скачать книгу бесплатно
Небо было ровного серебристо-белого цвета с одним бирюзовым пятном, через который прорывался одинокий луч розового солнца. Осень окончательно выдавливало лето на задворки, расчищая дорогу зиме. Сжимая тёплый картонный пакет со свежей выпечкой, вошла в кабинет. Глеб был уже там и даже сам сделал кофе. Приятно, когда тебя ждут, даже на работе!
Клиентка порадовала пунктуальностью, явившись в самый разгар завтрака. Пришлось и ей налить кофе, а вот от булочки она ожидаемо отказалась.
Сегодня Наталья была в сером костюме: удлиненной юбке чуть ниже колена, графитовой рубашке и небрежно накинутом на плечи блейзере. Всем своим видом она олицетворяла аристократический образ «старых денег» – типичный способо нуворишей пробиться в высшую лигу.
– Как всё прошло? – выждав небольшую паузу, поинтересовалась она.
– О, даже лучше, чем я ожидал! Во-первых, держи пароль от сейфа, – Кристовский протянул ей лист с написанными на нём цифрами. – А вот соотнесение европейских столиц с находящимися в них банками и кодовым словами, – он отдал ей вторую бумагу.
– Вау! Я впечатлена. Как тебе удалось, – вдова не скрывала своей радости и даже восторга!
Пожалуй, я впервые пусть и за совсем короткое знакомство увидела у неё искренне проявление эмоций. Теперь это не была холодная и высокомерная светская львица, это была дикая кошка, почуявшая добычу.
– Жду свой процент в течение недели на этот счет, – третья выписка. – Иначе.., – в одно короткое слово ему удалось вложить столь серьёзную угрозу, что даже у меня мурашки пробежали спринт по спине.
– Конечно, за кого ты меня принимаешь! Ну, скажи, он там горит в аду!? – плотоядно усмехнулась Наталья, да, определенно она перестала скрывать от нас свою истинную сущность.
– Так далеко я не заглядывал. Это не в моей компетенции. Да и не к чему мне это, – отрезвил её Кристовский.
– Жаль… А я надеялась, что теперь его там вместе с его шалавами, с которыми он на Канарах задницу грел, черти жарят…
– Вы же говорили, что это был корпоративный выезд на бизнес-тренинг? – не удержалась я и задала «наивный» вопрос.
Встретившись со мной взглядом, Глеб закусил губу и сделал большой глоток кофе, чтобы не рассмеяться. Видимо, оценил «шпильку», но Сыромятина не заметила подвох.
– Да какое там, – видимо от радости Натальи хотелось с кем-то поделиться эмоциями, она вдруг стала очень откровенной даже с такой низкой по статусу особой как я. – Со своими секретутками-проститутками ездил! Бизнес-партнёров ублажать! Платил им, конечно, с корпоративной карточки! Но этим вся его «рабочая» составляющая и ограничивалась! Да, кобель, он был! Набухался и плюхнулся в воду, – раскрыла она все карты. – Так ему и надо! Я сыта по горло сыромятинскими подачками, с такими деньгами мне сам чёрт не брат, ох и закучу я теперь, бесам жарко станет, а Ванька пусть с того света смотрит и завидует…
– Ладно, ладно, – прервал набирающий ярость монолог Кристовский. – Основную мысль мы уловили. А в детали нас посвящать не нужно. Но ты всё-таки поаккуратнее будь. Со словами. И делами…
Но Наталья явно не уловила природу его предостережения, а вместо этого, наконец-то взяв в себя в руки, сказала:
– На следующий недели устрою грандиозную вечеринку по случаю вступления в наследство. Приходи. Будешь моим личным гостем, – откровенно намекая на продолжение в кровати, томно пригласила она.
– Нет. Спасибо, много работы. Но ты если что нужно будет – обращайся. Второй визит – скидка 10 процентов, – подмигнул ей Глеб.
Всё-таки умеет он поставить человека на место. Вроде бы ничего не сказал, а Сыромятина аж пятнами пошла. Схватив свою сумочку, к слову, тот же самый Birkin, она удалилась, на прощание послав воздушный поцелуй.
– Варвара, открой окно. Проветрить надо, а то что-то здесь совсем дышать нечем, – попросил он.
С удовольствием выполнила просьбу!
– Слушай, а как ты догадался, что значат все эти слова, которые призрак Сыромятина нам диктовал?
– Это очень просто. Обычно люди ставят в качестве кодовых слов то, что для них важно: первая любовь, деревня, где отдыхал на каникулах у бабушки, лучший друг. Осталось их только сопоставить…
– У тебя уже были похожие дела? Или все разные?
– Людьми двигают страхи и жадности. А главный страх – это страх бедности… Поэтому все мои задания похожи друг на друга. А вот у тебя будет сегодня кое-что новенькое. Съезди по этому адресу и привези одну коробочку. Спросишь Михал Михалыча, скажешь, что от меня. Отдашь ему конверт. Фамилия его Невзорович, но он тебя ждет уже, так что ты быстро его найдешь, – пока я мыла и убирала посуду в шкаф Глеб вновь успел трансформироваться из голивудской звезды в аристократичного джентельмена, с которым я ездила в дом олигарха.
Осень набирала обороты, но погода была хорошая. В меру солнечная, без летнего зноя, а лишь ласковое тепло с нотами прохлады. Люблю начало осени, когда лишь первые ветки окрашиваются желто-охровыми красками, а воздух даже в городе сладко пахнет сухой травой и терпким вареньем.
Назначенный адрес находился достаточно далеко, я решила сделать крюк, чтобы прогуляться по парку и насладиться погодой, но потом всё-таки поняла, что без общественного транспорта не обойтись. Практически пустой трамвай бодро отстукивал свой ход, доставляя меня на городскую окраину. Да, с такой работой хоть родной город получше узнаю. В этой части я наверное никогда не было. Яркие жилые кварталы сменились скучной блочной застройкой. Нужное мне бетонное здание выглядело негостеприимным. Обнесенное забором, но без охранника на входе, в его дворе не было растений, всего пара одиноких кустов с завалившейся лавочкой, на которой тем не менее сидели два человека, медленно покуривая и ведя неспешную, приглушенную беседу. Я обошла здание. Табличка над входом гласила: «Морг отделения Такого-то Государственного комитета судебных экспертиз». Морг? Серьезно?
Наверное, я ошиблась.
Достала телефон, чтобы перезвонить Кристовскому, но дурацкие вопросы – это вряд ли то, что ждёт от меня шеф. Та-дан! Надо думать своей головой, ладно была не была…
Приблизилась к мужикам.
– Здравствуйте, не подскажите, как мне найти Михаила Михаиловича Невзоровича?
– У себя он, в «холодильнике» как всегда! В ту дверь, третий этаж, до конца, там железная дверь, – не задавав ни одного дополнительного вопроса поделились те информацией, неопределенно махнув в сторону здания.
Ничего себе у них тут уровень доверия. А вдруг я какая-то мошенница. В этот момент мне действительно начало казаться, что я очаровательная аферистка неизвестно с какой целью явившаяся в серьезную организацию. А может я это… тоже уже гипнозом обладаю и могу у людей любую информацию выпытать! Ой, а вдруг меня спецслужбы захотят завербовать… В общем, быстро выдернув себя из мира глупых фантазий, открыла тяжелую дверь. В коридоре было холодно. Как в преисподней. Неужели здесь портал на тот свет? Ой! Дурацкая шутка! Это же практически написано на входе. Подавляя собственные, дебильные хихиканья и тошноту, возникшую от сильного запаха хлорки, поднялась по лестнице.
Тук-тук.
– Да, – раздался жизнерадостный мелодичный бас.
Я заглянула.
– Вам кого, милая барышня?
– Я от Глеба. Глеба Ростиславовича Кристовского. Варя. К Михаилу Михайловичу.
– МихалМихалыч – это я! И мне очень приятно! – быстро бросая свою работу, к которой я решила не присматриваться, на медицинском столе произнес мужчина, на ходу стягивая резиновые перчатки и маску и устремляясь ко мне.
Он плотно прикрыл дверь.
– А Глеб не прогадал! Очаровательную помощницу себе выбрал! Есть ли у меня шансы вас соблазнить? – улыбаясь произнёс дородный мужчина, с лицом насыщенно красного цвета, будто он работал не в морге, а в бане. – Нет-нет, не подумайте ничего такого, я говорю лишь о том, чтобы сманить вас к себе на работу. В остальных вопросах и прочно, и счастливо женат, – этот мужчина буквально пыхал жизнелюбием.
От его напора мне стало несколько неловко. С одной стороны он просто шутит. С другой – это место не подразумевает весёлость. Хотя с чего это я взяла, если патологоанатом не сохранит чувство юмора и любви к жизни, то может сойти с ума. А что может быть страшнее маньяка-«трупореза», на этом столько триллеров построено!
Нет-нет! Пусть лучше примитивные шуточки шутит.
– Это для вас, – протянула я конверт.
Он мельком заглянул в него, провёл по содержимому пальцем, пересчитывая.
– У Глеба всё всегда до копеечки, – одобрительно хохотнул он и скрылся за железной дверью.
Меня он за собой не позвал. Поэтому я благоразумно осталась снаружи. Через несколько минут он вышел с пакетом, в котором лежала продолговатый кейс из пенопласта размером с коробку для женских туфель.
– Неси осторожно, – назидательно произнёс он.
– Буду стараться. До свидания, – я аккуратно свернула пакет, положила его в рюкзак.
Плечи слегка заныли. А вес-то ощутимый!
– И передавай Глебу от меня поцелуй! – вдруг выпалил МихалМихалыч.
– Что? – вытаращилась я.
– Шучу-шучу! Но если захочешь его поцеловать, то теперь у тебя есть повод, – с заметным удовольствием разрядился он хохотом от собственный остроты.
Мне кажется, что стены здания задрожали от раскатов его смеха.
– У нас не такие отношения, – через плечо ответила я, уже спускаясь.
– Ясно-ясно, ну давай! Удачи! Увидимся еще, красотка!
Вот как раз этого мне бы не хотелось.
Обратный путь уже по накатанной: трамвай, прогулка через парк. Через несколько минут я отдам оттягивающий мне плечи груз. и… никогда не узнаю, что там было. Нет! Я так не могу! Да, знаю, что нельзя читать чужие письма и смотреть чужие посылки. Знаю, что любопытство – это мой порок. Но… может это просто маленькая девичья слабость.
Села на лавочку.
Поставила рюкзак на колени.
Зачем-то зажала пальцы крестиком. Решительно выдохнула.
Достала пакет. Вытащила бокс. Открыла его.
На сухом льду билось человеческое сердце.
Все сосуды были качественно закупорены. Он не кровило. Лишь слегка блестело влагой. Справа от него несколько колбочек с жидкостью. Две красные. Одна мутновато белая. Последняя – тёмно-рыжего, почти коричневого оттенка.
Душащий рвотный позыв вновь подкатился к горлу.
Сбоку была прикреплена бумажка.
Я достала его: «Так и знал, что ты заглянешь. Глебу ничего не скажу». И смайлик.
Я смяла лист, не заботясь о том, что возможно это заговор приятелей и отсутствием записки я себя выдам. Быстро сложила всё назад. И почти бегом устремилась в офис.
Мне казалось, что все окружающие косятся на меня, догадываясь, какая дикая ноша у меня в рюкзаке. А патрульные уже высылают за мной машины.
Где-то каркнул ворон. Через семь минут я поставила посылку перед Кристовским.
Он прищурившись смотрел на меня.
«Не буду говорить, что открывала. И что не открывала тоже не буду говорить. Спросит – совру», – мелькнуло в сознание. Но он не спросил. Взял её и унёс в соседнюю комнату. Лишь подмигнув мне.
– Варвара, на сегодня ты свободна, – донеслось оттуда. – Но сегодня вечером у нас с тобой торжественный выход, – закончил он, возвращаясь в кабинет. – Так сказать бал в профессиональном сообществе. Я заеду за тобой без четверти семь. Оденься нарядно. До встречи.
***
– Оденься нарядно! Легко сказать! – разговаривала я сама с собой вслух, второй раз за день скептически осматривая содержимое своего шкафа. – Сложно предположить, что из моего гардероба мой шеф-франт так расценит.
После долгих примерок я выбрала строгое черное платье-футляр, в котором была на защите диплома. В качестве обуви долго сомневалась между лоферами и кроссовкам. Лодочки на шпильке – это совсем не мой стиль.
– Отлично выглядишь! Не забудь в следующий раз напомнить сходить с тобой в магазин, нужно расширить твой гардероб, – одарил меня своеобразным комплиментом шеф.
– Куда мы едем?
– Сегодня день осеннего равноденствия. Четыре раза в год люди моей, – Глеб на мгновение замялся, – так скажем, «профессии» собираются вместе, чтобы пообщаться. Надеюсь, тебе понравиться. Тем более там будет много молодежи. Так что тебе не будет скучно.
Из-за того, что Кристовский постоянно менял облик, я не задумывалась, сколько ему лет. Интерес к ретро-вещам, большое количество антиквариата, консервативный стиль в одежде выдавали в нём человека старшего поколения. Но активность, живой блеск в глазах и чувство юмора заставляли меня относиться к нему как к ровеснику. Обернувшись, я внимательно всмотрелась в мужчину, сжимающего руль и прямо глядящего вперёд. Он был в том же образе, что и в коттедже Сыромятина. Так часто в одной и той же внешности он еще предо мной не представал. Шестое чувство подсказывало, что это его настоящий образ. Значит он старше меня всего лет на десять, может быть, даже меньше. В наше время победившего эйджизма он и сам еще относится к молодежи.
Вдруг автомобиль резко ушел влево, прижался к обочине. Глеб включил «аварийку» и обратился ко мне глуховатым голосом.
– Уже поздно об этом говорить. Но я всё-таки спрошу, – как-то нарочито серьезно произнёс он.
Мне стало не до смеха.
– Я знаю, что предупреждал тебя, что пути назад уже нет. Но ты можешь хотя бы не идти дальше… Поэтому я должен у тебя спросить, – я почувствовала, что мой босс не готовился к этому разговору, он решился на него случайно, когда я села в машину. – Тебе не пугает то, чем мы занимаемся?
– Пугает, – честно ответила я. – Но не очень.
Кристовский улыбнулся.
– А тебе не кажется всё это странным?
Задумавшись, я сказала именно то, что чувствовала:
– Самое странное, что мне не кажется это странным.
Кажется я дала правильный ответ, потому что мой экстравагантный начальник вновь завёл машину и вернулся в поток.
Остаток пути молчание как дым висело в салоне автомобиля. Но мне нравился его пряный, щекочущий аромат.
Старый город, высившийся на холме как сдвинутая набекрень шапка, встретил нас лабиринтом знакомых улочек. Для новичка кажется, что они разлетаются в разные стороны хаотично. Но местные обойдут эти переулки с завязанными глазами. Не скажу, что я удивилась маршруту, ведь здесь ютятся, наползая друг на друга, лучшие бары и рестораны города. Но мы миновали их все, поднявшись вверх по лестнице и остановились у Дома Масонов. Именно так называют розовое здание в Музыкальном переулке, где находится один из многочисленных городских музеев. Но мы явно направлялись не туда. Глеб вдруг официально подхватил меня под руку, сделал резкий шаг влево, что-то шепнул. И я вам клянусь, на том месте, где была ровная заштукатуренная стена появилась дубовая дверь. Я множество раз проходила мимо, но никогда её не замечала. Более того, была уверена, что раньше её здесь не было. Но моего босса это совершенно не смутило. Он уверенно расстегнул пиджак. На его шее я заметила большой, не меньше двенадцати сантиметров в диаметре, круглый медальон в виде печати. Судя по цвету он состоял из сплава нескольких металлов. По его окружности были нанесены выпуклые узоры, которые я не успела рассмотреть. Кристовский приложил кулон к углублению в середине двери, и она открылась.
Мы оказались в просторном зале, ярок-освещенном гигантской хрустальной люстрой. Повсюду толпились люди, сжимая за тонкие ножки изящные бокалы с игристым. По периметру находились столы с напитками. Справа от входа стоял небольшой стол, именно к нему мы и направились. За ним сидела пожилая женщина, одетая в длинное бордовое платье с чопорным белым кружевным воротничком, седые волосы сложены в высокую замысловатую прическу, чудом удерживаемую одной костяной палочкой-шпилькой. На вид ей было лет семьдесят. Перед ней лежала толстенная книга, я такие раньше только в музеях видела и металлический ящичек с выгравированным на крышке витиеватым, переплетающимся орнаментом. Я могла ошибаться, но мне показалось, что на нём нанесены те же узоры, что на медальоне Кристовского. Не вяжущимся с её внешним возрастом, очень звонким голосом старушка произнесла:
– Глеб Ростиславович, дорогой мой, добрый вечер! Как я рада вас видеть! Даже не ожидала, что вы сегодня почтите своим присутствием наше маленькое собрание. Приятно-приятно.
– Здравствуй-здравствуй, Машенька, – фамильярно поприветствовал её медиум, пока она что-то записывала в огромный гроссбух с желтоватыми страницами. – Как поживаешь?
– Да, я-то как видишь по-старому. А ты я погляжу обзавёлся очаровательной спутницей. Не ожидала! – её небольшие цепкие глаза, даже через стёкла очков мерцали искренним любопытством и внимательно меня изучали, я ощутила себя как на смотринах.
– Это моя ассистент, Варвара. Варвара, познакомься Мария Наумовна, секретарь сего мероприятия.
– Здравствуйте, – вежливо кивнув отзовалась я.
Почему-то захотелось сделать реверанс, жаль не умела.
– Помощница.., – как-то разочарованно протянула она. – Хорошо. Давно пора. Милая, можно твою ручку.
