, поднял взгляд с тела на Валентайна, и на лице гнома снова появилось циничное выражение.
– Говорят, мёртвые не разговаривают, – произнес он.
– Вы просто не умеете с ними говорить, – негромко ответил Дамьен и присел на корточки рядом с трупом.
– Тогда приступай, – сказал Шанс и отошёл к дознавателю.
Тонкий багровый порез тянулся по шее красной нитью, а между плотно сомкнутых губ виднелся краешек монеты. Горло некроманта стянуло от отвращения и бессильной ярости. Убийце мало было просто отобрать жизнь. Прежде чем избавиться от тела, он изрезал лицо Анни. Судя по ранам, порезы были нанесены посмертно.
Дамьен снял перчатки и осторожно прикоснулся левой рукой к ледяной ладони. В то же мгновение холл осветила яркая вспышка, находящиеся в нём люди исчезли, и некромант увидел рядом с телом серебристый призрак.
Девушка покачивалась и дрожала, подобной воде, в которую бросили камень. Она печально смотрела на собственное тело.
– Анни, – тихонько позвал её Валентайн. – Анни, ты меня слышишь?
Она перевела взгляд и растерянно улыбнулась.
– Здесь так холодно. Почему так холодно, дядя Дамьен?
Умершие не сразу понимали, что с ними произошло. Им казалось, что всё происходящее – просто дурной сон, который не прекращался. Но когда призраки осознавали, всплеск эмоций был такой, что если бы имел магическую силу, то он бы разрушил всё вокруг, как взрыв «громобоя».
– Анни, это переход, – стараясь говорить как можно мягче и ласковее, произнёс Дамьен. – Здесь всегда чувствуешь холод.
– Значит, я всё же умерла, – девушка печально вздохнула и помотала головой. – Нет, я ничего не помню. Разве что как шла по улице из магазина на Главной Торговой Площади. Я купила подарки родителям к годовщине и собиралась уже отправиться домой, как… – она вдруг вскрикнула, и хрупкое прозрачное тело содрогнулось в ужасной судороге. – Уходите! Убирайтесь!
Резкий удар пришёлся аккурат в солнечное сплетение. Валентайн попытался отдёрнуть руку, но в ту же секунду в голове раздал оглушительный хлопо?к. Тело пронзила чудовищная боль, и сознание соскользнуло во тьму.
***
По лицу мазнуло чем-то тёплым. Мягкий, сладковатый аромат яблок заставил улыбнуться Дамьена. Он узнал его. Так пахла только одна в мире женщина.
– Сынок, тебе пора просыпаться.
Валентайн нахмурился и зажмурился ещё сильнее. Совсем как в детстве, когда мама будила его на утренние занятия в храмовой школе.
– Я знаю, что ты не спишь, – терпеливо повторила она. – Вон какая морщина между бровей! Прям как у старого Густава… Давай поднимайся! Иначе останешься без имбирного пряника.
Женщина рассмеялась, мелодично, словно зазвенел хрустальный колокольчик. На душе сделалось тепло, а сердце заныло от светлой грусти. Некромант нехотя приоткрыл глаза.
Она была такой, какой он запомнил её в детстве. Удивительно хрупкая, солнечная. На тонких губах – добрая улыбка, а в светлых глазах отражалось столько любви, что, казалось, её хватит на весь мир. Вот только рыжеватые пушистые волосы были распущены, а не заплетены в сложную причёску. Прозрачная ладонь, будто подсвеченная солнцем, легонько коснулась его щеки.
– Ты даже не представляешь, как я тоскую, мама, – Валентайн хотел поймать её руку, однако тело его не слушалось. Он просто смотрел на женщину и чувствовал, как к горлу подкатывает ком.
– Я устал… Я безмерно устал… – добавил он шёпотом.
– Я знаю, – она грустно улыбнулась и погладила некроманта по голове. – Но ты нужен там, в том мире.
– В том мире я чудовище, прислужник Смерти, обладающий тёмной магией. Я не хотел такой жизни!
– Ты не был чудовищем. И никогда им не станешь, – нахмурившись, женщина покачала головой, словно отрицая сам факт того, что подобное возможно. – Ты всегда мечтал служить великой цели. И это желание исполнилось. Узнаю? скепсис на твоём лице! Но послушай. Люди всегда боялись смерти, хотя мы оба знаем, что жизнь не заканчивается с последним ударом сердца. Людям нужна надежда, утешение. Некромантия – это не только про смерть. Это про жизнь, которая продолжается за Гранью.
Дамьен хотел возразить, но внезапно пространство вокруг него задрожало, превращаясь в серую массу, и в то же мгновение в лёгкие болезненно ворвался воздух.
– …уволю всех к чёртовой матери, идиоты! Некромант! – щёки с двух сторон обожгло звонкими оплеухами. Рука у Шанса была тяжёлая, а гном хлестал по лицу, как не жаловал. – Эй, некромант!.. Твою мать… Какой придурок осматривал тело на наличие тёмной магии?
Судорожно вздохнув, Валентайн повалился набок и закашлялся, стараясь выплюнуть мерзкую горечь с металлическим привкусом.
– Да твою ж… – едва слышным голосом охнул кто-то из дознавателей.
Некромант приоткрыл веки.
Заброшенный холл расплывался, а собравшиеся вокруг люди казались невнятными мазками на полотне художника. За грудиной болело, словно лёгкие набили осколками. Взгляд зацепился за багровые разводы на изъеденном грибком полу. Дамьен машинально провёл ладонью по губам и уставился на измазанную кровью ладонь.
– Воды дайте, – прохрипел он.
Чьи-то руки осторожно потянули его в сторону и прислонили к стене. Кто-то подал фляжку. Валентайн дрожащими руками отвинтил крышку и жадно припал к горлышку губами.
Постепенно зрение восстановилось, а окружающие люди и предметы стали обретать очертания.
Перед глазами появилось хмурое побледневшее лицо Шанса. Похоже, гном встревожился не на шутку.
– Эй, Валентайн, ты как? – спросил он.
– Живее всех мёртвых, – мрачно отшутился некромант и сделал ещё пару глотков.
– Прекрасно, – забористо выругавшись, Шанс поднялся и повернулся к столпившимся дознавателям. – Дорн, ты осматривал труп?
Высокий, темноволосый парнишка вздрогнул, протянул поисковый маятник и принялся оправдываться:
– Артефакт не выявил признаков магии, господин Шанс. Можете сами проверить.
– Правда? Так какого тогда… – Рудольф собрался разразиться очередными цветастыми выражениями, но Валентайн его остановил:
– Некротическая ловушка, – гном удивлённо посмотрел на Дамьена, и тот продолжил: – Убийца, похоже, знал, что к работе привлекли некроманта, и решил устроить ловушку.
Опираясь на стену и пошатываясь, Валентайн поднялся с пола, подошёл к Дорну и взял маятник.
– Современные поисковые артефакты сделаны так, что возможно отследить только тёмную магию, которой чаще всего используют преступники, – он тяжело опустился рядом с телом Анни и занёс кристалл над её головой. – Но некротической ловушкой не пользуются уже более трёхсот лет. К тому же она опасна только для некромантов. На других разрушительного воздействия она не имеет.
Шанс неохотно кивнул, как будто соглашался с версией Дамьена, но в то же время сомневался в правдивости слов. Помолчав, он задумчиво закусил губу, а затем проговорил:
– Судя по тому, как тебя отбросило к стене, заряд был немаленький.
– Думаю, он не был рассчитан на то, чтобы уничтожить меня. Скорее всего, убийца хотел показать своё превосходство.
Внезапно маятник закрутился волчком, и от губ жертвы поднялось чёрное мерцающее облачко.
– Вот оно, – сказал некромант так, словно обрадовался находке. – Дорн, идите-ка сюда.
Дознаватель неуверенно склонился над трупом и замешкался.
– Смелее, не бойтесь. Ловушка не опасна для тех, кто не общается с мёртвыми.
Металлический пинцет осторожно раздвинул губы и вытянул изо рта серебряный рунт. Монета почернела от переполняющей её магии. Дорн достал из кармана стеклянную банку для сбора опасных артефактов.
Дамьен выпрямился, передал дознавателю маятник и отряхнул руки.
– Итак, у нас появились первые штрихи портрета подозреваемого. Мы имеем дело с некромантом, который уже очень давно оттачивает своё мастерство в тёмной магии. Это его не первая и даже не вторая жертва. Он не трясущийся новичок, который только делает первые неуверенные шаги на грязном поприще, а холодный и жестокий профессионал: продумывает каждую деталь. И да, убийца не является подражателем, хотя очень хочет, чтобы мы так думали. А теперь, – он обратился к Шансу, – мне нужно идти. Встретимся возле дома виконта Этвуда через два часа.
***
Особняк виконта Этвуда стоял практически в центре Эрвендейла, в районе, где жили богатейшие семьи города. В невысоком двухэтажном здании с мраморными колоннами в духе Северной Революции было непривычно тихо.
В гостиной за кованой решёткой камина живописно горел огонь. В воздухе витали морозные нотки мятного дыма. Здесь сильнее, чем когда-либо пахло деньгами и роскошью. На диване, обитом золотистой парчой, сидел бледный, но собранный Сирил Блекмур. Он обнимал жену, поглаживая её вздрагивающие плечи, и что-то нашёптывал ей на ухо. Элиза Блекмур невпопад качала головой, громко шмыгала носом и то и дело подносила к распухшим от слёз векам платок.
Когда Валентайн и Шанс вошли в помещение, Сирил встал со своего места и сдержанно поприветствовал дознавателей. Дамьен отметил про себя, что горе превратило Блекмура в ветхого старика.
– Простите нас за вторжение, – сочувственно произнёс Рудольф, после того как виконт предложил им присесть в кресла напротив дивана. – Но нам придётся задать несколько вопросов и осмотреть комнату и вещи Анни. Виконт Этвуд, вы не будете возражать?
Элиза закрыла глаза и тихонько сжала ладонь Сирила. Блекмур бросил встревоженный взгляд на жену, положил руку ей на запястье и наклонился к ней. Дамьен услышал, как виконт тихонько уговаривает её подняться к себе, но женщина отрицательно покачала головой.
– Делайте всё, что сочтёте нужным, – тяжело вздохнув, сказал Сирил. – Только найдите этого мерзавца.
– Когда вы видели Анни в последний раз? – спросил Дамьен.
Некроманта не отпускала мысль, что виконт утаил от него пропажу дочери, и теперь хотел знать, почему он словом не обмолвился об этом.
Блекмур нахмурился и инстинктивно сжал руку жены сильнее.
– Сегодня вечером перед отходом ко сну. Анни в последнее время нездоровилось, и она практически не покидала своей комнаты. Мы хотели вызвать доктора, но она лишь отмахнулась. Дескать, нервы перед очередным званым вечером. Дело в том, что через три дня должен состояться бал у герцога Каратленда. Анни мечтала попасть на него. Сами понимаете, для девушки это прекрасная возможность не только повеселиться, но и найти себе подходящую партию. Кроме того, Энтони очень нравился нашей дочери. У них было много общего. Анни увлеклась наукой и даже хотела поступать в Академию артефакторики. Но… – голос Сирила дрогнул. Он нервно дёрнул головой, кашлянул, как будто собираясь с мыслями, и продолжил: – Теперь это уже неважно.
– Вы говорите, что вашей дочери нездоровилось. Как долго?
– Дня три, наверное.
– После того, как она отправилась за подарками к вашей годовщине?
Сирил и Элиза ошарашенно переглянулись.
– Да, – медленно произнесла госпожа Блекмур и внимательно посмотрела на Дамьена, будто силясь понять, откуда некромант узнал об этом. – Да, она ездила на Главную Торговую площадь. А ещё говорила, что хочет встретиться там с Азалией и Люсьен. Однако домой вернулась практически сразу, сославшись на сильную головную боль, и попросила меня отправить посыльного с письмом к лорду Валлори, чтобы извиниться, что не сможет встретиться с ними.
– У вас были враги? – спросил Рудольф, который до этого молча сидел в кресле.
– А у кого их нет, господин Шанс?! – всплеснул руками Сирил, но тотчас взял себя в руки и уже спокойнее продолжил: – Особенно у человека, который занимает такой пост, как я. Всегда найдутся недовольные. Например, Альберт Уиллс, архитектор. Недавно я разорвал с ним договор о застройке южной окраины Эрвендейла и передал право на возведение домов Йохану Иолантису. Уиллс был очень оскорблен и даже грозился обратиться к лорду Валлори. Впрочем, его жалобы не возымели успеха, так как он требовал слишком много средств, а работу не сдавал вовремя.
– Я попрошу вас составить список всех ваших недоброжелателей, виконт Этвуд. – Шанс поднялся с места и выразительно уставился на некроманта. – А сейчас, если вы не против, мы бы хотели осмотреть комнату Анни.
Элиза закрыла рот ладонью и сжала щеки, стараясь держать себя в руках. Под узловатыми пальцами проступили бело-красные пятна на её лице.
– Конечно, – тихо прошелестела она. – Карл проводит вас.
Она позвонила в колокольчик, и через пару минут в гостиную вошёл низенький, осанистый дворецкий. Он молчаливо поклонился гостям и жестом пригласил проследовать за ним.
Уже выходя из помещения, Дамьен вдруг остановился в дверях.
– Скажите, госпожа Блекмур, а Анни красила волосы в чёрный цвет?
Подняв голову, Элиза удивлённо нахмурилась. Потом взглянула на Сирила, который озадаченно покусывал нижнюю губу, и опустила руку. Однако на её щеках остались следы от ногтей.
– Нет, что вы! Анни очень гордилась своим цветом. Она бы никогда не стала делать этого.
Комната девушки располагалась в южном крыле дома и оказалась очень просторной. Нежно-розовые шелковые обои украшали стены, на них висели зеркала и морские пейзажи и резных рамах. Гардероб и комод из полированного красного дерева, пара глубоких кресел, обитых жемчужной парчой с узорами, аккуратно застеленная кровать с балдахином составляли обстановку этой комнаты. На каминной полке рядом с тяжёлыми бронзовыми часами стояли милые безделушки, а воздух пропах дорогими духами с жасминовыми нотками. Утончённость девичьей спальни нарушал огромный письменный стол, стоя?щий рядом с окном, и стеллаж с книгами.
Дознаватели провели два часа, осматривая комнату, однако ничего интересного не нашли. Определённо Анни Блекмур была девушкой, которую больше интересовала наука, нежели романтические отношения. Даже найденная переписка с герцогом Каратленда в основном касалась научных открытий в области горнорудного дела и обсуждения философских трактатов.
На пороге комнаты появился рыжий дознаватель из экспертной группы.
– В чём дело? – вызывающе проворчал Рудольф. Лицо гнома выражало смесь недовольства и предупреждения, – дескать, только попробуй сообщить о какой-либо проблеме.
– Группа экспертизы ожидает внизу, господин Шанс. Пустить их сюда?
Гном хмуро кивнул.
– Тщательно все осмотрите. Не как в заброшенном доме. – Когда дознаватель исчез за дверью, Шанс и пристально уставился на Дамьена. – Ну? Я так понимаю, скоро у нас в морге появится очередная засушенная мумия.
Некромант оторвался от писем, разложенных на столе, и вопросительно заломил бровь.
– Твои глаза, – устало выдохнул гном и покрутил указательным пальцем возле собственного глаза. – После некротического удара у тебя радужка была мутная, а красная кромка почти исчезла. Зато сейчас блестит, как чёртов эдорский рубин.
Дамьен хмыкнул.
– С вашей внимательностью к деталям сто?ит работать в разведывательном отделе, а не эрвендейльской полиции, – помолчав, ответил он и вернулся к письмам. – Не появится. Такого человека искать не будут.
– Это хорошо. Не хватало ещё оправдываться перед его светлостью, почему в проулках трупы валяются, как засушенные тараканы.
– Я не трогаю тех, чьи руки не запачканы кровью, – меланхолично отозвался Дамьен. – Убийц, избежавших наказание всегда видно. По призракам, преследующих их.
– И через сколько…
– В среднем хватает на два – три месяца. Если не приходится иметь дело с особо назойливыми призраками. Или с некротическими ловушками.
Гном молчаливо кивнул и пристально уставился на Валентайна, будто пытаясь понять, насколько опасен некромант для остальных, а потом неожиданно сказал:
