скачать книгу бесплатно
– Кроме тех случаев, когда бывает больно шустр.
– Да, именно в такую фазу он мне выдал про этих экстрасенсов!
– Что выдал?
В номере я достала из чемодана скрепленные листы и передала Образцовой.
– Он полгода шерстил их форум. Аргументировал тем, что и сам ясновидящий. – Юлька покатилась от хохота. – Да-да. Сказал, что видит вещие сны. Так или иначе, но съезд экстрасенсов планировался здесь заранее. Паша отговаривал плыть. А я еще с ним спорила. Я ж не знала, что они такие… клоуны.
Сказав последнее слово, я призадумалась, вспоминая лицо Громова, а Юля, начав перелистывать трактат, возразила:
– И что, что спорила? Правильно делала. Подумаешь, три экстрасенса-неудачника со своими ассистентами. Максимальный ущерб – это то, что лайнер чуть не сгорел дотла. Больше этого кренделя до спичек не допустят, вот и все. Можем плыть спокойно.
– Ура! Образцова наконец-то научилась различать обманщиков и перестала верить людям на слово. Что с тобой?
– Старею, – хмыкнула та весело и углубилась в чтение сообщений форума.
Я достала плеер и стала слушать музыку. Через некоторое время предложила подружке сходить на разведку в бар. Там обещали устраивать каждую ночь дискотеку. Но Юля сморщилась, скинула бумажки на тумбу и, глядя на часы, сообщила:
– Двенадцатый час. Давай спать. А в бар можно и завтра.
– Окей.
Я проснулась от шума. Кто-то совсем рядом взрывал петарды. Странно, обычно фейерверк устраивают в ночь с первого на второе, а не в предыдущую. С другой стороны, по календарю уже Первомай, чего ждать? Я встала с намерением посетить мандариновый санузел, но вместо этого накинула шелковый халатик и вышла из каюты. Даже не знаю, что это было. Любопытство? Какие-то подозрения? Интуиция?
Короче, я поднялась наверх. Немного понаблюдала, как с кормы шлюпочной палубы пускают фейерверк и орут пьяные сборища, и решила вернуться. Проходя мимо каюты с номером 101, я услышала голоса. Взрывы наверху стали затихать, между ними я отчетливо различила слово «чайка», потому затаилась. Голоса были мужскими.
– Может, не Горгон, а Горгона? – предположил один до ужаса серьезным тоном. Что за бред вообще? – Как и было первоначально. Медуза Горгона. Она же женщина!
– Нет, – отрезал второй незнакомец. – Горгон мужик!
– Хорошо. А помнишь вот это? – По-видимому, первый начал что-то декламировать, потому беру в кавычки: – «И белое падет к ногам. И живое станет мертвым. Ибо ангелы крылатые, что падают, предвещают смерть».
– Хочешь сказать, что белый крылатый ангел – это чайка?
Тут я невольно ахнула, потому как выходило, что труп чайки повлечет за собой новые смерти.
Стоп. Я что, схожу с ума? Подслушиваю под дверью каких-то психованных ребят, всерьез рассуждающих, что чайка является ангелом и вроде каким-то знаком. Может, они фильм какой-нибудь обсуждают, а я тут придумала себе…
К сожалению, мое междометие кто-то услышал.
– Там кто-то есть! – испуганно выдал первый.
– Иди проверь!
Я максимально тихо, но все же быстро добралась до каюты и притворила дверь за секунду до того, как открылась интересная комната. Чуть постояв, прислонившись, я услышала:
– Тут никого нет!
– О боже, это был Горгон! – очевидно, второй тоже вышел, потому что слышался так же хорошо.
– Не знаю. Может, показалось? Пошли спать.
Хлопок – закрылась дверь. Я задышала свободнее и вернулась в постель, забыв посетить уборную.
Юля
– Здесь что-то происходит!
Я в изумлении уставилась в зеркало.
– Прав был Паша, здесь что-то нечисто!
Я медленно выплюнула зубную пасту, прополоскала рот, отложила зубную щетку, умылась, только потом, воззрившись вновь в зеркало, негромко произнесла свои первые за сегодняшний день слова:
– Я, кажется, запирала дверь… Или забыла?
– Знаешь, Юля, когда я хочу поговорить с человеком, какие-то замки и щеколды меня не остановят!
– М-да.
Шел одиннадцатый час, и завтрак мы немного проспали. Я пошла умываться первая, так как Любимова продолжала лениво потягиваться в постели с надеждой еще вздремнуть. А теперь она ворвалась в санузел и уселась на крышку унитаза. Не постучала предварительно, не спросила, можно ли войти… Где воспитание у человека? А если бы я была неодета?
Я отвернулась от зеркала, в котором отражалась Любимова, чтобы разглядеть ее без посредников. Каштановые волосы взлохмачены, голубые глаза взирают тревожно и чуть безумно, халатик запахнут наспех, в итоге одна пола выглядывает из-под второй.
– Ты можешь толком сказать? И подоступнее, я по утрам плохо соображаю.
– Я вчера подслушала разговор наших соседей слева.
– Сестер?
– Да нет же, они напротив, через проход. У них трехместный номер. А по нашей стороне два двухместных. Там были два парня.
– О боже… Макс?
– Что? Я не знаю.
Я вспомнила вчерашний разговор. После официальной части я решила поблагодарить его за сиреневый шарик, за то, что он не побоялся перед всеми выклянчить его у ведущего. Максим удивился, дескать, что такого. Спросил, где мы остановились. Я назвала номер каюты, Макс сказал, что они четверо тоже расположились на нижней палубе. Занимают три каюты. Я только хотела уточнить, он в одиночной живет или с кем-то, да не успела: тамаде вздумалось начать дурацкие, детские, позорящие взрослых интеллигентных людей игры, и мы с подружкой слиняли с палубы.
– Компания Максима, ну… того парня… короче, они четверо занимают здесь три каюты, – решила я пояснить.
– Четвертую мы, пятую сестры, – подытожила подруга.
– Верно. – Дешевых кают стандартной планировки было всего пять, как уже говорилось. Две двухместные, одна трех-, две одиночные. Так что выходило, что вся нижняя палуба уже успела познакомиться. То есть не между собой, а с нами. Хотя… Может, и между собой тоже, но у нас на глазах сестры и парни не общались ни разу.
– Значит, это либо твой Макс говорил, либо его дружки. Лучше с ним больше не общайся, оптимизма мне услышанное не внушило.
Я горестно вздохнула, опершись на раковину. Та в ответ на сие издала какой-то безысходный треск, но, несмотря на возникшие опасения, продолжала держать оборону.
– Знаешь, Катя, мне и родителей с их наставлениями хватает. Я бы послала тебя, если бы… – И тут я с унылым видом замолчала.
– Если бы тебе так не везло с мужчинами, – закивала понимающая Катька.
– Именно.
– Вот. Так что слушай меня. Я в людях хорошо разбираюсь. Ничего хорошего это общение не принесет.
– Как и тебе общение с говорящим Владленом. – Я думала, что Любимова разозлится, но она прыснула. – Что?
– Извини, но то, как ты произнесла слово «говорящий»… Ну забудь уже эту историю!
– Этих историй уже две! – заспорила я. – И они незабываемы! Меня дважды оскорбили незнакомые люди! Я, видите ли, у них неговорящая!
Вторженец замахал руками:
– Мы не об этом говорить начали! У меня нечто действительно серьезное и странное. – Катька покосилась на стену за моей спиной: она была общей с подозрительной, на ее взгляд, каютой. Тогда я пустила воду и примостилась к ней на крышку унитаза. Любимова громким шепотом передала мне ночной разговор. – Как? Горгон? – переспросила я.
– Да, я понимаю, что звучит дико, но так оно и было. Добуквенно.
– Умеешь же ты запоминать! Не то что дословно – добуквенно.
Катька уточнила:
– Не я, это все женщины умеют. Так уж мы устроены.
– Но я-то нет.
– А ты и не женщина. Ты какая-то смесь.
– Ну спасибо! – взбунтовалось все мое нутро. – Я что, гермафродит?
– Да нет, мужского в тебе еще меньше. Я имею в виду смесь ребенка и девушки. Но с возрастом все придет.
– Обижаться и спорить сейчас некогда. А то я забуду, что хотела сказать. Видишь ли, я неспроста переспросила про Горгона. Я это уже где-то встречала.
– Да? – Катькины глаза загорелись каким-то то ли адским, то ли солнечным пламенем. Она стиснула мою руку. – Ну! Вспоминай! Это важно!
– Для начала давай чаю выпьем. Я ж говорю, я по утрам тугодум.
– Не только по утрам, – обиженно фыркнула Любимова и наконец оставила меня одну.
Нет, она еще и возмущается! А сама сыплет оскорблениями! И врывается без спроса в уборную! Как я ее терплю столько лет?..
Негодуя, я вытерлась полотенцем, вышла из помещения и кинулась на поиски пачки чая. Я помню, что мама положила мне его на всякий случай. «Вдруг вы завтрак проспите?» – ну как в воду она глядела.
– Что ищешь? – излучая миролюбие, встряла Катька в мои сумбурные действия. Я уже пятый раз переворачивала чемодан, трясла дамскую сумку и заглядывала под кровать. Однако быстро же она отходит.
– Чай.
– Чай? Можем в бар пойти. Там должно быть. Не только же спиртное подают, в самом деле.
– И чего тебя все тянет в этот бар?
Не успела я закончить фразу, как в номер постучались.
– Рум-сервис? – предположила Катя. – Вроде рано. Мы еще на экскурсию не отправились. Могли бы подождать с уборкой.
– Открой – узнаешь, – пожала я плечами.
– Но я плохо выгляжу! – запоздало спохватилась подруга и предательски скрылась в ванной.
Открывать пришлось мне. Хотя я тоже комплексовала по поводу пижамы, потому распахивать дверь не стала, ограничилась щелочкой.
За порогом стояла молодая девушка в униформе. И не одна – рядом железный двухполочный столик на колесиках.
– Вы пропустили завтрак. Я вам его доставила, – лучезарно улыбаясь, словно на свидании с возлюбленным, сообщила она. На столике были две тарелки с омлетом и сосисками и чай. – Через двадцать минут я приду и увезу посуду, – сказала она, вкатывая столик в каюту. – Приятного аппетита.
Я была так шокирована, что молвила «спасибо», когда ее фигура уже скрылась за дверью. Однако права была подруга, выбирая самый дорогой лайнер. На другом вряд ли бы так заботились о пассажирах.
– Ну кто там? – выползла причесанная и умытая Любимова из санузла.
– Там наш завтрак. Прошу к столу.
– Ого!
Подруга обрадовалась и накинулась на омлет. Я по утрам есть не люблю и осилила только четверть. Засим мы нарядно оделись, накрасились (Катька – все лицо, я – только губы) и вышли в свет. Вчера нам как-то не удалось обследовать наш четырехпалубный, но, по рассказам капитана, чего тут только не было: помимо ресторана, еще два бара, музыкальный салон, библиотека, кинотеатр, сауна, парикмахерская, SPA-салон, что-то еще, о чем я забыла… Ну и концертный зал и солярий, где мы уже были.
– Куда отправимся на променад? – спросила я, поднимаясь по лестнице.
Любимова поправила пушистый подол короткого платья и, пожимая плечами, изрекла:
– Может, по палубам прогуляемся?
Миновав лестницу, мы очутились в фойе с ресепшен. Оно было просторным, стойка находилась ближе к выходу, а от лестницы начиналось место для отдыха или ожидания: удобные мягкие белые кресла, стильный журнальный столик из стекла, на котором много экземпляров разных газет и прочей периодики, почти под потолком большой ЖК-телевизор. Я вчера по прибытии не успела толком разглядеть фойе, а теперь пришлось: в мягких креслах восседала компания Макса. Увидев нас, четверо ребят всколыхнулись и тут же встали, подавшись навстречу. Они что, нас ждали здесь? Но зачем?
Максима я уже описывала, поэтому затрону теперь остальных троих. В эту минуту мы все были представлены друг другу, поэтому начинаю сразу с имен. Никитой был щуплый, невысокий парень с нежным, каким-то даже девичьим лицом. Волосы средней длины были мелированы, так что он казался блондином. Голос его был тоже по-женски высок. В целом Никита был очень симпатичным, единственное, что его портило, – это, на мой взгляд, недостаток мужественности. Вот в Максиме, невзирая на красоту лица, брутальности хватало. Так, я опять на него переключилась… Что ж это такое со мной? Другого нам представили как Руслана. У него были черные, аккуратно подстриженные волосы, смуглое лицо, карие глаза. На этом сходство с южанами заканчивалось, черты лица были славянскими. Вот и гадай: то ли русский, то ли нет. Скорее, смесь. Но, как это зачастую бывает, такие смешанные типы внешности являются очень притягательными. Ребенок, находясь в утробе, из абсолютно непохожих наборов хромосом родителей разных национальностей выбирают себе самое лучшее. Вот и Руслан вышел очень даже… красивым. В итоге только один из четверых новых знакомых из массы ничем не мог выделиться. Долговязый, очкастый, лохматый, тонкогубый. Назван был Костей. Он держался скромно, правда, пару раз произнес несколько таких фраз, по которым сразу можно было навесить на парня ярлык ботаника. Короче, к внешности добавляю, что Константин не только стеснителен, но и умен и эрудирован. Блин, опять соврала! Я сказала, что он не выделяется, но это не так. Ввиду того что парень неразлучен со своей компанией, он бросается в глаза именно из-за роста, когда все четверо стоят. А вот сидя он как раз абсолютно теряется. Итак, вследствие семидесяти пяти процентов красавчиков в группе молодых людей она пользуется у дам повышенным спросом. Это было видно по глазам и по общему оживлению всех лиц противоположного пола, когда они попадались на пути. Отчего же таким парням нас ждать? С другой стороны, как уже было отмечено, девушек на этом круизе отчего-то меньше, и все они так себе, ну разве что Вероника еще более-менее… Но с такими угрюмыми сестрами ей явно не приходится рассчитывать на мужское внимание. А с персоналом ребята по каким-то причинам, наверно, заигрывать не хотели. Остаемся мы с Катькой.
– Что, решили прогуляться? – поздоровавшись и представив своих друзей, сделал предположение Макс.
– В самую точку, – кивнула Катька. – Мы с Юлькой решили прогуляться. Вдвоем. Всего доброго. – И, схватив меня за руку, подруга повела меня прочь.
Но ребята оказались настырными.
– Подождите, – затараторили они, преграждая нам путь. – Мы как раз вчера тут все исследовали, – сказал один. – Да, и можем устроить вам недорогую экскурсию, – добавил второй. – Бесплатную! – заотрицал третий.
Короче, под таким напором мы сдались и разрешили водить себя туда-сюда по палубам и местным достопримечательностям. Что ж, посмотреть действительно было на что. На нашей палубе все простенько, да и зачем для бедных стараться? А вот оформление других палуб поражало размахом: и уютно, и богато, и стильно. Кругом, куда ни глянь, позолота, лепнина, большие картины и скульптуры под античность. Качественный паркет прикрывали ковровые дорожки с коротким ворсом. Вдоль стен бесконечные диванчики, кресла и столики, в любой момент пути ты можешь решить, что устал, и, даже не утруждая себя высматриванием лежбища, просто резко плюхнуться наугад в том же месте, где стоишь, – обязательно утонешь в комфортном кресле. Здесь всегда думают о нуждах и удобствах пассажиров. Все чистенько, но при этом нет урн, сварливых пожилых уборщиц с капризным «Подвиньтесь, вы мне мыть мешаете» и мельтешения обслуживающего персонала – он только там, где он нужен, где он должен быть. Никакого нарушения приватности и желания побыть в окружении элиты, не видя перед глазами лиц рангом пониже. Странно, как пассажиров дешевой палубы вообще сюда пускают на спонтанную экскурсию.
Первой на нашем пути повстречалась сувенирная лавка. Компания, словно в последний день путешествия, тут же кинулась за памятными подарками. Я решила не отставать и тоже купить что-нибудь для родителей и коллег, правда, все было очень дорого, и пришлось тщательно выбирать, чтобы и не совсем пустяк, и не разориться. Остальные, как мне показалось, были менее разборчивыми, впрочем любопытство – не моя фишка, посему я даже не уследила, кто и что купил, включая мою подругу. Потом парни повели нас по всем палубам, рассказывая, где что находится, что было весьма полезно. Иметь представление о наличествующих услугах – хорошо, но еще лучше знать, в каком краю немалого теплохода это расположено. Возле входа в сауну сидела приветливая девушка и предлагала всем записаться на процедуру. Максим с гигантским воодушевлением, неясно откуда взявшимся, предложил нам снять целое помещение на шестерых, но поддержки ни с одной стороны не получил. Мы пошли дальше. Возле салона красоты притормозила уже Катерина, но, облизнувшись на цены, вздохнула и надменно поплыла дальше по коридору. К сожалению, не все услуги попадали под inclusive. Прогулка по фешенебельному лайнеру в компании симпатичных молодых людей – это довольно приятное времяпрепровождение, и все же нам хотелось приключений. Парни вняли мольбам новых знакомых и как истинные джентльмены стали гадать, как нас развлечь. Константин привел нас на соревнования по шахматам в комнату для игр, соседствующую с тренажерным залом. Но и от шахмат, и от тренажеров капризная Любимова наотрез отказалась, заявив, что для беговой дорожки у нее неподходящее платье, а в шахматы она играть когда-то умела, но разучилась. Впрочем, в этой же комнате были состязания и по перетягиванию каната, и по настольным теннису и футболу. Подол Катькиного одеяния а-ля Курникова для этого подходил, так что ракетками мы немного поорудовали, удивляясь, как яростные «ах» и «ох» не мешают рефлексирующим шахматистам. Хотя помещение было огромным, и местные каспаровы пребывали за толстой перегородкой. Вскоре беспокойной Любимовой наскучило и это, и она снова пристала к сопровождению с просьбой найти ей классное развлечение. Тогда ребята заговорили о капитанской рубке, куда обычно в начале путешествия организовывают экскурсию, что, по рассказам побывавших там знакомых, весьма занимательно. Однако на этом лайнере, возможно, такую познавательную забаву нам и не предоставят.
