скачать книгу бесплатно
Она странно говорила, заметил я. Совсем не в ее стиле.
– Ну… Там… Ты что-то знаешь, потом говорил про создание семьи настоящей. Честно говоря, ты был пьян, а я была зла на тебя. Потом ты положил трубку. Я звонила, но ты не отвечал.
– Да? Не имеет значения.
Резко для себя я принял решение: куртку куплю новую.
– Моника, я все знаю, ты мне изменяла. Я больше не хочу видеть тебя в своей жизни. Ты поняла? – четко выговаривал слова в трубку.
– Эрик, нам надо поговорить, я тебе все объясню… Ты неправ…
Я положил трубку. Через секунду раздался звонок, опять она. Все ее интимные фотографии с другими, переписки с подругами – все это пронеслось в моей голове, а глаза налились кровью. Да, как я еще позволял себе быть с ней!? Я снял трубку.
– Да и еще, не звони мне больше никогда. Я знал это еще 6 месяцев назад. Я обращусь в полицию, а у тебя будут проблемы, – зло и почти теряя контроль сказал я.
Она пыталась все время что-то сказать. Я понимал, что поступаю не по-мужски.
– Поняла, ты, меня поняла, шлюха?
И бросил трубку. Меня трясло. Я никогда не говорил таких слов. В моей семье всегда уважали и почитали женщину. А здесь! Шесть лет вранья. Сколько можно продолжать?! Я злился и на себя, и на нее, и на весь мир. Я опять схватился за бутылку джина, но разозлился и оттолкнул ее от себя.
Давай заливай в себя. Еще и пить из-за неё начну. Пить?! Это выход?! Вот чему я научился за все эти годы, так это хорошо проводить время в компаниях. Забыл о родителях, а ведь они мне все дали. Мое стремление быть самым востребованным специалистом прошло со знакомства с Моникой.
Она не виновата, это я слюнтяй и был с ней все эти годы. Она вертела и делала со мной, что хотела. Даже в постели. От этой мысли меня затошнило. Я пошел в туалет проблевался. Да, вчера я перебрал.
Опять привел себя в порядок, ощутил вчерашнее спокойствие. И решил поехать на автобусе к родителям. Туда, где уютно и душевно, пока отец на работе поговорю с мамой спокойно.
Потом братья и сестра вернутся с учебы. Поиграю с Ричем. Собака, которую я подарил родителям, сразу как только купил дом. Я понял, как мне не хватает этих теплых моментов. От этих мыслей, я наконец-то расслабился. Сейчас все будет правильно, и никаких женщин.
Пока я ехал на автобусе, я перебирал все шесть лет с Моникой. Много хорошего. Может дело во мне?! Я бы мог сделать больше, стараться больше, не быть таким самоуверенным кретином.
Секс был превосходным, но это оказалось для нас не главным. В последнее время не было нежности. Обыденность, секс стал, как дорога, по которой ездишь каждый день. Там не было чувств! Зачем я думаю об этом?
Я глядел в окно автобуса. Хороший октябрь выдался. Но каждый день был уже немного прохладнее, чем вчера. А сегодня, может, пойдет дождь. Тучи заполонили небо. Мое настроение было такое же.
Я не понимал, чего ей не доставало. Да, я был неопытным в начале, но потом я все освоил, чему она меня научила. Даже думал, что чувств между нами нет предела.
Я доверил ей все – и тело и душу на 150 процентов. Я думал сделать предложение, когда мы вернулись из отпуска из романтичной Италии. Потом пошло что-то не так. Я вышел из автобуса и вдохнул свежий воздух.
Дверь открыла, конечно, мама. Рич терся об ноги и поскуливал, ожидая своей порции объятий. Мать обняла, спросила, что буду кушать? И только потом спросила:
– Ты не на машине?
– Она сломалась. Ничего страшного. Через неделю заберу.
Она недоуменно кивнула, ничего не сказав. Тут вышла бабушка, она переехала к нам. Не осталась там, где все напоминало о любимом. У них, говорят, была полная идиллия с дедом. С ней я познакомился уже здесь.
– Привет!
Пока я рассказывал, что произошло с машиной в легком варианте, думал говорить или нет про работу. Однозначно, не хотел. Они же гордятся мной. Начнут раньше времени поднимать панику.
Отец, как всегда спросит: «Все ли я делал на 100 процентов?» Это его любимый вопрос. Он говорил, если делаешь все от души, и все силы отдаешь делу, потом чтобы не случилось, твоя совесть будет чиста. Он часто – повторял, если у меня что-то не получалось в школе. Сейчас я был не уверен, делал ли я все на все 100.
Мама рассказывала про младшую сестру, что учится хорошо и увлечена музыкой. Мне нравилось слушать голос матери. Спокойный и уверенный. Все новости сводились к тому, что все стараются. У братьев был трудный период, но он прошел. Слава Аллаху, – добавляла мама.
Мы не соблюдали обычаи и традиции, отец сказал, у каждого есть собственный выбор. Если кто захочет, придет к Аллаху сам. Это было очень странно в мусульманских традициях. И друзья и знакомые из мусульманской среды, кто это узнавал, не сильно приветствовали.
Поэтому мы старались не выставлять на показ нашу жизнь и создали свой уютный мир. А отец дал нам полную поддержку: «потому что живем мы в свободной стране».
А еще говорила бабушка, потому что его отец, то есть мой дед, был очень религиозным и строгим человеком. Когда мой отец задумал переезд в другую страну, дед долго злился и выговаривал, что нет места истинному мусульманину в неверной стране.
Дед остался при своем, а мой отец переехал в Германию, чтоб дать нам лучшую жизнь. Они прекратили общение, а папа проговорился один раз: «Что это за религия, которая встает между отцом и сыном?!» Тут мне вспомнился вчерашний таксист Хосе, он же сделал точно так же, уехал от солнца, чтобы дать лучшее своей семье. Как же погано мне было! Я старался слушать мать.
Нет, я пока не буду говорить, что меня уволили. Скажу, что дали выходные. Мы пили чай с ванильными плюшками. Мама воодушевленно рассказывала про всех. Если заставлю их волноваться, нарушу их умиротворенный быт. Вот мама улыбается и повторяет, что все хорошо.
И братья образумились, был у них период, когда они не ночевали дома то один, то другой. Потом отец их успокоил своими нравоучительными разговорами. Отец авторитет. Интересно, когда у меня будет семья, смогу ли я быть таким же примером для своих детей? От этой мысли мне стало очень тепло и я заулыбался по настоящему, впервые за последние сутки.
– А с Моникой как? – поинтересовалась мать. А бабушка склонила с любопытством голову, даже прищурив левый глаз.
– Мы расстались.
Очень легко сказал я. Мама охнула и села на стул.
– Как? Что-то произошло?
– Все в порядке. Мы пришли к решению, что мы очень разные, – я подумал, что подробности их огорчат, и больше они разочаруются во мне.
Я не привык обсуждать наши личные отношения. Я всегда думал, что их это не касается. Здесь я выстроил стену: вот моя семья, а здесь – Моника.
– Да, бывает, сынок, – качая головой, согласилась мать. – Главное – не потерять себя в этом современном мире.
Бабушка тоже кивнула головой. Честно говоря, чувствовалось облегчение, как будто снял очень тяжелое пальто с себя. Моя семья и Моника были равнодушны к друг другу.
Ей изначально не нравилось ездить в этот загородный дом. Она скованно себя здесь чувствовала. А я в свою очередь не настаивал. Родители тоже не вмешивались и сохраняли вежливо дистанцию.
– Зато сейчас я смогу больше находится с вами.
Подошел к бабуле и приобнял ее. Она коснулась моей головы, как бы благословляя. Бабушка Руфина жила с нами уже 10 лет, она понимала на немецком все, разговаривала простыми предложениями. Отец решил говорить на языке страны, в которой мы живем.
Поэтому бабушке пришлось понимать немецкий. Зато она создала алжирский уют. По ее просьбе, мы покупали лампы, коврики, вышивку. Было интересно. Ее комната напоминала остров нашей культуры с благовониями и узорами. Алисия даже захотела платок носить, но этого ее порыва надолго не хватило.
Как здорово быть дома! Слышать мамин голос и бабушкино поддакивание всему происходящему. Как будто она соглашалась с жизнью и всеми ситуациями. При этом она всегда улыбалась, чтобы ни говорили. Иногда мне казалось, что она не понимает. Но задав однажды вопрос, она меня сразила деталями, которые я сам пропустил, когда слушал мать.
С приездом бабушки, наша двухкомнатная квартира, в которой я сейчас живу, совсем стала маленькой. Родители вставали рано и ложились поздно, они заняли зал. Алисия с бабушкой ютились в маленькой комнате, а я с пацанами во второй.
Вот так теснились, зато все вместе, шум стоял всегда. Я занимался в основном в бабушкиной комнате. Было сложно, места не хватало. А тишина наступала только, когда ложились спать.
Были счастливы и беззаботно радостны, когда переезжали в новый огромный дом. Я сказал только матери, а для отца это стало сюрпризом. Он плакал, первый раз в жизни я видел это. Я его привез сюда и отдал ключи. Он обнимал меня и хлопал по плечу. Приговаривал: «Я горжусь тобой, сын мой! Горжусь!» Таких проявлений чувств я больше у него не видел.
Это был 4-х комнатный коттедж, с большим залом. Парни так и остались жить в одной комнате. Зато у родителей наконец-то появился свой угол, бабушка отдельно, Алисия жила в моей комнате.
Как только я приезжал, она уходила спать к бабушке. Большая просторная кухня. В подвале были несколько складских помещений и огромный гараж. Еще красивая терраса, где летом по вечерам мы собирались пить чай.
Двор, мама украсила цветами и ягодными кустами, за домом расположился небольшой сад-огород. Там маму и бабушку в летний период можно было застать на четвереньках. Соседи спокойные, а виды божественные!
Я тоже гордился собой. Это обошлось мне в приличную сумму, которую надо выплачивать. Дом, в котором я не мог проводить много времени. Монике не нравилась эта деревня! Я усмехнулся сам себе.
Не важно, – думалось мне сегодня. Я смогу и заработаю. Пойду на стройку работать инженером или каменщиком, кем возьмут. Лишь бы видеть, как моя семья счастлива.
Я даже заметил, когда они переехали, все спокойнее стали. Каждый забредал в свой личный угол и занимался любимым делом. Мне не терпелось всех увидеть.
Наши обеденные посиделки превратились в приготовление ужина. Я спросил у женской половины, могу ли чем-то помочь, они рассмеялись и сказали – не мужское это дело – готовить.
– Ты можешь отдохнуть, поднимись к мальчикам или к Алисии, – предложила мать.
– Мне нравится больше у бабушки.
В ответ бабушка только кивнула головой.
– Иди, конечно. Не беспокойся, если уснешь, к ужину разбудим, – мама перевела бабушкин кивок.
– А отец во сколько придет? И все остальные?
– Да, они приходят все к ужину. У тебя есть время отдохнуть, хорошо, что тебе дали выходные, ты выглядишь уставшим, – обеспокоено сказала мать.
– Мам, все хорошо. Ты права, пойду отдохну.
Я поднялся на второй этаж, вдыхая запахи родного дома. Вот я дурак, что не ездил сюда, – подумал я про себя. Также заметил, что появилось больше новых вещей и уюта в арабском стиле. Значит дела у отца идут хорошо.
Мне сложно представить, что отец содержит всю семью на свой доход от строительства. Мать раньше подрабатывала, присматривала за чужими детьми и делала несложные переводы. Когда переехали сюда, отец сказал, что дом большой и за ним нужен присмотр. Я пытался давать ему деньги, но он наотрез отказывался, говорил: «Собирай на будущее своей семьи. Ты и так много сделал для нас!»
Мы договорились, что если мне нужна будет помощь, я должен буду сказать ему. Нет, пока буду молчать про увольнение. А то он скажет маме, мама бабушке, бабушка Алисии, а та пацанам. И нарушится эта священное спокойствие. С этими мыслями я завалился в кровать и стал проваливаться в сон.
София
Мы были красивы и готовы «выйти в свет» около 10 вечера. И уже на выходе встретили Марию. Она выздоровела и очень хорошо выглядела. Мария нас крепко обняла, как родных.
А я почувствовала тяжесть в груди, возможно, мне не хватало объятий близких людей. Мария для нас была на самом деле, как родственница.
Был один раз, когда мы приехали к ней, и застали ее в тяжелой ситуации. Она была больна и нужны были срочно деньги на лекарства.
Доход, который можешь получить от хостела, небольшой. И как выяснилось потом, перед своей болезнью, Мария затеяла ремонт. И все сбережения ушли туда. Дома в центре Мадрида старые, потребовалось больше денег и времени, чем планировалось. И еще эта болезнь.
В общем, тогда мы ей помогли. Мы это успешно забыли, а она это помнила.
– Рики ты свободен. Можешь идти по своим делам, – обратилась Мария к сыну.
– Можно я с ними пойду? – по-детски, сказал он.
Все засмеялись.
– Конечно, если они не против.
И, обращаясь к нам, добавила:
– Возьмите подрастающее поколение, я хоть буду спокойна. Он похоже уже готов.
Дружно выйдя из дома, мы направились в сторону проспекта Гран Вия, встретиться там с новыми знакомыми и оттуда уже решить в какой бар пойти. По дороге, как обычно, большей частью говорила Елен.
Мы решили опоздать на встречу и зайти сначала в аргентинский гриль. Это дешевый ресторанчик готовил быстро и вкусно. А так как мы не ели очень давно, это было просто отличной идей.
– Сколько тебе лет? – спросила у Рика.
– 18.
– То есть тебе было примерно 12 лет, когда мы закончили свои заезды в Мадрид. И не забыл нас?
– Да, примерно так. Вы как ураганы врывались в нашу тихую обитель. Вас захочешь, не забудешь, особенно Елен. И мама про вас все уши прожужжала. Мои девочки, мои девочки… Все годы, особенно под новый год. Помните, когда вы с подарками пришли, а потом пошли все вместе есть виноград под часами. Было море народа, не протолкнуться. Это было здо?рово!
– Ого, а я и забыла уже! Точно это в самом начале нашей учебы, – сказала я.
Мы сделали заказ, пообсуждали, как изменился Мадрид, быстро покушали, выпили по бокалу вина для настроения. Не переставая смеялись, вспоминая старое. А Рикардо воспроизводил прошлое с точки зрения 12-летнего мальца. Наше поведение оставило большое впечатление в его памяти.
Он хотел оплатить счет, но мы сказали, что он нанятый нами гид и зарплату уже получил в виде ужина. Мы веселились!
Выйдя на улицу, я втянула запах Мадрида, как хорошо-то, то ли от вина, то ли от моего внутреннего состояния.
И мы смеялись. Обстановка: «Студенческая атмосфера Рики и 30 летних теток «вспомнить былое».
– Мне нужно развлечься, а Софи срочно секс, – подтолкнув меня вперед выдала Елен.
– Не развращай молодежь, – ответила я.
Вот это мне не очень в ней нравилось. Елен всегда знала лучше меня, что мне нужно. И не стала акцентировать, чтобы не портить настроение.
Я шла и поражалась, как уживаются два человека в Елен. Если бы у меня произошло расставание с парнем с такими слезами и горечью, которые я видела, наверное бы не смогла никуда идти веселиться еще бы месяца два. Только лежала бы на кровати и смотрела мелодрамы. Сегодня ее слезы были искренними и я сочувствовала ей. В этот раз это не очередное шоу маленькой Елен.
– А тебя не смущает, что ты едешь с тетками потусить? – весело спросила я.
– А вы себя в зеркало видели? От Елен я был в восторге, даже пытался подглядывать в ванной, когда мне было 11 лет.
В этот момент ему прилетел веселый подзатыльник от Елен. Ойкнул, посмотрел на меня и продолжил.
– А ты какая-то воздушная, иногда, как будто не из этого мира. И молчишь, смотришь этими глазищами, и думаешь себе что-то.
– За мной подглядывал? – улыбаясь уточнила я.
– За тобой нет, – серьезно ответил он. – И это даже прикольно ходить с девушками старше себя, вы интереснее любой моей сверстницы.
