скачать книгу бесплатно
Обратите внимание: Песталоцци кажется, что та жизнь, которую он проживает, как бы не действительно человеческая. Мол, где-то существует настоящая, нормальная, а эта – не такая. Другая. Непохожая. Отдельная.
Это ощущение отдельности и непохожести своей собственной жизни на существование других останется у Песталоцци навсегда. Он всегда хорошо понимал, что существует не так, как принято; совершает поступки, которые многие считают сумасбродными. Был даже период, когда его всерьез считали сумасшедшим.
Но иначе Иоганн Генрих Песталоцци жить не мог.
Книги. Мама и Бабэль. Разговоры. Мечтания. Болезнь. Замкнутое пространство, из которого ты если и можешь выйти, то лишь благодаря фантазиям.
Мир, в котором внешне не происходит почти ничего, однако внутренняя жизнь здесь насыщенна и интересна.
Мальчик-читатель, проживающий чужие жизни и отождествляющий их со своей собственной.
Мальчик-отшельник, для которого уют и доброта дома легко и без проблем заменяли все то, что может дать окружающий мир.
А потом наступало лето. И мальчика отвозили в мамину деревню Хёнге к дедушке Андреасу.
Этот сельский пастор сыграл в судьбе нашего героя определяющую роль.
Андреас Хотце своего внука обожал.
Надо сказать, что в те годы в Швейцарии к женщинам относились… как бы это сказать помягче?.. без должного уважения. Они должны были рожать детей, вести хозяйство, дом. И – не более. Ни их мнение, ни они сами окружающих, в том числе и родителей, не сильно волновали.
Когда, много позже, Песталоцци напишет, что у женщины есть великое предназначение быть матерью, – это прозвучит как абсолютно революционный, во многом – абсурдный и неясный вывод. Слова «женщина» и «великое предназначение» в умах современников Песталоцци соединились трудно.
Замечу, что называется ? propos, что женщины Швейцарии – государства, которое мы все считаем образцово демократическим – получили право принимать участие в государственных выборах – внимание! – лишь 31 октября 1971 года!
Короче говоря, к девочкам родители относились без особого интереса. У Андреаса, правда, был сын, дядя Иоганна Генриха, но именно во внуке сельский пастор увидел человека, с которым он должен делиться своими самыми взглядами и главными выводами и которому должен передать весь свой опыт. Именно его Андреас воспринимал как наследника.
Известно, человек часто выбирает ту или иную профессию, когда видит перед глазами пример замечательного учителя. Сколько молодых людей стали физиками, математиками, литераторами, потому что влюблялись в своих педагогов.
Андреас Хотце для нашего героя стал именно таким примером для подражания – настоящим, подлинным учителем.
Первое, что делал дедушка, когда к нему приезжал маленький внук, мыл его и кормил. Пройдут годы. Сироты, беспризорники, брошенные дети будут приезжать в учебное заведение, открытое Песталоцци. Первое, что он будет делать – мыть их и кормить. Конечно, это не более чем бытовая мелочь. Но весьма символичная, как мне представляется.
Не худо бы заметить, что в те годы священники являлись одними из самых образованных людей. А в деревне Хёнге (ныне один из районов Цюриха) Андреас был, без сомнения, самым знающим человеком.
Пастор в небольшой деревушке – не просто священник, который служит в церкви. К нему приходили за советами, иногда – чтобы разрешить спор.
Маленький Иоганн Генрих всегда был свидетелем этих разговоров, и его умение слушать, убеждать, объяснять – корнями именно отсюда.
Дедушка Андреас был человеком не только образованным, но и умным. Он не забивал голову внука разными книжными истинами. Вовсе нет!
Андреас много гулял с Иоганном Генрихом и серьезно, подробно, я бы сказал – уважительно отвечал на любые вопросы, которые приходили в голову внуку.
Почему восходит солнце? Почему растет трава? Почему вода бывает жидкой и твердой, а еще из нее получается туман?[11 - Интересно, что позже Песталоцци придет к выводу, что первый шаг к постижению ребенком природы – это понимание им разных свойств именно воды. (Примечание редакции)]
Учение происходило в разговорах, тему которых задавал маленький Иоганн Генрих. Тогда еще, разумеется, Песталоцци не думал ни о каком методе природосоответствия, но я убежден: метод этот начал зарождаться в душе и разуме Песталоцци именно после общения с дедом.
В те годы внук просто слушал деда и радовался тому, как, оказывается, интересно познавать мир.
Дети любопытны от природы, и, значит, задача педагога – это любопытство поддерживать. У ребенка всегда есть вопросы – главное, не отмахиваться от них, а всерьез отвечать, рассуждать над ними, как над самыми главными проблемами человеческой жизни.
Главный вывод: получение знаний – процесс естественный. Природосообразный. Задача педагога: жажду знаний, которая заложена в человеке Богом (Природой), развивать, а не уничтожать.
Все это Иоганн Генрих Песталоцци, разумеется, поймет позже. Но такое понимание не пришло бы без этих прогулок с дедом.
Андреас познакомил Песталоцци с жизнью сельских бедняков…
Подождите, подождите, друг-читатель! Ну, пожалуйста, не пробегайте этой фразы. Куда вы все время спешите?
Это очень важная фраза. То, что в ней заложено, определило мироощущение нашего героя на долгие-долгие годы.
Понимаете, какая история: жизнь сельских бедняков для городского мальчика того времени была не просто чуждой, но абсолютно далекой и совершенно неведомой. Нельзя сказать, что маленький Иоганн Генрих о ней ничего не знал, но… Как бы лучше сказать? Какой бы пример привести?
Мы, жители 20-х годов XXI века, знаем, что у нас в городах живут гастарбайтеры, однако согласимся, что довольно туманно представляем себе их жизнь.
Примерно так.
Для того чтобы понять, какой переворот произошел в душе нашего героя, благодаря тому что он увидел, как живут сельские жители, нам придется немного отвлечься от плавного, надеюсь, течения нашего повествования, для того чтобы хоть немного разобраться в том, как взаимодействовали город и деревня в конце XVIII века в Швейцарии.
Это важно. Потому что, не осознав ушедшее навсегда время, очень трудно разобраться в человеке, который жил в эту неясную для нас эпоху.
Прошлое всегда загадочно. И если мы применяем к нему законы и взгляды сегодняшнего дня, нам его не разгадать. Поэтому имеет смысл посмотреть – как оно было тогда.
Нелирическое отступление № 1
Надо заметить, что в Швейцарии не было крепостного права в привычном нам виде, когда злой и нехороший помещик угнетает несчастных крестьян, которые, по сути, являются его рабами.
С ролью «злого помещика» прекрасно справлялся город, угнетающий крестьян так страстно и неистово, как никакой Салтычихе и не снилось.
Деление на городских и сельских жителей являлось жестко узаконенным. Метафорически говоря: город – помещик, крестьянин – раб. Хотя эта метафора не так уж и далека от реальности: зависимость сельских жителей от города без преувеличения можно назвать абсолютной.
Что означает «жестко узаконенное деление»? То есть законы, которые, понятно, принимались в городе, – были таковы, что село находилось под абсолютной властью метрополии.
Несколько примеров.
Крестьяне имели право заниматься только земледелием. Торговля и ремесло – а именно то, что приносит больший доход – прерогатива горожан.
Кажется невероятным, однако крестьяне имели право продавать то, что производят, только горожанам, односельчанам – ни-ни.
Представьте себе: если крестьянину понадобились хлеб или головка лука – он не имел права зайти к соседу и купить у него. Обязан был ехать в город и приобретать там.
В реальности, понятно, бывало по-всякому. Но закон таков. И если, скажем, крестьянин заходил к соседу купить краюху хлеба, тот не просто мог, но обязан был на него пожаловаться.
Зачем это делалось? Потому что цены на товары назначал город, чтобы была возможность зарабатывать, ничего не производя.
Как это работало на практике?
Крестьянин привозил в город, скажем, вино. Городской продавец покупал у него за те деньги, которые хотел, а потом продавал за те деньги, которые желал. Надо ли добавлять, что продавал сильно дороже, чем покупал? И это не спекуляция – все по закону!
С детства обученный стрелять из охотничьего ружья, сельский житель, тем не менее, не имел права охотиться самостоятельно. Он мог лишь помогать на охоте горожанам, в робкой надежде, что они поделятся с ним добычей. Захотят – поделятся, нет – извини, по закону не обязаны.
А как вам понравится закон, согласно которому крестьянин не имел права белить или красить собственную одежду? Ходил в небеленой и некрашеной. Если, скажем, швейцарская крестьянка хотела покрасить свое платье или даже просто отбелить его, она обязана была продать его в городе, там его красили, а потом она покупала собственное покрашенное платье по значительно более высокой цене, чем продала. Подчеркиваю: собственное платье, сшитое ею же самой.
Все это очень смахивает на издевательство, но было – так!
Из учебников истории – кто помнит – нам известно: в это время в Европе, в том числе и в Швейцарии, бурно развивалась промышленность. Что, с одной стороны, вело к обнищанию крестьян, но с другой – давало возможность переехать из села в город, чтобы работать на новых предприятиях.
Почему же крестьяне делали это крайне неохотно?
Город пугал.
В свое время я беседовал с выдающимся ученым Александром Михайловичем Панченко, и он очень интересно и точно объяснил мне, чем принципиально отличается психология городского жителя от сельского.
Человек села – это универсальный работник, ремесленник на все руки. Сельская жизнь диктует необходимость делать все: возделывать землю, пасти скот, столярничать, готовить пищу, воспитывать своих детей и много другого. И вот такой человек попадает в город, где все ремесла жестко поделены между профессионалами. Где нужно научиться делать что-то одно, но очень хорошо, много лучше других. Тяжелая история.
И вообще, легко написать: переехать из села в город. Человек вообще с большим трудом меняет свои привычки. Изменить привычный образ жизни – наверное, самое трудное для человека.
Просто представьте себе: твои деды, прадеды, прапрадеды и так далее жили так. Легко ли тебе решиться и начать жить иначе? Бросить дедовский дом, хозяйство, трудный, но привычный уклад… Практически – житейский подвиг, на который способен вовсе не каждый.
Швейцарские крестьяне привычно мучились в своих деревнях.
Они привыкли быть рабами и не очень верили в то, что у них может быть иная жизнь и что кто-то станет относиться к ним, как к людям.
И вот – повторим – дед познакомил своего внука с этой неведомой жизнью, если угодно – с космосом, который в те годы, признаемся, мало кого интересовал.
Пастор Андреас любил своих прихожан. Называл всех по имени. Знал их нужды и проблемы. Старался помочь – где советом, а иногда и лишним крейцером.
Он не только не берег своего внука от этих проблем, но будто специально – а может, действительно специально – окунал его в это тяжелое, подчас жестокое существование.
Маленький Иоганн Генрих был потрясен.
Слово «нежность», то, которое определяло все его детство, – тут не знали вообще. Ни такого слова, ни понятия просто не существовало.
Маленькие дети – его ровесники – да, ходили в школы катехизиса, где их учили Закону Божьему, немного читать, немного писать, чуточку считать… Но эти знания казались совершенно лишними. С раннего возраста – иногда с пяти-шести лет – дети денно и нощно трудились, в полном смысле слова – работали на износ.
Преодолевая страх и робость, юный Песталоцци пытается говорить с ровесниками. Некрасивые, страшные, грязные маленькие люди. Но агрессии в них нет. Впрочем, и любопытство тоже отсутствует. На лицах его ровесников читается одно: вечная усталость.
На свете существуют дети, не знающие радости… Одно из главных детских открытий будущего великого педагога.
В те годы само общение городского жителя с деревенским – именно общение, разговор, беседа – считалось и зазорным, и глупым делом. Деревенские – люди второго сорта – о чем с ними можно говорить? Что они знают? Какой интерес может быть в этих, с позволения сказать, беседах?
