скачать книгу бесплатно
– Я не против. Глядишь,тошнило бы меньше.
Девчонки засмеялись.Аленка глядела на нее во все глаза. Мне кажется, Иванова узрела свой самыйбольшой страх в ситуации Ники. Вот и сейчас она со странным благоговениемспросила:
– Блин, как ты в такомсостоянии еще и учишься.
– Главное, чтобы, когдародит, училась. Наслышана я про местные обычаи относительно молодыхматерей-курсанток.
Настя Маркевченко, как всегда,со знанием дела высказывала свое мнение. Не девчонка, а просто кладезьинформации обо всем. Справочное бюро наше.
– Посмотрим. Меня большеинтересует, как сессию сдавать.
Народ улыбался. Кто о чем,а Фальцева о парах. Ну вот надо же так было ей попасть. Я могла бы подумать накого угодно, но только не на нее. Вероника же у нас такая… Предусмотрительная!
– Ну что, девчонки, готовык новому испытанию? Говорят, этот препод вообще жжет!
Василек повеселел. Еще бы!Четверку отхватил на уголовном процессе и теперь может на пару паррасслабиться. Наполняемость оценок – это крайне редко сбоящий принцип.
– Ой, да ладно, что мы такне видели?!
Диана закатила глаза. Апотом покосилась на Олега. Тот сидел и старательно что-то переписывал. Глядя наего парту, тяжело вздохнула. Моя тетрадь по уголовке. Понятно.
Пошла по рукам опять! Впрошлый раз мою тетрадку по ТСП нашли аж в третьей группе. Убить готова в такиемоменты. Строго посмотрена на Василька, но настроение тому испортить былосложно.
Ладно, Олег потом сразумне отдаст. Он никогда не передает без спроса. Как некоторые! Прозвенел звонок,и мы пошли по своим местам. Впереди первая пара по загадочному гражданскомупроцессу.
Глава 9. Олег Макаров
Гражданский процесс. Яраньше думал, что это такой маленький никому не нужный предмет, но всеоказалось не так просто. Вот попадаются же преподы не по профильным предметам,которые считают, что именно их направление кровь из носа самое важное.
Хотя ладно. Мне отец сразусказал, чтобы я учил гражданку, потому что в жизни пригодится она, а не сколькодают за хранение наркоты. Типа сравни объем уголовного и гражданского кодексов.
Это как слон и моська.Потому что больше гражданского в отечественном праве нет вообще ничего. И хотяя на учебу никогда не жаловался, именно объем гражданского права вызывал у менясерьезные проблемы.
Благо препод попалсяадекватный. Гонял, но в целом ничего смертельного. На фоне простенькихнепрофильных предметов второго курса вполне себе нормально.
Но третий год обученияпреподносил сюрприз за сюрпризом. Многие ребята говорили, что это будет тяжко,но кто им верит, пока не испытаешь на собственной шкуре.
Ну вот и настал тотмомент, когда мы стоим, а невысокий, но до странного статный препод смотрит нанас с веселым прищуром. Если бы вчера его лекция четвертой не стояла, могло быбыть даже весело.
Но после обеда да послетрех предыдущих пар веселиться оказалось попросту некому. Он похохмил на этотсчет. Сделал парочку замечаний отключившимся на последних партах ребятам, апотом весело добавил, что на семинаре встретимся.
Взяв журнал иприкрепленное расписание на неделю, он сначала отложил, но потом вернулся. Егоброви поползли вверх, а потом он весело заявил:
– Вы чем насолили учебномуотделу-то?
Почувствовав такое редкоечеловеческое сочувствие в его голосе, послышалось жалобное:
– Сами не знаем…
Конечно, вопросы первогосеминара были разобраны. Тем более пары по гражданскому процессу сдвинулись намесяц, препод в отпуске был. А тут такое… Мы искренне надеялись, что он небудет выпендриваться и внемлет старой доброй традиции спрашивать по желанию.
– Ну что ж, как говорится.Ребята, беда не приходит одна! Я понимаю, что после Копова мне вряд ли удастсявас впечатлить, но скучно, обещаю, не будет.
С задних парт послышалисьробкие стоны. В смысле?! Можно нам очень скучно, очень обычно и без приключений?На что я спокойно ко всему относился, но вчерашний марафон по подготовке ксеминарам выбил из колеи.
Да что уж. Мне кажется,весь курс вздрогнул. Неприятная история… А препод тем временем огласилготовность к ответу на вопросы семинара номер один.
Конечно же, Маша Копыловаподняла руку. У нее традиция уже была первой отвечать на первый вопрос. Датолько у одного изверга были другие планы.
Он мстительнымпредвкушающим взглядом оглядел присутствующих и полез глазами в журнал.Понятно! Народ синхронно зашуршал. Всем срочно понадобилось выучить первыйвопрос. Хотя бы название.
– О! Знакомые лица. Я досих пор помню, как меня в наряде по столовой Белозеров гонял лет десять назад.Ох и веселые же были времена! Так что… Белозерова, прошу к нашему шалашу.
Стопроцентное попадание.Диана только перед парой сетовала, что вот к чему подготовиться вообще неуспела, так это к гражданке. Уголовный процесс она в принципе не рискнула быдинамить, право тоже, потому что оценок давно не было, а вот надежда налояльность на первой паре тут дала маху…
Обернулся на нее. Онаоткрывала рот, а потом закрывала. Залюбовался. Растерянная, милая и ранимаяДиана – это нечто. И пусть сейчас у нее будет серьезное испытание, но я судовольствием отметил ее выход к доске.
Она отличница у нас, чтонеудивительно. Все-таки неглупая, вполне себе смышленая. Ленивая и импульсивнаяместами. Но оценки ниже пятерки получать не любила.
Тут это невыгодно. И всепотому, что она уже привыкла уходить домой с самоподготовки пораньше, какотличница. Девушка осторожно и медленно вышла.
– Смелее, Белозерова. Я некусаюсь. Вы же у нас отличница, верно?
– Верно, – осторожноответила Диана.
Как по минному полю, ей-богу.Пара переставала быть томной. А еще уголовка же. Час от часу не легче. Препод сулыбкой сказал:
– Будем исправлять. Жду отвас ответа на первый вопрос. Прошу…
Настрой высокого уровня.Диана побледнела. Но в чем была главная фишка всех настоящих отличников?Правильно. Из такой задницы, как эта, они могли выбраться не то чтобы в легкую,но прям достойно.
Вот и Диана, хмурясь инапрягаясь, сделала почти невозможное. С горем пополам рассказала, что тамзнает про предмет и метод гражданского процесса. Но не тут-то было. Посыпалисьдополнительные вопросы. Между прочим, Дианка неплохо справлялась.
Ее ответ напоминалсражение не на жизнь, а на смерть. Но уже вскоре стало очевидно, что не за темее к доске вызывали, чтобы получить прекрасный ответ без сучка без задоринки.
Препод улыбался, потиралручки и в конце ответа с каким-то маниакальным восторгом объявил:
– Три, Белозерова!
Ну как бы… Не мне судить,но достаточно справедливо. Особенно учитывая, что она явно не готовилась. Правда,Белозерова разошлась и была явно не согласна с таким результатом. Онавозмутилась, обиженно спросила:
– Но я же хорошо ответила!
– Удовлетворительно,Белозерова, не более. Никаких поблажек делать не имею привычки.
– Но это же первая пара…
– Поэтому выприсаживайтесь, а я хотел бы послушать вашего несравненного, популярнейшего,самого-самого…
Послышались смешки, аВасилек толкнул вбок залепленного на повторении или, если быть точным, изучениивторого вопроса Семена. Тот даже не отреагировал, пока не услышал:
– …Баяниста!
Я усмехнулся. Диана жезлая, как после того нашего поцелуя, пошла к себе за парту. Сегодня она с Викойсидела. Та ухмылялась, даже на дергачах. Раз Сема вышел, пара минут на перекуру нее есть, прежде чем она начнет учить третий вопрос. А их сегодня аж шесть.Волшебный день.
– Семеныч! Давай уже.
Макар припечатал того поспине с такой силой, что шлепком разнесся по классу. Народ оживился и ловилнастроение странного препода.
Все, кроме как минимумДианы и Семы, что зло посмотрел вперед. Препод заржал. Надо выучить его имяотчество, пока не до этого было. Стало забавно.
Баяниста постигла та жеучасть, что и Диану. Его мучили долго, с толком, с расстановкой. Как-то даженеинтересно стало в конце. Трояк прозвучал хлестко, с сарказмом. Семенычразозлился, как и Дианка.
Мне даже показалось, чтопрепод их специально завалил чутка. Чтобы было веселее и застращать всю группу.Так сказать, добавить веса, на первый взгляд, не самому профильному предмету.
Третьей к доске пошлаКопылова. Задор у преподавателя никак не иссякал. Он решил, что раз девушкахотела, то девушке надо дать право высказаться. Следом на Машей и ее четверкой(Копылова очень быстро учила прямо на парах), пошел Василек.
Выбор пал на него за то,что цитирую: «Нечего было ржать над товарищем в трудную минуту». Судя по всему,процесс гражданский нам запомнится не менее уголовного. По крайней мере, заделшикарный.
Последним был вызван иполностью измучен наш Егорка Коптев. Тот плавал в вопросе, как в море корабли,и нещадно тупил. Преподаватель издевался над ним всласть. Закончили на том, чтоон спросил:
– Коптев, вы в танчикииграете?
Тот хлопнул ресницаминесколько раз. Кивнул. Да, он играл. Сейчас эта история только набиралапопулярность. И как он понял только?
– Тогда, товарищ курсант,если хотите допуск к зачету, то с вас Т-150.
Вся группа в недоумениихлопала глазами. Даже обиженный Сема перестал дуться. А я смотрю, третий курсстановится все интереснее и интереснее…
Глава 10. Вероника Фальцева
– Макар тебя точнозаберет? Машина у него какая-то не очень. Старая.
Смотрела на маму и вочередной раз диву давалась. Сначала радости моей не было предела, что она нестала злиться и психовать. Напротив, была искренне рада новости о том, чтоскоро станет бабушкой.
Тут же нашла мне врачей,наехала на руководство вуза, стала обращаться как с хрустальной вазой. Я какникогда чувствовала себя защищенной и любимой.
Страхи по поводу еереакции развеялись, даже токсикоз стал намного легче! А потом… Потом мнепришлось столкнуться с реальностью, в которой я не только мамина дочка, но ибудущая мать и даже… возможно, жена.
Потому что я думала, чтоослышалась тогда. Шутка ли, мне стало плохо и внизу все словно окаменело. Тогдая так испугалась, едва ли не впервые так по-настоящему.
А тут из-за тонкой двери,куда не пустили Макара, его: «Я бы хотел жениться на вашей дочери…». Врач тогдаухмыльнулся, а потом даже произнес:
– Ну вот, наше государствосвоими не особо качественными материалами весь сюрприз вам испортило.
Я тогда кивала и хлопалаглазами, ощущая себя странно. Я курсантка третьего курса. Беременная. Да, вмоей жизни все непросто, но денег хватает, уверена, проблем не будет.
Про замуж же даже думатьстрашно. Вот и мама ничем не дала знать, что слышала подобное от Макара. Апотом и вовсе все чаще стала повторять:
– Нужен он тебе, Ник?Понимаю, бывает такое. Но ты подумай.
Я не дура. Что матьпотихоньку выживает Сохина из моей жизни, стало заметно практически сразу. Онане любила, когда я звала его в гости. Наш с мамой дом для него был скореестранным суррогатом.
Она его критиковала.Спрашивала вроде бы безо всяких наездов, что он собирается делать дальше. Чемкормить семью? И как бы обычный вопрос, но что она ожидала услышать? Что ончто? Бросит учебу, уволится из МВД и пойдет работать?
И машина у него не та, ижилья отдельного нет, а то, что мы сами живем на служебной квартире, ее несмущало. Странно, но со временем я хоть и делала вид, что все нормально, но выпадыматери стали напрягать.
Тем более на фонеповедения самого Сохина. Потому что Макар просто идеально вел себя. Он ни разуне сказал ни слова против моей матери, хотя я точно видела, как он бесится.
Он постоянно был со мной,и я после той пары на физо, где мне плохо стало, посмотрела на него иначе. Ямогу на него положиться. Могу. В одно мгновение все страхи про НАС и отсутствиебезопасности рядом с мужчиной развеялись.
Потому что он действовалслаженно, как мужчина. А я могу не сама, оказывается. Оказывается, проблемырешать может кто-то, кроме меня и мамы, и как он стал с ней разговаривать. Радименя… Чтобы не расстроить МЕНЯ!
Иногда на лекциях ясадилась назад, где можно было открыть окошко. Мать наругалась, и теперь нашемукурсу ставили лекции только в аудиториях с окнами. Помню, когда это сталоочевидно, Диана объявила нашего ребенка сыном полка и клятвенно обещала потомотблагодарить.
Да, это мама выбила, да,Сохин бы не смог так. Но разве это говорит о том, что он какой-то не такой? Нет,конечно. Я изменилась. И менялась каждый день.
Пару дней назад Машасказала мне:
– Ты стала мягче. Ивзгляды свои на Сохина больше не прячешь.
Я тогда еще спросила,какие такие взгляды. Но Маша просто ответила:
– Влюбленные…
Ох! Это все было такстранно и ново. Животик начинал расти, и я с нетерпением ждала шевелениймалыша. Слава богу, с ним все было нормально. Но вот это вот пренебрежениематери…
Отправилась в институт.Сохин как штык ждал меня у подъезда. Я знала, что ему многого не хватало внаших отношениях. Должно быть, меня. Общения.
Чаще мы ехали до школымилиции молча, но тут я решила завести разговор:
– У меня идея появилась поповоду стенгазеты ко Дню милиции.
Он улыбнулся. Да, для насэто самое рисование оказалось тем, что и объединило. Все же началось именно снего. С ватманов и моей неуемной фантазии.
Он бежал от себя в краскии кисти, а бежала от рутины и проблем серых будней. А в итоге вот как мывстретились и нашли друг друга.
– Груша в обморок негрохнется от твоей идеи? Давай сразу говори, сколько ватманов?
Я улыбалась. Тоже. Гладиларуками живот, который потихоньку рос, и уже скоро придется отказаться отстрогой формы одежды. Ответила:
– Груша-то ладно. А вотСимон будет бдеть. Думаю, четырех хватит.
– После пьяногомедведя-то!
Я фыркнула. Да, было делона Восьмое марта. Я придумала очень спокойную стенгазету в виде известногосерого мишки, нарисовав ему счастливые глаза.
Почему-то тогда ещеначальник нашего курса Симон, увидев наше творение, строго приказал переделать.Мол, где вы видели серых медведей, да и вообще, глаза у него пьяные!
