скачать книгу бесплатно
Буддизм распространен от Шри-Ланки до Тибета и от Китая до Юго-Восточной Азии и Японии.
Ислам имеет сотни миллионов сторонников в Индонезии, Бангладеш, Пакистане, Иране, Турции, на Леванте и в Северной Африке, но его средоточием и исторической родиной является Аравийский полуостров.
Христианство занимает почти монопольное положение в Северной и Южной Америке, уничтожив или оттеснив на обочину все туземные культы и вероисповедания Нового Света за последние 500 лет. Оно также преобладает в Австралии, Новой Зеландии, Африке к югу от Сахары и других регионах, затронутых европейской колониальной экспансией. Его историческая родина находится в Восточном Средиземноморье, однако после победы ислама на Ближнем Востоке и в Северной Африке более тысячи лет назад центр христианской веры переместился в Европу.
В результате, сейчас мы привыкли думать о Европе как о регионе, так прочно и долго находившемся в христианской сфере влияния, что ни одна другая религия не могла повлиять на его судьбу и историю…
В Австрии, Бельгии, Британии, Франции, Германии, Греции, Голландии, Италии, Португалии, Испании и Швейцарии мы обнаруживаем очень долгую и непрерывную христианскую традицию.»
От гонений к кострам
На этом Грэм и Роберт не остановились и продолжают.
«В некоторых случаях эти традиции возникли еще до IV века н. э., когда Римская империя при императоре Константине Великом приняла христианство в качестве государственной религии и сделала Рим (где уже 200 лет существовала гонимая христианская община) штаб-квартирой самопровозглашенной католической церкви…
Анализ широкого и эклектичного поля христианских верований в I—III веках н. э. не поддерживает притязания католиков на главенствующую роль их вероучения.
Нет сомнения, что ядро фракции, которое стало католической церковью, образовалось вокруг воинствующих догматиков, таких, как Ириней и Тертулиан, но после находки текстов Наг Хаммади и постепенного перевода их содержания стало уже невозможным игнорировать наличие в том же историческом периоде гностических церквей, пользовавшихся не меньшим влиянием…
Чэдвик полагает, что примерно в 185—190 годах Ириней вместе с другими представителями христианской группы увидел преимущество рукописных документов перед устной традицией…
Будущие католики решили действовать без промедления. Зная, что те, кто владеет рукописным документом, будут обладать «аутентичной традицией», они приступили к составлению канонического Нового Завета….такие люди, как Ириней,…они проявляли склонность считать любые тексты или устные предания, поддерживавшие их точку зрения, принадлежащими к аутентичной апостольской традиции и отвергали все, что противоречило им…
В начале IV века н. э. христианская церковь, получившая государственный статус, КРУТО СМЕНИЛА НАПРАВЛЕНИЕ СВОЕГО РАЗВИТИЯ. Вольнодумствующий, иногда анархический подход гностиков подвергся осуждению. Аллегорические интерпретации Священного Писания были оставлены в пользу буквалистских, и почти немедленно начались гонения на еретиков.
В течение последних двух десятилетий IV века догматическая фракция христианства, недавно обратившая в свою веру императора Константина, поигрывала мышцами, пользуясь защитой Римского государства. При негласной поддержке, а иногда и при прямом военном содействии местных властей, истерические толпы религиозных фанатиков слонялись по Египту, распространяя страх повсюду на своем пути. Они громили храмы, которые стояли тысячелетиями, и уродовали древние надписи, они убивали жрецов и философов. Под их натиском утонченная религия Древнего Египта испустила свой последний вздох… католицизм получил право на защиту со стороны императора, носившего титул Pontifex Maximus, но еще задолго до этого Константин дал христианству карт-бланш для преследования его внутренних врагов – еретиков.
…он был искушенным политиком,…и несмотря на настойчивые просьбы, отказался от вмешательства в свободу вероисповедания и от гонений на многие другие популярные и могущественные культы, существовавшие в Римской империи. Отстаивая ту же самую политику терпимости, которая принесла выгоду христианству, он напомнил епископам:
«Стремиться к спасению души добровольно – одно дело, а под принуждением и страхом наказания – совсем другое».
В этом вопросе Константин оставался непреклонным до конца своих дней – за единственным исключением. Этим исключением был императорский эдикт (примерно 324—326 годы), в котором Константин обрушивался на «вредоносные заблуждения» христианских еретиков:
«Настоящим декретом да будет известно всем новатианам, валентинианам, маркионитам [хорошо известные гностические секты],… мы публично провозглашаем, что никому из вас впредь более не дозволено собираться вместе. Все дома, в которых вы проводите эти собрания… не только общественные… и любые другие личные владения… подлежат конфискации и безотлагательной и неоспоримой передаче католической церкви…».
Это был ПЕРВЫЙ ШАГ на скользком пути религиозных гонений. Менее чем через сто лет в союзе с такими императорами, как Феодосий, католическая церковь начала сжигать еретиков на кострах.
Последние меры были предприняты Юстинианом (527—565), который правил Восточной Римской империей в Константинополе…. Распорядился сжигать на костре не только манихеев, но и всех их пособников и знакомых, которые отказывались отречься от них. С нашей точки зрения, важно отметить, что он также создал официальную службу расследований под названием Quaestiones, специально предназначенную для искоренения манихейской ереси…
…Ереси подвергались систематической травле и уничтожению в течение следующих 300 лет…
…700 лет спустя папа Иннокентий III вспомнил об инициативе Юстиниана, когда создал очень похожий инструмент террора и угнетения…
«Священная инквизиция» учрежденная Иннокентием III в 1233 году, имела конкретную цель уничтожить вероучение катаров, которое, по его мнению, было новой разновидностью более древней манихейской ереси…»
***
– Инакомыслие жестоко уничтожалось уже в Римской империи, но в Риме, ведь, утвердился Ватикан? – определил Санек и тут же возник вопрос: А, какое мировоззрение проповедуется и какое реально господствует в умах наших сейчас?
Ответить он не успел…
***
Вчера и сегодня – подобны?
– К кому ты идешь за помощью? – в стихающем звуке звона колокола послышался голос неизвестного. – Ты веришь словесам? Посмотри на дела… Живешь в веке, когда трудно скрыть информацию.
Все Великие Учителя возвещали в прошлом об одном и том же, а их последователи говорили, якобы, о той же Истине.
Последователи – посредники, священники говорили о той же истине, но поворачивали ее так, что люди, выслушивая их, начинали рычать… Хватали колья, мечи, копья и воющей толпой кидались на себе подобных.
Один, второй, третий, четвертый… восьмой раз, отвечая на призывы папы римского, толпы христиан неслись в крестовые, священные походы.
Врывались в селения, города. Грабили, убивали, насиловали… Со смехом устраивали соревнования на меткость. Подбрасывали вверх младенцев нехристей и ловили на острие копий. Грузили награбленные богатства на телеги…, корабли…
***
Слабость накатилась волной на Александра и заставила его присесть на скамейку у тротуара.
Рядом была стоянка такси и из салона стоящей там машины доносилась бравая мелодия.
Когда она закончилась, начались новости:
«Скандалы вокруг священников-педофилов, насилующих детей, мальчиков и девочек стали достоянием общества.
Подтверждаются случаи с семидесятых годов двадцатого века.
В католической церкви Ирландии священник насиловал девочку в течение десяти лет. Она, запуганная, молчала, пока ей не исполнилось восемнадцать.
В США Петерсен выиграет суд. Она утверждает, что священник многократно насиловал ее, когда она была ребенком… Я была набожной и хотела стать монахиней, я доверяла ему»
Папа и другие иерархи не только не предотвратили сексуальное насилие и не наказали виновных, А СКРЫВАЛИ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, которые совершаются по всему миру – это систематическая и распространенная практика…»
Рыцарство крестоносцев
Александр воспринимал радио как отдаленный, второстепенный фон и не вникал в смысл слов.
Он с удивлением и внутренним напряжением всматривался в события средневековья, отраженных, как в зеркале, на картинке из прошлого, что рисовало воображение..
Видит военных, окружающих безоружных. Средние века…
«Защищают? Кто это? На одежде нашиты кресты! Христиане? Рыцари».
Солнце с мягкой приветливостью лучами своими касалось склон гор и зелени долин, распахнутых настежь дверей и окон, калиток и ворот, лиц всех, кто собрался на площади в центре города.
Солнца свечение старалось уничтожить противостояние. Теплыми лучами пыталось изменить холодный отблеск бряцающего оружия, стук металла о металл…
Побежденные, утверждавших богоподобие человека – мужи, женщины, дети, старики – кто, не отводя взгляда, кто понуро опустив голову, были расставлены шеренгой на площади, час назад еще, богатого доброжелательностью и миролюбием города…
Христиане – католики один за другим, неспешно сменяя друг друга, выбирали в качестве пособия, на котором можно показать свою удаль-умение, кого-нибудь из шеренги и тут же, на глазах у всех, рубили руки-ноги-головы…
Состязание вызывало клики восторга у христиан и вгоняло ужас в детей….
Особенно восхищал утверждающих новую веру рыцарь Карл-Гора.
Он сразу, одним ударом своего тяжелого двуручного меча наискось рассекал неверного на две части.
Зрители – завоеватели, представители Господа, с любопытством всезнаек жадно впивались взорами в еще живое лицо жертвы, глаза которой с удивлением продолжали смотреть на вопящих от восторга двуногих, говорящих от имени Христа.
Среди остающихся еще в живых выделялся седой, белобородый старик.
Он с сожалением взирал на пламя жарко горящего костра, в который были брошены все их книги, написанные предками о Законе мироздания. Время от времени бесстрастно переводил взгляд на воинов, убивающих безоружных.
Вся стать его излучала некое свечение… Свечение овалом окаймило голову его и чуть слабее, но высвечивало и тело, и даже землю вокруг.
Карл-Гора, идя вдоль ряда, остановился перед стариком.
Тот спокойно взглянул на него, будто обнял его взглядом.
– Молись Господу, как мы, обращающие вас в истинную веру, учим, – сквозь зубы процедил старику Карл, ткнув острием меча в видневшийся под рубахой того золотой круг – изображение Солнца, – или я убью тебя, заблудшая душа.
Старик ответил ему доброй улыбкой и словами спокойно добавил:
– Меня невозможно убить. Я – вечен.
Тело – мой храм. Оно есть тень для мира, где живем. Ты воюешь с тенями. Можешь убить тело, где я нахожусь временно, но не меня – сказал и, улыбаясь, продолжал спокойно смотреть на Карла-Гору.
– Невозможно??? – вскинув лицо в громком гоготе к небу, прорычал Карл и тут же схватил старика левой ручищей за горло.
Поднял его и, ухмыляясь, держа старика в воздухе, направился к находящемуся невдалеке дереву.
Подошел. Прижал старика к стволу. Отвел правую руку с мечом и, с маху, воткнул его в живот старца с такой силой, что дерево качнулось и зазвенело, будто застонало. Затем отскочил, оставив старика висеть на мече.
Тот, истекая кровью, по-прежнему улыбаясь и продолжая светиться, твердым голосом произнес:
«Конечное не может уничтожить вечное».
Карл снова подскочил к нему, выхватил из – за пояса свой нож и, трижды взмахнув им, отрезал голову старику.
– Вот и не стало тебя! – крикнул он торжествующе.
Снял через обрубок шеи залитый кровью солнечный круг на золотой цепи и, вытерев его о траву, оглядел своих сподвижников.
Схватил меч. Тело старца упало к основанию дерева.
Карл – Гора, протянув испачканное кровью золото перед собой, направился к своей подруге. Приблизился к ней.
– На, – сказал с гордостью, – дарю…
Та замешкалась:
– Карл, слишком много невинной крови… Бог накажет тебя за это… – неуверенно высказалась.
– Чем больше крови, тем я богаче. Грехи и эти, и будущие наш духовный и светский государь – Папа, уже простил нам всем. Мы исполняем главные задания: сжигаем все книги еретиков, увеличиваем его владения. Он – владелец одной трети всех земель. Мы посвящаем всех в нашу веру …, – сказал и сунул в руки желанной свой подарок. Победоносно оглядел шеренгу пленников.
– Нехристей много. Перебью всех!
Подошел и остановился перед статным высоким светловолосым юношей. Тот стоял со связанными руками и улыбался той же улыбкой, что и дед: редкой в мире этом улыбкой отрешенности и невовлеченности.
Александр понял, что оказался там, рядом с этим юношей, кто был ему братом старшим. Почувствовал это и с радостью отметил, что путы веревки на правой руке поддались его усилиям и ослабли. Он начал освобождать свою кисть, чтобы успеть защитить брата своего.
«Быстрее. Скорее…» – подгонял себя и узлы уже…
– Ты тоже вечен?! – закатив глаза от бешенства, заорал рыцарь, взмахнув мечом над юношей.
– Безоружных убивать легко, а развяжи мне руки и сойдемся в поединке. Ты умрешь сегодня…
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
