скачать книгу бесплатно
На отчизне холодной моей.
Мол, лицом ни в отца и ни в деда
И примера с них брать не спешил,
Разве что не убил и не предал,
Но и не по-хорошему жил.
И гуляя в обнимку с лукавым,
Золотые надежды губя,
Не нажил ни богатства, ни славы,
Чтобы сделать счастливой тебя.
Но на слёзы и боль невзирая,
Не хочу и не спорю с судьбой,
Столько лет отводившей от края
С леденящею тёмной водой.
«Дожидаясь подруги своей…»
Дожидаясь подруги своей,
Огорчён, озабочен и жалок,
Бросил он у закрытых дверей
Аккуратный букетик фиалок.
Значит, снова почти до утра,
Сколько хватит здоровья с упрямством,
С ним разделит окурков гора
Одинокое горькое пьянство.
А случится ночною порой,
В миг прозренья немыслимо краткий,
Сочинит он сюжетец такой,
Что забудет её без оглядки.
И одно станет в сердце гореть
Посильнее псалма и намаза:
Как бы в книгу судеб посмотреть
Хоть бы скошенным краешком глаза.
Там меж строчек людские пути
От зачатья до смертного края
И заклятья, как их обойти,
И, греша, удостоиться рая.
Знать бы пулям и петлям о том,
Не пришлось бы по баням и тирам
Рвать судьбу, как прочитанный том,
За фанерною дверцей сортира.
«Дорогой, из быта астраханского…»
Дорогой, из быта астраханского,
Из широт едва ли что не рай,
Прихвати хорошего шампанского
И ко мне на север приезжай.
Приезжай к товарищу пропащему,
Несмотря на ветер и мороз,
Погулять, как встарь, по-настоящему,
Во всю силу, надолго, всерьёз.
А потом, когда луна засветится
Или надоест бухать двоим,
Мы Большую с Малою медведицей
Выпить брудершафт к нам пригласим.
И не дай им, боже, кочевряжиться –
В два ствола напомним небесам,
Что бывает, если кто откажется
Заглянуть на праздник в гости к нам.
Если же ещё чего захочется,
С иностранных сайтов, например,
Позвоним, приедут переводчицы
На любую сумму и размер.
После, в раже, в небольшом подпитии,
Выйдем прогуляться меж домов,
Совершив последнее открытие
На глазах растерянных ментов.
И пусть до обеда в заточении
Будем ждать неправого суда,
Но запомнит наше приключение
Этот городишка навсегда.
«Дождь пошёл вперемежку с крупою…»
Дождь пошёл вперемежку с крупою,
Стопроцентно удачу суля,
Лишь не дрогни, рука, с перепою,
И осечься не сметь, капсуля.
Мастерами расставлены точно
В снег по грудь косяки профилей
Под сияющим солнцем полночным,
В майский день, что не знает ночей.
Вот и гуси, за стаею стая,
Сыплют с тёплых китайских озёр,
Предпочтя чужеземному краю
Заполярный родимый простор.
Чтобы вовремя отгнездоваться,
Подрастить хлопунцов и потом,
На крыло их поставив, подняться
На порывистом ветре крутом.
Но куда им до магнумских новшеств!
И господь вряд ли в силе помочь
В миг, когда на картечь напоровшись,
Загогочут и кинутся прочь,
И, оправившись, духом воспрянут,
Набирая потерянный лёт,
Иль подранками в сторону тянут,
Или мёртвые бьются об лёд.
А потом кто-то сделает снимок
И на кровь выпьет граммы свои,
Закусив золотым апельсином
После сала домашней свиньи.
«Должен не кто-то, а лично сам…»
Должен не кто-то, а лично сам
Встать и ударить он
Волчьей картечью по злым глазам,
И поменять патрон.
После не в яму, не в чистый луг,
Сколько бы не был нем,
Членораздельно и внятно вслух
Всё рассказать всем.
Господи! Дай нам хоть одного,
Способного сделать так,
Чтобы рассеялось бесовство
И отступил мрак.
Боже! Грехи ему отпусти,
В водах своих омой,
Если не поздно ещё спасти
Падший народ мой.
«Душа твоя открыта неспроста…»
Душа твоя открыта неспроста.
В ней царствуют покой и постоянство,
Она легка, воздушна и чиста,
Как кукла из японского фаянса.
И знают все, что ты наверняка
Её достойна поступью и взором,
Ты так чиста, воздушна и легка,
Как кукла из китайского фарфора.
Но мир вокруг циничен, зол и груб,
А куколки хрупки и уязвимы,
И не спасёшься ты от пьяных губ,
Хотя и будешь звать его любимым.
«Дым над городом, над полями…»
Дым над городом, над полями,
Впрочем, трудностей не чиня,
Просто вспомните: рядом с нами
Ингушетия и Чечня.
Боже праведный, это ж было,
А потом закрутило так,
Что, казалось, навек отбило
Жажду драки у забияк.
Обещали кому угодно:
Никогда, никогда, никогда,
Так в движении сумасбродном
Оглянитесь же, господа.
То не тучи темны от града,
И хотя далека беда,
Просто вспомните: с нами рядом
Адыгея и Кабарда.
«Дьявол, видимо, выбрал нас…»
Дьявол, видимо, выбрал нас
Двух, единственных в целой России!
Не случайно – в который раз,
Словно вижу тебя впервые.
Грудь и бедра, и тонкий стан,
Как положено быть фигуре,
И, приложенные к устам,
Пальцы в розовом маникюре.
Не с иконы и не с лубка:
Туфли, платьице да косынка,
Пусть подвыпившая слегка,
Но – картинка.