скачать книгу бесплатно
Колян отреагировал иначе. Он почти неотрывно смотрел вниз, и отлично видел, что ползти ещё довольно долго. Поэтому поприветствовал возникший разговор – только бы отвлечься и не думать о том, что и правда, может ожидать их, самонадеянных, «безответственных», и лезущих явно не в своё дело, сопляков. Спросил, обращаясь вниз:
– Надька… А ты сама-то какое кино больше всего любишь? Ну, или на какую героиню хотела бы быть похожа?
Странно, но ответ последовал незамедлительно:
– На Милу Йовович в «Голубой лагуне»! Она там та-а-акя… Секси! А ведь ей всего-то тогда было – четырнадцать. Или пятнадцать.
Толик подозрительно булькнул. Коляну удалось сдержаться. Надька обиделась: было слышно по тону:
– Ну и ржите себе на здоровье, придурки недоделанные! Я, может, ещё в бабу Клаву и пойду фигурой! На неё даже после девяти родов мужики засматривались!
– Твоя правда. – Колян дышал тяжело, но на всякий случай потрогал мечете на поясе – до светлого в лучах фонаря круга дна оставалось теперь лишь несколько метров, – вот уж чем, как говорится, Бог не обидел нашу семейку – так это здоровьем и фигурами. (Тьфу-тьфу.) Но я в порнофильмах сниматься не согласен.
– Ничего не забыл? – ворчание Толика накладывалось на сиплое дыхание.
– Нет, а что?..
– Ну, во-первых – про порнофильмы… В нашей деревне их точно никто снимать не будет. Антураж не тот… Разве что для извращенцев-геронтофилов… Ну и ещё про ваши… Хм. Наследственные черты. Упёртые вы все. Как ротвейлеры. Если чего-то надумали – …рен переубедишь! А режиссёры таких не любят: им же – то ножку подними, то попкой повиляй…
– Это почему же нас – не переубедишь?! – Колян обиделся за «негибкость характера», – Вон – Надька! Удалось же переубедить полезть первой!
Толик хохотнул:
– Это – только потому, что она и сама так хотела. Наверняка – с самого начала!
Надька подхихикнула. Потом «выдала»:
– Чёрт! Раскусил ты меня, Толик! Хи-итрый… Никогда за тебя замуж не пойду!
Толик громко сплюнул на стену колодца загустевшую слюну:
– Нашла дурака! Занимай очередь: ты – после крыс и болотных гадюк!
Колян, которому не понравились странные пятна на дне колодца, буркнул:
– Вы, двое… Уже заткнитесь. Оба. Мало ли что и кто там… Или отшлёпаю обоих!
– Всё, приехали. Я внизу. – Надька и правда постаралась говорить вполголоса. Но только до тех пор, пока не осмотрелась внимательней. – Ой! Здесь кровь!
– Ничего не трогай, и не отходи от лестницы! – в голосе Коляна прозвучал металл.
Надька сочла за благо послушаться, и фонарём светила теперь чётко: прямо на бетонное дно, на которое вскоре спрыгнули Колян и Толик.
Колян забрал фонарь из заметно дрожащих рук, присев на корточки и потрогав пальцем:
– Верно. Чёрт его задери – кровь! И свежая: ещё не успела свернуться! Размазано… Значит… – говорили они теперь вполголоса, невольно проникнувшись серьёзностью ситуации.
– Значит, кто-то раненный приходил… Ну, вернее – доползал сюда, буквально полчаса назад! Может, даже звал… А мы ничего не слышали.
– А… А может, это – кто-то из десантников?
– Каких ещё десантников?! – Надька наморщила лоб и нос.
– Обыкновенных. Которых возят на задание на боевом «Ми-8к». Уж его-то силуэт не перепутаешь с пассажирским…
– Ладно, тише, умный ты наш. – Колян сердито осмотрел крохотное воинство.– Похоже, и правда – зря мы сюда впёрлись. Но, раз уж впёрлись – всё равно посмотрим. Вдруг – сможем в-натуре, кому-нибудь помочь?
– Н-ну… Как скажешь. – Толик сглотнул. – Но если не возражаешь…
Он опустил уже свой рюкзак на бетонный пол, и достал из него… Обрез!
– Вау! – рука Надьки сама потянулась потрогать, Толик шлёпнул по ней, рука отдёрнулась, – Сам сделал?
– Нет, тётю Настю попросил… Сам, конечно! Вчера, как идиот, два часа пилил этой старой ножовкой. А что: дядя Гриша же умер! Значит, ружьё – моё! Использую, как хочу.
– А патроны есть? – Колян взял обрез. Внимательно осмотрел распил, и остался доволен: заусенцев, могущих помешать стрельбе, не имелось. Он вернул ружьё.
– Есть. Взял двадцать – с картечью. И двадцать – с «жаканами». По-моему, это лучше, чем с дробью.
– Отлично. – по тону Коляна было непонятно, то ли он шутит, то ли говорит серьёзно, – Заряди-ка два. С картечью. А остальные рассуй по карманам. – Толик поспешил так и сделать, – Что-то мне подсказывает, что стрелять здесь придётся… И – с близкого расстояния. – сам он снял мачете с пояса, и скомандовал, – Ну, идёмте, глянем!
Следы крови терялись за косяком полуоткрытой двери, до которой от колодца вёл коридорчик в пять шагов. Они чуть ли не на цыпочках, словно забыв, что только что орали, как стая резвящихся бабуинов, преодолели их. Колян выглянул в дверь, посветив:
– О-о! Коридор! Здесь даже есть свой свет. Но дохловатый какой-то – кажись, аварийное освещение! Ну-ка, помоги, Толик! – вдвоём они полностью открыли дверь толщиной ничуть не меньшей, чем верхний люк.
Дверь скрипнула, прочертив борозду по бетону пола. Надьку передёрнуло. Похоже, «игривый» запал у неё прошёл. А если и нет – то уж наверняка испарился, когда они увидели то, что оказалось за дверью с другой стороны.
В двух шагах от проёма сидел, привалившись к стене, мёртвый человек в форме бойца спецназа. Чёрный бронежилет придавал его туловищу объём – грудь человека напоминала добрый бочонок. Но не сам человек поразил троицу в первую секунду.
Кровавый размазанный след тянулся к нему, обрываясь в том месте, где должна была быть правая нога… Должна. Была. Быть…
Но сейчас имелся лишь обрывок защитных штанов с неровно оборванным краем, и пустота! Надюха набрала в тощенькую грудь воздуху.
Колян успел прикрыть ей рот – вопль потонул в его ладони.
– Тихо! – он зло прошипел ей в ухо, притянув с силой к своей груди, – Иначе – тоже умрём!
Девчонка потрепыхалась в его руках, буквально вцепившись мёртвой хваткой в его запястье, затем вроде, обмякла. Покивала – мол, очухалась. Колян отпустил.
– Ф-фу, чуть не задушил, придурок нервный… Говорю же – у меня насморк!
– Да?! Тогда какого …я ты полезла в сырое и холодное помещение? Тут твой «насморк» только усилится! – Толик не скрывал иронии.
– Почему?! Разве вы сами, два храбрых зайца, не заставили меня лезть туда впереди вас?! Под угрозой обреза!
– Не ври, зар-раза, обрез Толик достал уже внизу. И вообще: заткнитесь-ка оба! А то мне не слышно! – Колян, глядя и прислушиваясь в оба конца коридора, присел на колени перед бойцом, проводя срочное обследование: оттянул веко, пощупал пульс, приложил ухо ко рту и груди, отстегнув пряжки жилета, и отвалив переднюю бронеплиту на пол.
Надька и Толик переглядываясь, переминались с ноги на ногу, и тоже опасливо оглядывали и слушали оба конца коридора. И предпочли и правда заткнуться.
– Ничего. – Колян отстранился, – не дышит, пульса нет. Ладно. Прости, боец. – он полез по нагрудным карманам.
Добыча оказалась невелика: квитанция из… прачечной! И служебное удостоверение. Первую Колян, сердито фыркнув, вернул в карман:
– Блин. Похоже, мужик сам не заморачивался. И жену не мучил. Это если она у него была… Да и правильно: такую униформу в стиралку не засунешь…
Зато удостоверение изучали внимательно, все вместе.
– Рядовой Александр, значит, Петрович. – Колян коротко глянул на посеревшее безжизненное лицо, особенно жутко выглядевшее в мертвенно-блёклом голубоватом свете плафонов со слабенькими галогенными, «экономичными», лампочками. Но вид трупа нисколько его, похоже, не пугал. Правда, и не «вразумлял», – Лицо, вроде, как на фотке. Боец, стало быть, особого подразделения «Криптон». НИИ при Министерстве обороны, биологический отдел. Во как оно. Биология, значит…
– Так что, это у него микробы что ли… Ногу оттяпали?
Колян глянул на Надьку, словно не видя – думал явно о своём, отвечая механически:
– Нет, микробы так не кусают… Бери шире: биология занимается и крупными тварями. Размером, скажем, с тигра… Или даже саблезубого тигра.
– А, такого здорового, с клыками – как в «Десять тысяч лет до нашей эры»?
– Да, вроде того… Толик, боюсь, придётся тебе перезарядить на «Жаканы». Картечь против крупных хищников… Малоэффективна.
Толик кивнул. Переломил ствол. Подумал.
– Знаешь, мы же не уверены – кто его так… Я один с картечью всё равно оставлю. Вдруг там твари помельче тигра… Но просто их – много? – он вынул и заменил один патрон.
– Ладно, вы, дебилы сверххрабрые… Вы что – в-натуре собираетесь дальше здесь оставаться?! – в подрагивающем и прерывающемся голосе Надюхи сквозили и страх, и… любопытство. Правда вот вряд ли это было любопытство к собственно месту, куда они попали. Скорее, её интересовало, действительно ли эти два дебила собираются идти дальше!
Колян с Толиком переглянулись. Толик кивнул. Колян пояснил:
– То, что здесь не то – подземная военная база, не то – секретная Лаборатория, мы знали и так… Да и все в посёлке знают. Не кретины же полные. Поэтому старались сюда просто не соваться – себе дороже. Но сейчас, когда здесь бабахнуло… Вот ты – чего припёрлась? Любопытно стало? – Надюха неуверенно кивнула, – Ну вот и нам… Любопытно.
Так что пока мы собираемся придерживаться первоначального плана. Посмотрим, кому здесь сможем помочь. Или…
Он замолчал, вскинув руку:
– Тихо!.. Толик! Помоги-ка затащить его туда – в коридорчик!
Схватив бойца с обеих сторон подмышки, они оперативно занесли несчастного в отрезок коридорчика у колодца. Затем Колян вырубил фонарь:
– Кто-то приближается! Не шумите! – после чего сунул за пояс своё мачете, и достал из кобуры бойца массивный чёрный пистолет. Глянул в свете «любимого» китайского фонаря. Хмыкнул: «Надо же… ГШ». После чего фонарь погасил.
В чуть заметном отблеске из большого коридора повертел пушку, уже поднеся поближе к проёму. Вынул магазин, вставил назад. Передёрнул затвор – один патрон вылетел.
Колян подобрал его и сунул в карман.
– Полный. Видать, до него дело не дошло… А жаль. Пули-то… Бронебойные.
Толик отстегнул клапан на кармане сохранившейся ноги трупа. Наощупь порылся.
– Где-то здесь должны быть… Точно. Вот, держи: запасные обоймы!
Надька хмурилась. Говорила теперь злым глухим шёпотом:
– Как вам обоим не стыдно! Это, это… Мародёрство!
– Дура ты, Надька. Мародёрство – это когда грабят ценные вещи. Ну, там, часы, украшения, деньги… А мы только хотим защититься! Да и ему пушка уже не поможет!
Надька замолчала. Потупилась. Колян знал – грызёт губы, как всегда делает, когда нервничает. Нервничал и он. Только у него привычка – чесать нос. Иногда – до прыщей. Потому что, как говорит мать, «грязными руками…»
Шум между тем медленно приближался. Колян лёг на живот, и попытался незаметно выглянуть из проёма. После чего вдруг шепнул: «Толян! Идём-ка!» – и вылез за дверь.
Надька осталась сидеть у трупа, засунув в рот оба кулачка – страшно! А ну как эти два идиота действительно найдут на …опу приключений, и не вернутся!
Идиоты вернулись. С собой они приволокли ещё одного бойца «Криптона».
Живого.
Однако и этот еле дышал – из огромной раны внизу живота продолжала течь чёрная кровь, и, немыслимо пузырясь, вываливались петли серо-сизых кишок. Боец стонал.
Надька испуганно пискнула, и отскочила к колодцу: «Мамочки!..» Затем её стошнило: «Гос-споди ты Боже… О-о!..» Кислый запах рвоты присоединился к удушливо-медному – крови.
Колян и Толик положили бойца на пол рядом с тем, у которого не было ноги.
Боец громко хрипел, и задыхался. Глаза блуждали вокруг, явно ничего не видя. Но вдруг взгляд сфокусировался на лице Коляна, и раненный схватил того за руку:
– Малец! Слышь, малец… – он закрыл было глаза, затем, явно собрав волю в кулак, снова открыл, – Быстрее! Вот возьми. – он сунул в ладонь Коляна коробочку, которую достал из чехла на поясе. Колян глянул – похоже на «уоки-токи». Переговорное?
– Выключатель – вот. – мокрыми от крови негнущимися пальцами боец потыкал в клавишу, – Вылези… Наверх, наружу. Включи. Скажи так: «Первый – гнезду. Кухня не… заперта…». Понял? Всего две фразы: Первый – гнезду!.. Кухня – не заперта!
– «Первый – гнезду. Кухня не заперта». Понял. Но… Может – помочь как-то вам?!
– Никак… Никак ты уже ни мне… ни остальным не поможешь. Спасайтесь скорее – вылезайте и… Скажи две фразы. Бегите… же… отсюда… скорей.
Толик решил спросить в повисшей паузе:
– А сколько вас было всего? Бойцов?
– Взвод… Один… спецвзвод… – глаза остановились на Толике. Моргнули. Закрылись. Медленно открылись снова.
Но не так, как человек открыл бы их сознательным движением. Нет – теперь на подростка смотрел ещё один… Труп.
Подошла Надька, утирая рот рукавом олимпийки:
– Умер?..
– Да. – Колян не считал нужным скрывать очевидное. Да и похорон, и, следовательно, трупов, пусть и стариков, сестра за последние годы насмотрелась. Вряд ли особо боится. Правда, наверняка ей неприятно и страшно видеть растерзанные внутренности…
Как и им самим.
– Надька. Слышала, что он сказал?
