скачать книгу бесплатно
Когда в условленное время Роман подходил к дому друга, тот уже сидел на лавочке у подъезда. Сидел скрючившись, стонал и закатывал глаза. В руке у него белела странная бутылка с надписью «ТАН».
– Что это? – спросил, не поздоровавшись, Роман.
– Тан… хорошо помогает.
– Дай попробовать, – сделав маленький глоток, Рома откинулся всем телом назад, чуть не выронил бутылку из рук и содержимое изо рта.
– Не так всё плохо. Отдай бутылку.
– Гадость!
– Ты – гадость. А это недооценённое открытие наших братьев-тюрков.
– Понятно, почему недооценнённое, – Роман поморщился и уже не изменял мимику лица. – Рассказывай, как там у твоих друзей дела.
Роману было негласно запрещено появляться на тусовках друзей Никиты, так как прошлой зимой он стал виновником неприятной ситуации. Дело обстояло так.
Роман изначально не хотел ехать на квартиру, где проходила еженедельная субботняя попойка друзей Никиты; пересилив себя, он всё-таки согласился, наплевав на интуицию и внутренние противоречия. Кое-как отыскав нужный дом, Роман поднялся на шестой этаж, долго стучался в квартиру и, когда ему открыл неизвестный человек, осторожно вошёл. Внутри играла негромкая музыка, все ходили из стороны в сторону и никто не обратил внимания на гостя. Когда Роман, всё ещё никому не интересный, снял с себя зимнюю одежду и переоделся в домашние шорты и майку, у двери выстроились парни, все в джинсах и свитерах.
Роман поздоровался с каждым из них, отдал хозяину квартиры подарок – бутылку медового коньяка, – отыскал в толпе Никиту, и узнал от него, что все они уходят за алкоголем, а он, мол, пусть остаётся здесь, кому-то ведь надо развлекать Наташу – высокую блондинку с роскошными длинными волосами и грубоватыми чертами лица, но пронзительными невинными глазами и аккуратным маленьким ртом, который она всегда облизывала – девушку с универа, с которой Роман всего несколько раз пересекался, но тем не менее между ними было, что называется, сексуальное напряжение. Все ушли, в пустом коридоре показалась Наташа, облокотясь вытянутой рукой о стену. Они поздоровались, прошли в комнату, и Роман стал нервно ходить из стороны в сторону, рассказывая всякие глупости, лишь бы не оставаться в тишине.
Наташа сидела на диване в углу комнаты и не отрывала глаз от этой ходячей горы тревог и волнений. Когда Роман обернулся на Наташу, то увидел её мягко расплывающееся в улыбке румяное лицо с полуоткрытыми глазами. Пьяная, подумал Роман, не повезло. Он надеялся, что замучит её разговорами до прихода ребят, но теперь понял всю безнадёжность своего замысла, ведь такие лица не ждут, не слушают, такие лица всматриваются до момента, пока сила внутри не заставит их приблизиться к объекту рассмотрения. И Нашата подлетела. Одним лёгким движением она оказалась на середине комнаты, поставила перед Романом непонятно откуда взявшийся стул и села.
– Мне так будет лучше слышно, – сказала она и стала смотреть снизу вверх на глыбу мышц, сомнений и страха.
Ходить по комнате стало как-то неловко, и Роман стоял неподвижно над своей пленительницей, продолжая рассказывать какие-то истории из университета. Наташа смотрела, уже прищуриваясь, шатаясь на стуле. Рома увидел, как порозовели её губы, как напряглась и вытянулась её шея, и заглянул под свободную блузку, под которой тяжело вздымались и опускались небольшие, но твёрдые, налитые груди. Роман неистово потел, дыхание участилось, ноги подкосились и вся картина перед глазами стала сползать куда-то вниз и в бок.
– Ром! – голос не исходил от девушки, а раздавался откуда-то издалека, из другого слоя реальности. Наташа показала свои красные лакированные ногти на правой руке и медленно потянулась к шортам обомлевшего юноши.
В следующую секунду в голове у Ромы закружились мысли, миллион мыслей, вереница воспоминаний, представлений, слов, действий, образов. Он перебрал все возможные варианты, но ни в одном из них не позволил себе ответить взаимностью. Наташа уже оттягивала краешек шорт, когда Роман неуклюже, боясь обидеть, убрал её руку. Наташа сразу изменилась в лице: побледнела, раскрыла большие круглые глаза и смотрела с непониманием и с толикой ненависти.
Рома сел на стул в дальнем углу комнаты и прикрыл лицо рукой. Ему стыдно было смотреть на девушку и он ушёл в свои мысли. Почему? Почему он сейчас не воспользовался ситуацией, упустил свой шанс, зачем он отверг и обидел девушку, о которой иногда мечтал перед сном? Боязнь, вызванная прошлым опытом? Неуверенность в себе? Всё случилось слишком неожиданно? Может, он вдруг стал асексуалом? Или вспотел из-за волнения, и поэтому не решился пускать Наташу под шорты?
Вспотел. На этом оправдании Роман остановился и, отбросив всё остальное, стал развивать мысль, считая свой поступок даже благородным по отношению к даме. Пока он думал, а Наташа в исступлении глядела на него, в квартиру уже вернулись ребята. Распалённые от холода и алкоголя, они вламывались в квартиру поочерёдно, не пропуская друг друга, учтиво толкаясь в дверном проёме. Их появление спасло Романа, но веселье и лёгкость их навели на него тоску. И он, и Наташа вышли встречать друзей, чуть не столкнувшись в коридоре, и оба почувствовали тяжесть. Как только все парни вошли, Наташа объявила, что уходит домой. Никто не был против, все развеселились по дороге и не заботились ни о чём. Только Никита, как самый заботливый друг, предложил Наташе Рому в проводники.
– Пусть проводит тебя, – икая, сказал Никита. – Он тут самый трезвый. Ну, и может быть, вы там что-нибудь… ехехе.
– Спасибо, сама дойду.
Наташа поспешно оделась и чуть не бегом вышла из квартиры. Никита, всегда внимательный к состоянию своего друга, будучи навеселе, не заметил подавленности Ромы, сильно хлопнул его по плечу и направился в комнату, где открывалась очередная бутылка. Последняя, оставшаяся из трёх купленных только что в магазине.
Роман пошёл в спальню в надежде побыть одному и обдумать произошедшее, но на широкой родительской кровати распластался Олег, один из ближайших друзей Никиты. Он лежал лицом вверх с открытыми глазами, но глаза его были пусты. Олег, казалось, не дышал. Смятая под ним кровать говорила о недавней борьбе с самим собой. Роман осторожно подошёл и сел рядом. Спустя минуты две молчания Олег всё же спросил, что тот делает в спальне, и почему он не со всеми. Парни повели долгий и нудный пространный разговор о женщинах, об их обаянии и коварстве, об их натуре. Роман вообще-то не был ни обделён женским вниманием, ни обижен, но уловил настроение Олега и стал, как и он, без конкретики обсуждать и осуждать женский пол, не забывая указывать, что, хоть «все они» и коварны и жестоки, но всё же прекрасны и вкусно пахнут.
Когда Роме наскучило, и он уже перестал стыдиться сам себя, то сразу вышел из комнаты, оборвав Олега на полуслове. Олег же готов был рассуждать о женской натуре ещё долгие часы.
В коридоре Романа встретил Никита, изрядно выпивший и уже терявший человеческий облик. Он сначала полез обниматься и говорил что-то про дружбу, а затем стал пытаться завалить Романа, фыркая, встряхивая мокрыми волосами и пытаясь смеяться. Что творилось сейчас в голове у Романа? Неприязнь к этому месту, непонимание этих людей, недовольство собой и воспоминание о том, как когда-то на первом курсе Никита при зрителях одолел его в вольной борьбе, притом, что разница в весе их составляла почти двадцать килограммов в пользу Ромы. Озлобленность на себя за недавний инцидент, скука и тоска, вызванная в конце концов разговором с Олегом, неприязнь, вызванная видом своего друга и неприятное воспоминание из прошлого, которое тяжёлым грузом лежало на сердце – всё это в один момент взорвалось, и Роман с силой опрокинул Никиту, ударив того копчиком о порог спальни.
На крик упавшего сбежались люди. Даже Олег приподнялся на локтях и посмотрел, что происходит. Долго потом ещё Роман извинялся и чуть ли не плакал, пока его другу на кухне обрабатывали водкой разбитый копчик и пересохшее горло. Никита стоял, облокотившись о холодильник, пил и не обращал внимания на кровь и, казалось, совсем не злился на своего друга. Но и никаких позитивных эмоций не вызывало у него присутствие Романа рядом. Никита говорил и шутил со своими друзьями, пока Рома стоял рядом и щенячьими виноватыми глазками смотрел на него.
Не выдержав больше, Роман ушёл в комнату, где теперь вместо Наташи на диване скучковались трое пьяных парней. Они вырывали друг у друга из рук телефон. Они придумывали что-то, подбирали слова, жестикулировали и кривлялись. Роман осторожно поинтересовался, чем они заняты, и узнал, что телефон в их руках – телефон Олега, который вытащили у него из куртки для того, чтобы написать сообщение, объявление о расставании девушке Олега от его имени. Роман прослушал долгую историю о злополучных отношениях Олега с некой Катей, девушкой, которая, по словам парней, «высосала из него все соки». Трижды они сходились и расходились, и всегда по её инициативе. Постоянно, на протяжении долгих трёх лет, как говорили они, Олег пребывал в таком состоянии, в каком он находился сейчас. Участливый и добродушный, Рома заявил, что знает, как лучше написать сообщение.
Не только и не столько о добродетели думал в тот момент Роман, но на полном серьёзе объяснял пьяной троице перед собой, что он – писатель (о том, что из написанного всего один рассказ, он забыл упомянуть) и сможет написать хорошо, чётко, красиво и не обидно. Роме отдали телефон, и он сел посреди троицы. Долго сидел он, не в силах выдавить из себя хоть слово. Прошло время и, когда окружающие засомневались в способностях Романа, тот пошёл на кухню «немного накатить». За кухонным столом спал, откинувшись на спинку стула, Никита. Остальные бесцельно бродили по большой квартире или ложились спать где придётся. Олег так и лежал на кровати, никого не впуская в спальню своих родителей. Рома выпил разом бутылку неизвестно чего (он не смотрел на этикетку) и пошёл обратно в комнату. По дороге у него закружилась голова. Затем он вспоминал, как вернулся и взял в руки телефон, но воспоминания на этом обрывались.
На утро Роман проснулся последним. Его разбудила громкая музыка из кухни и срывающийся голос Олега. В квартире оставалось всего несколько человек: сам Роман, Олег, Никита и отсутствующий ночью, неизвестный Роману парень. Когда Рома вошёл в кухню, разговор прекратился, и только зацикленный бит, звучащий из телефона на столе хоть как-то сглаживал атмосферу утренней неразберихи.
Роман учтиво кивнул сидящему на диванчике в углу незнакомцу с сухим длинным лицом и сел за стол с Олегом и Никитой. Второй радостно встречал друга, предлагал кофе и печенье, но при всех стараниях было видно, что и он чем-то недоволен.
– А может, это он? – раздался голос незнакомца. – Я его раньше не видел.
– Заткнись, – отрезал Никита. Видимо, именно Рому они до этого и обсуждали.
– Она сказала, – вдруг сбивчиво начал Олег, – что я чмо и тряпка, раз позволяю кому-то брать мой телефон вместо того, чтобы лично поговорить с ней. А я не давал! Кто, б****, вытащил его?
– Успокойся, – Никита нарочито невозмутимо осматривал присутствующих. – Вы с ней ссоритесь и расстаётесь чуть ли не каждый день.
Олег вспыхнул, задышал, начал что-то говорить, но стал заикаться. Никита остановил его и обратил внимание на время. Он взял Рому и они пошли собираться, ведь им предстояло ещё ехать на пары. Незнакомец до самого конца не спускал глаз с Ромы и то со злобой, то с насмешкой щурил своё сухое лицо.
Уже в автобусе Роман вспомнил о вчерашнем, рассказал про телефон и «помощь» троим благодетелям Олега. Никита долго молчал. Уже на остановке он сказал:
– Не надо было этого делать. Никто из парней не признался, и все подозрения на тебе.
– Но идея была не моя.
– Но кто отправил сообщение?
День тянулся бесконечно долго, и Рому не покидало чувство вины и ощущение неправильности всего произошедшего. А ведь изначально он вообще не хотел приходить.
На следующий день от Никиты он узнал, что те двое всё же расстались, и что Олег рад этому. Роман как бы случайно встретил Олега, рассказал ему всё, включая имена тех троих, извинился и виновато, но с некоторой иронией пожелал ему найти себе достойную девушку. Олег молча кивал в ответ. В глазах у него было презрение.
Через неделю Олег снова сошёлся с Катей.
V
– Во-первых, Олег расстался с Катей, – начал рассказывать Никита, запивая слова «таном».
– Опять? – удивлённо спросил Роман.
– Снова. После той истории они сходились и расходились ещё три раза.
– Бред. Как так можно? Как можно так себя не уважать? Они ведь опять сойдутся…
– Его дело, – Никита придирчиво кашлянул. – Что тебе рассказать-то?
– Как тебе гуляется без меня? Что было интересного?
– Ты помнишь Егора и Арину?
– Забудешь такое.
– Так вот, Егор тебя тоже ненавидит.
– За что?
– И они сошлись. Ваше свидание с Ариной было зря.
– Зачем люди встречаются, если им плохо друг с другом?
