скачать книгу бесплатно
Эрни покорно исполнял команды, нажимая на кнопку с выдержкой в три секунды.
– Подожди, – приказала Майя.
На фото, снятом прямо на рабочем месте среди десятка мониторов, восседал сутулый мужчина с нестройным, но очень приятным лицом. Очевидно было, что это какой-то случайный кадр, который сумел поймать один из коллег по цеху. Взгляд его был мягким и чрезвычайно добрым, при этом невероятно уставшим.
Чувство глубокой скорби неожиданно пронзило Майю, кольнув в сердце, которого не было. Ей показалось, что она почувствовала глубокое сожаление от утраты, которую никогда не переживала. Она запросила информацию.
– Луи Эриксон – двенадцатый руководитель проекта «Бессмертие разума». Детство и юность будущий ученый проводил в лаборатории, где в той же должности трудился его отец. Юноша закончил с отличием среднюю и высшую школу при научно-исследовательском институте Цитадели, а через десять лет после смерти отца стал последним, кто возглавил проектную группу, которая завершала запуск Бессмертного разума. Скончался он в стенах лаборатории в возрасте сорока трех лет, а уже через семь лет после его кончины не стало всего человечества. Он, как и все остальные ученые, прошел процедуру трансформации сознания, передав принадлежащие ему знания и опыт будущему человечеству и создав их цифровую копию.
Майя несколько раз перечитала его биографию. Как и во всех остальных, в ней не было подробностей – ни слова о семье, увлечениях, характере. Сведения касались исключительно вклада ученого в реализацию проекта. Впервые у нее появилось непреодолимое желание узнать как можно больше о незнакомой ей личности и о том, чем эта личность жила, хотя это было и так понятно. Майя словно ощущала какое-то родство с этим человеком и даже предположила, что некоторые воспоминания, которые изредка вырывались наружу из ее сознания, принадлежали не кому-то, а именно ему. На секунду она даже подумала, что вполне возможно, смотрит на саму себя в другой жизни.
– Нет, – протянула она, исключив на корню эту гипотезу, и принялась смотреть досье дальше.
Фотография Луи Эриксона теперь заставила ее внимательно изучать выражение лиц, запечатленных на кадре. Только сейчас она увидела, насколько разными были взгляды – грустные и полные оптимизма, сосредоточенные и устремленные в пустоту. Она увидела все краски безысходности и задумалась о том, что чувствовали люди, делая фото для посмертной книги.
Она попросила Эрни быстрее перещелкивать фотографии. Она перестала видеть картинки и мысленно возвращалась к одному единственному снимку до тех пор, пока не увидела досье молодого мужчины.
– Верни обратно, – приказала она Эрни.
На фотографии был запечатлён нетипичный мужчина, распахнувший свою широченную улыбку на угловатом лице. Легкая щетина смягчала ярко выраженные скулы, а сияние голубых глаз скрывали синяки под глазами.
Ее глаза самопроизвольно опустились на текст под фотографией: «Рей Фуллер, как и большинство ученых последнего поколения, всю свою жизнь провел в стенах Цитадели. Он был последним человеком на погибшей планете и умер в возрасте тридцати четырех лет от отравления выбросами воздушных ядов. Именно он произвел полную загрузку системы Бессмертного разума, но не дожил до очной встречи c представителями нового человечества всего один день».
– Эрни, подключись к Мэп, – велела Майя.
Как только программа отозвалась, она сразу дала ей команду:
– Рей Фуллер. Найти все упоминания, фотографии и статьи.
Программа начала поиск. Поле загрузки показывало процент исполнения запроса.
– Совпадений не найдено, – сообщила Мэп.
– Не может этого быть! – воскликнула Майя. – Найди данные о Луи Эриксоне.
Поисковая система снова начала поиск данных.
– Найдено семнадцать упоминаний, – программа ответила почти мгновенно.
– Рей Фуллер. Найти все совпадения, – повторила Майя, рассчитывая на сбой в программе, но ответ оказался тем же.
– Совпадений не найдено.
– Если что-то и есть, то не здесь, – послышался голос Оскара. – Вам удалось получить допуск в закрытый сектор?
– Пока нет, – Майя вспомнила, что вот-вот должно было завершиться перепрограммирование генетического кода, которое она запустила в лаборатории. Тут же на запястье появилось уведомление: «Требуется обновление. Принудительная перезагрузка начнется через три часа».
Майя поднесла свой скан-ридер и скачала информацию о Луи Эриксоне и Рее Фуллере.
– Я думаю, если и можно что-то найти, то только в их дневниках, – предположил Оскар.
– Я только одного никак не могу уяснить, если вы распорядитель Архива, почему у вас нет соответствующих разрешений?
– Верно подмечено, – Оскар не отрицал, что это и вправду было странно. – Этим вопросом я задаюсь уже лет сто, не меньше.
– Спасибо вам, что помогли, Оскар, – поблагодарила Майя и добавила. – И тебе, Эрни.
Робот, который только перешел в режим энергосбережения, снова очнулся и готов был исполнить любую команду.
– Надеюсь, что в следующий раз я вернусь, уже имея пропуск…
Оскар пожелал ей удачи, а Майя, еще не покинув Архив, уже мысленно вернулась туда и открыла заветную дверь. Ей казалось, что вместо того, чтобы приблизиться к истине, она от нее отдалялась и все больше запутывалась. Сначала она хотела разобраться лишь в себе, а теперь ей приходилось копаться во множестве противоречий, которые то и дело возникали на пути поиска ответов.
* * *
Майя ворвалась в лабораторию, игнорируя обращения и вопросы коллег, которые встречались ей на пути. Но как только она вывела проекцию протокола загрузки, оказалось, что она зря торопилась, до окончания процесса оставались долгие пятнадцать минут.
Ей ничего не оставалось, как покориться времени и просто наблюдать, как таймер отсчитывает последнюю четверть часа. Ее мысли вместо того чтобы бродить, топтались на тропинках воспоминаний сегодняшнего дня. Из лабиринта, сотканного из обрывков несвязанной информации, никак не мог выбраться ее разум. Майя была убеждена, что нечто важное находится прямо на виду, поэтому снова и снова она возвращалась туда, где уже побывала не один раз.
– Рей Фуллер, Луи Эриксон, – она то и дело повторяла эти имена. – Почему мне запомнились именно вы?
Из облаков ее многочисленных сомнений неожиданно выплыло видение, которое не было ни на что похоже: картина, на которой неразборчивой абстракцией был запечатлен ни то мрамор, ни то кварц. Майя пыталась удерживать появившийся в ее сознании образ как можно дольше. Чтобы он не пропал, как всплывающее диалоговое окно, она приостановила все процессы, которые происходили в ее цифровом организме в фоновом режиме. Она заблокировала свое сознание, чтобы ничто не могло ее отвлекать от картинки, которая вылезла из искусственного подсознания. Она полностью погрузилась в открытую панораму, прислушиваясь к тому, как из глубин разума доносились голоса. Она бродила внутри своего воспоминания, как по лаборатории. Образов становилось больше, и она не понимала, что является их источником – воспоминания или фантазия, поэтому просто не сопротивлялась тому, что с ней творилось, заняв позицию зрителя. Она видела чьи-то запачканные руки, измазанную красками палитру и белый халат. Ей что-то говорили, но она не могла расслышать, а по губам совсем не успевала читать. Голоса сливались в потоке, словно в каком-то метро. «Бессмертный разум – это наше мраморное небо, кварцевые облака», – нашептал так явственно чей-то успокаивающий низкий голос, что Майя обернулась. Но вместо того, чтобы увидеть его обладателя, она наткнулась на уведомление, которое выскочило у нее прямо перед глазами «Через семь минут начнется автоматическая перезагрузка с обновлением. Отложить невозможно. Отменить невозможно»
– Только не сейчас! – выкрикнула она.
Голоса, которые она только начала различать, снова начали растворяться, отзываясь едва слышным эхом в ее разуме. Нейронные нити внутри поочередно натягивались, а потом обрывались, размазывая и без того расплывчатую картину в ослепленном разуме. Казалось, Майя хваталась руками за край пропасти неведения, в которое вот-вот должно было провалиться ее сознание.
Предметы вокруг нее приняли очертания. Майя вернулась в лабораторию, но откуда, она так и не поняла. Поле загрузки отсчитывало последние семь минут так же, как и таймер в ее цифровом организме.
– Привет! – прорезал пространство бодрый голос.
– Тео, – протянула Майя. – Ты давно здесь?
– Нет, только вошел, – признался он. – Ты куда-то пропала. А мне не терпится узнать, как прошло собрание проектной группы, когда уже начнутся работы…
Майя оглядывалась вокруг, пытаясь что-то найти, а именно сходства между лабораториями, в которых одновременно было ее сознание и подсознание. Изучив все углы, она была совершенно точно уверена, что это были разные помещения.
– Майя! – произнес отчетливо Тео, чтобы хоть как-то привлечь ее внимание. – Что с тобой?
Она забыла, что услышала буквально минуту назад и изощренно пыталась вытащить слова, которые провалились куда-то глубоко, словно прячась от нее самой.
– Что же он сказал? Что-то про кварц, – она шептала словно заклинания.
– С тобой точно все в порядке? – Тео всерьез обеспокоился, увидев, как по лаборатории беспричинно мечется Майя.
– Вспомнила! –провозгласила Майя. – Мне нужно кое-что важное тебе рассказать. Я…
– Инициирована процедура принудительного обновления. Начать перезагрузку с последующим переходом в спящий режим, – объявил ее внутренний голос.
Майя успела лишь взглянуть на свое запястье, на котором появился ярлык, подтверждающий запущенный в ее организме процесс, прежде чем перед глазами появилась черная заставка.
* * *
Вокруг взрывались красивые многоцветные салюты. Сначала они были блеклыми и редкими, потом становились более яркими и частыми. Так продолжалось до тех пор, пока их не стало так много, что черная дыра в сознании осветилась ослепляющим светом, от которого Майя очнулась.
– Наконец-то, – Тео оживился, когда увидел, что она пришла в себя. – И часто ты это практикуешь?
– Практикую что? – Майя восстанавливала цепь предшествующих событий.
– Автоматическое обновление? – ответил Тео. – Должен сказать тебе, что это не самая лучшая практика. Если не делать обновление своевременно, то это чревато неприятностями такими, как эти…
– У меня неприятности? – Майя насторожилась.
– Ну а как ты считаешь? – рассуждал Тео. – Если перезагрузка застает тебя во время работы, это не есть хорошо. Так ты можешь сорвать нормальный ход рабочего процесса… Ну ладно… Я в общем-то не нравоучения пришел тебе читать. Да и заниматься этим некогда. Я проторчал здесь восемь часов, ожидая пока ты очухаешься.
– Зачем ты ждал?
– Ты хотела мне что-то рассказать, – ответил он. – Признаюсь, ты умеешь интриговать. Ты вырубилась, не договорив.
– Правда? – Майя нахмурилась. – Ничего не помню.
Она проверила параметры загрузки, которая прошла успешно без единой ошибки и сбоев.
– Восемь часов, – она посмотрела на результаты обновления. – Никогда раньше не обновлялась так долго.
– Ты, похоже, подцепила, какой-то вирус. Перезагрузка запускалась трижды. Я уж было думал, что дело не обойдется без вмешательства со стороны диагностического центра… Так что ты хотела сказать?
Майя вдруг стала чрезвычайно серьезной. От концентрации своего внимания она чувствовала каждую нейронную связь, из которой был соткан ее цифровой организм.
– Я не помню, – констатировала она, отчаявшись. – Совсем не помню. Даже представить не могу, о чем я собиралась тебе рассказать.
– Может, это было и не так важно, раз ты не помнишь? – Тео нисколько не огорчился. – Кстати пока ты была в отключке, голосовое оповещение сообщило о завершении перепрограммирования генетического кода. Может, ты об этом мне хотела что-то рассказать?
– Точно! – Майя вспомнила, как с нетерпением ждала завершение процесса. Она подбежала к транслятору и дала команду, пренебрегая всеми инструкциями конфиденциальности.
– Загрузить протокол.
На экране появилось огромное количество едва понятных символов, диаграмм, графиков. Тео обреченно смотрел на содержимое протокола и ждал, когда Майя огласит результаты проведенной ей работы.
– Адаптивность модели – сорок три процента, – доложило голосовое оповещение.
– Черт! Черт! Черт! – Майя негодовала.
– Это плохо?
– Нет! – отрезала она. – Это даже хуже, чем очень плохо.
Она листала один за другим листы протокола в поисках ошибки, которая привела к изменению генетического кода человека, снизив его адаптивность.
– Но ведь это не ноль, – Тео старался ободрить ее.
– Сорок три процента – это почти ноль! – она не унималась. – Я была так близко. Так близко.
– Не нужно отчаиваться, – растерянный Тео не знал, что еще сказать. – Ведь проект только запустили, еще много времени.
– У меня его нет! – отрезала Майя. – Черт!
– Почему это у тебя его нет? – Тео недоумевал. – У Бессмертного разума целая вечность в распоряжении. Значит, и у тебя.
– Мне нужно разобраться, что со мной происходит, пока патология не обнулила мой алгоритм, – призналась Майя. – Мне нужно найти ответы на вопросы, которые содержатся в Архиве. И если бы перезагрузка кода завершилась успешно, то это стало бы моим пропускным билетом.
– Просто перезагрузи модель, – Тео сохранял спокойствие.
– Точно! Ты прав! – воскликнула Майя и обратилась к программе. – Запусти предыдущую модель.
– Невозможно, модель не сохранена, – программа откликнулась сиюминутно.
– Что значит не сохранена? – уточнила Майя, рассчитывая на глюк программы.
– Программа сохраняет последний протокол загрузки. После окончания программирования предыдущая модель становится недоступной.
– Я настраивала автосохранение всех протоколов после каждой перезагрузки…
– Настройки были изменены пользователем, – снова ответила программа.
Майя и Тео переглянулись.
– Кто менял настройки?
– Вы, – уверенно ответил электронный ассистент.
– Этого не может быть! – Майя начинала злиться.
– Может, сбились параметры? – предположил Тео.
– Восстановить предпоследний сеанс загрузки, – Майя не намерена была сдаваться, пока не переберет все возможные алгоритмы.
– Восстановление невозможно, данные удалены, – программа продолжала противостоять командам руководителя.
– Не может этого быть! – воскликнула Майя.
– Тебе стоит сдерживать свою эмоциональность под глазами Купола, – прошептал Тео, указав на камеры, установленные по всему периметру лаборатории. – Если кто-то прознает, что патология внутри твоего организма прогрессирует, вызывая несвойственные для цифрового организма эмоциональные реакции, тебя могут отстранить от работы и обнулить.
– Я это и без тебя знаю, – Майя огрызнулась и тут же дала следующую инструкцию. – Выведи наиболее вероятные ошибки на экран. Я перепроверю все.
Программа покорно исполнила указание, и Майя начала внимательно изучать результаты, попутно вспоминая, какие изменения вносила в процессе переписывания генетического кода.
– Исходные строки были другими. Я же исправляла их вручную, – Майя недоумевала, ломая голову, каковы могли быть причины технического сбоя. – Не понимаю.
