banner banner banner
Мега Сайз. План Б
Мега Сайз. План Б
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Мега Сайз. План Б

скачать книгу бесплатно

Мега Сайз. План Б
Инга Максимовская

Продам девственность – дорого! Никогда не слушайте идиотских советов подруг, сказанных в шутку. А еще лучше не озвучивайте их брутальным незнакомцам похожим на бога, когда ваша жизнь летит на полной скорости под откос. Ведь они могут предложить хорошую цену. И ваше «Я не такая», совсем уже не звучит, потому что иногда сумасшествие заразно. А через месяц… Две полоски на тесте. Я невеста. И вроде бы все правильно, но… Невеста я фальшивая, купленная за долги, жених меня ненавидит. А мой будущий свекор даже не подозревает, что скоро станет совсем даже не дедом

Инга Максимовская

Мега Сайз. План Б

Пролог

Так не бывает же? Ну правда, просто абсурд? Я смотрю на абсолютно голого мужчину, раскинувшего сильные мускулистые ноги и силюсь вспомнить, что я тут делаю, в этой совершенно незнакомой мне шикарной комнате. Голова гудит, язык распух так, будто в моем рту, пока я спала, покончил самоубийством свои жизни целый рой африканских пчел – убийц. Взгляд утыкается в толстенную пачку денег, перетянутую резинкой, небрежно валяющуюся на прикроватной тумбе красного дерева. Память начинает возвращаться. Стихийно, как ледяной дождь взявшийся из ниоткуда. Но, черт меня подери, лучше бы я так и осталась в неведении, с амнезией и еще каким-нибудь психиатрическим диагнозом, чем внезапно обрушившиеся воспоминания о вчерашней сделке с самим, кажется, дьяволом, похожим на проклятого падшего ангела. Да, это было бы избавлением.

– Господи, теперь я шлюха,– мелькает мысль, от которой мне становится очень смешно. Судя по толщине денежного эквивалента, довольно дорогая. Непорочная б… Нервно хихикнув, оглядываюсь на купца, заплатившего за залежалый товар бешеные деньги. Боже. Лишь бы он не проснулся.

Надо бежать. Нестись сломя голову, пока не очнулся человек, заключивший со мной сумасшедшую сделку. А человек ли?

Деньги не беру. Да, я идиотка. Да, лучше сдохну под забором. Да, мне просто ошеломительно стыдно. Как там говорят? «Пьяная баба, кое-чему не хозяйка?»

А пьяная полудурочная девственница, продавшая свое единственное достоинство за миллион не пойми кому, не хозяйка собственному, распухшему мозгу. О чем я думала? О чем? О чем? О чем?

Глава 1

Мария

Накануне

Смешно. Почти как у классика.

– Не выдержал все таки?– хмыкнула моя единственная подружка, Леська, отчаяно хрустя при этом каменной сушкой. Почему единственная? Да потому что…

– Уволил. Сказал, что у меня обе руки левые. Но, страшнее всего, что Марк на меня долг навесил. Сто тысяч. Это же неприподъемно. Ну не может тот сервиз, что я разбила столько стоить. Нереально же? – обреченно хлюпнув носом, я в очередной раз позавидовала подруге. Как у нее получается молотить все, что не приколочено и при этом оставаться маленькой феей, с фигурой вырезанной из эбенового дерева богини? Я же раздуваюсь, словно воздушный шар, едва понюхав вкусняшку.– Лесь, я не знаю, как домой идти. У тети Глаши снова будет криз. А она говорила, что еще один ее просто убьет.

– Да тетку твою из дробовика не завалишь. Переживет даже тараканов, случись ядерная зима. Когда ты уже поймешь, Маруська – она просто тебя поработила? Навязала тебе кучу комплексов, и валяется теперь на твоих косточках. Тоже мне, мать Тереза и спального района. Чего ты сейчас расстроилась? Что тебе жить не на что будет, или что Глафирин Пубусенок останется без вареной говядинки. Очнись, Машка, тебе сейчас думать нужно совсем о другом. Марк гаденыш, он ведь с тебя живой не слезет.

– Точно, Пубусик,– обморочно пробормотала я, вспомнив злобное мелкое сушество, на тонких ножках. Пинчеру тетушки лет, как мумии Тутанхомона. Хотя, у мумии то хоть зубы были целы, вроде. Но за мелкое исчадье, Глафира сожрет мое сердце. Даже хозяин ресторана, из которого я вылетела с треском сегодня, так меня не пугает, как то, что я явлюсь домой без чаевых. Сообщить тетушке новости у меня просто нет сил.

– Так ты это, продай чего нибудь утратившее ценность года четыре назад,– в голосе Леськи я не услышала издевки, но она там точно была. Клянусь всеми оставшимися зубами пинчера.

– Чтобы продать что нибудь ненужное. Нужно сначала купить, что – нибудь ненужное, а у нас денег нет,– хрюкнула я и закашлялась подавившись сушкой. Может поэтому не сразу офигела от дальнейшего предложения подружки – норушки.

– У тебя есть вполне ликвидный, хоть и залежалый товар.Сейчас модно продавать девственность. И вдоволь и без греха, как говорится. А что, рабочий вариант. В конце – концов, в двадцать три года быть целкой – это просто извращение,– заржала Леська, болтая сушкой в чашке с чаем. Я задохнулась. Такое мне предлагать.

– Я тебе бублик сейчас в глотку затолкаю. И как ты себе это представляешь? На улицу с флайерами выйти? Или ты мне предлагаешь объвление дать в газету? Дура, – выдохнула я, схватив со стола каменный бублик.

– Да расслабься, я пошутила. Хотя. Вариант рабочий. На долг бы тебе хватило, – хмыкнула Полинка, совсем не испугавшись моего зверского взгляда. – Тетка же твоя до сих пор тебя за руку водит к гинекологу? Слушай, почему ты ее не пошлешь на хрен? Маш, это же какое – то изощренное самоистязание.

– Она меня воспитала. Отдала всю жизнь мне,– вздохнула я, понимая, что просто так мне проще думать.Хотя. я сейчас повторила слова тетушки, внушенные мне с самого первого моего осознания себя. На самом деле я адски устала.– Можно я у тебя переночую?

– Прости, заяц, но у меня свидание. Зря что ли я трусы себе купила новые?– хмыкнула Олеся, кивнув на кучу ниток, сваленную посреди стола, словно руины моих надежд на то, что сегодня меня не казнят.– Мой сердечный друг не Бельмондо, конечно, да и нищеброд, чего греха то таить. Но что он творит в постели… Настоящий умелец оральных утех, ну то есть орет как бизон африканский, аж соседи прибегают, а не то что ты подумала, извращуга. Думают смертоубийство вершится, – больше не сдерживаясь заржала Лесюнька.

– Извини,– вздохнула я, прощаясь с чаяниями.– Я сейчас уйду, только чай допью.

– Дура ты, Машка. Подожди, денег тебе дам, горе мое. Чаевые сегодня были царские. Раз ты так не хочешь продавать свою половую невинность, придется мне взять над тобой шефство. Да бери уже, – сунула мне в руку купюры подруга, явно чувствующая свою вину, – и это, сердешный друг мой уезжает, не могу его я отфутболить сегодня,– подтвердила она мою догадку.

– Кто тут невинность продает? – раздался за моей спиной радостный бас. Я вздрогнула и очень захотела провалиться под землу. В дверном проеме появился, похожий на автобус Ленчик, из – за которого мне сегодня предстоит моральное аутодафе.– Я готов рассматривать варианты.

– Ты нищеброд,– фыркнула Леська, посмотрев на огромного придурка глазами полными обожания.– Максимум, что ты можешь купить – мороженку.

– Зато я мачо,– выгнул грудь колесом красавчик, – зачем ей деньги? Деньги ж навоз – сегодня нет – завтра воз. А вот воспоминания… Замутим тройничок. На всю жизню память. Машка, хорошая сделка. Соглашайся.

– Придурок,– всхлипнула я, почувствовав как к щекам приливает огненная краснота. Ломанулась к входной двери, проскользнув под мышкой у наглого мерзавца. Оглянулась уже у выхода и прохрипела, – запомни, Ленчик, мачо и чмо разные вещи.

– Поганка,– заржал мне вслед хам и судя по звуку получил по шее от своей дамы сердца. Потому что захлебнулся издевательским смехом, хрюкнул и забубнил. Но я уже не слышала, что он там говорил. Неслась по ступеням, сломя голову, сжав в кармане деньги, на которые могла бы накормить Пубусика и оттянуть «приятный вечер» метаний между телефоном, звонками в измученную тетушкой «Скорую» и кухонным шкафчиком в котором тетушка хранит мировой запас лекарств со страшными названиями на коробочках. Хотя бы на пару дней.

Занятая своими мыслями, я бежала по улице не глядя по сторонам. Обида, смешанная со страхом не позволяла поднимать головы, и последние минут тридцать я видела только свои старенькие кеды, мелькающие перед глазами, да потрескавшийся асфальт, исходящий жаром, мерцающий и плывущий миражами.

Остановилась только осознав, что умираю от жажды. Просто вот если не сделаю глоток воды, то свалюсь без чувств прямо здесь. Посреди… Кстати, где это я?

Огляделась по сторонам, пытаясь увидеть хотя бы вывеску с названием улицы. Судя по тому, что я перед собойсозерцала, я находилась в самом центре города, который никогда не любила. Даже буйная зелень сейчас не разбавляла серости некогда красивых, старинных особняков, которые теперь превратились в безликие офисные здания пафосных фирм, хозяева которых наверное и не думали никогда о том, как прокормить беззубого песика, размером с небольшую крысу. Взгляд уткнулся в вычурную вывеску заведения общепита, и я пошла на запах, как крыса за дудочником, явно лишившись остатков разума. Обезвоженный мозг повел меня туда, где есть вода, совсем не принимая во внимание, то, что мы с ним теперь нищие и безработные.

– Прешь куда? – грубый окрик заставил меня вздрогнуть. Я замерла на месте, уставившись на человека – гору, перегородившего мне путь.– Тут не подают.

– Я хотела купить воды,– просипела я, уже понимая, что не уйду. Нащупала в кармане даденную мне Леськой купюру, понимая, что своим глупым упрямством сама рою себе могилу. Но, я с детства не люблю, когда кто – то мне пытается внушить то, что я и без него знаю. – Это запрещено?

– Слушай, иди отсюда,– хрюкнул амбал, рассматривая меня, как блоху, судя по выражению брезгливост на его лице.– У тебя не хватит денежек, деточка. Это заведение не для тебя. Понимаешь? Через два квартала есть забегаловка для нищих.

– Я не… – почувствовала, что еще немного и из моих глаз брызнут злые слезы. Но голосок из меня вырвался такой «жалистный», что аж стыдно стало.

– Пропусти девчонку, Жорик,– прозвучал откуда – то сверху присыпанный песком бас. Я даже понять не смогла откуда. Не иначе от жажды у меня начались глюки, и я слышу снизошедший с небес глас. Я испуганно попятилась и уперлась спиной в…

– Виктор Романович, не могу, при всем уважении. Меня раком поставит хозяин,– хныкнул наглый секьюрити.– Дресс – код у нас.

– Скажешь, что я приказал, делов то.

Я наконец – то отмерла, и смогла обернуться. Передо мной, точнее позади меня, стоял бог. И даже нимб над его зачесанными назад волосами, имелся. А может просто отблеск солнца это был. Земные мужчины не бывают такими. По крайней мере мне пока еще не встречались настолько восхитительные представители сильной половины человесчества. А я наверняка сейчас была похожа на слюнявую имбецилку, еще и немую. Потому что, судя по сжавшимся связкам, могла наверняка только мычать.

– не могу,– уперся амбал, покрывшийся испариной под взглядом красавца с ужасно грустными глазами. Точно, вот что меня царапнуло. На идеальном лице его глаза смотрелись странно и чужеродно.

– Ты меня разочаровываешь, Жора,– скривил в губы мой случайный заступник.– Тогда, эта девка со мной. Меня тоже не пропустишь? – приподнял он бровь, подхватив меня под руку. Я заскулила, сделала попытку вырваться. Но хватка оказалась стальной. Боже. Только бы у меня подмышки были не мокрые от пота. Я ж бежала, по жаре. И куда я вляпалась опять? Ну на черта я закусилась? Охранник прав, мое место через два квартала.

– Вас с превеликим…– чуть не до земли согнулся амбал, и я все таки не удержалась и окатила его полным презрения взглядом. Алаверды. Так сказать. Не знаю, уж насколько уверенно я выглядела, болтаясь в руке с дорогущими часами на запястье, словно драный плюшевый заяц.

Ресторан оказался шикарным, и я снова себя почувствовала убогой каликой, когда мой новый знакомый свалил меня на стул в стиле Версаль, словно куль с песком и с такой силой придвинул к золоченому столу, что вышиб остатки воздуха из моего и без того измученного организма.

– Моя дама хочет пить,– отдал приказ он материализовавшемуся из воздуха официанту.– И я думаю, что и есть, ведь так, девушка? Эй. Ты еще здесь? – щелкнул пальцами перед моим носом этот самоуверенный самец.

– Я не голодна,– икнула я, чувствуя, что слона бы съела сейчас.

– Меню не надо, тащи все, – хмыкнул грустноглазый, рассматривая меня, словно амебу под микроскопом.

– Пить сначала, если можно,– каркнула я, мечтая о глотке ледяной воды. Может утолив жажду, я перестану выглядеть так жалко.

– Да, и мне, то что обычно, а девочке сладенького, а то она сейчас, кажется, впадет в кому. Лед не забудь,– не сводя с меня своих странных глаз, бросил в сторону моего коллеги мужчина. Хотя, что это я? Какой мне коллега этот лощеный мальчик? Я то бегала официанткой в менее пафосном ресторане. Да и дали мне такого сногсшибательного пинка, что я до сих пор не могу в себя прийти. Летела и кувыркалась как перекати-поле. Еще и должна осталась. Поработала, блин. От воспоминаний меня затрясло.

Через пять минут на столе появился запотевший графин с жидкостью цвета солнца внутри. Я сглотнула тягучую слюну. Воздух оглушающе запах лимонами. Воды кельнер так и не подал, а пить хотелось так, что в глазах начали плыть разноцветные пятна. Ну, лимонад даже лучше.

– Ты вроде немой не была, когда спорила с халдеем на входе,– ухмыльнулся мой новый знакомец, без брезгливости наливая в мой стакан жидкость из графина. Странно, обычно такие как он никогда сами не делают работу за официанта. Но тут явно другой случай. Дядька то похоже не совсем в себе. Я только сейчас могла рассмотреть мужика сидящего напротив. Он не так уж и молод, как мне показалось сначала. Морщинки какие – то скорбные в уголках губ. Не глубокие, его не портят, скорее наоборот придают какой – то звериной брутальности, что ли.

– Я просто хочу попить,– просипела я, гипнотизируя жидкость в тонкостенном стакане, стоящим прямо передо мной.

– И что тебе мешает? – приподнял бровь Виктор Романович, так вроде к нему обращался на входе охранник.

– Никто,– вякнула я, схватила стакан и одним глотком залила в себя вожделенную влагу. Только вот это не лимонад оказался. Совсем даже. И не сок, как я думала. Напиток огненным вихрем пронесся по моему пищеводу, в голове загудело. – Что это? – промямлила я, едва шевеля непослушным языком.

– Ну ты сильна. Ни разу не видел, чтоб Лимончелло так засандаливали,– хмыкнул мужчина,– мне теперь тебя догонять придется.

– Я думала это лимонад,– прорыдала я. Ну что за день? Сколько там было в стакане, граммов двести? Обычно, для того, чтобы окосеть, мне хватает понюхать пробку.

– Ага, Буратино. А знаешь Мальвина, давай вместе напьемся. Я как раз собирался сегодня пуститься во все тяжкие. Ты как? С меня веселье.

– Не похожи вы на веселого клоуна, – по-дурацки хихикнула я.– У вас что – то произошло? Ну, в смысле, такие как вы проблем не должны иметь.

– А такие, это какие? – спросил Виктор Романович, делая глоток из своего стакана. До моего носа долетел запах виски. Чистого. Ничем не разбавленного, с дубовыми нотками и выраженным солодовым ароматом.

– Простите, я просто…

– Никогда не лезь с такими вопросами к незнакомым дяденькам, Красная Шапочка. Дровосеки могут оказаться страшнее и зубастее волков. И заруби на своем конопатом носу – проблемы есть у всех. Вопрос просто в их масштабах. Твои, например, я могу решить щелчком пальцев. Мои… Черт. Давай лучше еще «попьем»

– Для меня мои проблемы не решаемы,– хрюкнула я в стакан. Ликер из лимона сейчас мне отчего – то очень понравился. И оказался весьма кстати, стало легко и спокойно. Отпустило тянущее душу напряжение.

– Расскажешь?

– Зачем вам? Это довольно-таки скучно. А хотите посмеяться? – пьяно икнула я. – Может вам легче станет? Смех то лечит все болезни.

– А давай,– в тон мне ответил мой спаситель. Сейчас им он мне и казался, и вообще жизнь не так уж и дурна. – Моя подруга мне сегодня предложила продать девственность. Ну, чтобы мои проблемы решить. Представляете? Смешно же? – я глупо хихикнула, но тут же замолчала. Глаза Виктора Романовича потемнели, как небо перед грозой. Он даже не улыбнулся. Боже, ну что я за идиотка. Что он обо мне подумает? – Вы не подумайте, я не такая совсем. Это же была шутка.

Звучала я сейчас конечно жалко. И блеяние мое оправдательное… Боже, боже, боже. Пусть он страдает провалами в памяти и ретроградной глухотой. Илия пусть прилетят инопланетяни и унесут меня на опыты, прозондируют и вырвут язык.

– Ты еще…? Господи, разве такие еще бывают сейчас? Детка, кто тебя растил?

– Тетя Глаша,– икнула я, закашлялась и еще больше захотела растаять в воздухе. Вот бы он охренел. Побольше чем от моей позорной девственности, наверняка.

– А знаешь, племянница тети Глаши, предложение интересное. И знай, проблемы, которые можно решить миллионом – это не проблемы. Небольшие трудгности, – он налил полный стакан виски, опустошил его одним глотком, откинулся на спинку шикарного стула и ослабил галстучный узел. Точно – бог. Самый настоящий, всесильный. – Обычно я не ввязываюсь в сомнительные сделки, девочка, но сегодня у меня настроение вляпаться по уши в какую – нибудь чертову авантюру. Сколько?

– Миллион,– ну теперь то он точно откажется. Скажет, что я сумасшедшая, даст мне пинка. Рассмеется в лицо, в конце концов. На это я рассчитывала, а совсем не на то, что произошло дальше.

– Ну, товар то специфический,– прищурил глаза чертов хозяин жизни.– А потом, откуда я знаю, может ты аферистка. Сейчас операции всякие делают.

– Ну, не хотите, как хотите. Я ж не настаиваю,– выдохнула я с облегчением, ухватила со стола тонкую рюмку и опрокинула в себя ее содержимое. Это какое – то безумие. Театр абсурда.– И вообще, я просто хотела вас повеселить. Думала вы посмеетесь.

– Тебе удалось. Я возбужден и слегка контужен. Давно не чувствовал себя так. Знаешь, я пресыщен, но ты… Короче, есть сделка. По рукам,– оскалил белоснежные зубы страшный хищник. Нет, он совсем не дровосек. Он волк в овечьей шкуре.– Только напишем небольшой контрактик. Так, на всякий случай. А то всякое бывает. Вы бабы народ ушлый. Лет тебе сколько?

– Двадцать четыре, – мой стон его кажется позабавил. – Будет.

– Как моему сыну, – в голосе Виктора Романовича, мне показалось, я услышала странное отвращение и тоску.

– Я думала вы моложе,– черт, ну что я за дура? Кто меня все время тянет за язык?– Простите. Ну, в смысле. Не думала, что у вас такой взрослый ребенок. Вы выглядите, как, – я хотела сказать – бог, но проглотила свой пьяный идиотизм вместе с кусочком ветчины, который стянула с тарелки. Да, иногда лучше жевать, чем говорить. И… Я не могу согласиться на ваше щедрое предложение. Лучше под забором сдохнуть.

– Это ошибка молодости. Ромка родился, когда нам с его матерью едва исполнилось по семнадцать лет. Впрочем, это тебя совсем не касается. Слушай, а как тебя зовут, подзаборная сдыхательница? А то мы с тобой почти слились в экстазе. Не могу же я тебе звать, «Эй, девушка»

– Ма… Марджери,– оооо, ну откуда в моей башке столько идиотизма? И этот безумец напротив, как – то странно лицом покраснел, явно сдерживая дикий хохот. Надо же, Марджери. Что не Фекла Альбукерская? Господи, сколько градусов в этом адском пойле, что меня так растащило?

– Тогда давай пить, Марджери. И напишешь мне расписку.

– Слушайте, а вы не маньяк? – боже, наконец – то меня осенила очередная «вумная» мысля. – А то, может, расчлените меня и адьес, мучачос. Или может и съедите?

– Я слышу в твоем голосе странную надежду,– рассмеялся этот мерзавец, рассматривая меня, как колченогую кобылу на сельском базаре. – Извини, что разрушаю твои чаяния. Нет, я не маньяк. Но, если мы договоримся, я…

– Не продолжайте,– этот стон у нас песней зовется. Я залпом допила остатки ликера, выхватив из пальцев «Не маньяка» шикарный перьевой Паркер. А что? Помирать так с музыкой. Точнее не девственницей. Коготок увяз, всей птичке пропасть. Накорябала под диктовку текст и…

А потом я пала. Сначала в туалете чертова ресторана, потом в какой – то подворотне, в машине, и еще черте где. И это было ни черта не романтично. И мне было хорошо, настолько, что эти воспоминания не смогли испариться из моей дурной похмельной реальности. Никогда не думала, что схождение в ад настолько восхитительно. Чужие умелые руки творили с моим телом такое, что в мозгу взрывались салюты, а тело умирало и оживало. Снова. Снова. Снова. Бессчетное количество раз. А я не могла сказать ни слова, потому что мой рот был занят постоянно, совсем не по назначению.

И врала тетка Глафира – это было ошеломительно. Настолько. Что я бы не задумываясь пошла за этим странным мужчиной на край безумного света.

Проснулась с гудящей головой, свербящей болью между ног, совершенно голая.

Он все же меня купил. А я… Боже. Что скажет тетя Глаша? Она и боялась именно того, что я стану, как моя мать – ее покойная сестра. Как там она ее называет? Шалашовкой. Точно, вот и определение мне.

Я подошла к тумбочке, на которой лежали стопкой деньги, увидела расписку, написанную твердым мужским почерком и заскулила.

Я продала свою девственность за миллион, первому встречному.

И знаете, что я сделала? Сбежала. Не взяв ни копейки позорных денег. Дура? Да, зато я не вступила в сделку со своей совестью. Ну, если честно, ухватила я пару купюр, только для того, чтобы добраться до дома. Боже, меня же Глафира убьет. Теперь уже точно. Ну и пусть, потому что я сама сейчас готова сдохнуть со стыда.

Он не проснулся, пока я рылась в его шкафу, в поисках чего бы надеть. Мои вещи, разодранные в лоскуты, к носке оказались непригодными.

А может просто притворялся, кто его знает, что в голове у наглых, богатых дядек, способных отвалить миллион за то, что никому до него не было нужно. Да и ему, вряд ли. Просто решил пьяный мужик развлечься, а я, овца, попалась под горячую руку.

Нарядилась, как Филиппок в мужскую толстовку, пахнущую зверем и спортивные штаны, которые подвязала поясом от халата, стараясь не смотреть на мирно сопящего моего, случайного любовника. Трудно это оказалась. Потому что мне как раз очень хотелось рассмотреть его в деталях. Красив, чертовски. Такие самые опасные. Бежать, надо бежать.

Чужой шикарный дом оказался лабиринтом, таким же мрачным, тяжелым, как в сказках про фавнов. Я неслась по длинному коридору, увешанному картинами и мечтала только об одном, исчезнуть из этого замка Синей Бороды.

Лестница показалась мне дорогой к свету. Значит вниз, только вниз. Найду выход и забуду о своем странном приключении, как о страшном сне. Если смогу, конечно. Но, в сделку с совестью я все же не вступила. Грязные деньги так и состались лежать на тумбочке.

Холл я нашла очень быстро. Выскочила в светлую, залитую светом огромную комнату и чуть не захлопала в ладоши, увидев спасительную дверь. Всего каких – то несколько метров осталось преодолеть до свободы. Я натянула капюшон до самых глаз, сама не знаю зачем, и словно воришка, на цыпочках покралась к спасению.

– Ты кто такая? Или такой? Тетка, черт, Гюльчатай, открой личико, – громом прозвучал нахальный, злой голос.– Класс, мой папаша начал тащить в дом всякую шваль. Судя по экстерьеру, ты дешевая. Толстые бабы обычно стоят копейки. Стареет батя. Экономить на здоровье начал.

Я уставилась на молодого человека, кривящего идеальные губы в ехидной усмешке.. Точно, сын. Это сын моего сладкого мучителя. Он и похож на него. Но, идеальное лицо какое – то ненастоящее, словно маска и черты лица смазаны. Не такое, как у родителя. Злое и капризное.