скачать книгу бесплатно
Александр мимоходом успевает отметить интересную закономерность: кризис, опять, как и в других десятилетиях, начался с США…
Сам собой возникает вопрос:
«А не устраиваются ли кризисы искусственно? Нас вгоняют в голод и холод намеренно, чтобы отобрать то, что мы приобрели, создали»
Поиск ответа откладывает на «потом»: все время и силы уходят на выживание.
«Странно, правительство наше занимается разными мелочами, но не главным: расширением общего благосостояния – замечает Александр на бегу, – а у меня, человека разумного, в «гонке за хлебом» на размышление нет и минуты свободной.
ДУМАТЬ НЕКОГДА!»
***
Доллар США, будучи мировой валютой, потянул на дно болота бездействия все, что с ним было связано. На фоне глобализации закономерно сработал «эффект домино». Начался мировой финансово-экономический кризис.
Он отрицательно отразился на всех, кроме банкиров-лиходеев и ресурсозахватчиков… Они предупреждают своих заранее и действуют по утвержденной программе.
О финансовой ее части и циклической повторяемости Клопшильды объясняют своим преемникам в Сионских протоколах под номером 20:
«Экономические кризисы… нами произведены для гоев ни чем иным, как извлечением денег из обращения…»
Простое, легко производимое действие, а следствия потрясающие…
Кризис, словно удар подлеца сзади, опять отбросил Санька в потерю всего. Прекратился оборот денег и доход превратился только в расход… Начался спад в производстве.
Все страны охватывает безработица…
Работники банков, еще недавно притягательно улыбчивые и дружелюбно зазывающие к себе за займами, преобразились в жестко, но законно действующих грабителей. Они теперь со звериным оскалом, сменившим улыбки на лицах, отнимают у должников квартиры, дома, все заклады. Обращаются с ними как с ворами, лишившими их постоянной и сладкой, но паразитической прибыли. Выгоняют на улицу неплательщиков, превращая их в бомжей…
Александр видит воочию эти изменения. Читает новости. Понимает, что кризис охватил почти всех землян. Ищет выход из ситуации для своей семьи, близких и окружающих.
Начинает понимать, что обычным подходом, анализируя события в своей стране, ясности и решения проблемы не добиться. Предмет намного шире и надо изменить привычное мышление. Подсознание подталкивает рассмотреть совокупно события на всей планете и в их последовательности. Предлагает минимальным периодом выбрать не жизнь одного человека, к чему мы приучены, а несколько поколений.
Вглядывается в события. Все чаще и чаще воображение отделяет, отрывает его от земли, от сиюминутной круговерти отвлекающих мыслей. Поднимает вверх, выше крыш зданий, к облакам, переносит в события прошлого, а затем опять – в сегодня и в будущее. Слышит шепот в себе и вокруг:
Надоело по земле мне блуждать в лабиринтах обмана,
Ложь слушая тех, кого мы, будто, избрали.
Капельки слов их давно в туман обратились и
В густую непроглядность упрятали правду.
Кто они, кто? Кто эти люди,
Нелюди эти, кто убивают свободу души,
Уклады в странах ломая,
Жизни лишая
Сегодня моих брата, сестру,
А завтра меня и тебя…?
Взор к небу поднял,
Чтобы синью безграничной напиться,
Жажду свою утолить,
Чтобы туда вознестись вольной птицей,
Созидающей мыслью…
Но там белопенные волны исчезли…
По черному своду
Хмуро рваные тучи кружатся и
Не вижу мерцанья приветливых звезд.
Где же ты, небо, с бескрайнею волей?
Где ты, земля, что опору давала?
Вещаете тихо, устало,
Что надоело носить на себе и в себе
Жестокую глупость власть захвативших…
И изменить все пора.
А, душа? …Мечешься ты между верхом и низом…
Бескрайность – над всем…
Лес людей впереди и вокруг…
Спотыкаясь, бреду в граде из кубиков стекло-бетонных
По темным траншеям-улиц, узко – высоких.
О крыши домов ладонями я опираюсь.
От одной, с крышей, коробки оттолкнулся.
Оттолкнулся и дальше шагаю.
Сверху смотрю.
Над всем нахожусь.
Ступни ног моих – дел – на Земле, а память в Небе витает…
Облака влажным касаньем гладят лицо,
Напоминая нам о Любви.
Жить, как раньше, уже не могу.
Знаю: хранитель правды – народ.
Большинство – в общем единстве.
Он есть «око».
Все видящее око…
Но ослепили его, украв Знания Свет,
В коробку, нору – квартиру загнав,
Где взгляд упирается в горизонт потолка.
Приручили-приучили инстинктами жить
И речи о духе творящем детской сказкой считать.
Что же делать теперь?
Можем с тобой вскочить на верх баррикады
И пулю сердцем поймать.
Пулю поймать и упасть,
Как Гаврош.
Упасть – отдохнуть.
Это легче, чем взрослым нам стать,
Чем каждый день, каждый час
Пули в себя принимать
И стоять, слово правды вещая.
Стоять, а если надо, идти…
Идти вверх и вперед,
Прикрывая тех, кто сзади плетется,
Идти и слово нести,
Освещая дорогу другим.
Идти, горечь обиды и слезы глотая…
Я, Душа твоя, стою и иду…
К тебе я иду… Встань и ты, пыль с колен отряхни…
Видит сверху, оттуда построенные, после присоединения к Евросоюзу, вместо производственных зданий в центре столицы его страны новые кварталы. Такие же красивые, какими он восхищался в Германии во время первой своей заграничной поездки! Огромные торговые центры, современные офисы из стекла и бетона шведско-америко-немецко-европейских банков.
Вместо разбитых дорог в ухабах тянутся ровные, с качественным покрытием, стрелки улиц, бульваров, магистралей. Семьи чиновников-управленцев на эксклюзивных иномарках ездят по этим проспектам в резиденции свои и их интересы не переплетаются с заботами пешеходов.
Вот, правительство утверждает строительство очередного миллиардного объекта и создатели отношений, распределители налогов, министры, получив миллионные взятки от кредиторов, сменяют на новые свои авто. Заимодавцы с нескрываемой радостью раздают комиссионные, зная что, кредит за 20 лет вырастет вдвое, а государство гарантированно все им отдаст.
Наряду с этим, притягивают к себе взгляд Санька развалюхи-лачуги на окраинах города и одинаковые пятиэтажные коробки-клетки многоквартирных домов. Здесь, подобно курам в птицеферме, которые заполнены пятиярусными секциями, живут скученно, наступая друг другу на мозоли, создатели всех товаров, работники, уплачивающие налоги, народ. Государство, как человекоферма… Видит контрастность излишества и бедности, видит и слышит…
Слышит, режущий слух крик-всхлип голодного ребенка, догоняющего молодую женщину:
«МАМОЧКА, МАМА, КУШАТЬ ХОЧУ…»
Слышит и видит события дня сегодняшнего, 2008 года.
Вспоминает 1 мая 2004 года. Латвия, после развала СССР, вступает в Европейский Союз. Страна принимает ценности, декларируемые Западной цивилизацией.
Внешне все, что выставляется напоказ как пример, привлекательно и очень. Красивые, современные здания, транспорт, услуги, качество дорог, обилие товаров, разнообразие еды и одежды… Обещания о том, что получишь заработанное…
Александр, вместе со всеми, был за то, чтобы голод во всем, утвержденный советской государственной диктатурой пролетариата, заменили изобилием…
В потоке хвалебных речей о западной модели общества агитаторы замалчивают взаимоотношения людей и правительства, моральные ценности и суть всеобщей беготни по кругу…
***
У конфет красивые фантики, блестяще-красивые, а вкус узнается позже…
Так же узнается и суть явлений. Для большинства, эта суть, всегда познается только при свершении событий во времени, в будущем.
Это – «позже» – наступило…
***
2008 год. Кризис всемирного масштаба. Латвия. Рига.
Предприниматели и, вообще знакомые, начинают встречаться все реже: из-за отсутствия денег большинство времени у всех уходит на борьбу с потоком нарастающих проблем.
Санек, веря в краткосрочность явлений кризиса, пытается спасти свое предприятие от банкротства. Организовывает работников на поиск новых заказов и идей, но во всех направлениях видится только выжидание: что будет завтра?
Зазвонил телефон. На связи – Ян Зариньш, близко знакомый бизнесмен, кто успешностью в делах, обилием неиссякаемой энергии, желанием всем помочь всегда восхищал Александра. Обсуждая место встречи, перебирают варианты.
В рестораны, из-за нужды считать копейки, уже не ходим, кафе тоже недавно отменили, машина отпадает – оба уже без них. Погода хорошая и выбрали уютный сквер, посмеялись, что за свежий воздух платить еще не надо. Встретились.
Санек удивляется перемене в Яне. Перед ним совсем другой человек.: понурая осанка, отсвет отчаяния во взгляде – все говорит о душевной усталости. Разговорились.
«Представляешь? – с искренним удивлением недоумевает Ян, сам не веря в происходящее, – Вроде бы, обстоятельства загнали меня, как на ринге, в угол, метелят серией ударов и вот-вот будет нокаут… Меня, того, кто всегда поступал правильно…»
Упадок платежеспособности населения урезал его фирме возможности. Потеряна ниша в рынке. Приход денег резко сократился, а затем стал нулевым. Возникает проблема с возвратом банку сорокатысячного кредита, взятого для расширения производства. Большую часть, двадцать восемь тысяч евро, этого займа он уже успел выплатить.
Через время, так как расходы на содержание оставались, начались убытки. Постепенно он увольняет всех…
АО «Данске Банк» – филиал датского банка в Латвии – подает претензию с требованием вернуть кредит, под который заложена его квартира, стоимостью более 60000 евро. До этого они за 5000!!! продали котельную, которую Ян приобрел за 170 000 евро, хотя письменно согласились с оценкой в 100 000… Ясно всем, что разницу при продаже этого залога положили в карман, но не доказать. По закону реализовать имели право…
«Назначается суд» – продолжает Янис, а Санек, пройдя через подобную процедуру уже раньше его, воочию представляет происходящее.
Представляет и слушает Яниса…
Внешние обстоятельства неумолимо ведут всех, меня-его-тебя-нас к известному результату: потере всего…
Уйти от этого НЕВОЗМОЖНО…
Проводится первое заседание суда и банку передают в собственность мою-твою-его заложенную квартиру…
«Обидно, конечно, ведь, я собирался наладить работу и вернуть займ.
Из квартиры меня выгоняют. Судебные исполнители даже личные вещи выносят на улицу…
Через время, вызывают еще и на второй суд. Дело быстро рассматривается в течение часа, будто по заранее расписанному сценарию.
Суд Зиемельского района города Риги зачитывает мне приговор.
«…Признать, что был взят у банка кредит 41816,60 евро… Заложенная квартира была банком продана, но данный приход покрыл только проценты и часть штрафных начетов… Взыскать еще 35000 евро!… Дополнительно взыскивать с должника и гарантов, до выплаты долга, 6% в год…»
«Да что же это такое! – не выдерживаю, вскрикиваю и вскакиваю с места: – Я оплатил больше половины кредита! Они штрафными начетами удвоили первоначальную сумму долга! Я потерял квартиру, которая стоила 60000 евро. Выгнали на улицу и заставляют платить еще!!! Так я за всю жизнь не рассчитаюсь.
Мне жить негде …За арендуемую комнатку платить нечем… Вообще, на еду не хватает, а вы еще присудили начеты…,, – отчаянно взываю, жестикулирую, кричу судье,
– это НЕ СПРАВЕДЛИВО!!!»
Судья, величественно передвигаясь, сохраняя царственное выражение лица, спускается с возвышения и молча исчезает за дверью, будто уходит в другой мир…
«Лишили всего, – с нотками печали в голосе констатирует Ян, – Квартира отнята, работы нет. Прихожу на почту за пособием. Здесь, вместо 210 евро получаю 130. На тридцать процентов меньше – начали уже удерживать для погашения долга банку… Все счета заблокированы…»
«Лишили крыши над головой. Отбирают последние деньги, а мне не хватает на хлеб…»
Судебный исполнитель, получающий высокие проценты от стоимости реализованных залогов, рьяно выискивает что бы еще отобрать в пользу АО Данске Банка. Также жестко, по отношению к заемщикам, действуют Сведбанк, Себбанк и все другие, а вместе с ними судебные исполнители…
***
Вообще, факты истории подтверждают, что ростовщики всегда действовали в паре с гангстерами, которые в разных странах и эпохах носили всякого рода названия: мафиози, армия Великобритании, Центральное разведывательное управление США, судебные исполнители…
***
