скачать книгу бесплатно
Вала (Ала) считалась скалой (горой) – «сокровищницей, полной скота, коней и благ», что может быть сопоставлено также с культом «живых» скал, в которых по представлениям многих сибирских племен и содержатся богатства в виде скота. Культовые росписи, как домашних, так и диких животных (чаще парнокопытных), на древних камнях и скалах символизировали «захват» и удержание их душ, о чем мы вскользь упомянули выше. Ниже приведены изображения некоторых каменных изваяний окуневской культуры в Хакасии, имеющие прямое отношение к образу Валы.
Рис. 2. Вала, заключивший в себе новый мир. Вала – образ тверди, в которую оформился зародыш мироздания.
Рис. 3. Вала – «тюремщик» коров – лучей света.
Рис. 4. Поглощение солнечных лучей Валой.
Рис. 5. Вала – владыка нижнего или загробного мира (изображен под личиной).
Рис. 6. Шаманский жезл из кости с изображением Валы (Алы).
Вала также вмещала подземные воды, которые боги днем собирали в бадью, а ночью поднимали на небо и изливали оттуда в виде дождя и росы. Когда же воинственный Индра расколол Валу, то воды потекли из него по Земле в четыре (или семь) стороны.
Кстати, и у славян в «Голубиной книге» рассказывается, как с Ала/тырь – камня берут начало источники рек, несущие всему миру пропитание и исцеление.
Эти мифологические мотивы священных рек, связанные с Валой и Ала/тырем, напоминают географическое расположение южносибирских рек. Из Саяно-Алтая (включая и Монгольский Алтай) берут свое начало такие великие реки, как Иртыш, Обь (с притоками Чулым, Кия, Катунь, Бия, Мрассу, Томь), Абакан и Енисей.
В индийской мифологии владыкой Валы выступает не Яма, а его дядя Варуна – божество более древнее и высокочтимое. А вот характеристика и функции этих образов (индийского Валы, Ямы и сибирского Алы) в чем-то сходны. У Алы, некогда саяно-алтайского бога, возникли змеиный хвост, рога, когти и жуткие замашки. Но, думается, эти функции являются уже предметом последующего искажения изначально благого образа. Древнетюркский Ала (Вала) слыл демоном лишь для конкурирующего враждебного племени в лице андроновских племен Обь-Чулымья. Для собственного народа он долгое время оставался богом: 1) «ала» – бог (ср. Алах или Аллах); 2) «аль», «оль» – божество, бог, владение. «Алла» (алла-тагала) (казах.) – бог. Ала биг в хакасской мифологии является предводителем народа-змей.
Данное обстоятельство указывает на близость Валы и Алы (Ала бига) к потустороннему миру. Корень этот чрезвычайно древен и присутствует не только в окрестных языковых семьях, но и в индоевропейских языках.
Как и в «Ригведе», во многих индоевропейских мифологиях господствует свой вариант «Валы», тот же мотив подземелий, скрытых в неких холмах, тот же образ противника громовержца, но уже как бога земных сил. Иногда она выступает как один из творцов мира.
Ученые указывают на общий корень «вал» («вел») для многих индоевропейских языков, из которого происходят индоевропейские боги: Вала (др. – инд.), Велс (лит.), Велняс (лат.), Велес или Волос (слав.). Говоря о божествах с корнем val или vel, необходимо коснуться и целого класса мифологических существ, олицетворяющих духов умерших. Это скандинавские валькирии, балтские вели, славянские вилы.
И не только имена богов и духов, но и мифологические названия страны мертвых или рая содержат корень «вал»: Вальхалия (герм.), Вальгалла и Валькирия (сканд.), Элизиум (греч.), а также прикарпатская Валахия (более позднее).
От этого же корня происходят понятия, связывавшиеся в мифологическом мышлении с принадлежностью к потустороннему миру: хеттское uelli, литовское vele (душа умершего), латышское veli laiks (день поминовения) и т. д. Обращает внимание этимологическое родство с данным корнем «вал»/ «вел» древнеславянских слов «волость», «владение», «владыка», «власть».
Все перечисленные выше мифологические понятия, охватывающие широкий круг представлений, связанных с богом, потусторонним миром, владением, властью, – это различные воспроизведения древне сибирской Алы. Некоторые сходные черты и значения этих божеств, сближаемые с Алой, указаны в таблице.
В активном тюркском словаре до сих пор «работает» исконно тюркский, прототюркский корень «ала», «ол», «ueл». Как мы предположили выше, мифология индоевропейцев и прототюрков обязана этим комплексом идей и образов языкам, уходящим в окуневско-андроновскую культуру древней Сибири.
Как видим, у древнетюркского Алы много родственников не только в древне ведийском (индийском), но и в европейских языках. Одним из свидетельств того, что рассмотренные выше европейские боги – это далекие отголоски из среды саяно-алтайского нагорья Алатау, является Велняс. Он, как и сибирский двурогий Ала, имеет рога, иногда изображается с копытом, связан с водой. Велняс обладает мудростью, строит мосты, покровительствует музыке и танцам. Все же из всех индоевропейских богов образ индийского Валы наиболее соответствует божеству Але, что позволяет поставить вопрос об их общих истоках. Можно допустить происхождение этих двух божеств от названия географической среды Алатау, о чем пойдет речь ниже.
Точно известно: слово «Вала», впрочем, как и Ала, очень старо. Следы первоисточника теряются в глубинах праиндоевропейского языка, когда предки названных этнических групп европейцев, еще не отделившись друг от друга, имели общую культуру и единый этнос. Позднее, когда языковая общность распалась, и носители языковых групп мигрировали в Индию и Европу, они унесли с собой представления о древнем В/але.
Отсюда возникают вопросы: не является ли этот распад последствием расщепления некогда единого образа? Какая мифологическая трагедия стояла за подобным разделением? Более древние мифы дают ответы на эти вопросы. Цель нашего исследования – выявить фиксируемый сгусток идей, который пронесли создатели этих мифов.
Не менее ярким мифологическим образом данного гимна можно назвать собаку Сараму, которой соответствуют хакасское «Сарамчын», а также «Алтай» или волк – прародитель тюркских народов. Ведийская Сарама – мифическая собака, мать адских псов, стерегущих путь в царство мертвых, иногда рассматривается как прародительница хищных животных. Ее образ исчезает из после ведийской мифологии, но следы ее сохранились как в изображениях каменных изваяний, так и в мифах хакасов.
Саяно-алтайский Сарам/чын (хак.) – мифическое существо подземелья. Именно его, охранителя пещеры – прародины тюрков, переняли арии для своих целей, принизив его образ. Не менее интересен также хакасский Сараадай хан (Сарам/адай?) – имя судьи в загробном мире. Можно привести много старинных народных преданий, в которых волк (волчица) выступает в качестве предка или легендарного проводника у народов Саяно-Алтая. При описании окуневских хищников на изваяниях обычно отмечают туловище поджарой собаки (подтянутый «собачий» живот) и тонкие «птичьи» ноги.
«В них отчетливо проявляются то рвущая плоть пасть львицы с округлыми ушами, туловище поджарой волчицы сочетается при этом с птичьими ногами и когтистыми пальцами. Иногда это сидящая полу антропоморфная фигура со свирепой волчьей головой или же сидящие в такой же позже хтонические антропоморфные фигуры (с человечьими головами), спины которых недвусмысленно перечеркнуты крестом. На одном рисунке „шагает” человеческая фигура, но с головой волчицы с отверстой пастью» (Кызласов Л. Р. Древнейшая Хакасия. Москва, 1986).
Несомненно, обобщенный образ этих существ и упомянутые их птичьи детали надо связывать, скорее, со способностью летать по всем трем мирам. Все они могли явиться прототипом летающей Сарамы. Одним словом, свирепое божество-демон Сарама из «Ригведы» наиболее соответствует описанным выше изображениям афанасьевско-окуневской культуры.
Напомним слова Пани: «О Сарама…ты искала (коров), летая, о милая, вокруг пределов неба». Возможно, все это различные воспроизведения «афанасьевско-окуневской» Сарамы. Запомнить этот легендарный образ стоит, так как мы будем обращаться к нему в связи с темой «пани – волки».
По «Ригведе» владыкой загробного царства считался Яма. Он был некогда первым покойником, став позже «собирателем людей». Проводниками царства мертвых выступают две собаки и Пушан. Собаки были спутниками Ямы и сопровождали покойников в его владения. Козлоподобный Пушан (Пан), напротив, вполне самостоятельно выводил их наружу. Он покровительствовал возрождению жизни. Менее связаны с загробным миром змей Шушна, собака Сарама и птица Супарна, очень древние и к временам сложения «Ригведы» полузабытые. Далеким отголоском рогатого змея Шушны является хакасский шуш хан или сусхан (червь).
В гимне «Ригведы» (I, 30, 20–21) поэт славит Индру, который «сотню каменных крепостей разнес на куски» и «усыпил тридцать тысяч дасов». В «Ригведе» (III, 34) «Индра-проламыватель крепостей победил дасу песнопениями». Индра – «разрушитель», освободитель рек. «Индра разрушил тысяча крепостей…».
Этимоны Индра (бог) и Чакра (оружие и эпитет Индры) прослеживаются в тюркских словах: индре (хак.) – в направлении течения реки, т. е. вниз; индере или iнде (инде) (хак.) – портить, рушить, индер (индерерге) (хак.) – валить что-либо.
Cakra: 1) оружие Индры; 2) сильный, мощный (эпитет Индры). Его соответствия в тюркских словах: 1) «саг» (хак.) – война, сила; 2) «чакыр» (кир.) – каменный чекан (ср: сан. «чакти» – копье); 3) «чокар» («чогар»), «жогары» (каз.) – верх, высоко.
Ведийская река Раса, находящаяся на краю границы Валы (пещеры), похожа на алтайскую реку Мрас/су. Вдоль ее течения (от истока до устья реки Томь и далее на север) расположилась гора Алатау. Больше всего рек в Евразии с названием «Раса» в Кемеровской области и Хакасии (около двадцати рек).
Как мы помним из мифа «Ригведы», горная местность Вала, где осело «демонское» племя пани, как раз и находится у берегов Расы или за Расой. На наш взгляд, речь может идти о сакральной реке Мар/рас/су в предгорьях Западного Алатау.
Река Марассу является одним из притоков Оби. Но по мнению древних, она и есть главный исток реки Обь (Умар или Ямар, т. е. великий Мар). В древности Марассу, Мара-зас, вернее, Мар/рас/cу, чаще называли «Великий Змей» – Аби (р. Обь) или р. Умар («у» – большой, «мар» – змей). Другое его наименование «Луг» или «Лук» – великий. Отсюда и происходит название великой реки Умар, иначе Лук Мар, воспетой в сказках А. С. Пушкина как Лукоморье.
«Слово «лук» выступало в одних случаях в качестве разновидности слова Улят-Лут (Улят, Уран и др. – имена могущественной алп-бики Туран), а в других означало «дракон», «охранитель от бед», «великий». (Булг. рукопись). По-тюркски «лу» («луу») – дракон. Реку Обь (апа) древние так же называли Байгол (богатая река), т. е. верховье р. Оби (есть р. Байгол). Байгул – булгарская губерния в Сибири эпохи I эмирата. Бойгал – большая рыба, кит.
Река Мрассу, берущая свое начало от гор Алатау (совр. название северных склонов Абаканского хребта), интересна тем, что она является границей между Республикой Алтай, Кемеровской областью и Республикой Хакасия. Исток Мрассу находится в районе перевала Консинский Разлом (с абсолютной отметкой 1563 м). От ее истоков уходят тропы дальше на восток, до реки Консу, правого притока реки Каунза, которая впадает в Большой Абакан. Местность примечательна тем, что она стоит на водоразделе бассейнов двух великих рек – Оби и Енисея. По мифологическим представлениям древних Мрассу берет свое начало в горах «?лен сын» – хребет, опоясывающий со всех сторон Хакасию, который в древности мог носить называние Ала.
Теперь, что касается мифологической переправы собаки Сарамы через реку Расы. Древние тюрки считали, что вода (как и пещера) скрывает вход в Нижний мир, а в реках и озерах прячутся злые духи. Поэтому нельзя было мутить воду. Умывание в реке или озере могло привести к смерти. Но все же переправа через священные реки для древних имела сакральный смысл «очищения» души. А для посмертной души места переправ служили «мостом» – нитью или веревкой в мир предков.
Обращает внимание этимологическая связь слова «раса» (вода) с названием веревки: «расн» – угор.; «расана» – др. – иран.; «рашана» – др. – инд. Сравните: «вар» (сан.) – вода и русское «вер/евка» одного этимологического значения. От индоевропейских слов «вар» и «раса» происходит «вараса» – освященные волосы коров (коней), которые использовались для изготовления ритуального фильтра. Через этот фильтр в виде чаши из волос (чаще из хвоста) процеживали суме (хак.) – жидкость или опьяняющий напиток богов сома (сок хома).
Сравните также хакасские: «сип» – речная протока; «сибiр хоос» – волнообразный узор; «си» – линия, черта, узел из веревки; «сиг» – чертить.
К данной категории рек со значением su (су) (сан. – нить) относится древнетюркское слово «су» (тюр.) – вода.
Рис. 7. Петроглифические «иллюстрации» к одному из эпизодов мифа из «Ригведы».
Слева – Горный Алтай. Река Умар (Великий Змей, т. е. Мрассу), берущая свое начало от Валы (Алатау или хр. Бийская грива). (См. Вала [сан. ] – конский волос гривы и хвоста, Ала – змеевидная линия, Ала пиг – змеиный хан, Ali [сан. ] – линия). Солнечная колесница у реки Раса.
Справа – скала Адыр-Хан (Чуйский тракт). Солнечный олень (позже ведийская корова) между змеей Валой и колесницей (Индры).
Возможно, под скифской рекой Атлант (по Геродоту) мы должны понимать «Атла» (ее истоки – хребет «Бийская грива», где тюр. «бий» – кобыла, лошадь). То есть, река Атлант (совр. Бия, приток Оби, т. е. У-Мара) течет, петляя со стороны в сторону или «бежит» словно «ат» – лошадь, кивающая головой (гривой). Вторая часть гидронима Атла – это «лаа» или «ылала» (тюр. кир. о лошади) – кивать коловой (гривой), отмахиваясь от мух.
Филологический анализ названий рек, связанных с веревками (нитью), позволяет предположить, что в былые времена индоевропейские андроновцы и предки тюркско-угорских народов находились в непосредственном контакте.
У многих народов (например, осетин, хакасов, кетов и т. д.) переправа душ людей в иной мир осуществлялась через «мост» – нить или веревку (чаще из конского волоса «варасы»). По верованию хакасов, существует мифическое море в стране главы шаманов Адам-хана, над которым натянут волосяной мост, и шаманы в три прыжка должны проскочить его.
По мнению индоевропейских «степняков» Обь-Чулымья, река Мар/раса (змея-река) подобно веревке «варасы» («вар» – вода) как бы связывает или делит мир на две половины: на запад (закат) и восток (восход солнца). Все эти значения Расы (см. «расн» – веревка из конского волоса) так или иначе соотносятся с географическим расположением Валы, или Алы. С ведийского языка Вала означает волос (см. сан. vala – волос, конский волос; valaua – круг, пояс, округ; ali – линия, полоса, черта).
У хакасов сохранилась легенда о замене названия реки Ала на Абакан, где рассказывается: «Имя Абакану дал богатырь Очен пиг. Прежнее имя Абакана было Ала-орт. Богатырь перескочил через Абакан против горы Уй. Перескочив, он сказал: „Пусть потеряется имя Ала-орт и будет вместо него Абакан”».
Традиция переправляться через реку очень древняя. Некоторые мифы и легенды Саяно-Алтая указывают на переправу (перепрыгивание) через сакральные реки, что также перекликается с текстами гимна «Ригведы», которые подчеркивают священный характер этих переправ.
Пани: «В поисках чего пожаловала сюда Сарама? Как перебралась ты через воды Расы?» Сарама: «Я рыщу, посланная как вестница Индры, в поисках ваших несметных сокровищ, о Пани. Из страха, что (я) перепрыгну, она помогла нам в этом. Так я перебралась через воды Расы». Раса, испугавшись, что ее могут принять за маленькую речку, если через нее может перепрыгнуть собака, предпочла сама ей помочь.
Обращает на себя внимание локализация «собачьих» рек в бассейне реки Мар/рас/су, т. е. Мрассу. Это реки: Собака (Адай су) – «река собаки», Адыаксы – «река белой собаки», Адыйакпазынча – «река железной белой собаки». Возможно, сибирская традиция почитания переправы была распространена особенно у саяно-алтайского народа пан еще во времена окуневско-андроновской культуры.
Как выясним позже (см. гл. «Пани – волки»), в бассейнах этих рек (Мрассу и Томь) и могли осесть «демонское» племя пани. Потомков легендарного народа пан (пани), сохранившихся до наших дней в этих местах, мы знаем, как этническую группу четтиберов (племя семи волков). К потомкам древних пан с реки Томь относит себя и автор этих строк (Майнагашев), предки которого выводят свой род от собаки Мойнак. Многие племена алтайцев и хакасов, потомков народа пан (пани), до сих пор возводят свои рода к священным рекам Томь и Мрассу, т. е. Расам.
Как видим, и у сибирских праариев переправа через реку Раса к народу пани, обитавшему в чудесной «пещере» или долине, окруженной неприступными горами, могла осуществляться при посредстве собаки Сарамы. Издревле у многих народов юга Сибири собака считалась путеводителем. Это рассуждение косвенно подтверждает связь собаки Сарамы (божество-перевозчик душ в потусторонний мир) с мистической рекой Раса (Мрассу), а также с магической сферой жрецов и шаманов. Создается впечатление, что саяно-алтайские названия «Марассу» и «Сарамчын» – это эпические клише или калька, сохранившиеся от окуневско-андроновских слов «мар», «раса» и «Сарама».
Вот как описывает рождение Мрассу (Мара-зас) алтайская легенда: «Было это очень давно, когда, нагромождаясь, вырастали горы и между ними, разливаясь, потекли большие и малые реки. Там, где на утренней стороне к восходу Солнца стояли плечом к плечу Абаканские горы, выросла и похорошела скала Кабусь. Днем она белела, как кандык, а ночью сверкала ярче серебра. Однажды красавица Кабусь, изумив родных и знакомых, от жарких лучей солнца родила дочь. Ей дали имя „Мара-зас”. А люди стали называть ее ласково Мрас-Су…».
Удивительно, но и славяне под именем «Мара» подразумевали зарю. Чаще ее называли Марцана (Мерцана) – богиня зари. Но для многих индоевропейских племен слово «мар» (мер) также означало змею. Сравните: мар (ир. эпос) – змея; сумер (булг.) – змея (дракон).
Родившись среди высот гор Ала, Мрассу (р. Мар) проделывает путь более двухсот километров, чтобы влиться в реку Томь, а та, в свою очередь, как один из главных притоков, впадает в Обь. Бассейн этой реки на востоке замыкают хребты Алатау, а на юге, где берет начало Мрассу, – горы Западных Саян. Река Раса, или Мрассу (Мар/рас/су), течет в Северном Алтае (Кемеровская область), и, перейдя эту реку с запада, затем перевалив горы Алатау, можно было попасть на землю племени пан. Этот таинственный народ проживал в древности на территории современной Хакасии (Хакасско-Минусинской котловине).
Получается, что Мрассу как бы формально (условно) делит мир на две половины: на запад (закат), где большей частью обитали андроновские племена, и восток (восход солнца), где осели пани в некой горной пещере.
Описание среды обитания, далекой истории ариев и народа пани потребует долгого изложения и пространного исследования, поэтому мы будем возвращаться к данному вопросу в последующих разделах книги, т. е. в различных контекстах. Мы вынуждены пока ограничиться приблизительными решениями и поверхностными доводами.
Это весьма скользкая тема, и чтобы избежать лишних усложнений и усилий читателя, мы рассмотрим лишь кратко, насколько это возможно в рамках данной работы, историю трагически погибших или забытых древне сибирских культур. Вследствие чего история этих древних народов в этой части рассказа приобретет обобщенно-условный вид. Надеемся, вдумчивый читатель почерпнет для себя много познавательного, перед его мысленным взором предстанет картина взаимоотношений двух «враждующих» племен из глубин сибирских просторов.
Вернемся к тексту гимна «Ригведы», чтобы лучше понять места обитания поклонников Индры и их врагов – «диких» пани. Далеко на востоке, на самом краю света, где каждый день рождается солнечный рассвет (Ушас), текла река Раса. На ее берегах обитали необычайно хитрые и не менее свирепые демоны пании, которым едва не удалось погрузить весь мир во мглу, спрятав священных коров – лучи света в пещере Вале. По мнению ариев, это божество «диких» пани закрыло пути течения рек, поглотило все их воды, заключив их своем чреве. Индра сокрушает Вритру (Валу), грозившего поглотить всю вселенную и богов.
История, описанная в «Ригведе», относится к тем давним временам, когда Древняя «Скифия» от южного Урала до Обь-Чулымья представляла собой индоевропейский массив, а земли Саяно-Алтая (Хакасии, Горной Шории и Тувы) уже заняли «дикие» племена пани. Пришедшие сюда из Барабинской долины андроновские «западники» – арии, почитавшие бога Индру, потеснили эти племена для защиты сакральных мест своих далеких предков. Ведь эти пани и послужили причиной похищения «лучей солнца» – коров или погружения солнца (или мира) во мрак, т. е. в некую пещеру Валу (Алу). Еще долгое время эти «дикие» племена не давали покоя разным народам данной округи. Кем было это «демонское» племя пани, которое обитало в неведомых землях, за пределами мира богов и асур, мы рассмотрим более подробно в главе «Сибирские Пани».
Другим индоевропейским мифом о похищении коров является известный гимн Гомера. Значение мифологических свидетельств этого греческого мифа поистине трудно переоценить. Без параллельного изучения аналогичного мифа у индоевропейцев и анализа «Ригведы», главного источника по истории андроновских племен, нам не решить вопрос об общих корнях мифологии, а в целом и о древней истории этих народов. Остановимся на кратком пересказе содержания греческого варианта.
Едва успев родиться в пещере, Гермес выбрался из пеленок, выпрыгнул из колыбели и похитил у Аполлона коров.
«После того как из недр материнских он вышел бессмертных,
В люльке священной своей лишь недолго Гермес оставался:
Вылез и в путь припустился на розыск коров Аполлона,
Через порог перешедши пещеры со сводом высоким.
<…> Гелий меж тем в Океан опустился под землю с конями
И с колесницей своею. Сын Майи (Гермес) бежал без оглядки
И к Пиерийским горам наконец прибежал многотонным.
Там у блаженных богов на прелестных лугах некошеных
Стойло имели коровьи стада их, не знавшие смерти.
Быстро полсотни протяжно мычащих коров криворогих
Аргуса зоркий убийца, сын Майи, отрезал от стада».
Гомеровы гимны III. К Гермесу. (Текст приводится по изданию: "Эллинские поэты". Москва, "Художественная литература", 1963. Перевод В. В. Вересаева).
К сандалиям своим Гермес привязал охапку ветвей, чтобы замести следы, ведущие к Пелопоннесу. Там и находилась глубокая пещера, куда загнал он бессмертных коров задом наперед.
«Путаной он их дорогой погнал по песчанистой почве,
Перевернувши следы им: повадки он хитрые помнил.
Задом ведя их, копыта передние задними сделал,
Задние сделал передними, задом и сам подвигался».
Гомеровы гимны. К Гермесу.
После чего герой – младенец вернулся тайком в пещеру своей матери, где в колыбели завернулся в детские пеленки. Аполлон разыскал вора своих коров и потребовал их вернуть. Но все же он оставил их Гермесу, который пленил его игрой на лире. А играл он в тот момент, когда коровы выходили из пещеры. Аполлон забрал себе лиру взамен коров.
Нас удивляет схожесть описания характеристики Гермеса – бога красноречия, изворотливости и обмана с его индийским прототипом Паном – хитроумным, льстивым демоном и вором.
Ниже мы приводим текст гимна Гомера, носящий характер диалога (сравните спор, описанный в гимне «Ригведа» X, 108…117).
Гермес:
«Сын Лето! На кого ты обрушился словом суровым?
Как ты (Аполлон) искать здесь придумал коров, обитательниц поля?
Видом твоих я коров не видал, и слыхом не слышал,
И указать бы не мог, и награды не взял бы за это.
Я ли похож на коров похитителя, мощного мужа?
<…> Хочешь, великою клятвой – отца головой – поклянуся,
Что и ни сам я ничем в этом деле ничуть неповинен,
И не видал никого, кто украл.
Аполлон:
«…Не беспокойся, пеленочник мой, сын Зевса и Майи:
Время придет, и позднее найду я по знаменьям этим
Крепкоголовых коров. И дорогу мне ты не укажешь!"
Гермес:
«О Дальновержец, в богах силачина! Куда меня мчишь ты?
Из-за каких-то коров, разозлившись, ты так меня треплешь.
Пусть бы пропало все племя коров! Да клянусь же, не крал я
Ваших коров, не видал никого, кто украл, и не знаю,
Что за коровы бывают. Одно только имя их слышал.
Дай же ты мне и прими правосудье пред ликом Кронида!»
Аполлон:
«Мальчик! Ты! В колыбели! Показывай, где тут коровы?
Живо! Не то мы с тобою неладно расстанемся нынче!
Ибо тебя ухвачу я и в Тартар туманный заброшу.
<…> Будешь бродить под землею, погибших людей провожая».
Согласно римской мифологии, похитителем коров явился уже другой мифологический персонаж – чудовищный великан Какус. Этот грабитель и убийца опустошал всю округу, держа в страхе всех местных жителей. Какус, подобно Гермесу, загнал коров в пещеру задом, чтобы оставленные следы обманули Геркулеса. Вход в пещеру был перекрыт (затворен) громадной каменной скалой. Ср.: «к?з» (каз.) – скала, утес; «к?зе» (хак.) – стела, менгир, ритуальный камень.
Геркулес столкнул с вершины горы утес, который нависал над рекой. Благодаря этому открылся путь (лаз) в пещеру, где томились коровы. Какус извергал изо рта густые клубы дыма и скопы огня, но был задушен Геркулесом. Герой отвалил камень, закрывающий вход в пещеру – разбойное логово вора, выгнал своих коров и пошел вслед за ними.
Мифологический Какус (Ка/кус), впрочем, как и греческий с/кузай (ср. вавилонско-ассирийские «иш/гузай», «аш/кузай») – различные воспроизведения древне сибирского Скифа. Обитель и логово Какуса – это пещера, где, вероятно, и родился Скиф – праотец с/кип-сакских (кипчакских) племен. Только в случае со Скифом, по легендам Геродота, его отцом становится Геркулес или тот же Геракл, забредший в поисках коней (коров) в змеиную пещеру.
Достоен удивления тот факт, что отцом Какуса и Геракла (Геркулеса) в мифах иногда называют Вулкана, супругой которого, в свою очередь, является Майя – мать Гермеса.
Составим сравнительную таблицу между индийским и греческим мифами, которая поможет понять не только общие сюжеты для индоевропейских народов, но и возможные истоки их происхождения.
Сравнительная таблица показывает общий для индоевропейских народов сюжет. Миф об Аполлоне близок по сюжету ведийскому мифу о боге Индре и его коровах. Сюжеты обоих мифов, в принципе, аналогичны и должны быть связаны, скорей всего, с культурой андроновских племен. Идет ли здесь речь о заимствовании греками индийского мифа или наоборот, определить сложно. Трудность заключается в выявлении первоисточника мифа.
Миф о похищении коров из «Ригведы» старше греческого мифа по Гомеру (конец VII – начало VI в. до н. э.) почти на тысячи лет, так как первоисточники о боге Индре и его враге – народе пани, укравшем коров, датируются примерно 1500 г. до н. э. То есть, это времена андроновской культуры, когда от Индии до самой Греции появились в историческом пространстве некие яваны.
Ниже показана карта возможных путей проникновения «андроновского» мифа о похищении коров как в далекую Индию, так и в Древнюю Грецию. Индоевропейские мифы (индийский и древнегреческий) имеют не только единый сюжет, но и общий источник происхождения (на карте-схеме № 2, отроги северных хребтов Саяно-Алтая обозначены кружком № 1).
Карта-схема № 1. Пути направлений (распространения) сюжета об угоне коров из индоевропейских мифов.
Конфликт Аполлона с Гермесом, укравшим коров, имеет, возможно, более глубокие корни, чем предполагалось. Ведь многие мифы и легенды принадлежали не совсем грекам. На наш взгляд, речь может идти о заимствовании мифа у их общих далеких предков – пеласгов или ионийцев (яванов), следы которых уводят гораздо глубже к андроновским племен юга Сибири. Пеласги исчезли из поля зрения историков где-то в XII веке до н. э., когда произошел финишный этап этой культуры.
Как родственный некогда могучему народу яван (ионийцев) из дальних краев Востока пеласги оставили заметный след в истории до греческой культуры. По этой причине некоторые ионийские летописцы критически относились к распространенным преданиям и мифам греков. Вот как описывает Страбон Пелопоннес (южная часть Греции), где произошло мифическое похищение коров и содержании их в пещере.
«Гекатей Милетский сообщает про Пелопоннес, что там до греков обитали варвары (пеласги). Пеласги были древнейшими из всех племен, которые властвовали в Греции. Гомер так говорит об этом: „Зевс пеласгийский, додонский, далеко живущий владыка”» (Страбон. Книга 7.). Значит, и миф о боге Гермесе, укрывшем коров в Пелопоннесской пещере, по происхождению не греческий, а пеласгийский.
Кстати, одним из подвигов Гермеса было похищение коровы у стоглазого Аргоса – брата Пеласга и правителя Пелопоннеса. В корову была превращена Ио – возлюбленная Зевса, чтобы уберечь ее от гнева ревнивой жены. Гера выпросила у Зевса корову и приставила к ней Аргоса, который зорко следил за Ио. Она страдала, и Зевс послал своего сына Гермеса похитить ее. Гермес примчался на вершину горы, стал разговаривать с Аргосом и усыпил его своими разговорами. Когда все сто глаз Аргоса закрылись, Гермес выхватил меч и отсек ему голову. (См. карту-схему № 1, где внизу показана сцена убийства Аргоса Гермесом).
