скачать книгу бесплатно
Не потому, что не хочу. Но как представлю эти круги бюрократического и не только ада. А он в результате просто откупится. А может и связи свои подключит. У такого мужчины они наверняка есть.
На пару мгновений чувствую себя довольно беспомощной. Кто я? Обычный учитель. Без поддержки. Без крепкого плеча рядом. У меня ведь даже мужа нет, который бы мог постоять за меня. Подбодрить. Не звонить же пожилым родителям, чтобы вывалить на них свои проблемы.
Я так не делаю. Даже когда в школе окончательно допекут и желание только одно – написать заявление на увольнение. Даже тогда я, скрипя зубами, продолжаю двигаться дальше. Вот и сейчас раскисать не собираюсь.
Сигнал позади заставляет подпрыгнуть. Я и не заметила, что иду прямо по центру дороги. Впрочем, я и не думала, что в такое время здесь может быть какое-то движение. Ведь даже связь поймать не удалось для вызова такси.
Отхожу в сторону, чтобы пропустить автомобиль. Черный знакомый внедорожник тормозит рядом. Дверца открывается.
– Садитесь. Велено подвезти, – доносится голос Василия.
Он уже отошел от зрелища грязного подгузника. По крайней мере цвет лица больше не такой бледный.
Пару секунд размышляю. Можно включить гордость и топать неизвестно куда, неизвестно сколько по утреннему новогоднему морозцу. Но мы не из гордых. Не аристократических кровей. Мы из скромной рабочей семьи. Поэтому быстро залезаю в теплую машину, где печка шпарит на полную. Называю адрес. Водитель так же молча срывается с места.
Вокруг тепло, комфорт и уют. Но в душе не спокойно. Все мысли о малыше и мужчине, с которым я его оставила. Может не надо было? Может я совершила ошибку? Но что я могу? Я ведь ему даже не мать. И все же сердце кричит, что надо было остаться. Хорошо, что решения принимает мозг.
Глава 6
Дома все валится из рук. Какой там салат. Какой там оливье. Я ни на чем не могу сосредоточиться. Все мои мысли остались в том доме в лесу. С тем малышом и даже немного с мужчиной. Со мной никогда такого не было. Чтобы совершенно чужие люди за несколько часов проникли в самое сердце и там поселились.
Убираю в холодильник заветренную картошку, соленые огурцы. Хорошо, что майонезом не успела заправить. Ничего не испортилось и можно будет потом закончить. Доделать салат и посидеть немного одной за праздничным столом.
Я не успела встретить Новый год, но успею еще хотя бы проводить Старый.
После уборки отправляюсь прямиком спать. На шубку тоже нет сил. Завтра буду смотреть, насколько она подлежит восстановлению. Ставлю телефон на зарядку и отрубаюсь почти моментально. Все-таки маленькие детки выматывают. У меня своих не было, и я даже представить себе не могла, какой это труд быть мамой.
Но что удивительно, в мозгу не появляется мысль, что детей я не хочу никогда. Наоборот. Сердце отчаянно бьется стоит представить, как держу на руках свою маленькую кроху. С глазами как у мамочки. А вот всем остальным… На какого человека он будет похож? Мужчины на моем горизонте нет и не будет в ближайшее время.
С этими мыслями и засыпаю. Просыпаюсь от назойливого повторяющегося звука. Не сразу понимаю, откуда он исходит. Телефон. Точно. Ищу аппарат. Просто шарю ладонью по столешнице рядом с кроватью. Наконец он находится. Подтягиваю ближе. Хочу выключить будильник. Но вместо этого смахиваю чей-то звонок.
Кто решил позвонить мне в такую рань первого января? Даже директор нашей школы не настолько лишен чувства такта. Пытаюсь сфокусировать глаза на экране, чтобы узнать время. На часах ровно девять. В голове что-то щелкает. А в памяти сразу мелькает хоровод разношерстных картинок.
Огромный внедорожник. Мое падение в сугроб. Маленькое тельце на моих руках. Большой мрачный дом, в котором не чувствуется ни любви, ни заботы. В котором даже елка не стоит. А ведь там столько места. Уместилась бы огромная лесная красавица. Не то что в моей тесной хрущевке. Но даже здесь я выделила уголок под хвойный символ Нового года.
И пророческие слова «В девять утра шофер будет у твоего подъезда».
Телефон снова начинает звонить. Подпрыгивает у меня на ладони. Или это я сама подпрыгиваю от неожиданности. Может сбросить еще раз? Но вдруг действительно звонят из школы? Или, например, родители одного из моих учеников. Я, конечно, такое не практикую. Всегда стараюсь донести, что рабочее время у меня только на работе. Но сердце не камень. Да и не до всех получается донести.
В результате отвечаю.
– Слушаю, – голос слегка хрипит со сна.
– Снегурочка, шофер ждет внизу, – жестких тон я узнаю сразу, хочу уже сбросить, но он добавляет, – и я тоже жду. Не приедешь и этот мелкий паршивец…
Его голос перекрывает грудной плачь, а у меня сердце чуть не останавливается. Так издеваться над ребенком. Он просто изверг. Сна сразу ни в одном глазу.
– Не делайте ничего с ребенком. Я сейчас приеду.
Быстро вскакиваю с постели. Натягиваю, как есть, старый мятый домашний свитер. Сую ноги в какие-то брюки. Кажется, они с дыркой и даже грязные. Плевать. Сердце так грохает в груди, словно сваи заколачивает.
На улицу выбегаю через пару минут. В этот раз на мне не нарядная шубка, а очень практичный и главное теплый пуховик. Да не новый, но чистый и без дырок. Я аккуратно его ношу, чтобы на подольше хватило. В таком и в сугробе сидеть будет не холодно. Но, надеюсь, больше не придется.
Быстро нахожу взглядом уже знакомый большой автомобиль. На нашей узенькой улочке он словно огромная трехпалубная яхта в деревенском озере, где коров обычно купают. Как вообще протиснулся. Главное, чтобы выехать получилось и дорогу никто не перегородил. А то ведь застрянем. А там…
Плачь малыша стоит в ушах, как живой. Подстегивает. Заставляет бежать быстрее. Уверена, я совершаю ошибку, снова отправляясь в тот дом. Но выбора у меня нет. Все инстинкты во мне буквально орут бежать, как можно быстрее.
Василий встречает привычным молчанием. Когда я сажусь, его лицо будто становится более расслабленным. Не то что он рад меня видеть, но явно испытывает облегчение. Хотя, может мне просто показалось. В любом случае думать сейчас об этом не могу. Все мысли совсем о другом.
Пока едем, с трудом сдерживаюсь, чтобы не попросить прибавить скорость. Мы итак летим на максималке. Еще не хватало нарушать правила. С другой стороны, хочется как можно быстрее оказаться рядом с маленьким. Обнять и утешить. Как же он плакал. Что тот человек с ним опять вытворял? Ему точно нельзя доверять детей. Если он и правда отец, то отцовский инстинкт в нем очень крепко спит, а, возможно, и вовсе отсутствует.
Как только заезжаем на просторный двор, я даже не дожидаюсь, когда машина окончательно остановится. Выпрыгиваю из салона и бегу по рыхлому снегу. Пару раз поскальзываюсь и падаю. Но плевать. Даже боли не чувствую. Быстро встаю сама и бегу дальше.
Сердце в груди колотится, как ненормальное. Мне кажется я всю дорогу слышала детский плач и до сих пор его слышу. Хотя окна в особняке толстые пластиковые и все наглухо закрытые. Сквозь них не проникает ни звука.
А в голове бьется лишь одна чисто женская мысль. Скорее обнять кроху и сделать так, чтобы он больше не плакала. И вторая. Уже не такая радужная. Сказать наконец хозяину шикарного особняка все, что я о нем думаю.
Глава 7
Входная дверь открыта, и я быстро залетаю. Мужчина встречает меня в коридоре. Ребенок на его руках разрывается от плача.
– Что вы с ним сделали?
– Ничего, б… Черт, ничего я с ним не делал. Он поспал, а потом как начал орать. Орет уже несколько часов и не замолкает. Этот паршивец просто издевается надо мной.
– Он маленький, – замечаю строго, – и не может так делать. Он еще ничего не понимает.
Слегка выдыхаю. Мужчина правда, похоже, не делал ему ничего плохого. С ребенком на руках он уже не выглядит таким решительным как вчера. Под глазами залегли темные круги. А взгляд растерянный. Весь мой грозный пыл моментально улетучивается.
Быстро тяну руки к малышу, и мне его охотно отдают. Я бы даже сказала с облегчением. А я сразу понимаю в чем дело.
– Вы подгузник ему меняли? Я оставила на столе целую пачку.
– Я. Не. Меняю. Подгузники, – рычит он.
– Вы отец или кто?! – тоже негодую, но голос стараюсь не повышать.
Сейчас не спор с этим человеком самое главное. Надо скорее помочь ребенку. А для этого приходится немножко покомандовать. Водитель предусмотрительно остался в машине. Прошлой ночи ему хватило и повторять нет желания. А вот его начальнику пора прийти в себя и понять уже, что стал отцом. Каким бы странным образом это ни случилось. Но теперь он несет ответственность за маленького беспомощного кроху.
– Расстелите здесь пеленку, мне надо положить малыша на диван, – киваю головой, продолжая аккуратно покачивать ребенка.
Ожидаю очередной грубости, но мужчина на удивление ловко делает все, что я его прошу. Похоже, бессонная ночь поубавила у него решительности. Он сам приносит мне начатую упаковку с подгузниками. Но на процесс не смотрит. Брезгливо отворачивается.
– Вам нужно тоже научится делать это, – замечаю, вновь прижимая к себе уже сухого малыша.
Он плачет меньше. Но видно, что за ночь настрадался. Как и его непутевый отец.
– Вы его кормили? – задаю вопрос, так и не дождавшись никакой реакции на свои слова.
– Зачем? Ты ведь покормила его перед уходом, – искренне удивляется.
А я искренне не понимаю, как родная мать могла оставить сына на этого человека. У нее что не сердца?
– Маленькие дети едят очень часто, – решаю не ругаться, а объяснять.
С моими оболтусами это всегда лучше работает, чем даже прямые угрозы позвонить родителям.
– Насколько часто? – в его голосе появляются заинтересованные нотки.
– Все зависит от возраста, – иду на кухню. Уже знаю, где она находится, – сколько вашему месяцев?
– Без понятия.
Не могу удержать взгляд полный негодования. Так и хочется сморозить что-то по типу «предохраняться надо уметь», но это слишком грубо. Тем более рядом ребенок, пускай и маленький. На его долю итак выпал такой горе-папаша. Еще я тут со своими нравоучениями.
– Может быть позвонить его матери, – предлагаю, пока достаю одной рукой баночку с детской смесью.
Хорошо бы, конечно, покормить его чем-то более питательным. Но никакой другой детской еды в доме нет. А Василию я вчера заказывала по минимуму. Так как не планировала оставаться в роли няньки надолго.
– Я не знаю ее номера.
На секунду зависаю, потому что его голос звучит совсем близко. Прямо за моей спиной. Если шагнуть, упрусь в широкую мужскую грудь.
– У вас ребенок от женщины, номера телефона которой вы не знаете?
– Все так. В какой-то степени вы правы. Выглядит, как полный бред, и часть моей вины здесь тоже есть, – он продолжает стоять, не отходит, – но, во-первых, нужно еще проверить мой ли это ребенок, – сильнее прижимаю к себе кроху, – а, во-вторых, не я бросил его на произвол судьбы. Я, по крайней мере, пытаюсь найти ему няньку.
– Похищая людей на улице?
Не выдерживаю и разворачиваюсь. Наша первая встреча с этим мужчиной была ужасной. После такого в душе может появиться стойкая неприязнь. И она у меня есть. Но его последние слова пробивают тонкую брешь в толстой стене. Чуть-чуть расшатывают уверенность. Я ведь решила, что этот человек плохой. Но сейчас начинаю сомневаться.
С сурового мужского лица на меня смотрят темные сумеречные глаза. Очень притягательные. Немного пугающие. И совсем не похожие на все, что я видела раньше.
Шумно сглатываю. Малыш начинает недовольно кряхтеть на руках, и я наконец прихожу в себя. Перестаю смотреть в глаза мужчины как загипнотизированная.
– Это была вынужденная мера, – он неожиданно берет у меня из рук баночку с детской смесью, – ну, говори, как готовить.
Командует, и я тут же переключаю внимание на насущные проблемы. В голове странно пусто. Будто все мысли оттуда успели испариться. Но куда и зачем? А самое главное почему?
– Вы будете готовить детскую смесь? – не понимаю, чему удивляюсь.
Сама ведь хотела, чтобы он научился ухаживать за ребенком. Может просто не ожидала такой покорности. Этот мужчина целая загадка.
– Я в армии автомат Калашникова за 30 секунд разбирал и собирал, думаешь, не справлюсь с какой-то детской бурдой?
– Это не бурда!
– Не важно. Говори, что там делать?
Почему сам инструкцию не почитает? Может действительно боится не разобраться и выглядеть глупо. Мужчины такие мужчины. А еще его история про армию… Неужели он действительно служил? Такой богатей наверняка сын таких же богатеньких родителей и не откосил? Верится с трудом. Но я отчетливо понимаю, что верить этому человеку мне действительно хочется. Почему?
Мы вместе на удивление быстро готовим смесь. Я гоню от себя мысли, что сейчас мы больше всего похожи на семейную пару, возящуюся со своим малышом на кухне первого января.
Кроха, наевшись, засыпает буквально за секунды, а в меня прилетает уже новое испытание. И глаза цвета сумерек смотрят серьезно и строго.
– Будешь няней на новогодние праздники. Заплачу сто тысяч за девять дней. Как раз успею найти нормальную тебе на замену. А то прошлая нас прокатила в самый неподходящий момент.
Он больше не приказывает. Кажется, у меня даже есть выбор. Только я его, похоже, уже сделала. И дело тут вовсе не в деньгах. Хотя отказываться от них не собираюсь.
Сильнее прижимаю к себе спящего кроху. Смотрю на красивого мужчину напротив. А за его спиной распускается яркое зимнее солнце. Как знак. Как символ. Как предупреждение.
Надо, наверно, отказаться, но я произношу:
– Хорошо, я согласна.
Глава 8
Сама не понимаю, как дала согласие стать няней. Это все магия. Магия Нового года, не иначе. Просто хотелось сделать чудо. Стать хоть ненадолго самой тем самым Дедом Морозом, который приносит всем деткам подарки. Подарить маленькому крохе частичку заботы и тепла. Не оставлять же его наедине с этим ужасным мужчиной, который даже подгузник поменять не может. Сердце мое тоже не камень. И деньги тут вовсе ни при чем.
– Ах, ты, паршивец! – опять ругается Тимур.
Так оказывается зовут грозного и мрачного хозяина дома.
– Давайте лучше я покормлю. У вас так все пюре на полу будет.
– Уборщица приберет. Я ей деньги за это плачу.
– Это не значит, что нужно принижать ее труд, – беру из его рук тарелку с детским питанием.
Мужчина окатывает меня недовольным взглядом. Но я не поддаюсь. На меня мои ученики и не так бывает смотрят. Особенно третьеклашки. Вот уж на кого действительно порой не хватает нервов.
– Значит, ты работаешь в школе, Полина?
Мое имя он произносит как-то особенно. Словно играет с каждой буквой. Чувствую себя некомфортно рядом с ним.
– Вам по делам не надо? Я ведь няня и со всем справлюсь. А вы лучше найдите мне замену побыстрее.
– Это мой дом, – напоминает.
– Думаете, я про это забыла.
– Может перейдем на «ты», Полина?
– Вы уже перешли, – отворачиваюсь обратно к малышу, – летит самолетик, открывай скорее ротик.
Пришлось усадить его на диван. Обложить подушками. Детского стульчика для кормления, как и другой подходящей для ребенка мебели, в этом доме нет.
– Ты, наверно, очень строгая училка?
