скачать книгу бесплатно
– Какое тебе дело до моего вида?
– Ты находишься в моем доме, – голос Десмонда становится еще более низким. – И мне есть дело до всего, что в нем происходит.
– Остынь. Я все равно собираюсь уехать домой. Меня никто не заметит.
– Сомневаюсь, что ты останешься незамеченной, – парирует Десмонд.
Его глаза темнеют, когда скользят по моей груди и оголившийся полоске живота из-под края белого домашнего топика. От взгляда Десмонда моя кожа вспыхивает, а от его близкого нахождения мои соски твердеют. Я глубоко вздыхаю, стараясь успокоить сердцебиение и заодно саму себя.
Сомневаюсь, что ты останешься незамеченной.
Может быть, это похоже на комплимент, но то, в каком тоне эти слова произнес Десмонд, заставляет убедиться в обратном. В его голосе зашкаливает раздражение и пренебрежение.
Продолжая держать мой локоть, Десмонд тащит меня вглубь коридора. Я не имею ни малейшего представления, что у него в голове, поэтому изо всех сил толкаю его в спину.
– Или ты отпускаешь меня, или я все расскажу своему брату. Даниэль с малых лет занимается боксом!
Я не вру. Даниэль действительно в младшем классе ходил на тренировки. Но один раз получив удар в лицо от соперника, он попросил родителей перевести его в секцию плавания, предупредив, что его благородная переносица не должна пострадать.
Разумеется, этот факт я предпочитаю скрыть от Десмонда.
– Твой брат еще будет меня благодарить, – говорит Десмонд, сворачивая за угол. – Я пожертвую своей одеждой, чтобы его полуголая сестренка не разгуливала среди пьяных парней, – он поворачивается, и на его губах расплывается ухмылка. – Или я нарушил твои планы на этот вечер, м?
Мое лицо заливается краской. На что он намекает?
– У большинства девушек в этом доме платья едва прикрывают бедра. Почему ты прицепился ко мне?
– Всех, кто находится здесь, пригласила Грейс. Всех, кроме тебя. Я вижу тебя впервые, но зато знаю, что у тебя на уме. Ты решила совместить приятное с полезным и найти в этом доме обеспеченного кандидата на ночь?
Что? Какое он имеет право так обо мне думать?
– Как ты смеешь, так говорить про меня?
Десмонд делает шаг навстречу и наклоняется. Его грудь соприкасается с моей, а между нашими губами остается всего несколько дюймов. Я внутреннее напрягаюсь от сурового вида Десмонда, и от того, как мое тело реагирует на его присутствие. Со мной еще ни разу не происходило ничего подобного.
– Если бы не компания моего отца, ты бы дальше трудилась ночами, объезжая туристов Портсмута, – он бесцеремонно опускает глаза на вырез моего топика, демонстративно изображая безразличие. – Сколько бы тебе пришлось работать, чтобы оплатить обучение в академии Дирфилд за год? Месяц? Два месяца? Извини, я не знаю твоих расценок за одну ночь.
Я раскрываю рот, чтобы возмутиться, но тут же закрываю его. От слов Десмонда я теряю дар речи. Откуда он знает такие подробности?
– Перед тем, как принять сотрудников в нашу компанию, на них тщательно собирается информация, – будто бы прочитав мои мысли, отвечает Десмонд. – У Даниэля Лазарро отличные характеристики, а у его младшей сестры вполне неплохие показатели в школе. Не считая одной ее маленькой тайны, – его голос становится грубее. – Она спаивает туристов и уходит с ними в гостиничные номера. Из-за этого Даниэля вряд ли бы приняли на работу. Но только мой отец любит давать людям второй шанс. Он решил, если у тебя появится возможность получить хорошее образование, тебе больше не придется спать за деньги.
Внутри меня во всю глотку кричит злость и обида. Но скорее небо рухнет на землю, чем я позволю вырваться эмоциям наружу. Я не собираюсь доказывать Десмонду, что то, что он знает про меня – наглая ложь. Я ни с кем не спала, тем более за деньги.
– Не волнуйся, в академии никто не знает про твой заработок, – добавляет Десмонд и выпрямляется в полный рост. Его взгляд полный осуждения скользит по моему лицу. – Если ты сама себя не выдашь.
Наверняка этот кретин ждет от меня, что я буду оправдываться. Или как в слезах буду говорить, какая я бедная и несчастная, и как мне тяжело было пойти на такое. Но я ни за что не проявлю слабость.
Если Десмонд решил, что я шлюха, я не собираюсь его в этом переубеждать. Даже если бы это было правдой, кто он такой, чтобы меня осуждать?
– Как жаль, а я уже успела обменяться номерами с парочкой твоих богатеньких друзей, – язвлю я. – Так не хочется отказываться от их огро-о-о-много… кошелька.
Я вижу, как на челюсти Десмонда дергается мускул. Его зрачки расширяются. Все это выглядит весьма привлекательно, отчего мне хочется позлить его еще больше.
– Даже не знаю, что мне теперь делать, – я перехожу на дразнящий шепот. – Может быть, ты дашь мне последний раз с ними покувыркаться?
Хватка его пальцев на моем локте усиливается, но через мгновение Десмонд резко отталкивает меня. Я ударяюсь в стену затылком, но не свожу с него взгляда.
– Трахайся с кем хочешь, – угрожающе рычит он. – Но за пределами моего дома, понятно?
Десмонд делает шаг навстречу, и меня снова прошибает насквозь от одной мысли, что скоро он окажется рядом. Моя нездоровая реакция на него меня откровенно пугает. Я не должна вестись на его внешность. Успокойся, Кристи! Он просто придурок в красивой обертке.
Десмонд проходит вблизи меня и открывает дверь, которую я до этого не замечала. Его высокая фигура исчезает в комнате, и раздается девичий визг.
– Кэш, – после секундного молчания говорит Десмонд. – Я же просил не занимать мою спальню.
– Это мой подарок в честь твоего возращения, – отвечает ему мужской голос.
Любопытство заставляет меня заглянуть в комнату, и я замираю на пороге.
На огромной кровати, застеленной черным покрывалом из шелка, сидит девушка. На ней красная расклешенная короткая юбка и такого же цвета майка с крупной цифрой пять на груди и логотипом Ferrari. Рядом с ней стоит парень, которого я видела на балконе в холле, только теперь его джинсы приспущены.
– У нее такой же номер, как у мудака, который тебя подрезал, – говорит он Десмонду, одновременно застегивая пряжку ремня. Затем он поворачивает голову в мою сторону и оценивающе рассматривает меня снизу вверх. – Но я вижу, что ты не теряешь зря времени и нашел на ночь Жасмин.
Жасмин?
Я не успеваю открыть рот, чтобы что-то произнести вслух, как передо мной встает Десмонд с каменным выражением лица.
– Она уже уходит, – отстраненно говорит он, будто бы меня здесь нет.
Десмонд бросает в меня что-то светло-серое и бесформенное, и я машинально ловлю это на лету. Развернув перед собой огромную толстовку с капюшоном, я читаю белую надпись «Givenchy».
– Надевай ее и уходи из моего дома, – небрежно рявкает Десмонд.
– А что будет, если не надену? – с вызовом спрашиваю я.
Его голубые глаза вспыхивают, а на шее отчаянно пульсирует вена. Только бы слепой не заметил, что Десмонд сдерживается, чтобы не зарычать на меня.
– Тогда мне придется самому это сделать. И поверь, ты не получишь от этого удовольствия.
– Откуда ты знаешь? Может, я люблю, когда жестко?
Ноздри Десмонда раздуваются, а губы сжаты в единую линию. Кажется, он на грани нервного срыва, и я не могу сдержать самодовольной ухмылки.
– Не хочется вмешиваться в ваш диалог, – рядом с Десмондом встает Кэш. – Но вы немного перепутали последовательность. Нужно сначала раздеться, затем доставить друг другу удовольствие, можно и жестко, – он подмигивает мне. – А уже потом одеваться.
– Я скорее трахну свою руку, чем пересплю с ней, – заявляет Десмонд, и моя зыбкая невозмутимость окончательно катится в пропасть.
Мне хочется наградить его хорошей пощечиной, но вместо этого я натягиваю толстовку и разворачиваюсь. Мышцы на моих ногах предельно натянуты, когда я чуть ли не бегом несусь по коридору и спускаюсь на первый этаж. Желание убраться отсюда, как можно скорее, возрастает с каждой чертовой секундой. С колотящимся сердцем в груди я иду через холл, затем прохожу по лабиринтам коридоров и поворотов, и наконец оказываюсь на парковке для персонала.
Нажимаю на сигнал автомобиля, открываю дверь Toyota и занимаю водительское сиденье. Мой пульс медленно падает, когда я завожу машину и вместе с ней включается стереосистема.
«Ненавидишь меня, ненавидишь и до сих пор пытаешься меня заменить.
Гонишься за мной, преследуешь, чтобы сказать, как ты меня ненавидишь.
Выброси меня из головы, выбрось, ведь лучше бы ты со мной никогда не встречался.
Соври, скажи мне, детка, как сильно ты меня ненавидишь.»
Пространство в салоне заполняется женским вокалом, когда я от злости едва не путаю педали. Включив музыку на полную громкость, я позволяю Ellie Goulding поглотить все мои чувства.
Набрав скорость, я с визгом выезжаю с подъездной круговой дороги поместья Аматорио. Как только я оказываюсь среди соснового леса, мой телефон пищит, уведомляя о новом сообщении. Стараясь не отвлекаться от дороги, я достаю телефон из кармана.
Неизвестный номер: Хорошие девочки после смерти попадают в рай, а куда попадешь ты, детка, когда мои руки сожмут твою хрупкую шею?
Бросаю телефон на пассажирское сиденье и смотрю в зеркало заднего вида. В чернильной темноте леса мигают фары дальнего света, и на моем лбу появляется капелька пота. Она стекает к виску, и я смахиваю ее, концентрируясь на том, чтобы поскорее добраться до дома.
Мой взгляд возвращается к зеркалу. Машина, следовавшая за мной, сокращает дистанцию. Меня охватывает паника, и я вздрагиваю, когда телефон вновь пищит. Я тянусь за мобильным, читая последнее сообщение:
Неизвестный номер: Твое место в аду, детка.
Глава 5
Десмонд
Ее грудь резко поднимается и опускается, с лица пропадает насмешка, а огромные темные глаза блестят, готовые наполниться слезами. На мгновение меня охватывает чувство горечи, но потом я беру себя в руки. Она не достойна, чтобы я с ней нормально разговаривал. Меня не одурачишь. В отличии от моего отца, я не верю, что она воспользуется шансом и перестанет быть той, кем является на самом деле.
Кристиана Лазарро – лживая дрянь. Днем она искусно играла роль прилежной ученицы обычной государственной школы Портсмута. А ночью продавала себя за деньги туристам. Кристиана врала родному брату, друзьям и одноклассникам, что работает официанткой в местной закусочной в вечерние смены. Я уверен, что она и здесь, в Бостоне продолжит заниматься тем, чем привыкла: будет посещать академию и заодно искать богатых клиентов.
Расправив плечи, Кристиана смотрит мне в глаза и решительно натягивает мою толстовку. Моя одежда скрывает ее идеально округлую грудь и плоский живот, а края толстовки доходят до середины бедра. Ее ноги длинные и прямые с загаром после летнего южного солнца. Кристиана стремительно разворачивается, отчего ее темные густые пряди раскидываются по плечам и поднимаются в воздух. Она быстро идет по коридору в сторону лестницы, и я на мгновение прикрываю глаза, усмиряя внезапно проснувшееся желание.
Беги. Беги, как можно скорее, или я догоню и сделаю с тобой то, за что сам себя возненавижу.
Я с силой хлопаю дверью. Мне нужна передышка. Раздражение переплетает каждую клетку моего тела.
Я бы мог списать это на ужасный долгий перелет. Или на авиакомпанию, потерявшую мой багаж. Или на слишком навязчивого репортера, встретившего меня возле аэропорта. А может быть на Грейс, которая устроила сюрприз, зная, как я их ненавижу.
Но причина была в другом.
Мне двадцать лет, в прошлом году моя команда заняла второе место на гонках в Ле-Мане, и я сотрудничал с известным брендом спортивных автомобилей. Утомительные перелеты, вездесущие журналисты и шумные вечеринки стали неотъемлемой частью моей жизни. Но мне пришлось бросить все, ради отца.
Два года назад он видел, насколько меня поглотил автоспорт, и отпустил во Францию, чтобы я подготовился и принял участие в гонках. Но перед этим взял с меня обещание, что я должен вернуться домой и окончить учебу в «Дирфилде».
Я редко даю обещания, но всегда исполняю их. Только по этой причине я вернулся в Бостон. И от этого мои челюсти сжимаются так, что болезненно ноют зубы.
Вместо того, чтобы гонять по трассе, выжимать из машины невозможное и ставить новые рекорды, я должен пойти в выпускной класс. Я уже ненавижу этот гребаный год. Меня успокаивает лишь то, что это все временно.
Отец полагает, что в будущем я займу его пост. Папа является генеральным директором «Аматорио Лимитэд» – одной из самых крупных строительных компаний в штатах. Штаб-квартира «Аматорио Лимитэд» располагается в Бостоне, но ее офисы находятся по всей стране. Отец чаще работает в Вашингтоне, где сосредоточился настоящий центр власти компании, и рассчитывает, что я займу его трон после того, как получу образование в Брауне.
Однако у меня свои планы. Я собираюсь связать свою жизнь с автоспортом, а не с компанией отца.
– Как ты думаешь, она реально спит за деньги? – из моих мыслей меня отвлекает Кэш.
Я перевожу взгляд на брата. Кэш идет к дивану и разваливается на нем, широко раздвинув ноги. На его коленки тут же усаживается девушка, и одной рукой он сжимает ее задницу, а другой небрежно дергает ее майку, оголяя сиськи.
– Мне все равно, – бросаю я и направляюсь в ванную. По пути я стягиваю с себя бомбер и отправляю его на пол.
– Тебе так «все равно», что ты идешь подрочить в душ? – ржет за спиной брат, и не глядя на него, я показываю ему средний палец.
– Я бы щедро заплатил за час с такой, как она, – продолжает говорить Кэш. – Черт, да я бы резвился с ней целую ночь.
Я резко выдыхаю через нос. Прошло два года, но мой брат так и не изменился. Он все также относится к женщинам, как к неодушевленным существам, созданным с единственной целью. Один раз он встретил девушку, ради которой перестал смотреть на других, но их история закончилась и осталась в прошлом.
И с тех пор все только ухудшилось. Кэш стал еще больше циничным и еще больше поверхностным.
Я открываю дверь ванной комнаты и захожу внутрь. В моей спальне есть еще одна душевая, она располагается между зоной отдыха и основной ванной. Ее защитные стенки сделаны из стекла, но гораздо интереснее наблюдать с кровати за девушкой или двумя, ласкающих друг друга, чем сейчас мыться на обозрении брата.
Раздевшись полностью, я скидываю вещи на пол и включаю на полную мощность прохладную воду. Струи мгновенно стекают по волосам и плечам, мокрые пряди падают на лоб. Я запрокидываю голову, подставляя лицо под потоки.
Может, я люблю, когда жестко.
Дразнящий голос Кристианы застывает в ушах, и жар заполняет мою грудь и опускается в пах. Я выдыхаю, чувствуя, как член пульсирует и увеличивается при мысли о ней.
Ей нравится жестко? Я бы натянул на кулак ее длинные волосы и нагнул над перилами прямо на балконе. А если она врала, и ей нравится нежно? Тогда я бы мягко целовал ее пухлые губы, заглушая ее стоны, когда она была подо мной…
Черт. Мне не стоит так думать.
Я никогда не был романтиком. Я разбивал сердца, и меня не волновали последствия. И мне должно плевать, что нравится Кристиане в постели, а что нет.
Вдруг створки душевой раздвигаются, и я поворачиваю голову, распахивая глаза. Под душ рядом со мной встает девушка, которую притащил с собой Кэш. Она голая, и ее обнаженное тело блестит под водой. Игриво прищурившись, она опускает взгляд на мой прямо стоящий член.
– Я могу помочь тебе справиться с этим, – она придвигается ближе и опускается на колени.
Ее губы обхватывают мой стояк, и я провожу рукой по ее мокрым волосам, пытаясь выцедить из себя желание прикасаться к ней дальше. Но внутри меня ничего не загорается. Все пусто. Чертов вакуум, где нет ни одной живой эмоции.
Твою мать, от ссоры с Кристианой я возбудился больше, чем от этого минета.
Поднимаю руку и упираюсь ладонью в мокрую стену, ощущая, как девчонка сильнее сжимает пальцами эрекцию, к которой она не имеет никакого отношения. Другой рукой я обхватываю ее затылок и глубже толкаюсь ей в рот. Ее губы быстро скользят по моей длине, и я выпускаю воздух из легких.
Я сказал Кристиане, что не хочу ее трахнуть. Я нагло соврал. На нее не встанет только у немощного слепца. Как бы она не пыталась держаться стойко и невозмутимо, я все равно заметил ее волнение. Стоило мне приблизиться, и ее дыхание участилось. Под тоненькой тканью маечки проступили соски, и мне хотелось втянуть их и укусить.
Интересно, Кристиана догадывалась, насколько горячо выглядела в этот момент?
Со всего размаху я хлопаю ладонью по стене. Какой же я придурок! Конечно, Кристиана знает об этом. Она отлично знает цену своего тела и знает, что с ним делать.
От моего громкого удара девушка вздрагивает и замирает. Я отталкиваю ее от себя. Как бы она не старалась, она не сможет дать мне то, в чем я нуждаюсь.
– Возвращайся к Кэшу, – хрипло произношу я, замечая на ее лице замешательство. – Я не в настроении.
