скачать книгу бесплатно
Утирая слезы, я не могла смотреть больше ни на что. Только на его руки, которые этой ночью держали меч из-за меня.
? Ивэйн, можно мне… пожалуйста, можно мне тебя обнять? Недолго, просто, мне нужно…
? Иди, – он раскрыл руки и я шагнула в его обьятия.
Совсем как во снах, которые он не помнил. И как в те ночи, когда мы были мужем и женой.
? Я хотел бы сказать тебе, что больше этого не повторится, только это наверняка будет ложью. Но я поклялся Богу хранить и защищать тебя, и я буду это делать.
? Я знаю. Ты только, пожалуйста, больше так не делай как с этим человеком.
? Он заслужил вещи гораздо страшнее.
? А я?
Ивэйн отстранился, вглядываясь в мое лицо.
? Я к этому не готова. Я знаю, как королеве, мне нужно будет стоять рядом с тобой во время казни. И я буду там стоять, но это – совсем другое.
? Ты слышала сама, я мог заставить его сделать это прилюдно.
? Но зачем? Ведь он лишится жизни, разве этого не достаточно?
? Думаешь смерть – самое суровое из наказаний? Смерть лишает страданий. Казненный не знает ни холода темницы, ни…
Ивэйн замолчал, но не нужно было иметь много ума, чтобы понять, что он мог назвать дальше.
? Этот человек поставил себя выше короны лишь потому, что ты принадлежишь к магам. Он прикрылся Богом, и предал свои клятвы. А я указал ему его место. Если жалеешь его, пойди посмотри на свои слезы, и вспомни все, что пережила этой ночью, по его вине. Подумай обо всех жизнях, которые успела взять с его совести на свою, и скажи мне, заслужил ли он стоять перед тобой на коленях?
Это не был риторический вопрос, король ждал моего ответа. Что я могла ему сказать?
? Я не знаю.
Я была готова у разочарованию в его взгляде, но не увидела его там. Ивэйн улыбнулся.
? Тогда верь мне, когда я говорю, что он это заслужил.
Король крепко сжал мою руку.
За окном всеми красками горел рассвет. Однажды ему такой снился. То был сон, в котором он меня не замечал. Я была далеко, а он сидел у обрыва с каким-то незнакомым мне человеком и говорил с ним. А я слышала каждое слово, которое звучало со всех сторон, так громко и отчетливо, что я помнила их и сейчас.
Я знаю, ты все время смотришь на меня. Видишь мои руки, и видишь кровь на них. Я клянусь, я за нее перед тобой отвечу. Ни от одного греха не отрекусь. И любое наказание приму. Только ты верь в меня, верь, что я это все делаю ради мира, за который ты умер…
Я не знала, кто этот человек. Может его отец, может (это невероятно тешило мое самолюбие) мой дед…
Спрашивать было бессмысленно.
Но я не могла перестать думать об этих словах.
Особенно стоя рядом с королем, когда на площади крупными хлопьями валил первый снег, и глашатай объявлял приговор.
Корона, которую я до этого надевала едва ли не каждый день, теперь невыносимо давила и казалась несоразмерно тяжелой.
Я знала, рано или поздно мне придется через это пройти. Пока шли дознания, у меня была целая неделя чтобы подготовится к неизбежному.
Там, за моей спиной, среди прочих стоял отец, который приехал в столицу как только узнал о бунте. Я плакала, сидя в его объятиях, но больше оттого, что куда больше хотела видеть маму. Если бы сейчас за спиной стояла она, мне, наверное, было бы гораздо проще.
Я вздрогнула, когда палачи взмахнули топорами.
Я много раз думала о том, что увижу, но вживую наблюдать оказалось гораздо тяжелее. Может еще и потому, что там, внизу, среди казненных стоял человек, который за месяцы моего пребывания в замке, не сказал мне ни слова.
Верховный священник, тот самый, что отказался венчать меня с королем, стоял среди окровавленных тел, глядя только на меня, и весь вид его говорил, что он предпочёл бы видеть на плахе меня одну.
? Идем.
Голос Ивэйна долетел словно сквозь воду.
Двери дворца вскоре закрылись за нами, и я смогла хоть немного расслабить плечи.
? Лука, если ты еще не спешишь с отъездом, проводи сейчас Аду к покоям, и зайди ко мне через несколько часов. Хочу поговорить. – Отец кивнул, и король повернулся ко мне, сказав только: – Отдохни.
И поспешил уйти. Я смотрела ему вслед, понимая, что идет он не в башню совета, и не к себе в кабинет.
? Отец, я хочу… побыть одна. Позволишь мне уйти сейчас?
Он улыбнулся, поцеловав меня в лоб.
? Разве тебе нужно мое разрешение?
? Это привычка.
? Мне она нравится.
Усмехнувшись, я ушла. Запоздало подумала, что даже не постаралась сделать вид, что не иду следом за королем. Но разве у меня нет на это права?
Я старалась держаться поодаль, чтобы он не заметил, чувствуя себя крайне глупо. Сильнее всего это чувство оказалось, когда я поняла, что он шел в часовню.
Замерев на пороге, я не решалась войти под стеклянный купол.
История одной из нянек о том, что мой народ испытывает муки, ступая на освященную землю, преследовала меня с самого детства, сколько бы раз мне не приходилось посещать церковь.
Но теперь я стояла на пороге, а впереди, у алтаря на коленях стоял король, склонив голову перед своим Богом, высеченным из мрамора.
В маленькой часовне его неразборчивый шепот, заполнял все пространство, и я не могла пошевелиться, словно любое движение меня обнаружит, и нарушит сокровенный для него момент.
Поэтому я стояла, наблюдая как с дыханием двигаются сильные плечи, как голова опускается к сложённым рукам…
Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем он поднялся и обернулся. Лицо его смягчилось, и он даже улыбнулся.
? У тебя плохо получается следить за людьми. Я заметил тебя почти сразу.
? Ты видел меня?
? Конечно видел.
? Почему не сказал?
? Хотел прежде побыть с Ним.
Я не сдержала усмешки. Я точно знала, как часто Ивэйн бывает здесь, и безуспешно пыталась понять, что человек вроде него может находить для себя в этом каменном изваянии под стеклянным куполом.
? Тебя это смешит?
? Нет, но… зачем ты сюда приходишь?
? Чтобы поговорить с моим Богом. Это помогает мне найти немного покоя.
Покой… пожалуй, последнее, что я могла испытывать в подобном месте.
? Наверное, мое время чтобы понять это еще не пришло.
Он усмехнулся.
? Это, наверное, единственное, с чем я не могу тебе помочь.
Дело было в его Боге, или он внушал себе это, как внушали все люди, но Ивэйн действительно выглядел умиротворенным.
Я стояла, глядя на мраморное изваяние за его спиной.
Я знала, что Ивэйн после нашей свадьбы долго говорил с Верховным отцом, уговаривая его остаться в сане. Знала, что он глубоко уважал и очень ценил этого человека. Знала, что, в каком-то смысле, он был к нему очень привязан.
Я все это знала, и понимала, что если решусь на вопрос, который меня сюда привел, то лишу Ивэйна этого его умиротворения.
И он больше не будет мне вот так улыбаться, и может мы даже снова поссоримся…
Все во мне вопило, что спросить нужно, потому что это важно, и мои подозрения не могут быть пусты, и король должен знать это…
? Так зачем ты шла за мной?
? Хотела спросить тебя.
? О чем?
Я посмотрела королю в глаза.
? Можно ли мне устроить приют в доме Демартена?
9
Храм моей трусости.
Иначе свою новую деятельность я назвать не могла.
Впрочем, все мной ужасно гордились. Родители, Люций, даже Никайя, ведь Ивэйн позволил мне набирать в приют и детей-магов, при условии, что обучатся они будут лишь базовым необходимым знаниям, как и остальные дети.
Я водночасье стала для всех доброй королевой, и, пытаясь саму себя убедить в том, что это действительно порыв души, каждый день полностью отдавалась этому новому занятию.
Каждый день мне по несколько раз приходилось ощущать себя немного глупо. Как оказалось, я не знала очень многого.
Прежде всего, как общаться с людьми и располагать их к себе. Это оказалось самой сложной наукой.
Со всем остальным было, конечно, попроще.
Проще всего оказалось найти детей, которые нуждались в крыше над головой и воспитании. Я бы никогда не подумала, что в мире одинокий ребенок может встречаться настолько часто.
Когда стали прибывать первые ученики…
Я просто чувствовала себя так, будто все это время жила где-то глубоко под водой, и вдруг волна выбросила меня далеко на берег, без возможности вернуться.
Приветствуя их всех, маленьких, плохо одетых, хватающих друг-друга за руки, я впервые почувствовала всю бесполезность моей магии. Мне не нужно было читать мысли этих детей, чтобы понять, о чем они думают.
В каждых маленьких глазах, обычных серых и магических желтых, читалось одно и то же. Страх, и сомнение… Но прежде всего, железная, несгибаемая уверенность, что они справятся со всем, что готовит им этот новый дом.
Они держались за руки, все такие маленькие и беззащитные…
И глядя как они осторожно осматриваются в своих новых комнатах, я поняла, что не вижу того, к чему так привыкла. Я не вижу как люди оглядываются на магов и наоборот. Им все-равно.
Сколько пройдет лет прежде чем станет не всё равно?
Я смотрела как маленькая человеческая девочка, лет двух, не больше, водит пальчиком по ушам мальчика-мага, сидя у него на руках. И смеётся.
А в руках у меня были исписанные моим некрасивым почерком листы.
Просиживая в библиотеке, вычитывая в книгах, учебниках и пособиях правила подобных заведений, я слово за словом составляла устав.
Но теперь, стоя здесь, среди здания, во многих комнатах которого еще трудились рабочие, но уже жили дети, я отчетливо понимала, что в руках у меня всего лишь исписанная некрасивым почерком бумага, которая ничего не решает.
Решаю только я. Выбор только за мной – дождаться торжественного открытия и все бросить, или все время возвращаться в место, что я сама для себя нарекла храмом моей трусости.
Я вспомнила загадку Киарана. И свой ответ.
Власть.
Здесь моя власть. Эти дети – моя власть.
Ивэйн говорил о новом поколении, которое будет ценить землю. Что же, вот – в моих руках поколение, которое может не узнать о вражде магов и людей.
И я стала этим одержима.
