скачать книгу бесплатно
– Я не буду участвовать в этом театре абсурда, – сказала я твердо и подняв голову вышла из комнаты, еще не зная, что игра в прятки с препятствиями уже началась.
Герман
Я нашел подарок сам. Маленькую фарфоровую кошку, сидящую у входа в офис. Фарс, чтобы показать, на что способны эти мерзавки. Но я завелся, как никогда. Еще ни разу в жизни меня так не бесили наглые курносые бабы в растянутых тряпках, скрывающих тоненькую фигурку. Не было такого, чтобы меня так перло от горячей киски, которую я и видел-то всего два раза и те мельком. Скорее всего это не мужское томление, а просто инстинкт хищника, гонящегося за жертвой. Но почему-то, вот уж чудо, она никак не хочет признать себя агнцем закланным.
– Гер, мне скучно, – заныла Лялечка, сморщив свой дорогой носик. Не то, совсем даже. И ресницы из норки смотрятся как метелки. У воришки свои густые, похожие на бабочек ресницы, и россыпь канапушек и румянец на щеках, похожих на бочки спелых яблок. Черт, ведьма.
– Ну так вали туда где весело, – ухмыльнулся я, уже понимая, что вечер не удался.
– Придурок. – взвизгнула кукольная красавица. Интересно, почему все мои малышки считают, что искусственная красота привлекает богатых дяденек? – Я, между прочим, могла бы сейчас на островах нежиться, а не смотреть на твою кислую морду.
Нет. До горячей киски ей ой как далеко. Недосягаемо.
Я бросил на стол деньги, раза в два больше того, на что наел и медленно пошел к выходу из пафосной едальни. А было невкусно все и пресно. Так же как и Лялька в сравнении с малышкой со злыми глазами. Может и вправду поехать, набить себя фаст-фудом, почувствовать разницу, так сказать. Не всегда дорого и богато лучше.
Поставил ногу на лестницу и вдруг почувствовал резкий толчок. Взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие. Но гравитация оказалась сильнее.
– Эй, вы живой? – приглушенный голос заставил меня открыть глаза. Хорош. Валяюсь на земле у ног, точнее лап, стоящей надо мной на карачках огромной белки. Представляете картинка, меня оседлала вырвиглазно-рыжая животина, пахнущая тонкими духами. Боже, я вроде не пил столько.
– Белка, – прохрипел я, глядя на монструозного грызуна, склонившегося ко мне. – Чего ты хочешь? Орехов грузовик?
– Вы ненормальный? – в голосе неведомой зверушки появились насмешливые нотки. – Мне не нужны орехи, я пришла за вашей душой.
Грызун поднял к небу голову и заржал, как конь Чапаева перед заплывом. Мне показалась, что морда белки вымазана чем-то красным.
– Оставьте в покое красивую девушку. Она ни в чем не виновата, – прорычала белка, а я наконец начал соображать. Страх отступил, сменившись злостью. И эта поганка видно поняла, что пора рвать когти. Вот интересно, а где мои смелые охранники? Им бы давно уже пора было явиться.
– Тебе не идет этот костюм, – ухмыльнулся я зверски. – Мне больше нравятся киски. Маленькие, горячие, и наглые. Гюльчатай, открой личико.
– Где фургон, придурок? – прошипела нахалка, вертясь на месте в надежде вырвать свой хвост из моих сведенных судорогой пальцев. – Это ведь ты его угнал? Признавайся.
– Что ты несешь, идиотка? Какой к чертям фургон? Совсем фанеру снесло? Верни мне флешку и все, – вырвался из моего горла рык. Я извернулся и ухватил неведому зверушку за волочащийся по земле хвост. Девка взвизгнула, явно поняв свою тактическую ошибку и рванулась в сторону. Бодрый топот оповестил меня, что моя охрана все же отдуплилась и несется на помощь. Как в сказке, слышу-слышу. Земля трясется. Сивки-Бурки, блин.
– Пусти, – приказала белка и притопнула ногой. Наивная. От Германа Розанова не уходила еще ни одна белочка.
– Нет, ты обещала мне показать, на что ты способна, – оскалился я. И попытался сесть. Девчонку видно не устроило такое положение вещей. Она рванулась из последних сил, как ниндзя вскочила на ноги, протащила меня метра полтора по асфальту, болтающегося на небогатом плюшевом хвосте. Господи, хоть бы никто не увидел. Чертов отросток с треском оторвался, вместе с куском беличьего зада.
– Шеф, мы ее сейчас словим, – проорал Федя, устремляясь за петляющей, словно заяц, девкой, сверкающей аппетитной попкой, через прореху в искусственной звериной шкуре.
Аграфена
Ну да, я снова накосячила. Приближаться к объекту, а уж тем более вступать с ним в контакт, мне было категорически запрещено. Просто наблюдать и докладывать диспозицию, так сказала Ба. Но костюм оказался слишком жарким, голова чесалась, да еще и страшно захотелось в туалет. Не в сапоги же мне было, простите, справлять естественные надобности. Я пошла в ресторан, в надежде, что мне позволят воспользоваться клозетом. Кто ж знал, что этот маньяк так быстро наестся, да и от таких женщин, с которой он приехал, ну не уходят так быстро. Невероятная красавица, похожая на фарфоровую куколку. Короче он не только маньяк, но и дурак.
И выскочил он мне навстречу, как черт из табакерки. Я даже не успела среагировать. Опа, он уже на земле валяется, а я барахтаюсь сверху. Господи, он красив как бог.
А я. А я БЕЛКА. Противная белка, в башке которой воняет, почему-то, как в колбасном цеху. Интересно, где эта зараза астрологиня нашла адскую шкурку? И почему я повелась на идиотизм моих сообщниц? Можно же было просто объяснить этому несносному мерзавцу, как все вышло. Или найти его вещь и вернуть. Все же так просто. И доброе имя бы вернула и не бегала зайцем, тьфу ты, белкой. Почему мне, черт возьми, не хочется слазить с этого горячего скакуна, который взбрыкивает подо мной и скалит шикарные зубы? И почему я такая неуклюжая и невезучая? Столько вопросов и ни на один нет ответа.
– Вали оттуда, – прорычал наушник в моем ухе голосом Ба. – Послал бог внученьку. Груша, хватай свои приключенческие булки в свои же очумелые ручки и делай ноги строго на северо-запад. Там ждет тебя адский всадник.
Я заозиралась по сторонам, пытаясь определить точное направление, что с моим географическим кретинизмом делом-то было практически гиблым.
– Простите, вы не скажете, где тут северо-восток? – пискнула я, чувствуя как в ту часть моего организма, которую Ба велела хватать и уносить, вцепились чужие пальцы. И вцепились уж как-то совсем не целомудренно, хотя мне ли с моим опытом судить?
– Строго на север, порядка двадцати метров, – хмыкнул этот коварный тип гражданской наружности, – детка, ты же все равно не сможешь долго бегать. Я тебя поймаю, а знаешь, что делают с трофеями злые бородатые викинги?
– Едят? – черт, даже интересно стало, что будет, если я все-таки не смогу сейчас вырваться.
– Первая и последняя буква в слове угаданы правильно, – прорычал мерзавец. – Я все равно сдеру с тебя эту рыжую шкуру, когда поймаю. Ох, что я с тобой сделаю, – как-то кровожадно-мечтательно прохрипел он и даже сглотнул. Черт, он меня убьет.
– Не разговаривай с ним, нукеры нашего викинга сейчас прибудут и сдерут с тебя шкуру даже раньше, чем этот хам, – взвыло ухо, я сорвалась с места. Маньяк повис на моем хвосте, и это не каламбур, уж поверьте. Что-то с треском лопнуло, я почувствовала ветерок, поддувающий мне в пятую точку и ломанулась не разбирая дороги, очень надеясь, что на северо-восток.
– Он не знает, где фургон, – проорала я, заскакивая в седло мотоцикла, как заправский гардемарин. Теперь я бы наверное даже «козла перескочила».
Байк взревел мотором, и сорвался с места. Адская машина. Ветром с моей головы сорвало огромную беличью башку. Кто-то закричал мне в спину проклятья, но мне было уже все равно. Попа горела, и совсем не от мотоциклетного сиденья. Я до сих пор чувствовала прикосновения маньячьих пальцев. Да нет, сердце колотится от скорости. Точно-точно. Я уверена.
* * *
– Завтра поедем туда, где ты оставила фургон, – сказала бабуля, прихлебывая чай из кружки, украшенной изображение обнаженной нимфы. Господи, где она только нашла такую пошлость. – Твоя Туська чеканько, могла перепутать место.
– Не могла, – выдохнула я вредно. Хотя, Ба права, более рассеянного человека, чем Туся еще поискать. – И вообще, вы придумали план, от которого у меня сводит зубы. Никогда. Никогда я не была мошенницей и шантажисткой. Мне нравится жить в моей квартире.
– В моей, – не преминула поправить Ба.
– Пусть. Пусть в твоей. Я люблю утром пить кофе с круассаном, вычесывать Кошмаруса, идти на любимую работу. Выставки художников люблю посещать. А не бегать от ненормального мужика, который обещал содрать с меня шкуру.
– Да, ты не мошенница, а самая настоящая ворюга. Груня, вот скажи, ну почему ты не положила в карман ту побрякушку, когда сбегала? Все же могло быть проще. Вернули бы парню цацку за вознаграждение и уже бы крем Марго кушали, – хмыкнула, похожая на ворону Вангелия. Одевается она, конечно, как на кладбище. Аж депрессия начинается от ее вида. – Так чего ты нас винишь в своих достижениях? Но из любой, даже самой большой попы, можно извлечь пользу.
– Ты вообще каким боком здесь? – нехорошо прищурилась я, вспомнив, кто виноват в моих злоключениях. Это она напела по радио, что меня ждет счастье за углом. За каким, интересно? – Приблудилась, самокат мне сломала… И жизнь.
– Ну, вы еще подеритесь, – в голосе ба смеха не было, зато ехидства хоть отбавляй. – Спорить не о чем. Возвращать тоже пока нечего. Так что брейк. Завтра поедем на место, для этого нужно взять мою машину из гаража. А там, наверное, засада. Дать дуба у дуба, мне как-то не улыбается.
Дать дуба, у дуба. Я стояла под чахлым дубком в знакомом до боли дворе, поддергивая на голове парик, похожий на убиенную в муках кошку, и борясь со рвотными спазмами от накладок за моими щеками. Гараж Ба, судя по наличию возле его ворот двух мордоворотов, охранялся как сокровищница Аль Рашида.
– Эй, ты чего там трешься?
Я вздрогнула и посмотрела по сторонам. Один из амбалов расслабленно направился в мою сторону, и что-то мне подсказало, что не с очень добрыми намерениями. Блин, меня обнаружили как-то очень уж быстро. Хотя, чего удивляться? Нарядили меня как девушку с низкой социальной ответственностью. Тут слепой бы не увидел.
– Кукуфка кукуфонку купила капюфон, – вякнула я, и только что слюни не пустила. – Я тут гуляю. Бабуфка сказала, фто тут воздух чистый и люди приятные.
– Не соврала, – загоготал нукер Германа, разминая кулаки. От хруста его пальцев меня вынесло. Терпеть не могу этот звук, с детства. Мама всегда заламывала руки, находясь в состоянии душевных терзаний. То есть каждый день, по сто раз. – Мы приличные и любвеобильные.
– Чего тут делаете? – обнаглела я в шишки. – Приличные тут не ходят. Я, лично, не приличная, – хмыкнула, борясь с желанием сломать дураку пальцы. – там есть просвет между гаражами, пойдем. Я тебе покажу, что означает неприличная.
– Я на службе, бабу пасем одну. Но ты не она, та фря жуткая, а ты пэрсик сладкий – в глазках-пуговицах кандидата в кавалеры, заплескалось разочарование.
– Ну так пойдем. Мы по-быстрому, – напустив в голос томления простонала, и юбочку слегка на ляжке приподняла. Господи, все мужики животные.
– Я не умею по-быстрому, – хмыкнул обреченный мужик, и пошел за мной, как козлик на поводке. – Через пять минут вернусь, – крикнул своему коллэге, противореча себе. Тоже мне, мачо-скорострел.
– Раз, – хмыкнула Ба. Нет, не так. Сначала я услышала за спиной полухрюк галантного джентльмена, а потом уже вышла Ба, сжимающая в руках биту.
– Вот я не пойму, ты вроде не увлекаешься бейсболом, откуда дровишки? – хмыкнула я.
– От шамана вуду, откуда. Пойдем. Дружка его снимем. Гелька одна не справится.
Гелька справилась. Когда мы появились возле бабулиной собственности, наглая шарлатанка стояла возле поверженного врага, поставив ножку обутую в берц прямо на… В общем Вангелия ела шоколадку и смотрела вдаль задумчиво.
– Там, под капотом жучок, – равнодушно доложила она, – и Джи-Пи-Эс в багажнике.
– Прэлэстно, – хмыкнула Ба, вдергивая «начинку» из пепелаца голыми руками. – Джульбарс, ком цу мир.
Дворовый пес бодро подбежал к своей подружке. Подкармливающей его и даже подарившей от щедрот ошейник, обозначив его блохастую принадлежность.
– У меня подарки для тебя, – оскалилась бабуля. И тут я поняла ее коварный план. Бедный, бедный Герман. Джульбарс очень подвижный и любвеобильный. Коварная старушка прицепила маячки к ошейнику пса и радостно улыбнулась. – Поехали, девочки.
Герман
– Аграфена Феофановна Кошкина. Единственная дочь медвежатника по кличке Дипломат. Он погиб при невыясненных обстоятельствах, когда девчонке лет десять было. Ее воспитала бабушка – фигура одиозная, в честь которой девку и назвали. Старшая Аграфена работала на очень известную карательную контору, пока ее не поперли. Сынок испортил ей биографию своими умелыми пальчиками. Аграфена Феофановна занималась бизнесом не очень успешно. Цветочный магазин за прошлый год принес одни убытки. Стрижка собак была успешнее, но тоже не апгемахт. Короче. Случайности не случайны, Герман Арнольдович. Скорее всего флешку с информацией поперли у вас с определёнными намерениями. Я думаю девка просто решила срубить бабла.
– Много думаешь. Тебе вредно, – поморщился я. Что-то не сходилось у меня. Ну ладно, девка пришла в мой дом, сразила меня наповал своим чемоданом, несла пургу какую-то про плетки, я уже не помню. Но скарабей лежал в сейфе, я точно это знаю, помню как положил его в хранилище и закрыл. Как она могла спереть флешку, даже не проходя в дом? Не телепортировала же она ее в конце концов. В доме больше никого не было кроме охраны и моего родного братца, который, как я думал, прислал мне малышку для развлечения. Он появился уже тогда, когда эта глупышка сбежала. Словно чертик из табакерки выскочил из ниоткуда, пока я пытался продрать глаза от перцовки. Что она там несла про фургон, кстати?
