скачать книгу бесплатно
Дверь каюты у помполита была открыта, и через неё было видно, что хозяин каюты сидит на диване, уложив ноги на кресло, и читает книгу.
Иванов осторожно постучал о косяк двери и заглянул в каюту:
– Разрешите, Валерий Павлович? – поинтересовался он, ожидая приглашения.
Помполит, оторвавшись от книги, посмотрел на Иванова:
– А-а, – протянул он, – Алексей Дмитрич… Заходите, заходите. Что-то вы ко мне так ни разу и не зашли за весь переход, – начал помполит, поднимаясь с дивана.
– Да, – замялся Иванов, – всё работа да работа. Только вот сейчас появилось немного свободного времени.
– Дай вы проходите, – предложил помполит Серёге, который замаячил в дверях, – садитесь и рассказывайте, что привело вас ко мне.
Помполит сел на своё прежнее место на диване и с интересом разглядывал нагрянувших механиков.
– Да ничего особенного, – начал мямлить Иванов, но, набравшись духу, сразу выложил цель визита: – Разрешите сходить на чешский пароход, который стоит напротив, у того длинного пирса, за фильмами, – выпалил он и уже спокойнее, как бы в оправдание своей просьбы добавил: – Наши-то мы все пересмотрели, – и с нетерпением уставился на помполита, ожидая его реакции на свою просьбу.
Выражение лица помполита не изменилось, но он, выдержав паузу, спокойно ответил:
– Я думаю, что идти туда смысла нет. Судно у них новое, так что фильмов на бобинах у них не будет. Сейчас всё больше фильмы на кассетах смотрят.
– Но это же такое же судно, как и наши, типа «П», – встрял в разговор Серёга. – Я на таких работал и точно знаю, что у них в столовой есть будка для киноаппарата. У нас на «Пскове» мы постоянно кино смотрели, – горячо начал объяснять он.
– На наших-то судах это есть, я сам знаю, – согласился с Серёгой помполит, – но их судно может быть сделано по индивидуальному заказу. Тогда уж точно там помещения для кинопроектора нет.
Чувствовалось, что помполиту не нравится предложение механиков, но как отделаться от них, он ещё не придумал. Варгезов бы их даже на порог каюты не пустил и с первых же слов послал куда подальше, а этот ещё что-то думал.
Учуяв такую слабину помполита, Иванов принялся давить на его сочувствие:
– Да мы, Владимир Палыч, не столько на чеха хотим сходить, сколько просто походить вдоль причалов да размяться, посмотреть на пароходы, на Кубу. А то всё в машине сидим. Что-то засиделись мы за этот месяц. Развеяться хочется. А к чехам заодно зайдём. Просто поинтересуемся. Если есть фильмы – то отлично, а если нет – ну что ж, тогда… – Иванов развёл в бессилии руками и усмехнулся. – Тогда за спрос, я так думаю, нас оттуда не погонят.
Было заметно, что последние доводы Иванова сломили неуверенность помполита, и он решил:
– Ладно, уговорили, черти окаянные, сходите, – но тут же строго напомнил: – Но, чтобы с прогулкой не затягивали и к двадцати одному были на борту.
Иванов посмотрел на часы. Было начало седьмого.
– Большое спасибо, Владимир Палыч, – горячо начал благодарить помполита Иванов и, встав с дивана, заторопился к двери.
– Да! – остановил продвижение Иванова и Серёги помполит. – Обязательно запишитесь у вахтенного помощника в журнале увольняемых и получите у него пропуска.
– Ясно, – закивал головой согласный на всё Иванов, – сделаем обязательно.
– И чтобы переоделись и выглядели достойно, – дополнительно напутствовал он Иванова, который уже стоял в дверях.
– Всё будет хорошо. Не волнуйтесь, Владимир Палыч, – скороговоркой заверил Иванов помполита, и вместе с Серёгой они заторопились по трапам вниз, к каюте третьего помощника, который сейчас был на вахте. Ведь на всё про всё у них было чуть больше двух часов.
Оказавшись на причале, Иванов уже не торопился. До чешского парохода было не так уж и далеко. До него можно было дойти минут за двадцать неспешным шагом, а возвращаться на судно не хотелось. Можно было бесцельно побродить по причалам, поглазеть по сторонам. Да и погодка располагала к прогулке.
Было нежарко. Солнце ещё не зашло, но лучи его уже не обжигали. С моря дул слабенький ветерок, который приносил долгожданную прохладу, и вокруг стоял стойкий йодистый запах водорослей. Дышалось легко и свободно. Делать ничего не хотелось, а особенно торопиться.
Вскоре они подошли к намеченной цели.
Судно и в самом деле было новое, не то что их двадцатилетний, многое повидавший «Оренбург». Борта блестели свежей серой краской. Даже создавалось впечатление, что до прогуливающихся механиков доносился ещё её запах. На транцевой корме было чётко выведено название судна и порт его приписки. Прага. Вот это и было одной из причин, которые побудили Иванова на прогулку.
Поглазев и пройдясь вдоль судна, которое уже заканчивало выгрузку, они подошли к трапу. Парадный алюминиевый трап в корне отличался от трапа их судна. Он весь блестел и каждой своей ступенькой показывал, что он абсолютно новый и по его ступенькам ещё мало кто прошёлся.
– Ну что? – Иванов посмотрел на Серёгу. – Поднимемся?
– Конечно, – согласно кивнул головой тот, – а то чё мы сюда пёрлись, – и первым начал взбираться по крутому трапу.
На палубе, в отличие от «Оренбурга», где постоянно стоял вахтенный матрос с повязкой, никого не было. Да и сама палуба в корне отличалась от той, к которой привык Иванов.
Хотя у них она тоже была выкрашена и ржавчины нигде не было видно, но сквозь краску то тут, то там проглядывали слои старой краски и оббитой ржавчины. А здесь палуба была словно яичко, и, осторожно ступив на неё, Иванов испытал ощущение, что на ней можно поскользнуться, настолько она была гладкой и блестящей.
Подойдя к двери в надстройку, Иванов осторожно открыл броняшку и вошёл в коридор. Справа от входа находился грузовой офис. В нём были два человека, которые с интересом смотрели на появившихся гостей.
– Привет, мужики, – поприветствовал их Иванов по-русски.
– Здравствуйте, – ответил один из присутствующих также по-русски, но с небольшим твёрдым акцентом. – Что бы вы хотели узнать у нас на нашем судне?
– Мы с «Оренбурга», – начал разговор Иванов. – Рядом с вами стоим, – и рукой показал в ту сторону, откуда они с Серёгой пришли. – Хотели бы познакомиться да поговорить.
– Поговорить можно, – спокойно продолжил начавший разговор высокий парень, одетый в белый комбинезон. – Только поздно вы к нам пришли. Мы сегодня заканчиваем выгрузку и завтра уходим на Европу. – Он встал с кресла, на котором сидел у стола с документами, и, подойдя к Иванову, представился: – Я – Карел, второй офицер, а это мой вахтенный матрос Иржи.
Тот тоже подошёл к Иванову и крепко пожал его ладонь, но ничего не сказал – наверное, не знал русского.
– Я – Алексей, второй механик, а это мой друг Сергей. Он третий механик. – Иванов ответил на дружественные рукопожатия, что сделал и Серёга. – А мы только вчера вернулись из отеля. Нас туда поселили на время фумигации, поэтому раньше к вам ну никак не могли прийти и познакомиться, – как бы извиняясь, начал свои объяснения Иванов.
Хотя какие тут хождения в гости. Тут и так помполит еле отпустил, но марку моряков советского флота принижать не хотелось, поэтому Иванов продолжил интересоваться:
– Прочитали название порта приписки и удивились. Ведь в Праге нет моря, а пароход имеет такой порт приписки. Странно.
– Ничего странного, – улыбнулся Карел, – моря у нас нет, но флот у нашей страны есть. – Во время объяснения он немного путался в словах, но, чтобы избежать такого неудобства, предложил: – У нас капитан и старший механик хорошо говорят по-русски. Они учились в Одессе. Давайте я вас лучше к ним отведу. Вы там с ними обо всём сможете поговорить, а у меня много работы, – кивнул он на стол, заваленный бумагами, – и мне её надо закончить до отхода судна в рейс.
– Я не против, – пожал плечами Иванов. – Если ты считаешь, что так будет лучше, то пожалуйста…
Карел что-то сказал Иржи, и тот, показав рукой на дверь, предложил:
– Прошу.
А сам второй помощник поднял трубку телефона и принялся набирать номер.
Иванов с Серёгой последовали за матросом, который привёл их на третью палубу. Возле одной из раскрытых дверей стоял аккуратно одетый человек, который при виде гостей доброжелательно улыбнулся и на чистом русском языке обратился к ним:
– Рад вас видеть, товарищи, – и, протянув руку для рукопожатия, представился: – Я – старший механик этого судна, и зовите меня Александр.
Иванов с Серёгой в ответ пожали ему руку, представились и в нерешительности ожидали дальнейшего развития событий.
А старший механик, приобняв Иванова за плечи, с радостной улыбкой на лице заявил:
– Как давно я не видел русских друзей. Мне так приятно, что я вновь встретился с ними. Так что проходите, проходите. – И он провёл опешивших от такого приёма гостей к себе в каюту.
Иванов и раньше бывал на судах гэдээровской постройки типа «Выборг» («Высокогорске», «Вольске» и ещё нескольких) и типа «Псков» (на «Пестове», «Путивле») и сам работал на «Чите». Там интерьер помещений был сделан по высшему классу, но здесь он был удивлён, насколько всё отличалось от того, что строилось для СССР.
Это чувствовалось даже в ярко освещённых коридорах, а в каюте старшего механика Иванов вообще был поражён. Диваны, столы, кресла, стулья и отделка переборок – всё было абсолютно другим. У Иванова создавалось впечатление, что он попал на какой-то пассажирский пароход, а не на обычное грузовое судно.
Увидев его растерянность, Александр предложил:
– Не стесняйтесь, садитесь, устраивайтесь, будьте как дома.
На что Серёга хмыкнул:
– У нас и дома-то такого нет. У нас всё намного скромнее.
– Ничего, ничего, – продолжал суетиться Александр, – сейчас всё будет хорошо. Сейчас пиво будем пить, говорить. Музыку будем слушать. Вечер у нас длинный. Будет нам о чём поговорить.
Тут в дверь постучали, и в каюту вошёл довольно молодой, но солидный, одетый в светлые бежевые брюки и кипенно-белую рубашку мужчина.
– Это наш капитан, – сразу представил его Александр.
Капитан подошёл к ошарашенным механикам и протянул руку.
– Бронислав, – на хорошем русском представился он и, увидев удивлённый взгляд Иванова, пояснил: – Мы с Александром, – он кивнул на старшего механика, – учились в Одессе и поэтому говорим по-русски. Нам с ним даже легче обсуждать наши морские проблемы по-русски, а не по-чешски. Поэтому вы не удивляйтесь.
– Да я не удивляюсь, – начал оправдываться Иванов, – мне просто очень приятно, что нам будет легко общаться.
– Да, – согласился с ним капитан, – общения у нас, моряков, между собой мало, так что садитесь, поудобнее устраивайтесь и расскажите, что привело вас сюда.
– Да тут всё просто, – вступил в разговор Серёга. – Мы все наши фильмы пересмотрели, пока шли сюда из Находки, поэтому хотели узнать, можно ли у вас поменять фильмы. – И он с интересом посмотрел на капитана.
Тот улыбнулся и развёл руками:
– Я знаю советские пароходы и ваши правила, когда вы все вместе вечерами смотрите фильмы на таком громоздком аппарате, как ваша… как это… – Он в ожидании поддержки посмотрел на старшего механика.
– «Украина» этот аппарат называется, – напомнил ему Александр, – но стрекочет он, как пулемёт «Максим». – И они все вместе от такого сравнения рассмеялись.
Но тут в каюту ещё раз постучали, и в неё ввалились… нет, не вошли, а именно ввалились ещё пара молодых парней, у которых в руках было по ящику пива. Бутылки внутри от неосторожной переноски жалобно позвякивали.
Поставив ящики, парни также от души пожали руки Иванову и Серёге. Это пришли второй механик Кристоф и электромеханик Добромир.
Старший механик вместе с Кристофом выставили из бара высокие стаканы и тарелки, в которые были высыпаны какие-то орешки и подсоленные кренделёчки.
Обстановка доброжелательности и открытости располагала к тому, чтобы беседа потекла непринуждённо. По виду присутствующих Иванов сразу понял, что мужики живут тут дружно и чинопочитанием не занимаются. Все делают здесь одно дело: работают и работают ради своих семей и ради их благосостояния. Никто не стеснялся говорить, что любит свои семьи, и все делились впечатлениями о последних рейсах, которые судно делало в Адриатике. Вспоминали, как к ним приезжали на судно семьи и как они все вместе отдыхали в Дубровнике, Сплите и Пуле.
Оказывается, что все они вместе учились в ОВИМУ, но только в разное время. А когда начали вспоминать курсантские годы, то Александр со смехом рассказал, как он привёз с собой из отпуска грелку с самогонкой и прятал её от старшины, чтобы угостить друзей с курса, а те в ответ угощали его салом.
Иванова поразило то, что никто ничего не скрывал. Не было того чувства угнетённости, которое он сам иной раз испытывал на различных судах. Здесь не надо было прятаться от помполита и увиливать от скользких вопросов куратора КГБ по приходе в порт и бояться, что о твоих промашках кто-то расскажет тому же куратору.
Здесь была атмосфера дружбы и взаимопонимания.
Капитан со смехом рассказал, как он перед отходом на Кубу поставил условие, чтобы каждый член экипажа в необходимой степени был обеспечен пивом, поэтому судну даже пришлось задержаться на сутки в ожидании машины пива из Праги. Зато теперь у них весь провизионный трюм полон пива, и они в нём не испытывают недостатка. Каждый может взять себе его столько, сколько позволяет зарплата.
Мужики не только рассказывали о своей жизни, но и интересовались тем, как она проходит на советских судах.
Иванов не стал размазывать серые и чёрные краски о своём житье-бытье. Ведь и у этих ребят были тоже и шторма, и поломки механизмов, да мало ли что может приключиться в жизни моряка, пока он находится в море. Ведь у всех у них были не только море, солнце, тропики, пляжи и пиво, но и грязная и тяжёлая работа. Но когда он сказал, что у них на судне есть четыре женщины, то электромеханик как-то нездорово заинтересовался этим. Иванову даже не понравилась его неприкрытая вульгарность, когда он спросил, а не пользуются ли они услугами женского персонала за деньги.
Сдержав себя, Иванов попытался объяснить, что это невозможно и что все женщины являются такими же моряками, как и остальные члены экипажа, но было заметно, что его слова до электромеханика не дошли.
Говорить с этими парнями можно было до бесконечности. Но Серёга толкнул Иванова в бок, а когда тот поднял на него глаза, сказал:
– Уже полдевятого. – Серёга постучал пальцем по стеклу наручных часов.
– Что случилось? – поинтересовался Александр.
– У нас дисциплина на судне, – пояснил Иванов, – и помполит отпустил нас только до девяти часов, поэтому нам надо возвращаться. – Он с сожалением развёл руками.
– Да, мы знаем о ваших комиссарах, с ними лучше не иметь дел, а то потом может быть много беды, – понял его капитан. – Я сам проходил практику на судах Черноморского пароходства, поэтому знаю, что такое увольнение на берег по три человека. – И он тут же вспомнил, на чём прервался их разговор: – А вот «Украины» у нас нет. У нас есть своя видеотека. Но там фильмы только на нашем языке или на английском. Так что ваш комиссар не одобрит ваш выбор, если вы принесёте на судно наши кассеты.
Иванов про себя усмехнулся: «Тем более что и видика у нас нет».
Но пришло время расставаться. Стармех предложил Иванову забрать оставшийся ящик с пивом с собой, но тот как представил, что его может ожидать при проносе спиртного на борт судна в иностранном порту, то сразу же замахал руками:
– Ты что, Александр, не знаешь, что может случиться, если я его принесу?
– Да, – хлопнул себя по лбу стармех. – Извини, я забыл, что вы на советском пароходе.
Тёплая компания проводила их с Серёгой до самого трапа, и ещё долго Иванов слышал смех подвыпивших моряков с борта чешского судна.
«Оренбург» их встретил безрадостно.
Видавший виды трап с побитыми леерами поскрипывал и ходил ходуном, пока они поднимались на борт. Вахтенный в испачканной краской робе вяло махнул в знак приветствия рукой и опять уставился в какую-то одному ему известную точку за забором порта.
В надстройке, кроме отдалённого шума, работающего где-то внизу, в машинном отделении, дизель-генератора, было относительно тихо.
В коридорах, освещаемых неяркими лампочками накаливания, было пусто, и только в столовой команды дородные повариха Оля и дневальная Марина смотрели на мелькающий экран телевизора, в котором местный диктор что-то увлечённо тараторил по-испански про вести с сахарных полей, где началась сафра.
Пройдя к своей каюте, Иванов жестом попрощался с Серёгой, который тоже что-то скис, взойдя на борт суда. Его прежняя весёлость пропала, и он вновь превратился в неразговорчивого и сосредоточенного на своих бедах и проблемах обычного механика.
В каюте Иванов набрал номер телефона помполита, который через пару секунд поднял трубку.
– Валерий Палыч, мы пришли, – доложил Иванов.
– Ну и как? Можно у них поменять фильмы? – тут же поинтересовался помполит.
– Нет, к сожалению, – ответил Иванов и пояснил: – Вы были правы. У них только видик с кассетами.
– Ну я же вам говорил об этом, – напомнил ему помполит и поинтересовался: – А так всё нормально?
