скачать книгу бесплатно
– Натка очень заводной человек. Она устроила веселое представление.
– Да, подобная прическа обязывает. – Милиционер бросил полный отвращения взгляд на мои волосы. Все-то он знает, даже про негритянскую принцессу! А раз знает, зачем спрашивать? – Значит, вы как ни в чем не бывало устроили веселое представление, а ваша сокурсница к тому времени уже, быть может, лежала мертвая на снегу.
Это ж надо, сморозить столько глупостей за раз!
– Во-первых, ничего она не лежала, – возмущенно парировала я. – Она вместе со всеми потом обсуждала, какие женщины нравятся мужчинам, я точно помню. Во-вторых, даже когда она погибла, нам-то откуда про это знать? Мы же не ясновидящие. И вообще, Марину ведь не убили, она просто выпила и упала с балкончика. Вы только зря тратите время, выясняя, как кто к ней относится. Может, ее не все обожали, но плохого никто не желал, это точно.
Я с торжеством посмотрела на собеседника. Что, съел?
– Почему погибшая пришла на ваш праздник? – словно не услышав моих слов, продолжил Полухин.
– Захотелось развлечься. Зачем еще?
Дурацкий вопрос, правда? Любой человек старается, чтоб было весело.
– А почему именно с Романом Нетребко? Насколько я понимаю, раньше она не обращала на него внимания.
Я задумалась. Если капитан и Галку так же пытал, неудивительно, что она нервничала. Может, Ванька прав и дело исключительно в дотошности Полухина, желающего убедиться, что произошел обычный несчастный случай, но впечатление складывалось, будто этот тип под кого-то копает. В данный момент под Ромку.
– Так что же? – настаивал капитан.
– Ну, все-таки День святого Валентина, – решилась наконец я. – Захотела в честь праздника доставить удовольствие парню, который так безнадежно по ней сохнет.
– Безнадежно, – подхватил Полухин. – То есть было очевидно, что в дальнейшем Нетребко ничего не светит. Это, если так можно выразиться, его звездный час.
– Почему же? – иронически произнесла Ира. – Женское сердце, как известно, непредсказуемо.
Вот Ира молодец, а я, как всегда, дала маху. Я не привыкла, чтобы собеседник, словно клещ, цеплялся к каждому слову.
– Хотя бы потому, что, явившись вместе с Нетребко, Марина тут же перестала обращать на него внимание и переключилась на других молодых людей. Вряд ли Нетребко это понравилось. Это было крушением всех надежд, которые ему так неосмотрительно подали. Больше всего мужчину выводит из равновесия даже не отсутствие надежд, а их крушение. Кстати, Нетребко курит?
– Нет, – с вызовом заявила Ира. – Неужто вас информировали, будто да?
– Лишний раз уточнить не мешает.
Я, не удержавшись, хмыкнула. Милиционер повернулся ко мне.
– Чему вы смеетесь?
Наверное, стоило промолчать, но он спросил так быстро и требовательно, что я невольно выпалила:
– Вы думаете, если много раз задавать один и тот же вопрос, рано или поздно получишь другой ответ?
Скривившись от моих невинных слов, словно от самого кислого лимона, Полухин снова обратился к Ире.
– Но Нетребко мог на некоторое время выйти из квартиры незамеченным?
– Любой мог, – не стала скрывать она. – Мы веселились и друг за другом не следили. Но я не понимаю. Разве это не несчастный случай? У вас есть основания считать иначе?
– Нетребко, он был вне себя от возмущения, так? – проигнорировал вопрос милиционер.
Вот уж действительно клещ… вцепился и не отпускает. Что-то у меня последние дни сплошная зоология. То была помесь слона и бабочки, теперь того хуже – злобный переносчик вирусных инфекций.
– Да чушь! – не выдержав, встряла я. – Ромка тихий и робкий. Он не бывает вне себя.
Как ни странно, клещ удовлетворенно кивнул, однако тут же переключился на другой объект.
– Кто наверняка выходил на балкончик, так это Галина Найденова… та, которая раньше дружила с Нетребко. Она же курит очень много. Это точно. Галка еле выдерживает лекцию, сама говорила.
– Она выходила покурить, – осторожно сообщила Ира, – и не только она.
– Странно, что, выходя покурить, она не заметила на балкончике Марину… или ее тело. Марина отсутствовала в вашей компании довольно долго. Вряд ли все это время Найденова терпела без курева.
Определенная логика здесь была. Ванька или Олег могли хоть полдня провести без папирос, Андрей тем более, а Галка нет.
– Может, Галка ходила на другой этаж? – предположила я. – Эти балкончики как раз посередине между этажами. Можно подняться на пролет вверх, а можно спуститься вниз.
– Ладно, – неожиданно сменил тему Полухин, – а скажите-ка мне, не произошло ли вчера чего-либо необычного. Я не имею в виду связанного с Мариной Пози. Просто необычного.
– Я заплела африканские косички, – отчиталась я. – Вот они! Впервые в жизни. Это необычное?
На секунду мне почудилось, что собеседник стукнет меня по голове, однако обошлось.
– Что-нибудь еще? – холодно осведомился он.
Я пожала плечами. Представление про африканскую принцессу я бы необычным не назвала… я часто подобным образом дурачусь.
– Вроде ничего.
– Я хотел проверить вашу искренность. Значит, продолжаете издеваться над следствием? Не советую.
По-моему, это уже называется комплекс. Я имею в виду, когда человеку вечно кажется, будто над ним издеваются.
– Вы не правы, – пожала плечами Ира. – Мы действительно не понимаем, что вы имеете в виду.
– Вы получали вчера валентинки?
Я облегченно засмеялась. Вот он о чем!
– Вы подразумеваете ту дурацкую открытку… я совершенно про нее забыла. Да, я получила две валентинки, одну хорошую и одну плохую.
– Вы можете мне их показать?
– Хорошая у меня дома в столе, – кивнула я, – а другая… – Я задумалась. – По-моему, я выкинула ее в мусорное ведро. Точно! Мне захотелось поскорее от нее избавиться, чтобы забыть. Зачем хранить плохое?
– В какое ведро?
– У Насти на кухне. А что?
– И что было написано в этой валентинке?
– Ругали меня за неверность. Кажется, так.
Полухин молча вытащил из папки открытку и протянул мне. Вроде бы та самая… по крайней мере, очень похожа. Я открыла ее, чтобы прочитать текст. «Женщина, не умеющая хранить верность, недостойна жить».
– Надо же, – удивилась я, – из мусора, а такая чистая.
– Она не из мусора, – вежливо сообщил Полухин. – Она из кармана Марины Пози.
Именно это называется немой сценой. Мы молча таращились на собеседника, а он явно наслаждался этим. Наконец, Ира робко поинтересовалась:
– Это точно та самая открытка? Может, просто одинаковая? Давайте посмотрим у Насти в мусоре… вдруг там лежит…
– Если представить, что открытка не та же самая, – пропустив мимо ушей разумный совет, поведал капитан, – получается, Наташа и Марина в один день получили одинаковые валентинки. И, соответственно, от одного человека. Как вы полагаете, кто бы это был?
– Ума не приложу, – без промедления откликнулась Ира. – Я думала вчера об этом. Натку все любят… разве что Настя немного цепляется, но она уверяет, что ни при чем. Не понимаю, кому и зачем захотелось портить Натке настроение. Вот Марине – другое дело, тут удивляться не приходится. Она… она… – Ира смутилась, видимо, вспомнив, что Марина мертва, и тактично закончила: – У нее сложный и неоднозначный характер. Ей нравилось менять… мм… близких друзей, и это их обижало.
– Она не умела хранить верность? – иронически спросил Полухин.
– Она не ставила перед собою подобной цели, – констатировала Ира, и я в который раз поразилась ее уму. – Скорее ставила противоположную.
– То есть вы считаете, валентинка не могла так Марину расстроить, что она покончила с собой?
Тут хихикнула даже деликатная Ира, не говоря уже обо мне. Марина выбросилась с балкона из-за того, что некий аноним осудил ее за неверность! Да она бы от подобной валентинки лишь загордилась.
– А других причин для самоубийства Марины вы не знаете?
– Нет, но мы мало с ней знакомы, – объяснила Ира. – Так у вас все-таки есть причины считать, что…
– Вы свободны, девушки, – вдруг заявил Полухин. – Можете идти.
Мы молча выползли из кабинета. Не нервные, как Галка, не рыдающие, как Ромка, зато сильно изумленные. Оказавшись на свободе, я почувствовала огромное облегчение. Как приятно после въедливого и хитрого милиционера смотреть на милые, хорошо знакомые лица друзей!
– Этот тип цепляется к каждому слову, – пожаловалась я. – И ничего не понимает.
– Допрос первой степени? – полюбопытствовал Олег. – Метод устрашения или сразу пытки?
– А это вы сейчас узнаете, – прозвучал ледяной голос из-за двери. – Проходите, молодой человек, ваша очередь.
Полухин, оказывается, все слышал. Ну и ладно! Если кто-то подслушивает, сам виноват.
– Главное, не бросайте меня в терновый куст, – иронически попросил Олег, и дверь за ним захлопнулась.
– Счастливицы, – вздохнул Димка. – Уже отмучились, а мне еще предстоит. Интересно, долго ждать? Чувствую себя, как в приемной у стоматолога.
– Я посижу с тобой, – моментально откликнулась Ира.
Я вздохнула. Меньше всего на свете мне хотелось оставаться тут, через стенку от кабинета, где зловредный клещ терзал очередную невинную жертву. Но в то же время одной из всех взять и гордо удалиться вроде бы неудобно. Вон и Галка зачем-то торчит здесь.
– А мы с Наткой смотаемся пока в буфет, – бросив на меня проницательный взгляд, подал идею Ванька. – После такого стресса необходимо подкрепиться.
Я, разумеется, возражать не стала. Между прочим, действительно страшно хотелось есть, даже в животе урчало. Со мною бывает на нервной почве.
– Спасибо, – поблагодарила я, едва мы оказались в коридоре. – Не знаю, чего я стеснялась уйти? Если уж не переживаю, как другие, лучше и не притворяться, правда?
Ванька хмыкнул.
– Позиция, конечно, честная, однако неразумная. Все правила вежливости основываются на притворстве, а быть вежливым иногда полезно. Слушай, а ты что, действительно не переживаешь?
Я задумалась.
– Ну, в принципе Марину жалко, и, если б можно было ей помочь… в больнице там навестить… я бы навестила. Но ничем не поможешь. Значит, лучше выбросить все из головы. Какой смысл помнить неприятное? В конце концов, Марина была мне никто… я разговаривала с нею за все полтора года раза два или три, и то не на важные темы. Ромку куда жальче, он, бедный, плакал. А этот Полухин, кажется, под него копает.
– В каком смысле копает? – не понял Ванька.
– Не знаю. Он как будто намекал, что Марину убили. Она, мол, Ромку заманила и бросила, а тот страшно разозлился.
– Чушь какая, – прокомментировал расстроенный Ванька. – Ромка – классный парень, хоть и подкаблучник.
– А еще капитан на Галку бочку катил, – добавила я. – Мол, она раньше дружила с Ромкой, к тому же много курит и должна была заметить Марину на балкончике. И еще на Иру. Якобы она вчера ревновала.
Мой собеседник заметно повеселел.
– Ну, тогда все не так плохо. Милиция не подозревает никого конкретно, а просто собирает сведения. Когда нас с Галкой допрашивали, Полухин тоже цеплялся к чему попало.
– Точно! Клещ, он и есть клещ.
– Ему за это деньги платят, – примирительно заметил Ванька. – Характер у него мерзкий, но работник он, видимо, добросовестный. Если б была хоть малейшая деталь, указывающая, что Марина умерла не случайно, Полухин обязательно бы ее надыбал. Он нарочно цепляется, чтобы мы раздражались и наболтали лишнего. Это довольно умно. Но, я думаю, он уже понял, что копать нечего. Раз мы все говорим одно и то же, значит, ничего не скрываем. Тем более ты.
– Что я?
– Ну, по тебе сразу видно: что на уме, то и на языке.
Я немного обиделась – что я, дурочка, что ли? Но Ванька быстро добавил:
– И по Ире сразу ясно, что она человек честный. Я думаю, Полухин вам поверил и остальных теперь будет допрашивать куда быстрее.
Я тут же утешилась. Ира кто угодно, только не дурочка, значит, ничего плохого Ваня не подразумевал.
Не успели мы съесть свои пирожки, как за наш столик присели Ира с Димкой. Вид у обоих был довольный.
– Олега допрашивали совсем недолго, а Димку того меньше, – отчиталась Ира с гордостью матери, чей сын получил в школе целую дюжину почетных грамот.
– Вот видишь! – обрадовался Ванька. – Этот милиционер не чайник. Он понял, что никаким преступлением у нас не пахнет.
– Да уж надеюсь, – подтвердил Димка. – С трудом представляю, чем бы нам не угодила бедная Марина. Девочка была супер, всем парням ее жаль, да, Вань? Наверное, судьба ее такая – умереть молодой.
– «Когда судьба по следу шла за нами,
