скачать книгу бесплатно
– Портал не сплошной, – объяснял нам генерал неизвестных войск. – Иначе орки не могли бы выходить оттуда для отражения наших атак и потом возвращаться под его защиту. Особо тщательно защищены те участки, с которых мы могли бы нанести удар по основанию линзы. Но в других местах периметр едва охраняется, несколько наших разведывательных групп смогли свободно проникнуть в город и затем выбраться обратно.
Проектор вывел на белую доску другую карту города, Александр Анатольевич нарисовал на ней маркером несколько полос-маршрутов.
– По данным разведки, противник сейчас занят укреплением основ под устройствами, создающими поле. Через несколько дней опоры большого портала станут неприступными. Наш единственный шанс – обрушить их сейчас, сколько еще возможно.
Проектор наложил на карту спутниковые снимки.
– Вот. Как минимум три опоры портала все еще представляют собой обычные высотные здания. А вот на этих точках работы только-только начаты. Состояние вот этой группы зданий – неизвестно. Всего таких опор более сорока, заведомо укрепленные в расчет не берем.
Генерал повернулся к нам.
– Ваша задача в этой операции – ключевая. В город будут заброшены группы спецназа. Для солдат это неизвестная местность, разведданные по которой напрочь отсутствуют. Средства навигации не работают, включая даже элементарные компасы. Есть карты, но территория сильно перекопана, картам она не соответствует. Ну а главное, там повсюду порталы, черт ногу сломит, где и что за ними спрятано. Ориентироваться на месте сейчас сможет только хорошо знакомый с городом человек.
Он поднял палец и ткнул им – я через разделявший нас стол почти ощутил давление.
– Не думайте, что мы не пробовали другие способы, не искали варианты. Но сейчас на нас давит не только угроза оттуда (он указал большим пальцем за спину, в сторону города). На нас с еще большей силой давит еще и оттуда (последовал аналогичный жест пальцем вверх, к потолку). Грёбаное мировое сообщество.
– А ему то какое дело до наших проблем? – не удержался я.
– А ему, сынок, до всего и всегда есть дело. Особенно если у соседа неприятности, на которых можно руки нагреть. В нашем случае, они догадываются, что неприятности очень большие. У нас над головами сейчас спутников столько, что аж здесь слышно, как они друг об друга лязгают.
– Нам спутники не сильно помогли.
– На это вся надежда, – кивнул генерал. – Бог знает, что им удалось выяснить, а что нет. Раз официальных нот не направлено и в ООН никто ботинком по трибуне не стучит – значит, у них информации не больше нашего. Они лишь уверены, что мы локализовали ситуацию и хотим скрыть событие и пользоваться его плодами единолично.
– А мы что, так сильно хотим? Я эти плоды видел, пусть забирают себе с горкой!
– Вот да, таких плодов не жалко! – поддержал меня еще один беженец.
– Мозги включите! – посуровел Александр Анатольевич. – Вы видели их потенциал? Вы видели, каким оружием они обладают? Который день длится контакт, а мы даже параметров этого оружия зафиксировать не можем, только визуальные описания! И все, все наши технологии там ложатся! Можем ли мы допустить к этой информации потенциального противника?
Мы пожали плечами. Нам все эти мутные игры были, что свинье апельсины.
– Ну неужели ж вы думаете, что к нам действительно побегут помощь оказывать? Первое, что сюда завезут, будет техника для сканирования и разведки. Потом, как по нотам, случится какие-нибудь ЧП и от нас потребуют передачи операции под международный контроль.
Тут он наклонился и понизил голос.
– Кроме того, с точки зрения военной безопасности страны, никогда нельзя сбрасывать со счетов возможность прямого удара, если соседи сочтут наше положение достаточно тяжелым. Поэтому мы отбрёхиваемся, как можем. С каждым днем делать это всё труднее.
Генерал протянул руку к стулу, на спинке которого висел камуфляжный бурый бушлат, повернул один из рукавов и продемонстрировал всем нашивку национальной гвардии.
– Чтобы максимально долго водить любимых коллег за нос, мы, по большому счету, не должны даже привлекать к этой операции вооруженные силы. Стягивать армию в глубине своей территории – это признать факт войны. А официальная версия – масштабное ЧП техногенного характера. По этой причине оцепление формирует гвардия и войска РХБЗ, а спасатели и полиция имитируют бурную деятельность.
– Поэтому артиллерия прекратила огонь по городу?
– В том числе, да. Как только мы зафиксировали переброску в наш сектор технических средств контроля и активность резидентуры, стали вести себя максимально близко к легенде.
– Это что же получается, – я был, мягко говоря, в шоке, – Нет за нами никаких армейских резервов? Если орки пойдут в атаку, их нечем будет остановить?
– Ты только не описайся от паники. Тут вроде люди тоже не без ума сидят. Во-первых, в соседней республике проходят внезапные масштабные учения. Под этим соусом мы успели стянуть достаточно сил и средств еще до того, как разошлась информация о ЧП. Так что вблизи города можем держать и технику, и артиллерию. Во-вторых, задействованы все запасы местных частей. В третьих, у нацгвардии тоже разного добра хватает. Наконец, прочие резервы потихоньку стягиваются и формируются, только без суеты и максимально скрытно.
– Ну вы прям успокоили. – Я постарался вложить в голос максимум сарказма. – А то уж страшно было, что мы для страны последняя надежда.
Генерал задержал на мне свой очень серьезный и грустный взгляд.
– Наш спецназ, и в первую очередь разведка, понесли большие потери. Мы не можем их восполнить, не привлекая внимания. Как на духу, лично я бы в жизни не разрешил включать таких как вы в наши группы. Но в Управлении сил спецопераций решили иначе.
Он показал пальцем на проекцию города над столом.
– Мы вынуждены привлечь именно вас. Вы все – местные жители, знаете интересующие нас участки города, сориентируетесь на них даже в полностью разрушенном состоянии. Более того, вы уже имеете опыт боевых столкновений с противником. Поэтому будете выступить в роли проводников и консультантов.
Последовала пауза, которую никто не рискнул нарушать.
– Да, еще одно. Сейчас я должен бы еще сказать, что это смертельно опасное предприятие, поэтому пойдут только добровольцы. Но совершенно уверен, никто из вас не откажется.
Юноша в очках издал было какой-то звук, но наткнулся на взгляд генерала – и промолчал.
11. Ангар
Вывезли нас из армейского лагеря на грузовике, который внешне походил на старую ржавую вахтовку. Или на тот раздолбанный КУНГ, в котором во время срочной службы мы катались по части со связистами.
Внутри фургон оказался неожиданно комфортным, вместительным, с чуть прохладным кондиционированным воздухом. Судя по толщине двери, он был еще и неплохо бронирован. Наружных заляпанных грязью стекол (и классической фанерки вместо одной из форточек) изнутри не существовало вообще, салон был чистым и светлым – за счет трех мощных светодиодных плафонов. Забираясь внутрь, каждый из нас цокал языком, присвистывал или издавал какой-нибудь еще характерный звук из-за удивления, настолько внутреннее убранство не соответствовало жалкому внешнему виду машины.
Из-за отсутствия стёкол мы понятия не имели, куда нас везут. А везли долго. Повинуясь усталости и напутствию провожавшего офицера, все устроились поудобнее и успели полноценно поспать в мягких креслах.
По моим прикидкам, фургон должен был уже добраться до границ области. Как минимум, покинуть карантинную зону и еще около часа катить вдаль. Свериться было не с чем, перед выездом у нас собрали не только часы, а вообще почти все личные вещи, пообещав отдать в целости после возвращения.
Когда волнение от очередных непоняток стало почти нестерпимым, машина сбросила скорость, встала раз, потом медленно двинулась вперед, постояла еще немного, опять тронулась, несколько раз повернула, сдала задом и остановилась окончательно.
Мы оказались в ангаре, внутри которого размещался еще один ангар, меньшего размера. Внешний был огромным, бетонно-железным, здесь мог бы поместиться большой авиалайнер, а то и не один. Повсюду сновали машины и солдаты, но из-за масштабных размеров помещение все равно казалось пустоватым.
Внутреннее строение на поверку оказалось легкой надувной конструкцией, в каких сейчас устраивают передвижные выставки, спортивные соревнования и летние ледовые площадки. Через дверь-клапан, куда рычащий компрессор непрерывно подавал воздух, мы вошли внутрь.
– Здравия желаю, товарищи бойцы! – радостным зычным басом обратился к нам высокий мужчина в камуфляже светло-песочного цвета. – Добро пожаловать в закрома Родины! Проходите, будем знакомиться!
Мы поприветствовали его в ответ, затем подошли ближе и пожали руки группе других солдат. Их внешность меня немного разочаровала, потому что ждал я встречи с сотрудниками Сил спецопераций, представляя их очень внушительными, гипертрофированно «раскачанными» атлетами. Нас встречала совершенно разношерстная команда, от пузатеньких дяденек лет под 50 до совершенных мальчишек с рябыми прыщавыми лицами, ну никак не укладывавшихся в представление о спецназе. Я напомнил сам себе, что и в нашем призыве «вербовщики» отбирали в разведку и спецвойска именно таких срочников, совершенно обычных мальчишек. Но всё равно разочарование рассеялось не сразу.
Пока нас пересчитывали, переписывали и в очередной раз анкетировали, появилось время оглядеть территорию. Она была поделена на относительно небольшие, метров по десять шириной, секции, отгороженные стенами из светлого пластика. За перегородками сновали люди, что-то искрило, кто-то кричал в телефонную трубку, кто-то таскал из двери в дверь тюки и ящики.
Ближе всего, в противоположном углу нашей же комнаты, стояли два ряда складных кресел и три стола, сдвинутые в одну линию, заставленные картонными коробками. На каждой красовались цифры, выведенные от руки черным маркером: 37, 39, 42… Три солдата сидели за этими столами и заполняли длинные бланки. Наша небольшая орда, закончив входные формальности, по команде басовитого офицера двинулась к столам.
– Слушайте все внимательно, чтобы не тратить время на повторение. По очереди подходите к пункту выдачи. Называете фамилию, личный номер, размер. Получаете комплект. Переодеваетесь и проходите вон в те двери, на следующий этап экипировки.
– Прямо тут переодеваемся? – раздалось из рядов.
– Гардеробов, простите, не завезли. Предупреждаю вопрос «можно ли остаться в своём?» – нет! В такие поездки лучше сразу всё чистое надевать. Чтобы потом с переодеванием не возиться.
Часть группы, видимо, привычная к подобному юмору, заулыбалась. «Добровольцы» же, судя по лицам, шутку не восприняли.
– Держитесь бодрей, военные, чего носы повесили? – спросил старший, заметив это. – Когда еще сподобитесь настоящим мужским делом заняться? А мы вас сейчас под эту историю так упакуем, что никакой чёрт не будет страшен. Правда, профессор?
«Профессором» оказался еще один офицер в аналогичном песочном камуфляже. По внешности или по одежде судить о достоверности «научного звания» было трудно.
– Обязательно, – отозвался он. – Заодно буду показывать, как чем пользоваться. Старайтесь запоминать, тонкостей много.
Сначала каждому записавшемуся выдавали термобельё, с виду совсем обычное, только с медными клеммами на некоторых швах. Затем полагался комплект, напоминавший по стилю плотный, но не сильно обтягивающий спортивный костюм. Тут Профессор вмешался и пояснил, что костюм на самом деле не обычный, а поддерживающий, контролирующий температуру тела. Его материя соткана из целого набора «умных» нитей. К примеру, каждая пятая нить пропитана антисептиком. Также ткань способна выполнять роль жгута или давящей повязки, самоутягиваться при контакте с кровью – на случай ранения.
Вопросы на тему, не придушит ли такая рубашечка, если в ней как следует вспотеть, наш лектор проигнорировал. Вместо это велел каптёрам забрать у нас ботинки вместе с носками и выдать вместо них нечто мягкое, приятное на ощупь сверху и чуть более плотное по подошве. Оказалось, это особая разработка для спецподразделений – с гидрофобной тканью. Используется как носки, не натирает, выводит пот и сохраняет ноги в тепле.
В таком виде, без обуви, мы гурьбой протопали в соседнее помещение, где нашли три точно таких же стола, заставленных коробками. Только каптёры на этот раз были в летах, погоны имели прапорщиков, а на поясе у каждого отливала чёрным пистолетная кобура.
– Снова одёжка? – удивился рыжий «ополченец», знакомый мне по бою на городской набережной. – Не могли, что ли, всё в одной комнате выдать?
– Не могли. Это не одёжка, а специзделие 9Б-76. Те, кто снабжает нас нательным бельём, не имеют права даже видеть такие вещи – у них допуска нет.
Профессор подошел к столу и вынул из коробки комплект полевой камуфляжки. Стандартные на вид штаны и куртка, ткань издали похожа на обычный дешёвый рипстоп. В таком сейчас кто только не ходит, начиная от простых рыбаков.
– Костюм штурмовой демисезонный. Нет, это не «пэ-ша» и не китайская синтетика, – заявил Профессор, услышав перешёптывания. – Отечественная разработка. Ткань многослойная, пыле-влагозащитная, термоизоляционная. Собственно, такая ткань – основа всей экипировки боевого комплекта «Латник».
– Наверное, «Ратник»?
– Наверное, я знаю, что говорю! «Ратник» – это общевойсковая модель, про которую знает каждый дурак. В ней собираются новые, но уже обкатанные технологии. В общем, «Ратник» нужен, чтобы снабжать армию и отвлекать на себя внимание СМИ и шпионов. А «Латник» – это перспективная модель, совершенно секретная. Каждый костюм является эксклюзивным, уникальным изделием и по всем параметрам превосходит… старшего брата.
Профессор сдвинул коробку с изображением красного совёнка на чёрном фоне, расстелил костюм на столе. Вынул из-за спины нож, которого раньше я, ей-богу, не замечал, и со всей силы ударил. Стол загудел. Профессор аж цыкнул из-за неосторожно отбитого о гарду пальца. Убрал нож обратно за спину и продемонстрировал нам совершенно целую штанину.
– Армидная непрессованная ткань верхнего слоя защитит бойца от любого холодного оружия. Даже удар топором скорее сломает кость, чем прорвёт этот материал. То же касается выстрелов из большинства видов лёгких вооружений.
– Толку-то, с переломанными костями?
– Дальше у нас еще будет разговор про элементы бронирования, чтобы и кости защитить. Хотя, по-хорошему, боец должен иметь не только экипировку, но и мозги. Не подставляйтесь, прикрывайте друг друга в бою – и кости останутся целыми.
Тут же, без паузы, от продолжил:
– Вся экипировка «Латника» строится на «умных» тканях, которые обгореют вас в холод, остудят в жару, поддержат в усталости, подлечат при ранении. А также скроют ваши тела от инфракрасных и радиолокационных средств обнаружения, замаскируют ваш запах от поисковых собак. К примеру, вот эти ботинки с циркуляцией замкнутого цикла, на марше даже при тяжелых нагрузках остаются прохладными и сухими – внутри и снаружи. А композитная подошва может защитить даже от подрыва на противопехотной мине.
– Вот нам к чему всё это? Мы не на минное поле, а на диких ящериц собираемся.
– Зрение этих ящериц смещено в красную часть спектра. Ночью видят хуже, чем днём, страдают куриной слепотой. Зато различают сотни оттенков красного и инфракрасного, поэтому свечение вашей тёплой кожи увидят за сотню метров. А в этом костюме вы станете заметны им максимум в десяти шагах.
Он бросил штаны обратно в коробку.
– Мы не знаем, какие еще свойства есть у врага, с чем вам предстоит столкнуться. Может быть, их нос способен к радиолокации или уши чувствуют ультразвук? Поэтому одевайтесь и благодарите судьбу, что мы можем вам предложить обмундирование со свойствами круче стелс-самолетов. Я буду только рад, если вам это не пригодится.
Мы выстроились в очередь, чтобы получить и напялить на себя это чудо ткацкого мастерства. Один из ополченцев тут же подшутил над приятелем, убедив надеть брюки назад ширинкой: «Сам посмотри, это же клапан, чтобы в бою по нужде ходить, не раздеваясь». По рядам прокатился дружный гогот.
А мне пришлось повозиться с застежкой ботинок: я такие видел впервые и никак не мог сообразить, как затянуть упругий металлизированный шнурок. Прапорщик заметил мои потуги и, наклонившись, молча повернул пластиковый диск на берце. Шнур сам втянулся внутрь и обувь села на ноге, как влитая.
Пока все облачались, первый из офицеров, поглядывая на часы, продолжал подбадривать нас армейским юмором.
– Расписываться в ведомостях не забываем. Вернуть после рейда вы обязаны всё до последней пуговки, поэтому терять по дороге части тела категорически запрещаю. А если решите погибнуть, то сначала обязаны прибыть на склад и сдать всё по ведомости! Иначе наш Профессор применит спиритические технологии, вызовет вас с того света и накажет за халатность!
Что интересно, эта чепуха действительно вызывала у нас в тот момент улыбки.
– Элементы персональной боевой защиты 9Б-74 включают бронешлем. – Профессор в следующей комнате сразу начал рассказ, не дожидаясь даже, пока все войдут. – Это облегченная модель, весит меньше килограмма, поскольку мы удалили из неё всё электронное оборудование. Оставили только налобный фонарь, он работает на сменных химических элементах. Надеемся, хоть они-то в городе будут действовать.
Он повыше поднял шлем, сразу вызвавший у меня ассоциацию с маской инопланетного охотника из популярного кинофильма.
– Шлем комплектуется защитным стеклом и маской с дыхательным аппаратом. Аппарат мы на всякий случай оставили, хотя работа в агрессивных химических средах у вас не предвидится. Стекло покрыто многослойной осветляющей плёнкой, так что видеть вы будете в темноте гораздо лучше. И помните, что поднятое стекло или отстегнутая маска резко повышают вашу заметность для орков. Старайтесь снимать шлем только в крайних случаях.
– А что он странный такой, весь в клеточку?
– Это еще одна защитная система. Экспериментальное маскирующее покрытие подстраивается под цвет окружающей среды. А в активном режиме – полностью имитирует.
– Это как?
– Это значит, что стоящий на фоне леса боец станет зеленого оттенка, а при включении специального алгоритмического устройства враг увидит вместо человека ветки деревьев.
– Дайте мне с собой пару пузырей, я и так стану зеленого оттенка, без всякого костюма. А прибор этот ваш один чёрт сгорит по дороге.
В толпе заржали.
– Шутите? Это хорошо, значит настрой боевой. Питание маскировочного прибора малоточное, активируется за счет теплоты тела бойца. Извлекать его из устройства долго и бессмысленно, это не просто электрифицированная краска, а серьезная нанотехнология. Сгорит, так сгорит, выключите и не пользуйтесь.
В том же духе разговор шел и при выдаче бронекостюмов, которые оказались аж трех модификаций: базовый, облегченный разведки, усиленный штурмовой. Раздача шла по каким-то особым спискам. Те ребята, что прибыли на склад отдельно от нас, уже знали свои роли, поэтому быстро разобрали легкие и усиленные модели. Все «проводники-консультанты» получили базовый вариант, а на реплики недовольства (кто-то жаловался на усталость и хотел броню полегче, кто-то наоборот, желал защититься по-максимуму) услышали довольно недружелюбный совет: во время вылазки на рожон не лезть, сидеть под прикрытием товарищей, они обо всём позаботятся. И вообще, не надо соваться со своим пониманием мира в распорядок спецназа.
– А что он весь чешуёй какой-то обклеен? – решил сменить тему один из ополченцев. – Если думаете, нас орки со своими перепутают, так бесполезно. У них чешуйки мелкие, а тут как будто из старой покрышки нарезали.
– Это последняя разработка, лепестковые твёрдожидкостные бронепластины. Только на днях с завода, их специально дорабатывали под известные параметры оружия орков. Еще ни разу не испытывали в боевых условиях, так что рассчитываем на ваше подробное описание по возвращении.
– Что за чудо такое – твёрдожидкостные?
– Это умная контейнерная броня с мягкой и лёгкой, как резина, почти жидкой сердцевиной. При попадании пули или, скажем, орочьего топора сердцевина кристаллизуется и становится прочнее кевлара. При разрушении выбрасывает энергию навстречу снаряду, останавливая и отбрасывая его.
– Похоже на активную броню у танка.
– Каждый из вас в этих доспехах будет сам себе танк. А с тем оружием, что ждет вас чуть дальше, – еще и гаубица!
Упоминание оружия привнесло в отряд резвости. Мужики же, что еще сказать. Через полминуты все были по уши в броне и столпились у следующего стола.
– Это что? Протезы что ли? – недоуменно спросил всё тот же рыжий.
– Почти. Это бионическая вспомогательная штурмовая система «Шива»
– Чего?
– Механические руки. Тоже разработка нашей «оборонки».
Я уже разглядел логотип, закрепленный на одном из узлов. Как и на многих других изделиях, там значилось «ЦНИИТОЧМАШ».
