скачать книгу бесплатно
– Что ж, нас ждет много работы. Мы в достаточном объеме изучили теорию и основы программирования. Теперь нам предстоит научиться применять это все на практике, чтобы к концу года вы стали профессиональными хакерами. Ну, или полупрофессиональными программистами. Тут уж, кто как сам выберет. Главное для меня, чтобы вы не пропускали занятия и смогли к концу года представить мне свой экзаменационный проект.
– Выбираю хакерство! – прошипел Эрик на ухо Джеку. – Кого бы ты хакнул первым? Погоди, дай угадаю… Наверное, Джессику Робертсон?
Джессика была их однокурсницей и относилась к тем, кого принято называть первыми красавицами школы. Она была капитаном школьной команды поддержки и встречалась только с самыми крутыми парнями. Как-то раз она даже ненадолго стала девушкой Ричарда, но он быстро с ней порвал. Джек сох по Джессике с самых младших классов. Эрик в шутку называл их «Double D» и не упускал случая подколоть друга. Обычно Джек на это дулся, но сегодня его реакция была прямо противоположной.
– Раз уж ты сам начал эту тему, то в скором времени я планирую сделать с ней кое-что другое, – многозначительно ответил он.
– О, Джек, ты что, опять? Вспомни, как ты пытался пригласить ее на дискотеку в пятом классе? А эта дурацкая якобы анонимная валентинка в седьмом? А реферат, за который она обещала пойти с тобой в кино, а получив свои сто баллов, пошла с моим братом? Неужели этой коллекции тебе недостаточно? Признай уже, чувак, – это отыгранная карта.
– Ты не понимаешь, в этот раз все иначе! – воскликнул Джек и сразу осекся. Получилось громче, чем он предполагал. Однако мистер Фишер был увлечен объяснением задания Кэтти и Элисон в самом начале класса и не обратил на него никакого внимания. – В этот раз ОНА этого хочет.
– Стоит ли напоминать, что ты и в прошлые разы думал, что она этого хочет.
– Да нет, ты не понимаешь. Она мне сказала. То есть написала. Сейчас… – покопавшись в «Айфоне», он открыл переписку в Imessage. – Смотри. Сообщение вчера от нее получил. Вот же, сама пишет.
Эрик посмотрел на экран. «Привет, красавчик. Как насчет того, чтобы нарушить правила? Пошалим?» – прочитал он сообщение, которое было вполне в духе Джессики. Он бы даже не сомневался, что это она. Если бы написано оно было кому-то другому.
– И с чего ты взял, что это она? Может быть, это розыгрыш?
– Чувак, ты что, считаешь, что у меня нет ее телефона?
– А, ну да. И как я мог сомневаться.
– К тому же есть еще одно доказательство. Всего тебе читать не надо, но вот… – Джек пролистал вниз переписку и, покраснев не то от гордости, не то от смущения, открыл вложенный файл. С фотографии на фоне деревянной кроватной спинки смотрели две женские груди. – Ну, что скажешь?
– Скажу, что это примерно третий. Хотя, ты же знаешь, я не особо спец. За консультациями – это тебе к Ричарду.
– Да нет же, я не об этом. Это она мне прислала! Вот тебе еще одно доказательство.
– Ну да, конечно, Джек. Она же единственная в нашей школе, у кого есть грудь.
Джек обиженно засопел и отвернулся к своему компьютеру. Эрик тоже хотел было начать работу, как вдруг червячок сомнений, с самого утра пожирающий его изнутри и уже было притихший, завозился с невиданной ранее силой. Эрик еще раз посмотрел на телефон, который все еще лежал между ними, потом перевел взгляд на стакан с кофе.
– Скажи, Джек, а откуда ты узнал, что я сегодня проспал?
– В смысле? – Джек снова повернулся к нему, оторвавшись от экрана. – Тебя же не было на построении.
– Ну да, не было. Но я мог заболеть. Меня могли вызвать к директору. Мог уехать домой. Вариантов было масса. Но ты, принеся мне кофе, четко сказал – проспал.
– Да ты чего с ума-то сходишь, я просто предположил. Это так важно?
– А вчера ты, кажется, говорил, что твой телефон в ремонте? Однако вечером уже эсэмэсился с Джессикой?
– Так водитель вчера привез перед ужином.
– А-а-а… А позвонить ты тоже вчера просто так брал мой телефон?!
– Да к чему ты вообще, я не понимаю???
– А к тому, что бывает, когда подставляешь своими дурацкими приколами лучших друзей… – зашипел Эрик. – Это ты отключил мои будильники, да?
– Какие будильники? Почему отключил?
– О, знаешь, Джек, актер из тебя никудышный. Ладно, все понятно. Зачет, пошутил так пошутил.
Эрик отвернулся и до конца пары хранил гробовое молчание, не реагируя на попытки друга привлечь к себе внимание.
Едва прозвенел звонок, он схватил свою сумку и первым вышел из аудитории, не дожидаясь, пока за ним последует Джек. И дело было не только в будильнике, но и в том, что теперь не было уверенности, что одежду из душа вчера утащил Ричард. Они с Джеком частенько друг над другом шутили, но никогда раньше это не сулило кому-то из них серьезных неприятностей. В этот раз, по мнению Эрика, Джек перегнул палку. Конечно, он не собирался порывать общение с ним, ведь дружба строится десятилетиями не для того, чтобы рушиться из-за одного глупого поступка. Но ему нужно было время, чтобы, как говорится, «остыть».
Большой колокол гулко зазвонил, оповещая о начале обеда. Ученики со всех уголков школы потянулись в сторону кафетерия. Эрик хотел было последовать их примеру, но в конце коридора вдруг заметил миссис Беррингтон. Вспомнив утреннюю беседу, он поежился и свернул к выходу. Расспросов про поход к врачу, больничный и самочувствие совсем не хотелось.
Во внутреннем дворике было прохладно и влажно: очевидно, не так давно прошел дождь. Редкие ученики расположились на лавочках. Кто-то читал учебники и конспекты, другие просто болтали, подложив эти самые учебники и конспекты в качестве сидений на мокрые скамейки. В основном тут были средние классы, у которых обеденный перерыв был на час позже. Однако Эрик заметил и двух представителей старшей школы. Более того, оба были ему знакомы слишком хорошо.
Ричард и Рейчел стояли друг напротив друга в конце дворика, прямо около дорожки к зданию А-Level. Подойдя поближе, Эрик заметил, что у обоих взбудораженные и красные лица. А еще через несколько шагов услышал их повышенные голоса.
– Это уже перешло все границы! Я последний раз предупреждаю тебя, не подходи к нему, ясно?! – почти кричала Рейчел.
– Ты даже не дала мне шанс все объяснить, ты все время только обвиняешь! Я искренне позвал его в команду, и все бы было нормально, если бы ты не вмешалась!
– Все бы было нормально, если бы ты умел держать язык за зубами! И кстати, я говорю не только про Стюарта, но и про нас!
Ричард неожиданно переменился в лице. Быстро миновав несколько метров, которые разделяли их с девушкой, он подошел вплотную и взял ее за руку.
– Действительно, Рейч. Именно об этом я и хочу поговорить с тобой с начала семестра. О нас.
Рейчел на долю секунды замешкалась, но затем резко выдернула свою ладонь из его пальцев. Развернувшись, она направилась в сторону центрального входа. И через пару шагов нос к носу столкнулась с Эриком.
– Ты все слышал, – скорее, констатировала, а не спросила она.
– Не только я. Весь двор слышал. Если разговор был конфиденциальным, к чему было так орать?
Из-за ее плеча Эрик кинул взгляд на брата. Пожалуй, в первый раз за всю их совместную жизнь Ричард выглядел смущенным. Правда, лишь несколько секунд. Затем он небрежно хмыкнул и подхватил с травы свой портфель. Эрик приготовился к традиционным колкостям или сарказму, но их не последовало. Ричард развернулся и пошел в сторону корпуса. Сделав пару шагов, он все же обернулся.
– Наш разговор не закончен, Рейч.
И, не удостоив младшего брата даже взглядом, скрылся из виду.
– Ага, размечтался, – пробормотала Рейчел. – Не дождешься. Извини, Эрик, ты прав. Не нужно было так кричать, обычно я держу себя в руках. Просто он умеет вывести меня из себя. Пойдем-ка отсюда, а то, кажется, на нас и правда теперь пялится весь школьный двор.
Она была права. Немногочисленные ученики давно отвлеклись от своих дел и наблюдали за разворачивающейся на их глазах сценой.
– Стервятники, – тихо сказала Рейчел Эрику, кивая в сторону скамеек. – Уже, небось, запустили эту свою машину сплетен. К вечеру вся школа будет болтать не пойми что про меня и Ричарда. А мне бы совсем не хотелось, чтобы про нас с ним болтали. Лучше уж пусть болтают про нас с тобой.
И она ему вновь лукаво подмигнула. И младший из Коллинзов почувствовал, что заливается румянцем.
– А вариантов, чтобы не болтать ни про кого, нет? – стараясь не показывать свое смущение, спросил он.
Рейчел печально улыбнулась.
– Ты как маленький, ей-богу. Вроде уже выпускной класс… Ты же в этой школе с детства, должен знать, что тут сплетни – это все. Такие люди, как Джессика Робертс или Алисия Бристон и их подпевалы, обеспечивают бесперебойную работу этого информационного канала. При этом им совершенно плевать, правдива ли та информация, которую они распространяют. Главное – языками почесать. Ты обедал?
В этот момент они как раз подошли ко входу в кафетерий.
– Я… Нет, я не успел еще. Как раз собирался.
– Ну вот и отлично. Перекусим вместе. Дадим им еще один повод для сплетен, а?
Эрик улыбнулся.
– С радостью составлю компанию Вам, мисс!
Они прошли через раздачу и, получив свои подносы, расположились за столиком у окна.
– Скажи, Рейчел, а что у вас случилось? – решился задать Эрик давно мучающий его вопрос. – Ну, с Ричардом. Наверное, это не мое дело, но мне кажется, что он не рад вашему расставанию.
Он думал, что она не захочет отвечать. Однако, к его удивлению, Рейчел отреагировала спокойно.
– О, знал бы ты, как часто я слышу этот вопрос с начала семестра. Но разве Ричард тебе не говорил?
– Нет, он не затрагивает со мной эту тему.
– Странно, с его-то любовью поболтать.
– Не понял. Это сарказм или как?
Рейчел немного замялась. Она покрутила в руках стакан с соком, сделала глоток и огляделась вокруг.
– Понимаешь, – тихо сказала она, – я бы никому не сказала этого, но ты все-таки его брат, и я очень надеюсь, что в отличие от Ричарда ты умеешь держать язык за зубами. Я расскажу тебе только потому, что не хочу, чтобы ты считал меня мегерой, разбившей сердце твоему брату, или поверил каким-то слухам, которые, возможно, скоро появятся от недостатка информации. Но только это все сугубо между нами, окей?
– Само собой.
– Начнем с того, знаешь ли ты, где работает моя мама?
– Не в нашей ли школе психологом?
– Да, но не только. Школа – это, скорее, акт благотворительности, несколько дней в неделю на полставки. На самом деле моя мама – клинический психолог. Ее основное место работы – госпиталь Святой Анны.
– Ничего себе… Это же лучшая клиника в округе, да?
– Да, но основной ее профиль – лечение психических расстройств. Попросту говоря, это одна из лучших психиатрических лечебниц в стране. Об этом мало кто знает, ведь они себя так не позиционируют. Но люди, столкнувшиеся с такой бедой, в курсе. Следующий вопрос знатокам: что тебе известно о шизофрении?
– К счастью, не скажу, что много. Знаю, что это болезнь, и вроде бы как связанная с раздвоением личности.
– Двойка Вам, мистер Коллинз. Хотя это распространенное заблуждение. На самом деле все намного сложнее. Раздвоение личности – это лишь один из признаков этой болезни. Который, кстати, проявляется не так уж и часто. Шизофрения – это деформация процесса мышления, замена привычных эмоциональных реакций другими. Не буду грузить тебя терминами, но суть в том, что эта болезнь многогранна. И очень часто безобидна. Ее нельзя вылечить до конца, но можно «заморозить». Человек, пройдя курс лечения, может десятилетиями жить в обществе, и никто даже не догадается, что он болен. Но есть и обратный эффект. Человек может десятилетиями прожить с болезнью, не подозревая, что она у него есть. И тогда, в какой-то момент, она может достигнуть критической фазы. И случаются страшные вещи.
– Ты меня пугаешь, Рейчел. С учетом того факта, что речь о шизофрении зашла в контексте моего брата. Я, конечно, подозреваю иногда у него проблемы с головой. Но не до такой же степени, – пошутил Эрик.
Но Рейчел даже не улыбнулась.
– Это не поводы для шуток, Эрик. На самом деле это все очень серьезно. Но, повторюсь, если вовремя начать лечение, то в большинстве случаев – не страшно. К моей маме ходят многие ученики. И у большинства из них – типичные заморочки переходного возраста. Ну, знаешь, проблемы с противоположным полом, терки с родителями и прочая дребедень. Но есть один мальчик, Стюарт Моррисон. Он на класс младше тебя. В прошлом году ему поставили тройку на переводном экзамене, и он пытался вскрыть себе вены. К счастью, он забыл запереть дверь. И к счастью, его однокурсник очень вовремя зашел вернуть ему книгу. Парня откачали и даже, что удивительно для «Кентербери», происшествие удалось скрыть. Мистер Стейнер хотел отчислить Стюарта, но моя мама убедила директора не делать этого. Она забрала Стюарта в больницу на обследование по просьбе его родителей и диагностировала у него шизофрению.
– Ничего себе! – присвистнул Эрик. – А я ведь его знаю, он же играет в одной команде по регби с Ричардом. Нормальный с виду парень, только замкнутый слегка.
– Я же тебе уже говорила, что эта болезнь может протекать совершенно незаметно. И, да, ты прав, он занимался спортом и играл в регби. Что имеет самое прямое отношение к моей истории. В общем, мама назначила Стюарту лечение. Терапию, лекарства, другие процедуры. Болезнь удалось диагностировать на ранней стадии, она проявлялась только в замкнутости, отстраненности, периодических депрессиях. Ничего криминального. Но ему пришлось остаться в клинике почти на месяц. Ты когда-нибудь бывал в психиатрических больницах, Эрик?
– Бог миловал.
– Это правда. Миловал. Поверь мне, это не самое приятное место. Стюарту было там непросто. И очень одиноко. У него ведь даже друзей нет, его никто не навещал. Мама рассказала мне о нем, и я стала к нему приходить. Просто, чтобы поддержать, понимаешь? По-человечески.
Эрик кивнул.
– Ну вот, к концу лета он пошел на поправку. Его готовили к выписке. Помнишь, в августе наша школьная команда по регби ездила на соревнования в Виндермер? Этот чемпионат был важен для Стюарта. Он очень хотел окончательно поправиться к августу, чтобы на него поехать. Конечно, он пропустил много тренировок. И я рассказала его историю Ричарду, чтобы он, как капитан, пошел ему навстречу. Я убедила его дать Стюарту шанс, и он меня вроде как послушал. Конечно, я попросила его держать язык за зубами. И дело было не только в том, что в нашей школе лучше не афишировать такие вещи, но и в том, что моя мама ничего не сказала о диагнозе директору.
– Боже, только не говори, что он…
– Именно! Он мне поклялся молчать, допустил Стюарта к тренировкам, и вроде все шло хорошо! И представь теперь мою реакцию, когда в один «прекрасный» день на меня обрушились громы и молнии со стороны моей мамы. Честное слово, Эрик, я никогда ее не видела в таком бешенстве, как в тот вечер. Она пришла домой и начала на меня орать. Мол, она думала, что у меня есть мозги, что я взрослый человек, что она от меня такого не ожидала, что я подвожу ее «под монастырь» и все в таком духе. А еще, что к ней сегодня приходили родители Стюарта Моррисона и грозили судебным разбирательством за разглашение врачебной тайны. Оказалось, что твой прекрасный братец додумался на тренировке при всех обозвать его психом и заявить, что «проблемы с головой не дают ему преимуществ на поле». И это слышала вся команда! А потом, когда Стюарт, который очень стесняется своей болезни, с тренировки убежал, додумался еще и объяснить всем его диагноз.
Эрик смотрел на нее и не знал, что сказать. Он был уверен, что Ричард ей просто изменил. А тут целая драма…
– А ты не спросила его, почему он так поступил?
– Не спросила конечно! Просто сказала, что после этого мне неприятно его видеть. И это правда! Он предал меня и мою тайну, подставил перед мамой, навредил человеку, которому и так сложно. И пытался мне еще рассказывать, что я все преувеличиваю. Что, мол, никто и не понял, что Стюарт правда болен. Мол, все решили, что он выражается абстрактно. Как можно было так решить, если он прямым текстом заявил про лечение от шизофрении?!
– Гм… – промямлил Эрик. – А что же мистер Стейнер? Не отчислил Стюарта?
– По счастью, до мистера Стейнера эта информация не дошла. Во всяком случае пока.
– Знаешь, Рейчел, тогда, пожалуй, Ричард прав. Никто действительно не придал значения его словам. Иначе, как ты сама недавно говорила, об этом знала бы уже вся школа.
– Ты защищаешь его, потому что он твой брат! Но ты не должен этого делать, потому что он при этом еще и идиот! В общем, сегодня, когда все уже вроде как устаканилось, я увидела, что он беседует со Стюартом во дворике. Хотя я просила его к нему не приближаться! Он все равно полез к нему со своими дурацкими извинениями и пытался затащить обратно в команду!
– Он… Что?!
– Вот и я об этом же. Этому человеку любые просьбы по барабану. Чертов эгоист!
Гул колокола, прокатившийся по школе, возвестил о конце обеденного перерыва у старшеклассников. Рейчел встала и взяла свой поднос.
– Так или иначе, а это все уже не важно. Приятно было поболтать с тобой, Эрик. Надеюсь, тебе можно доверять, и эта беседа останется между нами. Мне пора, увидимся завтра на истории, – она повернулась и уже собиралась уходить, когда он, переборов внутренние противоречия, окликнул ее.
– Эй, Рейчел. Думаю, тебе стоит кое-что учесть.
– Что?
– Я знаю Ричарда семнадцать лет. И сегодня я первый раз за все эти годы услышал, что он извинился перед кем-то, кроме наших родителей.
Она ничего не ответила, но ему показалось, что ее губы тронула тень улыбки.
– Пока, Эрик! Не опаздывай!
