скачать книгу бесплатно
Через какое-то время дверь в ванную комнату открылась. Вошел Миша, держа в одной руке ведерко с шампанским, в другой – стул.
– Не помешаю?
– Заходи, – отозвался Филипп, поднимая руку из облака пены. – Мне скучно.
Миша устроился на стуле и принялся откупоривать бутылку. Пробка гулко выскочила. В ведерке – лед и два высоких фужера. Мешок поставил их на край джакузи, затем наполнил. Филипп поднес фужер к губам, закрыв глаза от всевозрастающего удовольствия.
– Всего-то и надо от жизни, – тоскливо произнес он спустя минуту, – кусочек счастья в виде джакузи и бокал прохладного шампанского. – Затем устроил затылок в специальную удобную ложбинку и, не открывая глаз, спросил: – Скажи, Миш, только честно: за те несколько месяцев, что ты купаешься в роскоши, ты к ней привык? Воспринимаешь ли ты её теперь как нечто обыденное?
– В какой-то степени я к ней действительно привык. Но, если хочешь спросить, не наступило ли пресыщение, – нет. Я рос в семье среднего достатка и роскоши, разумеется, не видывал, поэтому мне, чтобы пресытиться, понадобится не один год. Это дети богатых родителей, которые видят счастливую жизнь с пеленок, быстро привыкают еще в детстве и потом, едва достигнув совершеннолетия, воротят ото всего нос. А мою скромную юность и четыре года общежития не скрасить несколькими месяцами изобилия. Потребуются годы.
– Подробный ответ. В иные времена ты был косноязычен. Впрочем, как и я. Ходили с тобой, два угрюмых создания.
– Когда всё отлично и слова льются. А почему ты об этом спросил?
– Потому что пришла мысль, будто многие люди ограничивают свое стремление к успеху, так как их останавливает страх. Страх, что когда они достигнут всего, им быстро надоест.
– Стремление к успеху, скорее всего, останавливает лень. То, что ты назвал, слишком сложно. Может, такое бывает у единиц, но общая масса, скорее, подвержена банальной лени, нежели страху.
Мешок подлил шампанского. Он устал сидеть на стуле и, как римлянин, лег на пол, на мягкую декоративную шкуру. Филиппу из ванной была видна только его голова.
– Вот лежу я в джакузи самой крутой хаты нашего города, попиваю шампанское. Допустим, через несколько лет я заработаю много миллионов долларов. Что же мне с ними делать? Хорошо, к тому времени построят еще более крутые хаты, изобретут более навороченные джакузи и вино приобретет выдержку, ну, а дальше что? Для жизни и нормального существования миллионы долларов не нужны. Сотня-другая тысяч – максимум. Можно купить квартиру, дом, несколько машин, иметь счет в банке на всякий случай, достойно обеспечивать семью. Подумай только, на всё про всё нужно менее одного миллиона!
– По-моему, ты загоняешься, – поскреб подбородок Мешок. – Ну, скажи мне, сколько процентов в тебе того дурака, который не найдет применения деньгам?
– Да найду я, конечно, найду. Только прискорбно осознавать, что наше физическое существование ограничивается, в большей степени, погоней за прибылью.
– Станешь дауншифтером?
– Вряд ли отважусь на такую крайность.
На этот раз Мешок не ответил. Его достала пессимистичная философия друга.
«Смысла жизни он не видит! – подумал Миша. – В деньгах счастья не находит! Ты эти миллионы долларов сперва заработай, а потом сиди и ной, что жизнь говно и этот мир болен».
Подумал, но промолчал. Лишь улыбнулся:
– Давай вылезай, на кухне хавчик стынет. Надо пожрать успеть, скоро сюрприз подчалит.
– Какой сюрприз? – откликнулся Филипп, вынырнув из погружения.
– Увидишь. Вылезай и пошли точить.
– Опять шлюхи, небось? – вздохнул Филипп. – Ну их нафиг, в тот раз чуть не блеванул. Надо нормальную девушку, не проститутку.
– По-моему, ты не заметил, братец, но с того момента мы стали чуточку богаче, а потому и телочки нам полагаются соответствующие. Уж поверь, тебе понравятся. Кстати, они не совсем проститутки, они ухоженные барышни, скрашивающие парням досуг за определенную плату. Это не придорожные путаны в дырявых кедах. Девочки, которые сегодня придут, на собственных «Лексусах» ездят на шопинг и делают маникюр в дорогих салонах красоты.
На кухне пахло жареным мясом и свежим хлебом. На столе стояли фирменные контейнеры, две бутылки вина и коробка с надписью «Hennessy X.O.»
Хлеб душистый, только час как из печи. Филипп отломил большой кусок, поднес к носу, вдохнул аромат.
– Вот это да! Я и забыл, как должен пахнуть настоящий хлеб. В супермаркете у общежития такого никогда не было.
– Угу, – промычал Миша, заталкивая в рот еду.
Следующие несколько минут они самозабвенно ели.
Послышалась мелодия дверного звонка.
– Пойду открывать, – сказал Миша, с аппетитом засовывая в рот очередной кусочек бифштекса.
– Я с тобой, – подскочил Филипп, выпив для храбрости бокал вина. За долгое время одиночества он подрастерял смелость в общении с девушками.
Мешок с какой-то ошеломляющей быстротой передвигался по дому, словно футболист или легкоатлет. Филипп только встал из-за стола, а далеко в коридоре уже слышался звучный женский смех.
– Мой друг Филипп! – отвлекся от болтовни Миша, когда увидел выходящего из коридора друга.
Филипп замер. Он ожидал увидеть размалёванных куриц в блядском прикиде, но никак не очаровательных красоток. Первой стояла блондинка. Личико хоть и глуповатое, но милое. За ней – о, мой бог! – рыженькая. Лицо светлое, в веснушках, глаза-изумрудинки. Обе высоченные, стройные. Возраст не более 25-ти. Хоть прямо сейчас фотографируй для какого-нибудь журнала, чтобы мужчины, листая страницы, истекали слюной, а женщины завидовали.
– Белла, – представилась блондинка.
– Майя, – представилась рыжая.
Мешок галантно помог девушкам снять верхнюю одежду и пригласил в огромный зал с лакированным столом, кучей диванов, картин и гигантской плазменной панелью.
– Располагайтесь, девчонки, мы сейчас. С кухни выпивку притащим.
– Вижу, тебе лиса понравилась? – выйдя из комнаты, Мешок легонько толкнул Филиппа.
– Хорошая, – ответил он, делая вид, что ему всё равно. Девушка ему, конечно, понравилась, но мысль о том, сколько у нее было мужчин, отталкивала.
– Новенькая, вижу её впервые, – между делом заговорил Миша, сгребая в свои лапы всё, что собирался нести в зал. – Сколько здесь побывало блондинок, брюнеток, русых, но она – в первый раз.
– Это ты к чему?
– Это я просто, зная твои предрассудки, – подмигнул он. – Чтобы меньше загонялся. Она новенькая, а значит, не заезженная.
Филипп внимательно посмотрел на друга, сделал глоток вина и сказал:
– Долой предрассудки! Провозглашаю веселье!
Веселая болтовня ни о чем длилась долго. Поначалу скованный в присутствии девушек Филипп вскоре адаптировался, живо вступал в разговор, смеялся над шутками и сам пытался шутить. Потом Мешок вспомнил про игровую приставку, и все сразу ею увлеклись. Когда допили вино и остатки шампанского, в ход пошел коньяк. На душе стало хорошо до беспамятства.
Когда играть, разговаривать и смеяться уже не было сил, Филипп, почувствовавший себя юнцом, который набегался, наигрался и уже готов спать, оказался на кухне. Он встал к окну, устало глядя в ночь. Незаметно рядом оказалась Майя. Длинные рыжие волосы светились огнем даже в полумраке кухонного пространства.
«Какой у нее четкий профиль, – подумал он. – Какие ясные и волнующие линии».
Филипп весь вечер был прикован к ней вниманием, она к нему тоже. Ему нравились её длинные ноги в обтягивающих лосинах, грудь под тесной маечкой. Ну и, конечно же, волосы, оттенком напоминавшие вечернее солнце. Ей тоже в нем что-то нравилось. Она для себя не могла дать четких определений, но парень казался неплохим.
Филиппу хотелось что-то сказать, заговорить о чем-нибудь умном, но он просто молча положил ладонь на её спину. Она посмотрела с улыбкой и чуть вытянулась, словно ласковая кошка. Рука под влиянием страсти и земного притяжения заскользила вниз, остановившись лишь в области упругих изгибов. Он окунулся лицом в её волосы и с той секунды утратил контроль. Перестал быть вечно думающей о смысле жизни серьезной лошадкой, став, наконец, человеком. И много раз на протяжении ночи входил в азарт.
– У тебя, похоже, давно?.. – придя в изумление от непрекращающегося напора страсти, мурлыкнула она в темноте одной из роскошных спален.
– Невероятно давно, – прошептал Филипп.
Глава восьмая
Когда луч солнца заглянул в комнату, Филипп крепко спал. За спиной притиснулась Майя, тихо и тепло дыша в затылок. Радостное солнце побыло в окне еще немного и, словно обидевшись, что здесь его не ждут, перескочило за угол дома. Миша заранее позаботился, чтобы в спальнях было прохладнее, чем в других комнатах, настроив систему кондиционирования. В прохладе и спится крепче, и сны приятнее.
Во втором часу дня из глубины пентхауса послышалась мелодия, за которой последовала возня и бормотание. Филипп открыл глаза и, почувствовав за спиной тепло, с радостью понял: снившийся сон лишь дублировал приятные события этой ночи, а вся сказка действительно происходила с ним наяву. Тихо поднялся и пошел на звук, мысленно отмечая, что после столь серьезных возлияний организм практически не испытывает похмелья. Разве что слегка сушит во рту.
Из ванной комнаты доносился плеск воды. На пути из прихожей в кухню встретился Мешок с голым торсом, держащий в руках три плоских коробки.
– О! – воскликнул он. – Проснулся? А я пиццу к завтраку заказал.
– Ты скажи, почему я похмельем не мучаюсь? – хрипловатым голосом, какой обычно бывает после сна, спросил Филипп. – Алкоголь качественный или случайность?
– Это возраст. Молоды мы еще страдать от продуктов алкогольного распада. Качественная выпивка тоже много значит. Пил когда-нибудь паленое вино? Похлеще паленой водки. Вообще есть у меня вернейший метод. Знаешь, какой?
Филипп мотнул головой.
– Я активированный уголь пью перед тем, как бухать. Три-четыре таблетки за час до вечеринки, три-четыре в конце, и утром как новенький. В следующий раз попробуй, хотя, судя по виду, тебе это вообще не нужно.
– Не собираюсь я часто бухать. – Филипп испытывал к слову «бухать» необъяснимую брезгливость.
На кухне Мешок поставил коробки на стол, с нетерпением распахнул верхнюю. Струящийся аромат возбуждал аппетит.
– Вчера я не просто спрашивал по поводу биржи, – заговорил Мешок, передавая другу кружку горячего кофе. – Часть денег, поступающих от бизнеса, хотелось бы инвестировать. Пассивный доход хочу организовать. Можно ли будет передать деньги под твоё управление?
– Под моё – нет. Но несколько мест, куда можно вложить, посоветовать могу.
– С тобой было бы удобнее, – сказал Мешок, искренне не понимая причину отказа.
– Дело в том, что у меня своя стратегия. Она не предполагает довнесения сторонних средств. Хочу, пока я еще на старте, испробовать только свои силы.
– Понял, – уплетая кусок пиццы, кивнул Мешок. – В таком случае обращусь за советом позже, когда пойдет прибыль.
– No problem. Инвестиции – вещь нужная. Основным трудом можно зарабатывать сколько угодно, но если не инвестировать хотя бы чуть-чуть – разбогатеть не удастся. Так или иначе, какая-то часть денег должна работать, даже если ты отдыхаешь.
Из ванной вышла голенькая блондинка. На голове полотенце, на теле капельки воды. Кусок пиццы выскользнул из пальцев Филиппа, шмякнувшись на стол. Оказалось, «маслом вниз» падают не только бутерброды.
– Доброе утро, мальчики! – Показным жестом она прикрыла соски ладошками. – Пиццу точите? – Девушка подошла к столу и заглянула в коробку. Благодаря Мишиному неуемному аппетиту, выбор оставался невелик, и она подцепила оставшийся кусок. – М-м-м… Вкусняшка.
Филипп пил кофе, украдкой поглядывая на татуировку в виде клубнички внизу её живота.
– Нравится? – спросила девушка, заметив его осторожные взгляды.
«Как её имя? Черт, забыл… Кажется, Белла?»
– Нравится, Беллочка, – кивнул Филипп. – Удачная тату в удачном месте. Неброская и, в то же время, заметная.
– Я хотела сделать еще вот здесь и здесь, – и, забыв о стеснении, она стала показывать на себе разные места. Потом заговорила о желаемых рисунках и прочей ерунде. Слушал её только Мешок, Филипп лишь делал вид. Он резко ушел к мыслям о рынке, о стратегических решениях, которые необходимо принять в понедельник. Под номером один вставала задача диверсифицировать торговый капитал, разделив его на три равные части между тремя разными брокерами. Под номером два – внести изменения в торговую систему…
С мыслей его сбил голос Миши. Вернувшись к реальности, Филипп взглянул в ясное лицо девушки и ощутил счастье.
День проходил в приятном кураже. Филипп надолго занял джакузи, а потом к нему присоединилась Майя. На ужин Мешок заказал еще пиццы и шесть бутылок пива. После того, как ароматные коробки опустели, а игры в «Xbox» наскучили, Мешок выступил с предложением:
– Теперь давайте прогуляемся! А скорее, даже прокатимся, – и стал набирать водителя.
Через двадцать минут «Ауди» подъехала к парадному. Компания с шумом ворвалась в теплый салон, и Мешок велел водителю сделать пару кругов по центру. Скука не вписывалась ни в чье сегодняшнее настроение. Даже Филипп на время оставил попытки вернуться к думам, став бодрым и озорным.
На одном из перекрестков светофор загорелся красным. С обеих сторон подтянулись машины. Филипп рефлекторно повернул голову вправо, разглядывая капот соседнего автомобиля. Водитель данной машины не попадал в поле зрения, но его цепкий взгляд ощущался на уровне энергии. Решив выяснить, чей там такой пламенный взор, Филипп довернул голову. Потребовалась секунда, чтобы узнать сидящего за рулем человека.
«Это Жлоб!» — тотчас отвернулся Филипп. Неприятная волна пробежала по коже. «Нас с Мешком он узнал или нет?»
Оглянуться повторно решимости не нашлось. Горел красный, но «Порш» Жлоба тронулся и резко остановился строго напротив. Теперь Жлоб под прямым углом разглядывал салон «Ауди».
– Как бы то ни было, – быстро сказал Филипп, – все смотрим прямо.
– Может, я не хочу прямо, – с переднего сидения обернулся Мешок. Именно на это движение Филипп и рассчитывал.
– Игра такая, – ответил Филипп, желая только, чтобы оставшиеся несколько секунд до того, как загорится зеленый, Мешок продолжал сидеть затылком к окну. – Очень интересная. На выдержку.
– Тогда ладно. – Мешок вернулся в исходную. – А приз какой?
– Уже никакой, – со вздохом ответил Филипп, наблюдая, как «Порш» ринулся с перекрестка.
Миша не стал продолжать разговор, лишь молча посмотрел на габаритные огни уносящегося автомобиля.
«Крохотный у нас городок!» – думал Филипп, стиснув зубы. – «Равносильно деревне»
Ни злобы, ни страха не возникало, только неприятное чувство, сродни тому, когда твои самые страшные секреты становится общеизвестными.
Настроение у Филиппа испортилось. Он стал задумчив и часто поглядывал по сторонам.
– Время позднее, город изъезжен, предлагаю вернуться домой, – сказал он несколько позже. Мешок немедля кивнул водителю.
В лифте Майе на телефон пришло сообщение. Филипп не мог не придать этому значения, особенно после того, как девушка, тыкая пальчиками в сенсорный дисплей, сделала удивленное лицо. Удивление быстро исчезло, она убрала телефон и с той минуты старалась не встречаться с парнями взглядом. Захмелевший Мешок нес какую-то словесную чушь. Когда они вошли в пентхаус, Филипп буквально затолкнул его в дальнюю комнату, закрыл дверь изнутри и обрушился громким шепотом:
– Ты понимаешь, что произошло?! Человек, у которого мы отняли четыре лимона, видел нас разъезжающими в дорогом автомобиле! Какого черта у «Ауди» не тонированы стекла?
– Не кипишуй. Видел он, по твоим словам, только тебя. Теперь подумай, как он сможет понять, что ты тот самый грабитель, если нападал на него человек в маске? Судя по всему, он вообще ничего не понял.
– Тупица! Он же видел меня осенью, когда я приходил с тобой на игру. Точно говорю: он меня вспомнил. И тебя тоже, хоть ты и отвернулся, ведь в его казино мы были вместе. Связь уловить не сложно. Нашей ошибкой было то, что мы резко перестали звонить в казино с требованием вернуть выигрыш. Люди, кинутые на деньги, обычно гораздо настойчивее о себе напоминают. Мы же просто замолкли, вроде как смирились. Еще и я, черт меня дери, допустил ошибку: не надо было отворачиваться, когда мы встретились взглядами. Нужно было тыкать в него пальцем или даже пуститься вдогонку. Догнать и с наглой рожей требовать четыреста тыщ! Почему верные решения приходят поздно?!
Миша устало сел в кресло.
– Флаг ему в руки. Ну, увидел, ну, узнал. Дальше чё?
