скачать книгу бесплатно
– М-м-м…
– Зубы заболели? – заботливо спросила Юлька.
– Нет, борюсь с приступом стыдливости.
– А что? – Юлька плотнее прижала трубку к уху. – Место неприличное?
– Ох… Юль, почему ты так…
– Что?
– Слушай, Юль, давай ты мне не будешь подпускать шпильки про всяких там девушек, ладно? Мне почему-то не хочется говорить с тобой в таком тоне…
– А в каком хочется?
– Ну, наверное, проще, без всяких там намеков… Недомолвок… И как-то…
– Романтичней? – догадалась Юлька.
– Ну, возможно, так. – И он вздохнул. «Что за странный фрукт этот Женя, – поражалась про себя Юлька. – Это же не парень, а моральный кодекс, переплетенный в бронированную сталь. Нет, так не пойдет…» И она сделала выпад:
– Прости, Женя, но неужели твою стыдливость могут оскорблять невинные шуточки? Что в них плохого? Обычное дело.
– Юля… – Он тоже, похоже, собрался с духом. – Ты меня не так поняла, просто я такой человек… Сколько раз уже убеждался, что бесконечные шуточки, ерунда всякая… Это очень опасно – в конце концов люди уже не могут сказать друг другу ничего, кроме всяких хохмочек… И это… Знаешь, это как-то снижает все отношения. А я не хочу, чтобы у нас так было.
– Ты хочешь говорить исключительно о серьезных вещах? – Юлька вздохнула. – Знаешь, ты определенно понравишься моей маме.
– Я надеюсь на это.
– Ах, вот так? Но сначала ты должен понравиться мне.
– Но вчера, кажется, я…
– Не будь таким самоуверенным, – отрезала Юлька. – Вчера ты не читал мне нотаций.
– Твои слова надо понимать так, что ты отказываешься пойти со мной в кафе? – Голос Жени прозвучал сдавленно.
Юлька упрямо сжала губы. «Чуть-чуть я тебя помучаю, дорогой мой Макаренко», – мстительно подумала она.
– А если отказываюсь?
– Тогда, Юлька, я приеду, стану у тебя под окнами и заблокирую подъезд.
– Ты не знаешь, в каком подъезде я живу.
– Я знаю теперь даже номер твоей квартиры.
– Это уже угрозы?
– Пока нет. Но, Юлька, за что ты меня так щелкаешь по носу? Я хотел только слегка разбавить твой ернический тон. У вас с твоим прекрасным Максом он, видимо, в большом ходу.
– Ревнуешь?
– Ну! А ты думаешь, мне приятно разговаривать с тобой в точно таких же выражениях? Я что, только его заменитель?
– Но… Может, у меня такой стиль речи… И вообще… Ты слишком ревнив.
– Но ты говорила с ним вчера весь вечер. А со мной – почти губ не разжимала. Должен я сделать выводы?
– Губ не разжимала? – поразилась Юлька. – Стоп! Неправда. Ты несешь чепуху. Я болтала как оглашенная. Я вообще болтушка, если хочешь знать. Мне только волю дай. А вот насчет тебя у меня складывается весьма удручающее впечатление, и я тоже должна буду сделать выводы.
– Какие же?
– Агрессивен, нелюбезен, не любит шуток, дико ревнив, много о себе думает и рассуждает, как столетний дед.
– Это все?
– Да. – Хмурая Юлька слушала установившуюся в трубке тишину. «Сейчас он бросит трубку, так тебе и надо. Нельзя же говорить подобное человеку, даже если он слегка зануден. И он, в отличие от моего первого приключения, не говорит все время о себе. И он красив. Да, красив и неглуп. И у него, дура ты полная, папа адвокат и тачка. Чем тебе не парень? Чего еще надо? Да лето уже в середине, а ты до сих пор еще за городом не побывала. Вот он тебя и свозит. А ты сразу – качать права. Вот поэтому мужики тебя и сторонятся…» И Юлька тяжело вздохнула в трубку. Женя тут же откликнулся:
– Юль, а кафе знаешь какое?
«Не рассердился?! – изумленно спросила себя Юлька. – Господи! Да пусть у него вообще не будет чувства юмора, но такая отходчивость. Это невероятно…»
– Какое? – пробурчала она в ответ.
– «У Есенина».
– Что?
– Так называется, потому что оно в том доме, где когда-то жил Есенин.
– Интересно… – протянула Юлька. – Ты специально его выбрал?
– Вообще-то я живу рядом. На Петровских линиях… Ну, и хожу в это кафе при случае… С друзьями.
– Ладно. – Юлька решила не тянуть резину. – Когда мне выходить?
– Давай ближе к вечеру, как жара спадет. Мне еще надо сделать пару дел. Я подъеду к шести часам. Идет?
– Идет, – согласилась Юлька. – Там очень шикарно? Что мне надеть?
– Только не соболей. Ограничься чем-нибудь полегче.
– Жаль, – вздохнула Юлька. – А то новое соболье манто так и висит ненадеванное… Ладно. Приду в купальнике. Чао!
Негромко напевая, она подошла к шифоньеру, распахнула его. Перебрала плечики со своими летними нарядами.
– Джентльмены предпочитают блондинок, – продолжала она мурлыкать вполголоса. – Надо надеть платье без спинки…
– Телефонный час закончен? – Мать заглянула к ней в комнату. – Мне надо позвонить Тамаре Павловне.
– Опять она со своими грошовыми переводами? – недовольно спросила Юлька. – Мам, это же копейки.
– Копейки не копейки. – Мать оглядела распахнутый шкаф, и Юлька смутилась, восприняв этот взгляд как упрек.
– Мам, зачем ты надрываешься? Разве я много требую? Я ведь сама шью…
– Почему ты сразу воспринимаешь все в штыки? – возразила мать. – Я тебя ни в чем не упрекаю. Ты ведь работаешь. Хотя я была бы рада, если бы ты училась.
– Была бы существенная разница?
– Да. У тебя было бы будущее.
– У меня оно есть. Как и у всех остальных.
– Вот-вот, – вздохнула мать. – Равняйся по остальным.
– А по кому же мне еще равняться, а? По королеве английской? – Юлька тяжело вздохнула. – Мам, кстати, сразу тебе говорю, что этот молодой человек, о котором я тебе рассказала… Этот Женя пригласил меня в кафе сегодня вечером, и я пойду.
– Так быстро?
– Ну не ждать же нам еще год, – возмутилась Юлька. – Кстати, он хотел бы познакомиться с тобой.
– Буду рада.
– Но не сегодня.
– Это его слова?
– Нет, мам, мои. Сегодня я еще получше рассмотрю его, выясню, достоин ли он такой чести.
– Твоя ирония… – Мать заглянула в шкаф. – Платье выбираешь?
– Ага. Посоветуй, что надеть? – Юлька скрепя сердце решила хоть этим задобрить мать. Та призадумалась.
– Я бы остановилась вот на этом… – Мать тронула висевшее на плечиках длинное расклешенное платье цвета молодой травы. – Тебе этот цвет очень идет.
– Пойми! – воскликнула Юлька, приложив платье к себе. – Я в нем буду просто бледной поганкой. Для него нужен загар.
– Дело не в загаре… – задумчиво возразила мать. – Дело, скорее, в твоем образе…
– А именно?
– Ты, моя милая, совсем еще молоденькая, и твой образ еще неясен для тебя самой. Какая ты? Ты сама знаешь?
Лицо у матери разгорелось, оживилось. Худенькая, в свои сорок лет фигурой почти не отличающаяся от Юльки, она казалась почти ее ровесницей – такой же хрупкой, подвижной, с такими же отливающими легкой рыжиной волосами.
– Тебе надо знать, какой ты хочешь казаться, – твердо завершила свою мысль мать. – Наплюй на то, что ты незагорелая. Представь себя сегодня вечером в этом платье.
– Ну?
– Что видишь?
– Кикимору.
– Сосредоточься. Почему кикимору?
– Потому что непонятно, зачем эта белая пиявка нацепила такую яркую тряпку.
– Белая пиявка… Все претензии, короче, к твоему цвету, а не к цвету платья?
– Ну.
– Открой глаза, – со вздохом сказала мать. – Кажется, ты меня наконец достала.
– Как? – с надеждой спросила Юлька. Она предчувствовала, что давний их спор о цвете ее волос сегодня, может быть, разрешится. – Мам, ты согласна?!
– Ладно, иди покупай свою отраву.
Юлька радостно схватила кошелек:
– Ма, я тут за угол, в галантерею… Ма, ведь краска скоро сойдет.
– С этим Женей у тебя, похоже, все очень серьезно, – заметила мать. – Что-то я никогда не видела, чтобы ты так суетилась перед свиданием.
– Мам, я из чувства контраста… Он блондин, я блондинка – невеселая выйдет картинка.
– Бог с тобой, становись рыжей. – Мать махнула рукой. – Но прошу, только не очень дикого оттенка. Постарайся найти что-нибудь нейтральное…
– Рыжее – и нейтральное?! – Юлька вернулась с порога, сбросила тапочки, сунула ноги в туфли. – Не требуй невозможного.
Рыжий цвет оказался далеко не нейтральным, а очень даже вызывающим. Когда Юлька, высушив волосы, посмотрела в зеркало, она содрогнулась: на нее оттуда глянула девица с морковно-рыжими волосами и каким-то обалделым от страха бледным лицом. Юлька поморщилась. «Финиш, – сказала она себе. – Теперь мне место в цирке. Это ужасно. Но на образце цвет был вроде не такой?» Она всмотрелась в свое отражение. Посмотрела на свету, посмотрела в тени, посмотрела сощурившись. Сощурившись ей понравилось больше всего. «Ну, если он тоже сощурится, успех мне обеспечен».
– Мама! Посмотри на свою дочь!
Мать, прибежавшая на ее отчаянный зов из кухни, застыла как громом пораженная.
– Это… и есть тот цвет, о котором ты мечтала? – проговорила она каким-то сдавленным голосом.
Юлька потупила свою неузнаваемую голову.
– Юля… Это просто невозможно…
– И вот так у меня все. – В голосе Юльки звучал полный мрак. – Это называется – прихорошилась.
– Юля, ты так не можешь идти.
– А не так идти я тоже не могу… Уже пять часов…
