скачать книгу бесплатно
Говоря о Москве и русских, ван Клейст порекомендовал нам не пороть горячку и не нестись сломя голову на поиск очередных соотечественников. Ибо для начала неплохо бы пристроить те две с половиной сотни беженцев, которые пребывали в неизвестности на борту СТК. Да, и неизвестно, какие люди оказались у власти в перенесённой в иной мир части столицы Российской Федерации, и с кем и с чем нам предстоит столкнуться.
В словах Жерара имелся определённый смысл – совсем недавно нам пришлось пресекать попытку насильственной смены власти в Данилово и его окрестностях. Переворотом руководили солидные и богатые люди, принадлежавшие к властьимущей элите старого мира, не постеснявшиеся в выборе средств для достижения своих личных целей. Эти люди без зазрения совести отдали приказ «мочить» всех, кто встанет на пути толпы самозваных «революционеров». В результате спровоцированного столичными «шишками» кровопролития погибли участковый, глава администрации посёлка, несколько человек из числа самих нападавших. И, если бы не неожиданное появление в деревне иностранных военных медиков, смертей оказалось бы намного больше.
– Пан Анжей, пан Тадеуш, давайте-ка езжайте домой, – подводя итог разговорам, предложил я. – На данный момент ясно одно – где-то поблизости имеется ещё один польский кластер. Но пока мы не можем определиться даже с направлением поиска ваших соотечественников. Панове, приезжайте завтра в Данилово, и сами переговорите с ван Клейстом и американцами о том, где искать и как искать.
Распрощавшись с поляками, мы вновь выиграли соревнование в скорости у бывшего японского траулера и примерно через двадцать минут ответили на запрос наблюдательного поста. За эти двадцать минут я успел завершить повествование об эпопеи Данилово и его окрестностей, и даже поделился со Стрелковым некоторыми планами на будущее. Подумав, я не стал замалчивать информацию о кое-каких скользких моментах, которые возникали между нами и местными жителями, решив, что Сергей Николаевич должен знать правду. А правду, как известно, лучше всего узнавать из первых рук, а не по принципу ОБВС или через представителей второй древнейшей профессии. Иначе, как и при контактах с представительницами первой древнейшей профессии, существует большая вероятность подцепить что-нибудь весьма неприятное.
Выкатившись на трассу, мы получили возможность полюбоваться картиной из прошлой жизни, из жизни старого мира – свежевспаханное поле и мирно урчащий трактор на дальнем краю этого самого поля. Затем ветер донёс со стороны посёлка перестук молотков, сменившийся противным визгом мотопилы. На миг даже представилось, что вокруг нас нет никаких реликтовых лесов, нет моря, нет наёмников, поляков, аборигенов и всего прочего. Увы, очередной запрос по рации вернул меня к суровой реальности бытия в чужом мире.
– Так, парни, домой заезжать не будем, остановимся и подождём Георгия у лётчиков, на самолётной стоянке, – решил я, переговорив по рации с командиром ополчения. – Если Никитин подсуетится и организует технику, то, может, и успеем перевезти беженцев до темноты.
– Эх, нам бы сейчас вездеход Марка. Перевезли бы людей на раз-два, – с сожалением вздохнул Зеленцов. – Идиот Доценко, (цензура) такую машину!
– О чём это он? – склонившись поближе к моему уху, поинтересовался Сергей Николаевич.
– Если коротко, то один хитрозадый пиндостанский еврей обвёл вокруг пальца местных деревенских лохов, – скрипнул зубами я. – В результате обмена «баш на баш» еврей получил вездеход «витязь» на ходу, а наши дурни стали богаче на два «бэтээра», «семидесятки», неисправные, да ещё и без вооружения.
– Вот оно, что, – протянул Стрелков. – Знаешь, а попроси-ка ты своего бельгийца вернуть вездеход в посёлок. С обоснованием, что эта машина нужна здесь, для разгрузки-погрузки судов. У вас же нет никакого причала?
– Причала нет, это правда, – задумался я. – Жерар, кстати, положил глаз и на эту нашу амфибию. Думаю, предложит обмен.
– «Амтрэк» не отдавай, майор. «Броня», прямо скажем, хреновенькая, вооружена слабо, но на ходу, да ещё и плавающая, – подумав, посоветовал гость. – А с «семидесятками» мы что-нибудь потом придумаем… А что за штука спрятана вон в том капонире?
– Автоматическая зенитка «вулкан», в буксируемом варианте, – ответил я, удивившись про себя тому, что Стрелков смог с ходу разглядеть отлично замаскированную огневую позицию наёмников. – Так, Николаич, если увидел ты, то увидит и другой спец… Чёрт возьми, надо позвать сержанта Маккоя, сказать, что его маскировка – дерьмо.
– Нет, не надо никого звать. Я угадал позицию метров со ста пятидесяти, а до этого мы проехали с километр, считай, под прицелом зенитки, – засмеялся майор. – Так что, сержант Маккой не заслужил… люлей… от союзников.
После сражения с исламистами блокпост возле стоянки нашей авиатехники подвергся кардинальной перестройке. Бетонные столбы и плиты пошли на сооружение сразу трёх огневых позиций, на шоссе появились тент, столик и стулья, а рядом постоянно торчала какая-нибудь машина. Днём «на блоке» постоянно находился дежурный из ополченцев, шастали туда-сюда занятые своими делами «дикие гуси» из отделения сержанта Маккоя. Под тент периодически заглядывали Сапрыкин и французы, с головой окунувшиеся в ремонт и обслуживание «цессны» и «ила».
На ночь пост ополченцев удваивался, а сами дружинники перебирались на сооружённую рядом с «боингом» десятиметровую вышку. Забраться на эту вышку можно было лишь с фюзеляжа самолёта «Люфтганзы». Свободные от службы наёмники с комфортом ночевали в «боинге» или в грузовой кабине «семьдесят шестого».
Лётчики проводили ночь на нашей базе, так как после потери в бою с исламистами половины лётного состава ван Клейст запретил оставшимся пилотам рисковать своими драгоценными жизнями. Здесь бельгиец был прав на все сто: именно лётчики сыграли важнейшую роль в захвате супертанкера, благодаря чему земляне оказались обеспечены нефтью лет на пять вперёд. Оставалось придумать, как превратить «чёрное золото» в бензин, солярку и керосин.
Приехав «на блок», мы первым делом отловили Ориоля и Сапрыкина, оторвав их от возни с повреждённым двигателем двухмоторной «цессны». Поинтересовавшись перспективами проведения воздушной разведки в ближайшее время, узнали, что всё зависит от того, сумеют ли венгры воспроизвести на своих станках какую-то хитрую деталь или нет. Как выяснилось, за время нашего отсутствия Броссьер вышел на связь с капитаном Деларьеном и дал тому задание исследовать возможности станочного парка в венгерском анклаве. Робер не подвёл, и теперь пилоты с нетерпением дожидались очередного конвоя до Тордаташа, чтобы доставить мадьярам образец и попробовать воссоздать нечто похожее.
Нашу беседу с лётчиками прервало появление колонны из четырёх грузовиков, направлявшихся из посёлка прямо на пляж. Головным «камазом» управлял командир даниловского ополчения, и мы не мешкая познакомили Стрелкова с Георгием. Последний сразу же оценил жизненный и военный опыт нашего гостя, предложив Сергею Николаевичу постоянное место жительства в Данилово, либо в любой из окрестных деревушек. Майор пообещал, что подумает, сославшись на то, что ему требуется посоветоваться с его людьми. Улучив момент, Зеленцов шепнул Георгию, что Стрелков тянет время лишь для вида, а сами беженцы, можно считать, уже у нас в кармане. Точнее, в Данилово и Замятино, где, как известно, достаточно пустующих домов.
Приехав на пляж, мы обнаружили там американских морпехов – у наблюдательного поста стояли «хамви» подполковника Коллинза и LAV-25 лейтенанта Фридмана. Американцы о чём-то беседовали с капралом, командиром наблюдателей, и посматривали в сторону подходивших с востока кораблей.
В полукилометре от берега застыл на якоре, словно остров, «Сириус Стар», у борта которого виднелась целая флотилия самых различных шлюпок и лодок. В стороне от супертанкера виднелась выступающая из воды верхняя часть надстройки потопленного саудовского фрегата, а в сотне метров напротив нас на мелководье распластавшейся птицей лежал совершивший вынужденную посадку «аэробус». Я сразу же обратил внимание на то, что наступил отлив, обнажив пилоны двигателей, и крылья самолёта слегка возвышаются над водной гладью.
– Вижу, что не соврали насчёт супертанкера и америкосов, – повертев головой, задумчивым тоном произнёс Стрелков. – Мда, скажи мне кто-нибудь месяц назад, что придётся вошкаться с живыми пиндосами – плюнул бы тому в рожу, не задумываясь.
– Пойми, ты, наконец, Сергей Николаевич, что у нас, по сути, нет деления на национальности, – произнёс я, глядя майору прямо в глаза. – А пиндосы, как ты их называешь, оказались более-менее нормальными людьми и не раздумывая пришли на помощь, по первой же просьбе.
– Ладно, не грузись, майор, всё я понимаю, не маленький, – усмехнулся Стрелков. – Уже и поворчать нельзя… на старости лет.
– Ладно, знакомство с «кожаными воротниками» отложим «на потом», – решил я, оборачиваясь к подошедшему здоровяку. – Георгий, а почему так мало машин? И где автобус?
– Сейчас все приедут, – ответил командир даниловского ополчения. – Володя, там азеры к нам на пэ-эм-жэ просятся, говорят, что наёмники и постояльцы сожрали почти все их припасы.
– Подобного следовало ожидать, – засмеялся я. – Так они сами в гости пожаловали или по радио запрос дали?
– Вышли на связь через солдат ван Клейста, попросили кого-нибудь из начальства, Маккой вызвал меня, – разъяснил Георгий. – Ты мне лучше скажи – стоящие они люди или так себе? Если толковые, работящие, то пусть переезжают, места всем хватит.
– А шут их знает, если честно, – я не стал кривить душой и ручаться за малознакомых людей. – В принципе, среди постояльцев Мамеда есть толковые мужики, которых надо бы сманить к нам, в Данилово. Кроме того, у тех водил есть техника, грузовики, да и с бойцами у нас негусто.
– Ну, надеюсь, на этом корабле хоть с полсотни мужиков да найдётся, – Георгий махнул рукой в сторону приближавшегося судна. – Сергей Николаевич, ведь найдётся, да?
– У меня в строю всего девять человек, – хриплым голосом ответил Стрелков. – Девять! Из сорока… Из сорока добровольцев, взявшихся за оружие… Остальные – гражданские, бабы, дети, раненые.
– Давай, Сергей, рассказывай про вашу эпопею, – я почувствовал, что наши ресурсы, вооружение и союзники всё же произвели на майора впечатление, и ему нужно выговориться. – Здесь все свои, практически узкий круг в малом составе, так сказать.
– Да что рассказывать… Есть закурить? – похлопав по карманам, Стрелков вопросительно взглянул на меня. Зеленцов протянул гостю пачку «Мальборо», настоящего, американского производства, найденную в каком-то чемодане на пляже. – Началось всё, как в том анекдоте, где утро добрым не бывает… Меня разбудил сосед, частный сектор, как-никак…
…Ну да, всё почти как у всех – в первый день после катаклизма люди метались по округе, везде натыкаясь на джунгли чужого мира, – слушая Николаича, я автоматически сравнивал его ситуацию с нашей. – Ага, на второй день они, как и мы, пересеклись с соседями – рядом оказался кластер с окраиной Бобровска, несколько деревушек… А вот с соседями-«латиносами» им круто не повезло…
– А кто спровоцировал столкновение – наши или бразильцы? – Александр перехватил мой взгляд, кивнул головой, мол, всё путём, командир. – Прям Троянская война какая-то…
– Наши, конечно, уроды малолетние. «Мажоры», мать их, привыкли к безнаказанности за спинами своих родителей из обладминистрации, – Стрелков со злостью отшвырнул окурок далеко в сторону. – Если изнасилованные девки шумели сверх меры и не соглашались на отступные, предки давили на ментов, на прокурорских, а дальше и объяснять не надо…
…В отличие от нас, занятых решением внутренних проблем, белгородцы уже на второй день перешли к изучению окружающей их местности. К сожалению, разведкой занялись все кому не лень, точнее, те, у кого имелись ресурсы в виде хороших внедорожников, и кто страстно желал найти себе приключений на одно место. Имея и первое и второе, «золотая молодёжь» Белгорода, видимо, решила, что им выпал шанс поиграть в очередную крутую игру, что-то типа ралли «Париж-Дакар» по местным джунглям.
Самоназначенные «разведчики» быстро обнаружили пару соседних анклавов, познакомились с жителями города Бобровска и с обитателями фавел Сан-Паулу. Первые не произвели на «золотую молодёжь» особого впечатления – такие же россияне, ничего интересного. А вот бразильцы – экзотика, с ними оказалось интересно и за жизнь побазарить на языке проклятых «гринго», и косячок забить, и вискаря хапнуть.
Поначалу всё шло мирно и дружно, никто никого не бил и не резал. Парни перетирали и пили за дружбу народов, и вообще, вокруг крутились мулатки с круглыми попками и шоколадного цвета кожей. Дамочки произвели сногосшибающее впечатление на накачанных наркотой и алкоголем пацанов, и те с чего-то решили, что бразильянки дадут им сразу и без проблем. Мулатки придерживались иного мнения насчёт «дать сразу», и, вместо того чтобы расслабиться и получать удовольствие, подняли визг и шум. В результате такой несогласованности у белгородских «мажоров» возникла потасовка с не пожелавшими делиться своими женщинами бразильскими мачо, быстро переросшая в перестрелку.
Практически сразу же выяснилось, что «шоколадные» парни вооружены на порядок лучше своих бледнолицых визави, а кокаин с коньяком не давал такой же неуязвимости и сверхметкости, как волшебный эликсир всевластия в компьютерных играх. В общем, из десяти горе-разведчиков домой вернулись лишь четверо, оставив на поле боя не только тела своих товарищей, но ещё и подарив обитателям фавел в качестве трофеев пару отличных японских внедорожников. Самое же поганое в этой ситуации оказалось то, что по возвращении домой «мажоры» сразу же кинулись глушить водку на хате у какой-то разбитной девицы, словно нашкодившие коты, и никому не поведали о своих похождениях.
На следующий день более двух с половиной сотен хорошо вооружённых бразильцев нанесли ответный визит сразу в оба российских кластера. Видимо, «латиносы» не особенно хорошо разбирались в географии и не нашли никакой разницы между соседями, посчитав, что все русские одинаково виноваты в произошедшем вчера конфликте. В принципе, бразильцы были в своём праве: в аналогичной ситуации никто бы не стал выяснять, кто, к примеру, конкретно виновен – жители города Майями или ньюйоркцы. И те и другие являлись американцами, следовательно, должны были понести коллективную ответственность за своих бестолковых соотечественников.
Нападение застало врасплох немногочисленных полицейских и добровольцев из числа местных охотников, дежуривших на импровизированном блокпосту на окраине кластера. Быстро выяснилось, что беднота из фавел обладает подавляющим огневым превосходством, и шутить с «латиносами» ой как не стоило. Массированным огнём из «базук» и пулемётов горячие южане почти мгновенно смели и блокпост и его защитников.
Затем бразильцы пронеслись по городским улицам на джипах и внедорожниках, словно ураган, стреляя налево и направо, подожгли с десяток строений и, наткнувшись в нескольких местах на жёсткий отпор, быстро убрались прочь. Позднее выяснилось, что «латиносы» прихватили с собой пару десятков пленных, в основном лиц женского пола.
Среди жителей анклава началась паника, многие бросились спасаться в джунглях чужого мира, десятки машин отправились в сторону бобровского кластера. В этот момент бразильцы произвели огневой налёт на другом участке, выстрелами из «базук» подожгли деревянные дома в частном секторе, а затем вновь попытались атаковать белгородцев. Атаку удалось отбить, нанеся «шоколадным» потери в живой силе, и даже захватить трофей – джип с установленным на нём пулемётом.
К этому времени вокруг Стрелкова самоорганизовался отряд из трёх десятков понюхавших пороху мужиков, вооружённых в основном ружьями и карабинами. Ещё одну группу из бывших военных и действующих полицейских сформировал подполковник Николишин, командир танкового батальона, приехавший на праздники в город, чтобы погостить у своей матери.
Кроме вышеуказанных групп ополчения в анклаве действовали ещё два-три более многочисленных отряда, состоявших из представителей криминального мира, охранников, да и просто отчаянных мужиков. Именно одна из таких групп разыскала и выволокла из подполья четвёрку вдрызг пьяных «мажоров», которые поведали о причине конфликта с бразильцами и своей роли в нём.
Здесь следует сделать отступление и рассказать о географии района, куда провидение забросило наших соотечественников и их латиноамериканских соседей. К востоку и юго-востоку от белгородского и бобровского кластеров простиралось огромное пресноводное озеро, можно сказать, что оба анклава стояли на берегу этого водоёма. Западнее белгородцев оказался какой-то явно земной ландшафт, весьма напоминавший джунгли Южной Америки или Юго-Восточной Азии. Северо-западнее раскинулись кварталы Сан-Паулу, в основном фавелы. А к северу от бобровского анклава катаклизм закинул в другой мир ещё более опасного противника, чем неуступчивые бразильцы…
Вечером того же дня в гости к белгородцам пожаловала группа моряков с судна типа «река-море», вот уже три дня бороздившего просторы огромного озера. Увидев несколько столбов дыма, поднимавшихся над сушей, капитан Горбань принял решение высадиться на берег и попытаться разыскать людей. Угодил, как говорится, прямо с корабля на бал, точнее, в пекло самой настоящей войны.
На следующее утро враг атаковал соседний, бобровский кластер, и дело сразу же приняло очень плохой оборот. В бой вступили северные соседи обоих русских анклавов – боевики мексиканского наркокартеля «Лос-Зетас», причём не тупоголовые отморозки низшего звена, а прекрасно подготовленный и вооружённый элитный отряд данного преступного синдиката. Думаю, не следует объяснять, что жители фавел Сан-Паулу легко нашли общий язык с «зетасами», сразу же на порядок увеличив общий ударный потенциал «латиносов». В общем, где-то к полудню противник сломил сопротивление бобровских полицейских и добровольцев, окружил их и принялся постепенно зачищать захваченную территорию.
Получив известие, что у соседей дела плохи, подполковник Николишин повёл на выручку свой отряд, но, увы, не смог пробиться к окружённым и был вынужден отойти обратно. Отлично вооружённые «зетасы» имели подавляющее огневое превосходство, и подполковник не стал гнать своих людей на убой. Тем не менее, благодаря Николишину и его пятидесяти бойцам, из бобровского анклава смогло вырваться некоторое количество мирных жителей – женщины, дети, старики.
Пытаясь отвлечь вражеские силы от соседей, отряд Сергея Николаевича рискнул атаковать бразильский кластер, и даже завязал уличные бои в трущобах. К сожалению, неведомый катаклизм забросил в чужой мир не только бесчисленные кварталы фавел, но и десятка полтора небоскрёбов, в результате чего бразильцы имели возможность координировать свои действия в обороне. Как только ветеран трёх войн почувствовал, что «латиносы» стали напирать на фланги – он тотчас начал отвод своих бойцов обратно, в чужой лес. Бразильцы не стали преследовать русских по пятам, видимо, опасаясь попасть в засаду, и ограничились обстрелом отходящих.
А далее произошла катастрофа. До появления на сцене мексиканцев обе стороны вели войну между собой, в основном в дневное время суток, предпочитая проводить ночь в привычных, земных условиях. Ночной лес чужого мира таил в себе множество опасностей, и мало кто хотел бестолково завершить свой жизненный путь в пасти какой-нибудь местной твари. В свою очередь, боевики «Лос-Зетас», всегда делавшие ставку на запугивание своих врагов, сразу же сообразили, что бледнолицые либо боятся здешней ночной фауны, либо плохо подготовлены к боевым действиям в джунглях в тёмное время суток.
Видимо, во главе «зетас» стоял грамотный специалист, поэтому мексиканцы и примкнувшие к ним бразильцы не стали торопиться с окончательной зачисткой бобровского анклава. Оставив в кластере силы, достаточные для удержания загнанных в «котёл» русских, враг вечером выступил на юг. Где-то в районе двух часов ночи противник атаковал белгородцев на широком фронте и быстро прорвался в нескольких местах вглубь русской территории. Сражение сразу же приняло ожесточённый характер, местами дело доходило до рукопашных схваток, но уже к утру стало ясно, что силы сторон слишком неравны.
В течение дня боевики наркокартеля и бразильцы рассекли анклав на две-три части и не спеша методично расстреливали защитников из крупнокалиберных пулемётов, гранатомётов и снайперских винтовок. Наши были вынуждены отходить сразу по нескольким расходящимся направлениям, и к вечеру четвёртого дня остатки отрядов Стрелкова и Николишина отступили на берег большого озера. Здесь уже находилась целая толпа беженцев, тех, кому повезло выскользнуть из-под обстрела, а в полутора десятков метрах от берега на якоре стоял корабль… По словам Сергея Николаевича, решение он принял моментально, как только увидел СТК и его капитана, который не испугался остаться, хотя мог увести своё судно в любой момент.
…Если смотреть правде в глаза, то исламистов подвела их относительная малочисленность. Если бы сомалийцев оказалось на пару десятков больше – в лучшем случае мы бы закрепились в Замятино, – подумал я, бросив взгляд на стоящих рядом товарищей. – А если бы нападавших было на пару сотен больше, то мы бы не удержали Данилово даже при поддержке наёмников и всего их бронепарка. Чёрт, лишь бы у бразильцев и “Лос-Зетас” не оказалось самолётов и кораблей…»
– Эй, народ, кто умер-то? Евпатий-Коловратий, тишина, словно на похоронах, – сквозь замолкающий шум лодочного мотора послышался хорошо знакомый голос. – Кричу вам, кричу, а вы оглохли, что ли. Володя, что происходит, чёрт подери?
– Извини, Руслан, мы тут… задумались немножко, – тяжело вздохнув, отозвался я. – Сергей Николаевич коротко рассказал об их эпопее… А ты один, что ли?
– Марк с Сухониным остались на сторожевике, а я взял «зодиак» и к вам, – капитан махнул рукой в сторону японского траулера. – Ну, что, мужики, ждём «Маджестик» или начнём без него?
– Надо начинать прямо сейчас, если хотим успеть до темноты, – глянув на местное светило, произнёс Георгий. – Пока всех перевезём, пока разместим… Хорошо, если к полуночи управимся.
Командир даниловского ополчения был полностью прав: времени до заката оставалось не столь много, а СТК никак не мог высадить беженцев прямо на пляж. Судно встало на якорь примерно в четырёх сотнях метрах от уреза воды, у его борта уже покачивались шлюпки «Звезды», трофейные пиратские лодки и «зодиаки». Заявив, что перед транспортировкой раненых их сначала следует осмотреть на месте, Коллинз и прочие медики-американцы забрали у Руденко его плавсредство и понеслись к кораблю с верховий Амазонки.
Спустя четверть часа к берегу подошёл «зодиак», доставив на сушу первую партию беженцев. Затем шлюпки и лодки засновали между судном и пляжем, словно общественный транспорт в час пик, высаживая на берег все новых и новых людей, мы засуетились, помогая женщинам и детям залезать в грузовики. Автобус, увы, имелся всего в единственном экземпляре, и он очень быстро наполнился беженцами старшей возрастной группы и матерьми с маленькими детьми.
Где-то через полчасика на связь вышел Дэвид, сообщив, что несколько пострадавших придётся прооперировать прямо на борту СТК. Подполковник попросил поскорее доставить на корабль наших незаменимых женщин, Марину и Диану, без помощи которых хирург не мог найти общий язык с некоторыми строптивыми пациентами. Кроме этого, Джулия Санчес диагностировала у капитана Горбаня инфаркт, категорически запретив тому подниматься на ноги. Командование судном перешло к помощнику Игоря Степановича, слишком молодому и неопытному парню лет двадцати пяти.
Чтобы не мотаться в посёлок и не жечь попусту топливо, мы передали запрос Коллинза комендатуре, и спустя какое-то время на пляж примчались наши дамы, заплаканные и перепуганные. Как оказалось, мальчишка-посыльный что-то недопонял, нафантазировал, на ходу сочинив историю, что, мол, это мы с Русланом ранены, и нас даже не могут вывезти с борта корабля. В общем, сработал классический эффект испорченного телефона, завершившийся рыданиями и упрёками в чёрствости и бесчувственности. Ни Марина, ни Диана почему-то не догадались сначала попробовать вызвать нас по рации прямо из комендатуры. Девушки просто прыгнули в первый же попутный грузовик и понеслись спасать своих ненаглядных мужчин, а чёртов мальчишка-фантазёр избежал вполне заслуженного подзатыльника.
Пока мы успокаивали наших женщин, подошёл индийский танкер, и его шлюпки сразу же включились в перевозку народа. К заходу солнца на пляже не осталось ни одного беженца, а две с половиной сотни вновь прибывших наполнили посёлок давно не виданной суетой и шумом. Проторчав на пляже ещё с полчаса, мы наконец-то дождались появления ван Клейста и, забрав его и пару наёмников, покатили в Данилово. Впереди предстояли длительные переговоры со Стрелковым и бельгийцем, и хорошо было бы что-нибудь перекусить, а то неудобно на голодный желудок решать судьбы мира.
Где-то за полночь Стрелков закончил более подробный рассказ о трагедии двух российских кластеров, и во дворе дома Никитина воцарилась тишина, прерываемая лишь хрустом свиных рёбрышек – проглот Гивинс не удержался и попросил добавки у супруги Василия. Глядя на довольного, как удав, наёмника, я невольно сравнил кулинарные способности двух женщин – жены главы администрации и Марины, и это сравнение оказалось не в пользу последней. В перспективе стоило бы научить мою девушку хорошо готовить, либо… поменять её на более искусную хозяйку. А ещё лучше – завести себе сразу парочку жён, как у арабов, благо количество женщин уже раза в полтора превосходило число мужиков. При том общественном строе, который де-факто установился на территории конфедерации, о моногамии следовало бы поскорее забыть.
– Вот что, Сергей Николаевич, оставайтесь-ка вы все в Данилово, пока у нас ещё есть пустые хаты, – Никитин закашлялся, переводя дух. – А то пока ты делаешь вид, что крепко думаешь, придётся приютить ещё кого-нибудь, и тогда придётся расселять вас в Борисовку, или в кластер к азерам.
– Азеры сами собрались переселяться к нам, – напомнил Георгий. – А в Борисовку нужно сначала послать Матвеича с мужиками – пусть оценят состояние бесхозных изб.
– Я озабочен состоянием дел у венгров, поэтому намерен сконцентрировать силы мобильной группы «Запад» в анклаве Мамедоффка. Я предупреждал вас, товарищи, что Борисоффка – это зона ответственности русских, – выслушав перевод диалога, заявил Жерар. – Кроме этого, мне нужны бульдозеры для прокладки дороги сквозь джунгли, чтобы из кластера Мамедоффка ездить в Тордаташ напрямик.
– Так… А что будем делать с поляками? – поинтересовался я. – Паны сойдут с ума, если не найдут своих соотечественников из Познани.
– Ещё до того, как мы стали на якорь, я приказал Сингху взять пеленг на польскую радиостанцию. Шестьдесят восемь километров на северо-запад, – слегка поморщился командир «диких гусей». – Если наши друзья из Бялобжегов желают проявить героизм – пусть сами едут и ищут своих соотечественников. У меня нет лишних людей, чтобы искать чёрную кошку в тёмной комнате.
– Кхм, команданте, если вы желаете вытащить «аэробус» из воды, то сейчас самое время начать работу, – неожиданно вступил в разговор наш Эрик Робертович. – Я готов возглавить операцию, и если найду подходящую по плавучести древесину, то гарантирую положительный результат.
– Господин капитан третьего ранга, а вы не могли бы в ближайшие дни оценить перспективы подъёма саудовского фрегата? – бельгиец в задумчивости почесал гладко выбритый подбородок. – Уточню: меня в первую очередь интересует возможность демонтажа артиллерийского вооружения и извлечение боекомплекта к орудиям. Ну, и заодно хорошо бы снять с корабля всё, что только будет возможно.
– Задача ясна. Если разрешите привлечь к делу господина Такэду и его команду вместе с траулером, то через пару дней я смогу сказать что-то определённое, – немного подумав, ответил Эрик Робертович. – Ещё хотелось бы переговорить с пленными арабами, надеюсь, что не все они тупоголовые фанатики.
– Я попрошу капитана Ланна, чтобы он оказал вам полное содействие в этом вопросе, – кивнул ван Клейст. – А с арабами вообще делайте, что хотите – мне нужен результат.
– Володя, покажи же ты, наконец, те железки, что вы привезли с левобережья, – ещё на пляже, послушав мой короткий рассказ о стычке с аборигенами, Георгий загорелся любопытством, желая оценить работу местных металлургов и кузнецов. Сейчас он не преминул воспользоваться паузой в переговорах. – Не жадничай, дай нам взглянуть хоть одним глазком.
– Смотрите, мне же не жалко. Можно даже потрогать руками, попробовать на изгиб, – усмехнулся я, доставая из-под стола свёрток с оружием аборигенов. – Если серьёзно, то хотелось бы определить, что это за сплав такой хитрый.
Трофейные меч и копья, что называется, пошли по рукам, почти каждый счёл своим долгом попытаться согнуть или поцарапать изделия из непонятного металла. Быстро выяснилось, что девайс здешних аборигенов обладает необыкновенными качествами – металл почти не гнулся, а попытки оставить на его поверхности царапины так и не увенчались успехом. Более того, покрутив в руках меч, Вышинский неожиданно предположил, что это образец массового, промышленного производства, и, скорее всего, очень древний.
– Понятия не имею, что это за сплав, кто и как его сделал, но ему явно несколько сотен лет, – заявил Юрий Александрович. – В своё время я насмотрелся в музеях Питера множество исторического железа, поэтому с полной ответственностью утверждаю, что этот артефакт не похож ни на один из земных образцов холодного оружия.
– Вроде меч как меч, ничего особенного, – пожал плечами Александр. – Что в нём такого особенного и загадочного, кроме качества работы?
– Пропорции, молодой человек, Вас не смущают его пропорции? – посмотрев на Барулина, ответил Вышинский. – К примеру, у меня возникло стойкое ощущение, что сие – вовсе не меч, а увеличенный в размерах кинжал. Иначе сложно объяснить столь неудобную рукоятку этого образца.
– Шутить изволите, Юрий Александрович, – улыбнулся капитан. – Это каких же размеров должна быть лапища у его создателей, а?
– Таких же, как та, что оставила кровавые отпечатки на надстройке траулера, – неожиданно произнёс Зеленцов. – Рука великана, лапа циклопа, или ещё какого-нибудь Голиафа.
– Так что, получается, что здесь живут великаны? – совершенно искренне удивился лейтенант Григорьев. – Влад, ты серьёзно, что ли?
– Поживём – увидим. Точнее, поймаем, снимем отпечатки пальцев и сравним с образцами с траулера, – криво усмехнулся Владислав, похлопав себя по карману разгрузки. – Я всё на айфон снял… Ладно, не парьтесь, вон, наконечники копий вполне нормальные, прямо как наши, земные.
– Кстати, эти ваши наконечники копий изначально могли быть и наконечниками стрел, – самым серьёзным тоном заявил Вышинский. – Если есть хорошие наконечники, плюс нормальная древесина под боком, то сделать копьё – плёвое дело. Я бы мог это продемонстрировать, если вы пожертвуете одним из трофейных изделий.
– Товарищи, давайте, наконец, перейдём к более серьёзным вопросам и оставим разгадку тайн этого мира «на потом», – буквально взмолился Никитин. – Слава богу, что на судне с беженцами оказался груз продовольствия, и в ближайшее время мы не положим зубы на полку. Георгий, есть мысли, как сгрузить на сушу контейнеры с продуктами?
– Чтобы снять контейнеры с корабля, нужны причал и серьёзный кран, а ни того, ни другого у нас нема, – здоровяк почесал щетину на подбородке. – Поэтому мобилизуем народ, подгоним лодки и шлюпки и будем разгружать вручную. Потом сдёрнем опустевшие контейнеры верхнего ряда в воду и отбуксируем их на берег. Вот и всё, что я могу предложить.
– Игорь Степанович говорил, что в двух контейнерах в трюме финские мотопилы или что-то вроде того, и ещё какое-то оборудование, – припомнил Стрелков. – Какое именно, я сейчас не скажу, надо глянуть документацию на груз, а ещё лучше – вскрыть сами контейнеры.
– Ну, газовая горелка у нас найдётся, – улыбнулся Георгий. – Ты, Сергей Николаевич, будь добр, дай с завтрашнего дня людей, лучше всего, мужиков покрепче, чтобы мы могли управиться с разгрузкой как можно быстрее.
– Хорошо, объясню народу, что нужно поработать в авральном режиме, да и сам поработаю грузчиком, – кивнул Стрелков. – У нас, если надо, и женщины выйдут тягать мешки.
– Господин майор, будет лучше, если вы и ваши лучшие бойцы усилят отряд Владимира, и русские произведут разведку данной местности, – достав из планшета карту, бельгиец развернул её на столе и выразительно постучал пальцем по соседнему с Борисовкой анклаву. – Из этого района можно нанести фланговый удар и по венграм, и по кластеру Мамедоффка, и я бы хотел знать, стоит ли мне бояться его обитателей.
– Вы полностью правы, господин капитан, нам давно следовало бы скататься на разведку в этот кластер, – ван Клейст был прав на все сто – несколько дней назад мы собирались проехаться на запад от Борисовки, найти следы тех, типа, крутых парней из мамедовского анклава. К сожалению, из-за нападения исламистов нашим планам не суждено было сбыться. Сейчас же… Сейчас у нас имелись и силы, и возможности. – Сергей Николаевич, давайте пересаживайтесь поближе к Жерару, обсудим взаимодействие с его парнями…
Разложив на столе нашу самую лучшую, нарисованную от руки карту, мы первым делом перешли к географическому ликбезу для вновь прибывших. Между делом выяснилось, что некоторые даниловские «аборигены» так же смутно представляют себе размеры территории, зажатой между изгибами Амазонки и берегом моря, куда Провидение Божье закинуло частички земной поверхности. Поэтому командир наёмников был вынужден брать на себя роль учителя географии, водя кухонным ножом по самолично скомпонованной бумажной конструкции.
Итак, анклавы с землянами протянулась с запада на восток примерно на сотню километров вдоль побережья моря и приблизительно на тридцать километров вглубь суши. Каждый земной кластер представлял собой неведомо, каким образом «вырезанный» круг, приблизительно в десять-одиннадцать километров диаметром, со всех сторон окружённый территорией чужого мира. Круги земного ландшафта располагались в чётком шахматном порядке, минимальная дистанция между двумя соседними анклавами одного ряда составляла, как мы полагали, всё те же десять-одиннадцать километров. А вот минимальное расстояние между соседними кластерами из двух соседних рядов составляло пять километров с какой-то там сотней-другой метров впридачу.
В самый первый ряд, если смотреть вдоль побережья с востока на запад, от реки, Провидение закинуло немцев, поляков, русских и дважды – американцев. Во второй ряд угодили «солдаты удачи», какая-то необитаемая территория Евразии, придорожный ресторанчик с азербайджанцами и дальнобойщиками и многолюдный венгерский посёлок. В третьем ряду оказались американские сектанты-амиши, о которых большинство из моих парней имело крайне смутное представление, затем следовала деревенька Борисовка, а далее – цель нашего завтрашнего рейда, «терра инкогнита», куда, похоже, не ступала нога питерского опера.
Ван Клейст мгновенно оценил выгодное тактическое местоположение этого, ещё неисследованного анклава, из которого можно было нанести удар и по венграм, и по «Мамедовке», и по Борисовке. Кроме того, имелись все основания предполагать, что самым крайним к западу в этом третьем ряду кластеров был тот самый железнодорожный полустанок, откуда начались приключения Сухонина в чужом мире. Вот, собственно, и вся территория, втиснувшаяся между морем и многокилометровой загогулиной, которую выписывало русло Амазонки.
Затратив с час времени на разработку плана, уточнения и прочее, мы распрощались с гостеприимными хозяевами и отправились ночевать на базу. К этому времени посёлок постепенно утихомирился, погрузившись в темноту, разрываемую лишь лаем собак. Понятие темноты, впрочем, в новом мире было относительным, учитывая наличие двух весьма ярких спутников планеты и третьего, более тусклого. В результате тёмное время суток походило на короткую летнюю ночь в полнолуние где-нибудь на широте Великого Новгорода, с причудливой игрой с тенью и светом в исполнении пары тех самых ярких лун.
Сразу же по прибытии Стрелков разместил с полдесятка своих бойцов в здании школы, среди наиболее напуганных беженцев, а сам с оставшимися четырьмя парнями принял приглашение переночевать в особняке Еремеева. Большинство легкораненых бойцов Сергея Николаевича до утра оставались на борту СТК, где им оказывали посильную медицинскую помощь. Ещё пятерых американские медики отпустили сразу же после осмотра их ран и наложения новых повязок. В общем, можно было считать, что даниловский гарнизон пополнился на полтора десятка опытных бойцов, с перспективой увеличения численности за счёт выздоровления дюжины тяжелораненых. А если учесть, что основная масса отряда Стрелкова состояла из сотрудников различных силовых ведомств, в том числе и армейцев, можно было считать, что мы наконец-то сможем заткнуть дыры в обороне анклава своими собственными силами.
Ночь прошла относительно спокойно, по крайней мере, без стрельбы в самом посёлке и его ближайших окрестностях. Впрочем, я всё равно плохо спал, наверное, по причине отсутствия рядом Марины, которая осталась ночевать на корабле с верховий Амазонки. В голову лезли всякие мысли, идеи, планы, и я сумел уснуть лишь где-то под утро. Повезло ещё, что Георгий сжалился над нами и прислал двоих молодых ополченцев, чтобы те заменили моих парней и позволили бы нам полноценно отдохнуть перед предстоящим рейдом.
Утро, как известно, добрым не бывает. Особенно если часиков в шесть утра к вам во двор въезжает грузовик, и из него вываливается целая толпа поляков, страшно жаждущих добраться до пана майора. Причём господам полякам, яти их мать, глубоко до одного места, выспался ли пан майор или нет, и, вообще, желает ли он спозаранку общаться с незваными гостями. Поэтому вам приходится проявлять чудеса этикета и дипломатии, чтобы не обложить матом соседей-восточноевропейцев, тупо кивать, выслушивая их дурацкие идеи о совместном путешествии по местному лесу в поисках их соплеменников.
