скачать книгу бесплатно
– Что? – до глубины души изумился маг и подавился кашлем.
– Да, так и есть, – кивнула Дариана. – День спустя после битвы оставшийся в живых герольд Мильгарда собрал военный совет и предложил своего принца на царство, но воины наотрез отказались. Они, конечно, признали боевую удаль своего славного вождя, но отлично понимали, что битва выиграна не на том поле, где они были. Все видели окровавленного Даратаса. Все тем более знают, кто ты такой.
– Ой, ну и аргументы! – попытался всплеснуть руками маг, но вышло у него коряво и смешно.
– Достаточные, – стальным голосом произнёс Мильгард. – Мой народ храбро сражался, и он имеет право знать правду и видеть своего героя. Мы умеем чтить отвагу, если это слово вообще применимо в данном случае.
– Я не знаю, что применимо в данном случае, Мильгард, и можно ли назвать временный выигрыш победой, – сипел Даратас, постоянно прочищая горло. – Война не закончена, и этот бой…
– Неважно, – отрезал эльф. – На военном совете, а затем и на Совете Старейшин, принято однозначное решение.
– Проклятье, да я же не эльф! – взмолился маг.
– Не имеет значения, – вздохнула Дариана. – Законы формально не запрещают. Формулировки не знают конкретных указаний, а лишь употребляют формы неопределённых лиц. Тот, кто. Каждый, иной, возможный. В древности никому и в голову не пришло проводить границы. Всё казалось само собой разумеющимся.
– Но как же утверждение Недмэ, что эльфы не знают обходных путей, и что только ничтожные люди закрывают благом свои корыстные дела и…
– Недмэ умерла вместе со старым порядком, – потупив взор, сказал Мильгард. – Наша старая жизнь нарушена. Всё вокруг угрожает существованию моего рода. Тира отвернулась от нас. Мы не оказались достойными её благости – не сломили врага, как завещали предки. Мы проиграли. Победил человек. По праву лидерства, сильный ведёт слабого. Иного не дано.
– Но послушай же, это абсурд!
– Нет. Это реальность, – убедительно сказал Мильгард. – Выздоравливайте алахоэ, вы нужны моему народу как можно скорее. А теперь прошу простить. Мне необходимо идти и проследить за приготовлениями.
Эльф взялся за ручку двери, резко её открыл и вышел прочь.
– Бред, – прохрипел Даратас, опробовав ноги на подвижность: согнув и разогнув пару раз.
– Увы, так сложились обстоятельства.
– Нет, поверь, они сложились ещё хуже. Неужели Кельвин не знал, что делает? Проклятье. Назначь он любого из своих сыновей регентом, у того было бы больше прав!
– Не думаю, что Кельвин поступал неразумно, – вкрадчиво произнесла Дариана. Магу что-то не понравилось в её словах, но он смолчал, продолжая слушать. – Ольвен умом недалёк, Мильгард слаб духом. Они не смогут взять на себя сей тяжкий груз. А вот ты… Что ж, мессир, не расскажешь ли ты, каким богам задал трёпку?
– А с чего тебе рассказывать? – прищурившись, спросил маг.
Девушка лукаво улыбнулась.
– А я знаю, как вернуть тебя к жизни, – нежно проговорила она, нарочно проведя пальцем по глубокому декольте.
– Однако. – улыбнувшись в ответ, сказал Даратас. – Даже не знаю, опасаться тебя ещё больше, или начать доверять?
– Эм, как хочешь. – верхняя петелька платья незаметно расстегнулась.
– Кажется, силы начинают пребывать. Только жёстко здесь будет.
– Расслабься лучше, – бросила девушка, медленно развязывая петельки. Даратас почувствовал лёгкое магическое покалывание на коже рук, и каменная кровать вмиг стала мягкой. – Наши процедуры предусматривают состояние гармонии.
– М-м-м, кого с кем? Или, вернее, чего с чем? – снова улыбнулся Даратас. Всё тело болело, кроме. определённой части…
– Ой, замолчи уж, наконец! – с притворной злостью бросила Дариана, и распахнула платье.
Несколькими часами позже, Даратас, обнимая обнажённую Дариану, не спеша рассказывал всё, что произошло с ним в загадочных пространствах Междумирья. Конечно, он не собирался выкладывать ей всю информацию, даже несмотря на замечательный подарок, преподнесённый ею. Фильтруя сказанное, маг давил на то, что некий очень сильный маг по имени Сильвестор (с ударением на последний слог) играл в непонятную игру слов, путая высказанные мысли и извращая их значение, стараясь выиграть время. Он не стал говорить, что этот более чем непонятный субъект пророчил гибель всего сущего, в то же время давая советы, как её избежать. В общем, он дал представление о некоем фанатике неизвестной веры, решившем покорить сущее. Но тут вмешалось другое Семя Судьбы, и фанатика не стало. Вот таков был конец.
Конечно, Дариана отлично осознавала его недоверие к ней и всяческими уловками пыталась выведать иные обстоятельства, но даже расслабленный невероятно приятным событием маг был непреклонен, и девушка, не узнав ничего нового, уснула у него на груди.
Сильвестор и его причудливая армия бесчисленных тварей беспокоили Даратаса, не давая забыться хотя бы на пару часов. Сложный и противоречивый разговор с представителем неких разрушительных сил окончательно запутал мага. До этого момента всё казалось достаточно просто: плохие парни из Культа затеяли нечто тёмное, и доблестным воинам и волшебникам, как обычно повествуют хмельные барды, в очередной раз пришлось сразиться за правду, справедливость, добро, Свет, Творца и за остальное в похожем духе. Однако данный незатейливый расклад был бессовестным образом перепутан парой свежих карт.
Начнём с простого. Во-первых, Сильвестор не сделал никакого намёка в сторону Хаоса или Тьмы, коими клянут всё на чём стоит белый свет, приспешники Культа и Ордена. Да и магией он пользовался далеко не тёмной. В его заклинаниях были сплетены потоки многих сил, в чём, признаться, он, Даратас сильно уступал Сильвестору.
Во-вторых, сей непонятный тип из Междумирья действует не один, если, конечно, у него не раздвоение личности, и он не имеет в виду воображаемого компаньона, употребляя слово мы.
В-третьих, Источник – суть материя неразумная, использованная в качестве оружия, можно сказать, некоего материала. Не стало владельца – исчезли и мерцающие твари. Хотя как быть с тем добром, что испускал Источник до прорыва неизвестной энергией плоти мира? Непонятно. В-четвертых, разрушение эльфийского царства не входило ни в чьи планы. Цель была одна: уничтожить сущее. Остальное издержки. За сим можно сделать вывод, что неясно ровным счётом ничего. Кто? Что? Зачем? Почему? Всё развивается стихийно: Дарли, Прорыв, Источник, Твари, Сильвестор. А в мире тем временем растёт напряжение, войны грохочут без остановки. Ни врага, ни цели, ни фронта. То ли всё вокруг – хорошо спланированная игра высших сил (кстати, исчезновение Ткача так ничем и не объяснено) или очень смышлёных политических кругов, то ли всё совсем иначе, за гранью представления Даратаса. Да и эти Семена. Кстати, «подарочек» Кельвина случайным тоже не назовёшь. Старик определённо просчитал такую возможность! Неужели и он впутан в эти дела? И что тогда? Кто же получается самой главной пешкой в этой интересной игре?
Даратас поёжился. Он терпеть не мог политику. Его удел – созерцание жизни, всевозможных явлений, волшебства. Исследования, эксперименты. А тут за считанные дни – смерть ученика, война, регентство и царство. А только на той неделе он думал посетить южные земли, навестить островок Патрос, провести некоторые исследования, заодно приобщиться к миру живой природы и отдохнуть от своей каменной и безжизненной тюрьмы. Да, если честно, и в Мёртвых землях дел предостаточно. Как всегда: мы предполагаем, жизнь располагает.
Впрочем, роптать – последнее дело. Нужно смело смотреть на ситуацию и брать быка за рога. Проблема, где эти рога отыскать: бык в некотором роде «не той формы». Ну да ладно!
Судя по тому, что Источник в данный момент затих, можно предположить, что удалось выиграть время. Теперь необходимо узнать, что стало с той энергией, которая ушла на Харон. Прояснить положение Культа, провести разведку. И как это сделать? Есть масса способов, но почему-то Даратас уверен, что лучше собственные руки да глаза. К тому же надо помнить, что мёртвый материк сложен в энергетическом плане и не поддаётся заклятиям поиска или исследования. Обращаться к посредникам бессмысленно. Харон чрезвычайно опасен, и чтобы выжить на нём, нужно иметь очень хорошие знания и магические навыки. А пусти туда хоть сто тысяч бойцов в лучшем вооружении, ничего, кроме бестолкового шума, они не сделают.
Об отряде разведчиков и говорить нечего. Сгинут, и поминай потом. Те же Стражи ходят в десяток очерченных мест, а чтобы соваться в центр, ни у кого и мысли не возникнет! Даже асассины Шепростана связываются с миром только посредством телепортов – ни шагу за границы замка.. Но разве такие вещи могут испугать Даратаса? Да он исходил вдоль и поперёк этот материк, изучая явления, различные процессы, аномалии. Знает, где Башня Культа, знает, где их главные заставы. Знает возможные ловушки и опасности, подстерегающие странника на пути. Ни монстры, ни магия, ни Хаос, ни его подружка Тьма не смогут остановить его, не смогут удивить чем-то новым! Но вот незадача: что делать с царством, неожиданно свалившимся ему на седую голову? Куда деть обескровленный народ, потерявший веру в себя?
Впрочем, цель ясна: Харон. Именно там происходит нечто странное. Изучать Источник не имеет смысла. Даратасу всё больше и больше кажется, что недавняя кровавая бойня – лишь репетиция. После возведения на Престол, которое, скорее всего, состоится, нужно действовать максимально быстро и чётко. А пока… Пока можно слегка вздремнуть. И убаюканный этими мыслями Даратас заснул за пару минут.
Есть вещи, которые хорошо усваиваются во сне, словно Мир Грёз, как некий связующий канал между миром бытия и сущим, даёт нам откровение, которое постигается душой, но не разумом. И, овеянный сладким дурманом сна, в объятиях прекрасной леди, могучий волшебник отдыхал, и не слышал, как некто беззвучно прокрался в келью, обнаружив разбросанные повсюду одежды, нашёл женское платье, тихо засунул в него небольшой кусок пергамента и вышел прочь.
***
Сумерки в дневное время пугали больше, чем мысли о воронке и тех опасностях, которые затаились впереди. Ромунд пытался заставить себя не думать о том, что произошло, и о том, что может произойти, но голову раздирали мысли одна ужаснее другой.
Все три километра пути, пройденные отрядом, лежали по спускам и подъёмам холмов, через долины, поросшие редкими кустарниками. То тут, то там валялись оставленные телеги, набитые провиантом, брошенное оружие, доспехи. Попалась и пара мёртвых тел, изорванных похожим способом, что и бедняга в деревне. Солдаты отбивались до последнего: все клинки в крови и зазубринах, но это их не спасло.
Уже на подходе к видневшимся вдали первым боевым башням, грозной мощью вознёсшихся к небу, отряд набрёл на несколько домов, совсем не походивших на строгие военные здания. Обнесённые резным забором ухоженные хаты с небольшими садами явно служили для чьего-то комфортного, отрешённого от армейских забот, жилья.
– Офицерские семьи, – пробормотал Гвоздь, обследуя первый дом. Под коваными сапогами хрустели осколки посуды, щепки выбитых досок. Вокруг царил настоящий хаос. Повсюду – следы размазанной крови и сломанное оружие. – За них рубились, не щадя себя.
– Для многих ребят, что годами живут в холодных ямах на треклятом фронте, – скрепя зубами, проговорил Бочонок, – дети командиров всё равно, что свои. А жёны словно матери. Мы могли бросить поле брани, только чтобы спасти то, что являлось для нас частичкой родного домашнего тепла. И здесь не исключение, – последние слова он чуть не прошипел, выудив из-под осколков маленькую тряпичную куклу, перемазанную засохшей кровью.
– Тел нет, – заметил Медведь, сжимая побелевшими от напряжения руками свой Моргенштерн.
– Сожрали, небось, твари, – скривившись, словно от зубной боли, сказал Бочонок. Ромунд заметил, как он медленно положил куклу себе в карман.
– Ладно, пора. – бросил Гвоздь. – Тут вряд ли кто-то есть, – командир вложил меч в ножны и двинулся к выходу. Не успел он пройти и трёх шагов, как в проёме возникла чья-то фигура. Ромунд стоял в нескольких метрах от замершего Гвоздя и хорошо видел гостя, коим оказалась девушка, облачённая в белое короткое платье. Длинные, развевающиеся на откуда-то взявшемся ветру, рыжие волосы завораживали и приковывали взгляд. А глаза! Чистые, полные доброты, глаза! Бездонные океаны невинности! Ромунд был готов поклясться, что в тот миг, когда их взоры встретились, ему захотелось сбросить с себя оружие и упасть на колени!
– Иди сюда, – прошелестел её голос по дому. – Иди ко мне! Я подарю тебе любовь! – сладко мурлыкала она, и Гвоздь, стоявший ближе всех, после недолгого замешательства медленно двинулся к ней. Она протянула руку. Ещё секунда, и…
В воздухе что-то просвистело, и девушку швырнуло в сторону. Раздался жуткий вой, и всё вмиг затихло. Наваждение как рукой сняло.
Выхватив меч, Гвоздь выбежал на улицу. За ним остальные члены отряда.
В нескольких метрах от дома валялось нечто трудно различимое сквозь языки ревущего пламени. Видно было только несколько пар рук, ног, и большую голову, лопнувшую от меткого попадания огненного шара. Чуть в стороне стояла Альма, заворожённо смотревшая на огонь.
– Месмер, редкая дрянь, – сказала она. – Легко входит в контакт с сознанием и порождает галлюцинации. А затем сжирает.
– Где ты была всё время? – строго спросил командир.
– Со мной, – бросил вынырнувший из-за спин Медведя и Бочонка эльф. – Ты пошёл внутрь, но я подумал, что прикрытие не помешает. Оказался прав.
– Да уж, – хмыкнул Бочонок. – А то нашему командиру…
Договорить он не успел. Под ногами Гвоздя земля разверзлась в стороны, и огромные челюсти змееподобной твари раскусили того пополам. Сработав на рефлексе, Ромунд и Альма полоснули тварь молниями, выпустив ей бурный поток оранжевой крови. Издав оглушающий вопль, тварь исчезла под землёй.
На какой-то миг всё стихло. Каждый боец неотрывно смотрел на истерзанное тело Гвоздя. А точнее, его часть, истекающую кровью. Ещё пару минут назад живые глаза командира теперь застыли навсегда.
– Боги. – прошептал Бочонок.
– Нам нужно убираться. – начал Медведь, чувствуя как нарастает дрожь земли.
– Бежим! – взвизгнула Альма, но Ромунд не шелохнулся. Корка земли тряслась так, что устоять на ногах представлялось большой трудностью, а бежать – просто сумасбродством!
– Аморе Ансента Нар! – выкрикнул он, вознеся руки к тёмным небесам. От напряжения потемнело в глазах, но юноша выстоял, удерживая канал. В какой-то миг всех членов отряда окружила огромная золотая сфера, и в ту же секунду об неё разбились десятки вырвавшихся из земли огромных тел, похожих на кольцевых червей. Они сгорели, осыпав людей пеплом.
Всё стихло.
– Двигаемся! Быстро! – скомандовал Ромунд. – Долго я не удержу! За грань шара ни ногой!
Отряд побежал. Они рвались к видневшимся башням, осыпаемые пеплом погибающих земляных гадов. Золотая сфера окружала их повсюду, даже под ногами, прорубая в почве колею и сжигая тварей, прорывавшихся снизу.
Земля ходила ходуном, и устоять на ногах было чрезвычайно сложно. Бойцы падали, но поднимались вновь. Один раз Бочонок чуть не вылетел за грань сферы, обжёгшись щекой о магическое поле. Благо Медведь вовремя подхватил его.
Через пару минут они были перед распахнутой дверью в первую круглую башню.
– Альма, замкни энергию на себя, иначе мы разрушим всё к чертям собачим! – проревел Ромунд, концентрируясь на лезших отовсюду тварей. Он даже заметил несколько зомби, по дурости сунувшихся к живым.
Вбежав в холл башни, отряд, не останавливаясь, влетел по лестнице на верхний этаж. Сфера защиты исчезла, а Ромунд повалился на землю. Альма немедленно подала ему флягу с настойкой целуфатоса.
– Ох, ну и дела, – пробормотал Бочонок.
Тем временем эльф, опустив лук, бесперебойно расстреливал кого-то на первом этаже. Причём не обычными стрелами, а изрядно приправленными магией. Его безжалостные снаряды сжигали врагов, заставляя их выть от боли. На десятой стреле всё смолкло.
– Зомби, – кинул эльф, рассматривая.
– Что это за гады, выскакивающие из земли? – прохрипел задыхавшийся после битвы Медведь. На себе он нёс изрядную долю снаряжения, но от остальных не отстал.
– Варсонги, – ответила Альма, сняв шлем и поправляя длинные каштановые волосы, – или земляные черви, как их называют на Хароне Стражи. Эти твари в камнях прорываются, не то что в земле. Ох, не знаю, сдержит ли их башня. На мёртвом материке любую базу Стражи начинают с закладки десятиметрового фундамента. И то не всегда спасает.
– Так-так, кто подумал о варсонгах? – проговорил эльф. – Не Бочонок и не Медведь. Из подобных существ они наслышаны только о глотах, но те живут над землёй, – оба воина кивнули. – Не я, так как, к моему стыду, допустил малодушную мысль о зомби, коих получил в достатке. Остаётесь вы, господа маги.
Ромунд покачал головой.
– Я был настолько поражён увиденным в доме, что моё сознание переполняли мысли о семье. – пробормотал он.
– Я же была с тобой, Мерд, – сказала Альма. – Ты высказался о мертвецах.
– А что относительно Месмера? – не унимался эльф.
– Ребята и названия-то такого не знают, – уверенно сказал Ромунд. – Насчёт себя точно уверен, Альма вроде обосновала свою позицию.
– Ясно. Тогда что же получается? – нахмурился Бочонок.
– Что думаешь, Ромунд? – прищурив глаза, спросил Мердзингер.
Юноша пожал плечами, встал и выглянул в бойницу. Холмистая местность, изрытая ходами червей, хранила тишину.
– Тут два варианта, – наконец сказал он. – Или кто-то неподалёку размышлял о варсонгах, либо…
– О них подумали до нас. – закончила за него Альма.
– Верно! – щёлкнул пальцами Ромунд. – Значит, твари имеют способность оставаться вне зависимости от породившего их сознания.
– Рождаются не только в нашей голове, но и в материальном мире, – кивнув головой, сказал эльф. – Причём, обрати внимание, количественной характеристики мои мысли о зомби не содержали, а появилось ровно семнадцать. Нет, не полные два десятка, а семнадцать.
– Что ты хочешь сказать? – поёжившись, спросил Ромунд.
– То, что сила имеет ограниченные резервы, и не может, допустим, взять и породить сотню зомби, которые разом бросятся на нас..
– Ага, значит, нужно расходовать энергию ещё на кого-то, так? – согласился юноша.
– Стойте, стойте! – подняла руки Альма. – Это предположение верно лишь в случае, если рядом с нами никого не было.
Ромунд покачал головой.
– В таком случае напасть должны были на подумавшего. Неустранимый изъян в теории.
– Да какая, к чёрту, теория! – зло рыкнул Бочонок, сунув трубку в рот. В руке он держал мех с вином. – Командир пал, а вы о теориях. Потом подумаем! Нужно почтить смерть храброго Гвоздя!
– С такими темпами вскоре будем петь задушевные песни в обнимку со страхами, – попытался отшутиться Ромунд, но его замечание проигнорировали .
Сделав по затяжному глотку в память о Гвозде, бойцы сели в круг, задумавшись о дальнейшем походе.
– Ну что, Мерд, по старшинству ты теперь главный. Решай, что и куда. – сказал Бочонок, убирая мех в торбу.
– Точно, – согласно кивнул Медведь.
– Так-так. Под землёй небезопасно, – сказал Мердзингер после недолгого молчания, водя стрелой по каменному полу. – Твари смогут проникать сквозь ненадёжный фундамент. Боюсь, внизу мы найдём лишь трупы.
– Не думаю, – сказал Ромунд. – Живые есть, и они точно не прячутся в джунглях. В зарослях опаснее, чем в помещении, где нападение можно ожидать только с двух сторон.
– Чёрт, да откуда ты знаешь? – всплеснув руками, сказал Медведь.
