скачать книгу бесплатно
– Ты надумала заглянуть к нам?
– А если я отвечу «да», ты прекратишь меня преследовать?
Я немного помолчал, изображая раздумья, и кивнул:
– Да.
– Тогда я приду.
А она не дура. Наверняка сказала это, просто чтобы от меня отделаться.
– Когда?
– Сегодня вечером. Я приду сегодня вечером.
Я растерялся. Эбби явно что-то задумала, а я никак не ожидал, что она перейдет в наступление.
– Круто! – сказал я, пытаясь скрыть удивление. – Тогда до встречи, голубка.
Она зашагала дальше, ни разу не обернувшись, как будто не придала нашему разговору ни малейшего значения, и вскоре затерялась в толпе студентов.
В поле моего зрения показалась белая бейсболка с университетской эмблемой. Это Шепли шел на информатику и, похоже, не очень-то спешил. Я нахмурился: дурацкий предмет. Можно подумать, кто-то из нас до сих пор не умеет пользоваться этим долбаным компьютером!
Я присоединился к Шепли и Америке, и мы вышли на главную аллею, вливаясь в общий студенческий поток. Шеп тявкнул на меня, а Мер хихикнула и посмотрела на него влюбленными глазами. Она не была хищницей. Она была сексуальной девушкой, которая при этом не вставляла «как бы» через слово и иногда казалась очень даже занятной. Мне понравилось, что после их с Шепли первого свидания она долго не появлялась у нас дома. Через несколько недель пришла, и они в обнимку смотрели фильм, а потом она вернулась к себе в общагу. Но все-таки скоро их испытательный период должен был закончиться. По-моему, ждать Шепу оставалось недолго.
– Привет, Мер, – кивнул я.
– Как дела, Трэв? – спросила она и дружелюбно улыбнулась, но ее взгляд тут же опять примагнитился к Шепли.
Моему двоюродному брату повезло: такие девушки – большая редкость.
– Мне туда, – сказала Америка и махнула рукой: за углом было ее общежитие.
Она обняла Шепа за шею и поцеловала его. Он обеими руками схватил ее за рубашку и притянул к себе. Уходя, Мер помахала нам обоим и вместе со своим другом Финчем, которого встретила в дверях, вошла в общагу.
– Запал на нее, да? – спросил я, ткнув Шепа кулаком в плечо.
Он толкнул меня:
– Не твое дело.
– А сестрички у нее, случайно, нет?
– Она единственный ребенок в семье. И подружек ее тоже оставь в покое. Я серьезно, Трэв.
Последнее уточнение показалось мне излишним. Мысли и чувства Шепли почти всегда были написаны у него на лбу, причем здоровенными буквами. Поэтому я и не сомневался, что он сейчас не шутит. Скорее он был на грани отчаяния. Мой братец не просто запал на девушку. Он влюбился.
– Ты имеешь в виду Эбби?
Он нахмурился:
– Я имею в виду всех ее друзей, даже Финча. Держись от них подальше.
– Старик! – Я обхватил его локтем за шею. – Да ты, кажется, втюрился! Ой, как трогательно! Сейчас расплачусь!
– Заткнись! – проворчал Шепли. – Просто пообещай, что будешь держаться подальше от ее знакомых.
Я ухмыльнулся:
– Извини, не могу ничего обещать.
Глава II
Ответный огонь
– Что это ты делаешь? – спросил Шепли.
Он стоял посреди комнаты. В одной руке кеды, в другой пара несвежего белья.
– Прибираюсь, – ответил я, запихивая грязные бокалы в посудомоечную машину.
– Вижу, но… С чего это вдруг?
Я отвернулся от Шепли, пряча улыбку. Похоже, он собирался мне врезать.
– Жду гостей.
– Каких еще гостей?
– Голубку.
– Голубку?
– Эбби, Шеп. Я пригласил Эбби.
– Нет, только не это! Я ведь просил тебя, старик! Ты же мне все испоганишь!
Я повернулся к нему и сложил руки на груди.
– Я помню, о чем ты меня просил, Шеп. Но, честное слово, я ничего не смог с собой поделать. Даже не знаю… – Я пожал плечами. – В ней что-то такое есть.
У Шепли заходили желваки, и он, хлопнув дверью, потопал в свою комнату.
Загрузив посудомойку, я принялся шарить по дивану: вдруг между подушками завалилась пустая обертка от презерватива? Мне не очень-то нравилось объяснять девушкам, как это здесь оказалось. Конечно, ни для кого не было тайной, что я поимел чуть ли не всю прекрасную половину Истерна, но не стоило так уж прямолинейно напоминать моим гостьям, для чего я их пригласил. В этом деле важна правильная подача.
Ну а голубка… С ней мои обычные приемчики явно не сработают. Тут требовалась тщательно продуманная стратегия. Пока я решил только, что на каждом свидании мы с ней будем продвигаться на один шаг. Если чересчур сосредоточиться на конечном результате, это может все испортить. Она ведь наблюдательная и далеко не наивная. Думаю, по сравнению с ней даже я младенец. Так что действовать надо очень осторожно.
Я был у себя в спальне, разбирал грязное белье, когда вдруг услышал, как открылась входная дверь. Обычно Шепли, узнав по звуку, что Америка подъехала к дому, шел ее встречать.
Какая прелесть!
Послышалась воркотня, потом закрылась дверь в комнату Шепли. Значит, пора. Я вышел в гостиную и увидел Эбби: она была в очках, волосы собраны на макушке, а наряд – нечто вроде пижамы. Казалось, этот предмет гардероба долго валялся на самом дне бельевой корзины.
Я с трудом удержался, чтобы не расхохотаться. Еще ни одна особь женского пола не появлялась у меня дома в таком роскошном прикиде. Входная дверь моей квартиры повидала много: джинсовые юбки, платья… Одна девица даже заявилась ко мне в прозрачном куске материи, надетом прямо поверх стрингов. Многие приходили наштукатуренные и в блестках. Но в пижаме – еще никто.
Теперь-то я понял, почему она так легко согласилась прийти. Думала, от ее вида меня затошнит и я от нее отстану. Но не тут-то было: так она выглядела даже еще сексуальнее. Безупречная кожа не нуждалась ни в каком макияже, а очки только подчеркивали красоту глаз.
– Что-то ты задержалась, – сказал я, падая на диван.
Похоже, поначалу она страшно гордилась своим замыслом, но я разговаривал с ней совершенно невозмутимо, и она поняла, что ее план провалился. Чем мрачнее она становилась, тем труднее мне было не расплыться в улыбке. Нелегко сохранять серьезную мину, когда так весело!
Через десять минут к нам вышли Шепли с Америкой. Эбби нервничала, а я был просто в восторге. Сначала она усомнилась в том, что я умею писать, а потом принялась выяснять, откуда у меня склонность к борьбе. Мне даже понравилось говорить о таких простых вещах. Это оказалось куда приятнее, чем объяснять девушке, что я прошу ее уйти сразу же, как только дело будет сделано: она тебя не понимает, а тебе нужно до нее достучаться, хотя твоя просьба вряд ли ей понравится.
– Ты что… Малыш-Каратист? Где ты научился так драться?
Когда Эбби задала этот вопрос, Шепли и Америка почему-то напряглись. Ну а я нисколько. Я мало говорил о детстве, но это не значило, что я чего-то стыдился.
– У моего отца были проблемы с алкоголем и приступы агрессии. А еще четыре старших брата с той же паршивой наследственностью.
– Ох… – сказала она просто.
Щеки у нее порозовели, и у меня с чего-то вдруг кольнуло в груди. Я не понял, в чем дело, но мне стало слегка не по себе.
– Не стоит смущаться, голубка. Пить отец бросил, братья повзрослели.
– Я вовсе не смутилась.
Но, судя по всему, она все-таки смутилась. Я стал усиленно соображать, как бы сменить тему, и решил, что ее забавный неряшливый вид – прекрасный повод для подкола. Голубкино смущение тут же сменилось раздражением, а это было для меня куда привычнее.
Америка предложила посмотреть телевизор, но мне это не понравилось: сидеть с Эбби в одной комнате и при этом молчать! Я встал:
– Ты голодна, голубка?
– Я уже поела.
Америка нахмурилась:
– Неправда. Э… да, точно, я забыла… ты ведь съела… пиццу? До того, как мы ушли.
Эбби снова смутилась, но вскоре злоба взяла верх над смущением. Похоже, это ее обычный расклад, который я уже неплохо изучил.
Мне еще никогда так сильно не хотелось остаться с девушкой наедине, причем с девушкой, которую я не собирался затащить на диван. Я открыл дверь и, стараясь, чтобы это прозвучало как можно непринужденнее, сказал:
– Идем. Ты, наверное, проголодалась.
– Куда собираешься пойти? – спросила она.
Ее осанка вдруг стала менее горделивой.
– Куда захочешь. Можем заехать в пиццерию.
Тут я сам внутренне съежился: как бы не перегнуть! Эбби посмотрела на свои растянутые штаны:
– Но я не совсем подходяще одета…
Ей даже в голову не приходило, как она хороша. В таком наряде она нравилась мне даже больше, чем раньше.
– Отлично выглядишь. Пойдем, я умираю с голода.
Как только она уселась позади меня на мой «Харлей», ко мне наконец-то вернулась способность логически мыслить. Во время езды на мотоцикле мне вообще хорошо думалось. Коленки Эбби сжимали мои бедра, и это, как ни странно, тоже подействовало на меня успокаивающе. Напряжение почти совсем отпустило.
Ощущение, которое вызвало во мне ее прикосновение, оказалось довольно необычным. Оно мне не то чтобы понравилось… Просто я постоянно чувствовал, что она рядом, и это меня одновременно умиротворяло и волновало. Нужно было собраться: может, Эбби и голубка, но в любом случае она всего лишь девчонка, и нечего из-за нее сопли распускать.
К тому же под ангельской внешностью она наверняка что-то скрывает. Видимо, ее уже обжег кто-то вроде меня – отсюда и неприязнь ко мне. Но она совершенно точно не шлюха. Даже не шлюха улучшенного образца, каких много (я их чую за целую милю). Мой боевой настрой стал потихоньку слабеть. Я наконец-то нашел девушку, которую мне было бы интересно узнать поближе, но парень наподобие меня уже причинил ей боль. Хотя мы были едва знакомы, я бесился при мысли о том, что мою голубку кто-то обидел. И теперь она ассоциирует меня с тем засранцем – это еще хуже.
Я резко затормозил: мы подъехали к пиццерии. За время езды я так и не успел привести в порядок содержимое своей башки. Мне даже о скорости некогда было думать. Поэтому, как только я остановил мотоцикл, Эбби соскочила и принялась кричать. А я не мог не рассмеяться:
– Я соблюдал скоростной режим.
– Ага, как если бы мы неслись по автомагистрали!
Она рывком распустила длинные волосы, собранные в забавный пучок, и расчесала их пятерней. Потом снова собрала и закрутила. А я не мог оторвать от нее глаз: наверное, именно так она обычно выглядела по утрам, когда вставала с постели… Чтобы отвлечься, я стал прогонять у себя в голове первые десять минут фильма «Спасти рядового Райана». Кровь. Крики. Вспоротые животы. Гранаты. Артиллерийские залпы. Опять кровь.
Я открыл дверь:
– Голубка, я бы не допустил, чтобы с тобой что-то случилось.
Она сердито протопала внутрь, не обратив ни малейшего внимания на мой галантный жест. А ведь она была первая девушка, ради которой я снизошел до роли швейцара. Я-то надеялся, она это оценит, но она даже не заметила.
Войдя в пиццерию вслед за Эбби, я направился к своему любимому угловому диванчику. В середине зала, за несколькими столами, составленными вместе, заседали парни из футбольной команды. Они тут же просекли, что у меня свидание, и не оставили это без комментариев. Я сжал зубы. Мне не хотелось, чтобы Эбби слышала их вопли.
Чуть ли не впервые в жизни я показался себе каким-то неловким. Но это ощущение прошло. Эбби села напротив меня – злая, раздраженная, – и ко мне вернулась прежняя веселая уверенность в себе.
Я заказал два пива. Официантка внаглую со мной заигрывала, и на голубкином лице появилось брезгливое выражение. Я разозлил ее, хотя даже и не старался.
– Часто здесь бываешь? – процедила она, косясь на официантку.
Черт, Эбби, кажется, ревнует! А может, и нет… Может, ей просто противно смотреть, как женщины на меня вешаются. Такое тоже вполне вероятно. Эх… От этой девчонки голова идет кругом!
Я постарался принять невозмутимый вид и, опершись локтями о стол, небрежно проговорил:
– Давай, голубка, расскажи про себя. Ты в принципе мужененавистница или только ко мне так относишься?
– Думаю, только к тебе.
Я издал смешок:
– Я никак не могу раскусить тебя. Ты первая девушка, которая испытывает ко мне отвращение, заметь, до секса. Разговаривая со мной, ты не впадаешь в экстаз и не пытаешься привлечь мое внимание.