Меня зовут Изольда

скачать книгу бесплатно


Пожилая женщина покосилась на Зою, и едва заметно усмехнулась. Потом махнула рукой в сторону соседней комнаты, предлагая пройти туда. Зоиной матери, шагнувшей было вперед, она преградила путь:

– А ты тут побудь. Нам вдвоем с дочкой твоей переговорить надобно. – Старшая Борисова хотела что-то возразить, но хозяйка нахмурила брови. – Тебе этого знать не нужно. Ты обыкновенная, а она, вот, нет. Ей все и скажу. Сиди, жди. Чаю попей, недавно вскипел.

И мама Зои осталась в передней. А хозяйка, прикрыв дверь, прошла следом за гостьей в небольшую комнатку, выходившую окнами во двор. Здесь стоял маленький диванчик и полированный столик на тонких ножках. Сев на единственный стоявший возле стола деревянный стул, женщина указала рукой на диван.

– Садись, чего стоять. В ногах правды нет, а разговор у нас будет нескорый.

Зоя послушно опустилась на диванчик.

Некоторое время они обе молча смотрели друг на друга, словно пытались считать с лиц какую-то информацию. Неизвестно, о чем думала хозяйка, но Зоя точно думала о ней самой. Что это за человек? Что ей известно? И скажет ли она всю правду?

– Пусть мамка твоя там почаевничает, – качнула головой собеседница. – Да-а… Пивали мы, помнится, с твоей прабабкой чаек… Она большая охотница до него была…

Хозяйка улыбнулась каким-то своим воспоминаниям. А Зоя невольно сдвинула брови, пытаясь сообразить, сколько же лет собеседнице, если она умудрилась еще с ее прабабушкой чаи распивать. Маме шестьдесят с небольшим. Бабушке сейчас было бы к сотне…

– Что, прикидываешь, какая я древняя? – хмыкнула пожилая, но на вид отнюдь не «древняя» женщина.

Зоины щеки невольно зарозовели.

– Много мне лет, ты права. Если все нормально, то на следующий год девяносто стукнет. Вроде и пора помирать, да не могу. Некому мне свою силу передать.

Зоя напряглась. Так, начинается. Сейчас еще колдовать начнет! Зоя не вчера родилась, да и работала в женском коллективе, так что была наслышана про нелегкую долю необыкновенных людей, про то, как непросто им живется в этом мире, и как не менее тяжело они его покидают. И про то, как передают свою силу другим при уходе…

Хозяйка глянула без улыбки:

– Не бойся. Я тебе ничего передавать не буду. Ты и так уже сильнее меня. Права была твоя прабабка…

Дальше последовал неторопливый рассказ, осмысливать который Зое пришлось с огромным трудом.

* * *

Хозяйка дома была еще небольшой девочкой, когда они сблизились с Зоиной прародительницей. Они и в самом деле частенько сиживали за самоваром, вели беседы. Необыкновенные способности хозяйки дома начали проявляться уже тогда, в далеком детстве, люди относились к ней с опаской, но, когда приспичивало что-то серьезное, то все равно шли к ней за помощью. Близкой дружбы с девочкой никто не водил. Да она и сама уже стала всех сторониться. Всех, кроме Зоиной прабабушки. Когда девочка подросла, взрослая подруга посвятила ее в свою тайну.

Когда-то, в очень давние времена, из Европы в Россию приехали две девушки. Одна была дочерью богатых родителей, а вторая – ее служанкой. У первой приехать на чужбину было две причины – после смерти матери у нее не сложились отношения с мачехой, а на русской земле служил ее жених. Девушкам повезло – они не только уцелели в своем рискованном путешествии, но даже встретились с женихом хозяйки. Молодые люди поженились, у них родилась дочь. Здесь надо сделать отступление – в дальнейшем в их роду рождались только девочки, и то в количестве одной штуки на семейную пару.

Казалось бы, тут и сказочке конец, а кто слушал – молодец. Но это был не конец, а только начало. Все эти долгие годы невзгоды и несчастья просто неотрывно шли бок о бок с девочками. Может и не каждая из них, но большинство испытало на себе многие тяготы жизни. Словно злой рок преследовал детей. Их как будто специально старались уничтожить. Но всегда рядом находились люди, которые спасали девочек.

Все это можно было бы списать на трудные времена, на все то, что происходило в нашей стране в те далекие годы. Но главное заключалось не в том. Корнем всех злоключений было то, что по женской линии в этой семье передавалась сила. Не каждая наследовала эту силу, не каждая могла ее использовать. Но – когда через одно, когда через два поколения – всплывало это чудо. И рожденная от, казалось бы, обычной женщины, девочка начинала творить чудеса. Кто-то мог лечить без лекарств, кто-то обладал даром предвидения. А это во все времена было важно.

Сила была в человеке, девочка – девушка – женщина являлись как бы носителем ее. Но энергетика увеличивалась в разы, когда дама надевала на себя некие ювелирные украшения, которые во всех этих передрягах были безвозвратно утеряны.

Прабабка Зои была сильной. Дочь ее и крохотная в ту пору внучка этим даром не обладали. И прабабка знала, что природа как бы «копит» эту силу и даст ее следующей девочке в роду. Потому-то она и просила запомнить все и пересказать в дальнейшем тому человеку. «Я уже не дотяну до того времени, а ты поживешь!» – заявляла она своей юной собеседнице. «Трудно ей будет самой разобраться, что к чему».

– А почему именно вам? Почему не передавать это, ну, в смысле сведения о силе, напрямую, через мать – дочери, потом дальше? – задала Зоя первый вопрос, перебив собеседницу.

Хозяйка внимательно посмотрела на нее. Помолчала.

– А я ведь тоже спрашивала ее об этом. Я же тогда молоденькая была, не все понимала. Это теперь… – она не договорила, что именно «теперь», снова принялась молча смотреть на Зою. Та тоже примолкла.

– А времена-то какие были – не помнишь? Да за такое могли так упечь! Прабабушке твоей ведь жуть какую пережить пришлось! Их с мужем, с прадедом твоим, арестовали сразу после революции. Он сгинул потом без единой весточки. А прабабка в лагерях намыкалась досыта. Чуть не расстреляли ее. Подробности она, правда, не рассказывала, обмолвилась только как-то, что не выжила бы, если б не получилось ей каким-то чудом имя сменить. Она ведь по рождению-то Елизаветой была. А стала Лукерьей. С тем именем всю жизнь потом и прожила. Дочку ее махонькую девушка, что в прислугах у них в доме была, сумела как-то спасти. Нашла она их потом… Но правды никому так и не открыла… Разве можно было такое кому сказать? Тотчас же пристроили бы куда следует! Это теперь все можно… вот и повылазило всякое… Путное, не путное – все можно! И потом… Вот скажи – если бы тебе чуть раньше, когда у тебя самой еще ничего не было, кто-то сказал про все это – ты бы поверила?

Зоя захлопала глазами. Ну, да… вряд ли… Хоть и начитанная она была, и романтизмом не гнушалась, но поверить в такое? Нет, вряд ли…

Женщина, видимо, считала ее мысли, усмехнулась, качнула головой.

– Ну, вот видишь…

– А если бы не получилось… Ну, всякое могло бы случиться… Не встретились бы мы с вами?

– Так ведь встретились же!

Зоя кивнула. Ну, да, встретились.

– Вот потому и велено было мне все тебе передать. Я знаю, о чем говорю. И ты теперь тоже знаешь. Потому и понимаем мы друг друга. А мать твоя не поймет. Бояться за тебя будет, переживать. А ее черные мысли тебе ни к чему. Мать должна светлым крылом свое дитя укрывать.

Зоя помолчала некоторое время. Молчала и собеседница, видимо давая ей время на обдумывание всего услышанного. Подумать, действительно, было о чем…

– И что мне теперь со всем этим делать? – растерянно произнесла Зоя.

– А от тебя тут ничего не зависит, – пожала плечами пожилая женщина, запахнув на груди вязаную жилетку. – Все само по себе будет идти. Одно могу сказать – во благо или во зло дела творить – это тебе самой решать. И непросто будет, иной раз даже совсем тяжко… Но, все равно все будет зависеть только от тебя самой. Так что живи, девонька.

Хозяйка поднялась со стула, и тут Зоя заметила, что она словно стала меньше ростом. Будто бы те знания, которыми она поделилась только что с гостьей, вышли из нее вместе с силами и физическим объемом. Тяжкий, видимо, груз она носила в себе все эти годы. И, как ни странно, но Зоя вдруг совсем перестала ее бояться. Почему – не понимала, но страх ушел.

– А маме можно говорить про все это?

– Маме? Маме-то можно. Только нужно ли ей все знать? Тут я тебе не советчик. Ты уж сама слова подыщи… Она, конечно, все равно спрашивать будет. Но ты покумекай как следует, прежде чем рот-то открывать. Хотя это и так всегда нелишне, – добавила женщина, шагнув к окну. Поправила белоснежный тюль и развернулась к гостье, явно давая знать, что аудиенция окончена.

Уже стоя на пороге, Зоя вдруг развернулась, и чуть было не задала хозяйке неожиданно возникший в голове вопрос: «А, скажите, как, по-вашему – Бог есть?». Она уже собиралась произнести это вслух, но наткнулась на строгий и даже тяжелый взгляд пожилой женщины. «Не богохульствуй!» – «услышала» Зоя где-то в своей черепной коробке, и тотчас же покрепче сжала губы и шагнула из комнаты.

* * *

В один из дней коллега Зои Настя пришла на работу заплаканная. Другие женщины сразу обратили внимание на то, что с обычно веселой, казалось бы, не особо обремененной чем-либо девушкой в последние дни творится что-то неладное. Зое же было не до нее. Погруженная в свои мысли, которые, естественно, крутились вокруг того, что происходит с нею самой, она вообще многого не замечала.

Лишь только когда Настино лицо в какой-то момент оказалось совсем близко, Зоя сообразила, что с нею что-то не так. Побледневшая и даже какая-то осунувшаяся девушка совсем не походила на привычную Настю.

– Что случилось? – не совсем тактично спросила Зоя.

– Ничего, – буркнула Анастасия и поспешно отвернулась.

Но Зоя уже почувствовала, что на самом деле произошло что-то серьезное. Обычно даже размолвки с кавалерами она переживала гораздо легче.

Приставать с расспросами в их женском коллективе было не принято. Сплетни, конечно, как обычно, являлись любимой пищей для дамских умов и языков, но несколько раз вспыхнувшие серьезные ссоры из-за чрезмерного любопытства коллег, несколько охладили желание сильно приставать с расспросами. Ну не хочет человек говорить, зачем же за горло брать? Тем более что всегда можно вдоволь почесать языками и за его спиной…

Зоя сплетницей не была, и даже не примыкала ни к одной группировке, на которые негласно давно был разделен их женский коллектив. Поэтому и узнать причину Настиного грустного вида она могла только от нее. Хотя на сей раз и все остальные коллеги лишь томились в догадках – Анастасия по отношению ко всем держала крепчайшую оборону.

Все открылось внезапно – во второй половине дня, перед чаепитием, Зоя пошла помыть руки. В туалете одна из кабинок была закрыта. Пока Зоя плескалась под краном, из кабинки вышла заплаканная Настя. Зоя невольно задержала взгляд на ее отражении в большом настенном зеркале. Надо же, как может измениться человек – всегда со вкусом одетая, с хорошей прической и макияжем, сейчас Настя была ничуть не лучше самой Зои. Одетая кое-как – в джинсы и клетчатую рубашку, средней длины волосы собраны в небрежный хвостик на затылке. Да еще и глаза покраснели, и нос слегка распух.

Настино отражение глянуло из зеркала растерянным взглядом. Зоя и сама растерялась от неожиданности. Спросить, что случилось? Неудобно как-то…

Но Настин взгляд явно просил поддержки.

– Что-то случилось?

Коллега закусила губы и резко кивнула, явно пытаясь сдержаться и не зареветь вновь.

– Помощь нужна?

Настя отрицательно затрясла головой и даже шагнула к двери. Зоя продолжала смотреть на нее в зеркале.

Уже взявшись за дверную ручку, Анастасия вдруг резко развернулась и кинулась прямо Зое на грудь.

И тут словно плотину прорвало. Девушка заплакала и одновременно сквозь слезы заговорила. Зоя даже не сразу поняла, что именно она рассказывает. Потом, когда Настя немного успокоилась, ситуация прояснилась.

* * *

Настя Болотова до сих пор жила с родителями. У них была обычная семья, ничем не отличавшаяся от миллионов таких же «ячеек общества» в нашей стране. И мама, и папа работали, до пенсии обоим было еще далеко. Больших денег не было, но и не бедствовали, как говорится…

Беда подкралась незаметно – глава семейства начал крепко выпивать. В доме начались скандалы. Мать и дочь просили мужчину остановиться, одуматься. Но словесные увещевания никакого действия не возымели.

А вчера отец впервые в жизни поднял руку на маму. Ударил один раз. В лицо. Сильно. Женщина не ожидала удара и не успела увернуться. В итоге отлетела назад и ударилась головой о косяк. Приехавшая «скорая» забрала маму Насти в больницу. Разбитая скула. Сотрясение мозга. Мать и дочь в шоке. Виновник происшедшего чувствовал себя виноватым совсем недолго – когда Настя вернулась из больницы, отец уже напился «в стельку» и зверски храпел в спальне на супружеском ложе.

Теперь горе Насти было действительно велико – мама, всегда имевшая чувство собственного достоинства, прямо заявила, что подаст на развод: «Если человек ударил тебя один раз, он когда-нибудь ударит снова, даже если сейчас ползает перед тобой на коленях, моля о прощении». Второго раза Настина мама ждать не собиралась.

Анастасия любила их обоих. Даже отца, отчего-то ставшего вдруг совсем другим человеком. И сейчас она буквально разрывалась от столь противоречивых чувств: Настя любила родителей, жалела маму, начинала бояться пьющего отца. И еще ей было стыдно… как может быть стыдно взрослому ребенку за что-то нехорошее, что творится в семье. В душе мы все понимаем, что жизнь очень сложная штука, и случиться может всякое. Многие живут, совершенно не обращая внимания на «косяки» друг друга. Но очень часто, причем именно в благополучных семьях, если не дай бог, случается какая-то грязная история с родителями, тогда дети, достаточно подросшие, а то и совсем уже взрослые дети первыми испытывают чувство стыда. Потом приходит понимание ситуации, человек разбирается в произошедшем, делает какие-то выводы. Постепенно он даже научится жить с этим. Но на первых порах всегда приходится несладко…

Зоя гладила вздрагивающие Настины плечи, и, чувствуя, как от ее слезы начинает намокать блузка, искренне жалела эту девушку. Именно ей, выросшей в любви и до последнего момента легко порхавшей по жизни, было сейчас особенно тяжело и даже больно. Зоя была почти на десять лет старше Анастасии и понимала чуточку больше. Однако слов сочувствия Насте она не высказывала. А что сказать? Что все образуется? Так это вовсе не факт, хотя и хотелось бы в это верить. Насколько сильно все закрутилось – Зое неизвестно, да, собственно, и знать ни к чему – чужая семья, совершенно незнакомые ей люди.

Зоя посмотрела на Настю, и вдруг ей показалось, что за спиной девушки мелькнули какие-то странные рожи. Причем это были именно рожи, а не лица. Зоя растерянно моргнула, и видение тут же исчезло. От неожиданности она крепко зажмурилась и потрясла головой, словно прогоняя наваждение: буквально секунду назад за спиной Анастасии гримасничали три обезьяны.

И тут Зоя просто услышала в себе довольно странные слова, которые помимо своей воли произнесла опять ставшим на мгновение «не своим» голосом:

– Надо укротить трех обезьян!

– Что? – начинавшая уже успокаиваться Настя не поняла Зоины слова, сначала замерла, а потом, слегка отстранившись от нее, глянула удивленно.

Но Зоя уже успела справиться с собой и даже чуточку улыбнулась, судорожно пытаясь сообразить, как выкрутиться. Можно было прикинуться, что ничего не произошло и перевести разговор на что-то другое. Но Зоя уже научилась понимать, что этот «голос» произносит странные порой фразы не просто так и тем более не ради самой Зои. Ее используют как «рупор», и она должна доносить до кого-то другого ту самую, нужную информацию.

– Ну… понимаешь… – В голове вдруг сама собой возникла идея, как выпутаться. – Я где-то читала, что для того, чтобы решить очень сложную ситуацию нужно укротить трех обезьян.

– Каких еще обезьян? – шмыгнула носом Настя.

– Не знаю. Человек должен как бы сам понимать, о чем идет речь, – отговорилась Зоя. А что еще она могла сказать? Она и сама ничего больше не знала.

Растерянная девушка смахивала слезы и морщила лоб, пытаясь вникнуть в смысл Зоиных слов. Ну что ж, даже это уже хорошо – Настя отвлеклась от тяжелых мыслей и перестала лить слезы.

На следующий день, выбрав момент, когда рядом никого не было, Настя подсела к Зое.

– Представляешь, я сегодня ночь не спала, все думала – что же это за обезьяны? Ну не знаю я! – девушка расстроено насупилась. – Ерунда какая-то… Я, знаешь, что подумала? Может мне к какой-нибудь бабке съездить? Делают же они как-то, что люди пить перестают…

Зоя внимательно посмотрела на Настю. К бабке… Почему-то сразу вспомнилась та старушка, к которой они ездили с мамой. Может можно и к бабке… Только для чего же была озвучена эта непонятная фраза? Укротить трех обезьян… Каких обезьян? Где их взять? И как укротить?

* * *

Благополучная жизнь Настены так резко начала катиться под откос, что она просто обалдела. К чему – к чему, а к такому повороту событий она ну никак не была готова! Больше двух десятков лет живешь себе, живешь тихо-спокойно, а тут вдруг – нА тебе, получай! И рушится их уютное до сей поры семейное гнездышко, как карточный домик…

Настя лежала на своей кровати и никак не могла уснуть. В голове крутилось великое множество разных мыслей, но все они были об одном – о том, что происходит в их семье и что с этим делать.

Нет, конечно, Настя могла бы собраться с духом и уйти на съемную квартиру. Дорого, конечно, после оплаты жилья от ее библиотечной зарплаты будет оставаться самый мизер, на хлеб да на воду, причем в прямом смысле слова. Но тогда она будет независима от родителей. А подработку всегда можно найти.

Может быть, она так и поступила бы, но Анастасия понимала, что в таком случае действительно все рухнет, и уже навсегда. Мама и так ни в какую не желает отступать от своего первоначального решения – развод и всё тут! Отец, правда, очухался, поняв, что натворил, схватился за голову. В ногах у дочери валялся, просил прощения и клялся, что больше капли спиртного в рот не возьмет. Но Настя не верила его обещаниям, не маленькая уже, понимала, что пьющему человеку верить нельзя. Мама, вот, тоже не поверила – выгнала из палаты, как он только пришел к ней, и велела вообще его не пускать.