скачать книгу бесплатно
Я кивнула, мысленно проклиная себя. Ну же, Эмма, неужели так сложно сказать нет? Мой язык, увы, не поворачивался.
– Вот и отлично! – Всплеснула руками Ника, благо свою чашку она вовремя убрала на столик. – Так, завтра займусь поиском помещения, а как улажу этот вопрос, тебе сообщу.
– Мне прозвонить всех или нужно будет заказать пригласительные и разослать?
– Ммм, – протянула Ника, нахмурив светлую бровь. – Наверное, лучше прозвонить. Чтобы наверняка.
Я кивнула, мысленно прощаясь с парочкой свободных тихих вечеров.
– Кстати, о том, кого приглашать. Секундочку!
Ника подскочила с места, умчалась, словно за ней гнался дикий зверь, и вскоре вернулась, чуть запыхавшись.
– Я же составила список. Вот, держи.
Она протянула мне свернутый пополам листок. Взяв его в руки, я проследила, как Ника вернулась в кресло и вновь занялась чаепитием. У меня же в горле резко пересохло. Потому что, развернув лист, я очень быстро обнаружила то, что там и так должно было быть. Ведь без вариантов, да? Натан будет на этой треклятой вечеринке. Брат Йохана.
– Ммм, а не многовато народу? – справившись с волнением, изобразила удивление.
Ника отмахнулась.
– Неа, все самые близкие.
Я вновь уткнулась в листок, исписанный быстрым и кривоватым от скорости почерком. Имена, имена, имена… Но его имя так и цепляло взгляд. Как кочка, за которую спотыкаешься, падаешь, ударяешься коленями и ладонями, а встав и отряхнувшись, пытаешься сделать шаг. И опять чертова кочка.
– Там еще друзья Рокси. Музыканты, с которыми она работала. Ее бывшие коллеги по группе. В общем, я собрала почти всех, кого смогла найти. Номера вроде бы должны быть актуальными.
Я кивнула. Работы точно на два вечера или больше.
– Хорошо. Тогда не тяни с местом, и я начну прозванивать.
Ника кивнула. Ее светлые пряди упали на лоб.
Свернув лист, положила его на гладкую столешницу и забрала последнюю печеньку.
– Эх, Эммик, чтобы я без тебя делала?
«Занялась бы организацией этой вечеринки самостоятельно», – зарычал голос внутри. Я выдавила улыбку и опустила взгляд. Казалось, если Ника посмотрит в этот момент на лицо, заглянет в глаза, то прочтет, какие темные и нехорошие мысли бродили по туннелям моей головы.
– Ты же знаешь, Ника, я без проблем помогу.
Лгунья. Врунишка. Обманщица.
Да сколько уже можно?!
– Ника, если больше нечего обсуждать, ты не против?
– Ой, Эмм, нет. Ты же после работы!
Она встрепенулась и подскочила с места. Как же я ненавидела такие моменты, когда приходилось говорить самой, что мне пора бы уже уйти из гостей.
Мы вышли обратно в коридор. Я сжимала лист, который обжигал именем, одним из трех десятков, но все же оно там было.
Добравшись до холла, я суну листок в сумочку и увидела другой. Тот самый, для Ники.
Вот черт! Совсем вылетело из головы.
Сжав губы, чтобы не выругаться вслух, я убрала список Ники и достала ее анализы. Подруга как раз стояла за моей спиной.
– Слушай, я же не с пустыми руками пришла, – натянув улыбку, обернулась и протянула ей лист, также сложенный пополам.
Ника уставила на бумагу. Ее брови поползли к переносице, когда она, развернув листок, начала читать. После взметнулись. Глаза распахнулись, уставились теперь на меня. Огромные, будто напуганные. Ошарашенные.
– Это правда?
Я кивнула. Конечно, Ника, это правда.
– Но как? Как такое может быть…
Ника прижала ладонь ко рту и вновь вчиталась в результаты.
– То есть, я понимаю как, но я… Блин, Эммик, я же думала, что придется делать все эти процедуры… А тут…
Она отошла назад, врезалась спиной в стену и прижала лист к груди. Я наблюдала за Никой и жадно впитывала ее эмоции. Вот они, настоящие. Вот такие эмоции бывают у женщины, которая так сильно хочет получить самый важный в ее жизни приз. В моей жизни таких призов никогда не будет.
– Поздравляю Ника. У тебя все получилось.
– Но… Эмма…
– Не реви ты, – усмехнулась я, чувствуя, как собственные глаза обожгло от подступающих слез. Сделав несколько быстрых вдохов и выдохом, поборола эмоции. Пусть плачет она. Я буду рыдать после. Дома в полном одиночестве.
Ника подняла руку и дотронулась подрагивающими пальцами до лица. Оно было мокрым от слез.
– Ой, реву, – прошептала она как раз в тот момент, когда входная дверь открылась, и нас на пороге застал Эрнест.
– Эмма? Привет.
Я перевела взгляд на входящего в прихожую мужчину и кивнула:
– Добрый вечер, Эрнест.
– А что это случилось? – Не заметить рыдающую Нику было невозможно.
– Думаю, Ника сама все расскажет.
Та смотрела на мужа огромными глазами. Мокрыми, но такими счастливыми. Искрящимся счастьем. Безграничным счастьем.
– Эрни… Дорогой!
Она оттолкнулась от стены, к которой прижималась, побежала и налетела на мужа. Он вовремя отреагировал и поймал свою жену в объятия. Ника повисла на его плечах и зарыдала в голос.
– У нас получилось! У нас все получилось! – кричала Ника сквозь слезы. Эрнест непонимающе смотрел то на Нику, то на меня.
– Поздравляю, – шепнула и, подхватив свои вещи, быстро собралась и ушла.
Слезы горели в глазах. Выворачивали наизнанку и рвали на части.
Глава 7
– Отлично выглядишь!
Саша встретил меня на парковке перед зданием, в котором проходила та самая фотовыставка, ради которой мне пришлось откопать в гардеробе брючный костюм и отутюжить шелковую блузку.
– Надеюсь, там нет строго дресс-кода, – улыбнулась и позволила ему наклониться, чтобы расцеловать меня в щеки.
Губы Саши едва коснулись моего лица, как к горлу подступил тошнотворный комок. Кажется, составить ему компанию я предложила зря. Очень плохая идея. Сделав пару глотков воздуха, ощутила, как тяжелый аромат его одеколона защипал нос и глотку. Ужасно. Как же все ужасно!
– О, нет. Там все с этим без проблем. По крайней мере, в пригласительных ничего не сказано.
Я хмыкнула, тщательно маскируя подпорченное тошнотой настроение.
Саша сложил руку, указывая кивком на локоть.
– Вперед?
– Так точно, – ответила, подхватывая его под локоть.
Иванов повел меня к входу, перед которым то и дело мелькали фигуры. Народу, как оказалось, много, и я надеялась, затерявшись в толпе, не выглядеть глупо, рассматривая то, о чем даже не знала. И почему не спросила у Саши, на какую именно выставку мы идем? Глупо сейчас узнавать, остается только изображать заинтересованность…
– Эмма, ты не против, если после выставки поужинаем?
Сглотнув все еще забивающий горло комок, повернулась к мужчине и согласно кивнула. Если, конечно же, мой желудок переживет этот вечер…
– Отлично! Я место забронировал в «Сатурне». Там замечательная кухня. Говорят, новые владельцы решили ресторан поднять с колен.
«О чем он болтает?» – раздражение заполнило собой как ядом кровь. Я кивала на каждое слово как болванчик, вновь проваливаясь в свои мысли…
Неделя пролетела незаметно. Оказавшись по горло в делах, я с удивлением обнаружила утром, что наступила пятница. Поэтому и костюм готовила второпях, и импровизировала с укладкой и обувью. Но чтобы посещение выставки он превратил в свидание с тем самым ужином, про который говорил, когда еще намеревался позвать Машу… Кажется, здесь я промахнулась. Лишь бы Иванов не счел, что я заинтересована в нем. Он всего лишь способ отвлечься. Хотя бы на пару часов. Но ужин? Пусть будет ужин без продолжения.
– Смотри-ка, сколько народу, – продолжал удивляться Саша, открывая для меня дверь.
Я шагнула в просторное помещение, залитое светом и шумом голосов и тихой фоновой музыкой.
– Да, – пробормотала, сдавая свое пальто. Перекинув ремешок сумочки через плечо, отыскала суетящегося поблизости Иванова.
– Ну что же, пойдем, посмотрим, чем же этот фотограф так знаменит.
Ох, если бы я знала, или, по крайней мере, попыталась узнать, что за выставка предстоит, то отказалась бы… Потому что первая же фотография, занимавшая чуть ли не половину стены, обескуражила меня. Нет, я не ханжа и не синий чулок, но снимок женщины, полностью обнаженной и прикрывающей интимные места полупрозрачным шелком… Я точно к такому не готова.
– Да уж, – прошептал Саша, останавливаясь напротив этого снимка. Черно-белый, загадочный и слишком интимный. Я прикусила губу, надеясь не провалиться сквозь землю.
Я видела женские тела. Очень много женских тел. Но там была работа, а на работе я врач. Профессионал – человек, знающий свое дело. Но смотреть, как набухшие соски будто разрезают тонкую ткань…
– А он хорош, – хмыкнул Саша, продолжая изучать снимок.
Кивнула, осторожно отворачиваясь. Надеюсь, остальные снимки не будут такими. Увы, чем дольше я бродила по залу, по пути потеряв из виду Сашу, который по достоинству оценил выставку и ничуть не смущался, созерцая женские прелести, тем больше раздражалась. Уж лучше этот самый фотограф занялся бы более полезным делом. Фотографии котиков мне точно нравились больше, чем тела. Много тел. Много лиц. Глаза, губы, чувственные изгибы, плавные линии, дорогие ткани и экзотические детали.
Тошнота подступала и спазмами стягивала живот. Накрыв ладонью то место, которое ныло, я приметила довольно темный и отдаленный уголок, который не пользовался спросом, и побрела туда, старясь не рассматривать людей. Саша меня найдет, если сочтет нужным отлипнуть от очередной блондинки в шелках.
Добравшись до отмеченного на карте в голове места, я выдохнула и расслабилась. Мое зрение меня не подвело. В том самом углу был снимок совершенно обычной девушки. Точнее, ее профиль и густая копна волос, которая укрыла тонкие плечи. Тоненькие ручки прикрывали щеки, глаза были устремлены куда-то вдаль. Она не смотрела на зрителя. Все ее внимание привлекло что-то оставшееся за кадром. Будто птичку поймали в фотоловушку. И мне нравился этот момент. Очень красивый и личный. Другой.
– Необычно, не правда ли?
Я замерла, перестав дышать. Мой кошмар, мой страх ожил и затаился за спиной.
– Она так отличается от остальных, – он продолжил говорить, и голос нарастал. Среди сотни других звуков я отчетливо слышала его шаги. Его ровное дыхание. Его голос, который все еще звучал эхом в моей голове. – Интересно, зачем Герман включил эту фотографию в выставку?
Он знал имя фотографа, а я даже не удосужилась поинтересоваться хотя бы фамилией.
Натан замолчал, поравнявшись со мной. Он встал по правое плечо, сохраняя между нами дистанцию. Достаточно для того, чтобы не задохнуться от близости.
– Здравствуй, Эмма.
– Здравствуй, Натан.
Он так близко, а мне страшно повернуть голову, чтобы посмотреть на него. Но уверена, он выглядел безупречно. Как всегда.
– Не думал, что тебя интересует фотография.
– А я и не говорила, что интересует.
«Ну зачем, Эмма? Зачем ворчишь вновь?»
Сжав губы, уставилась на девушку, пытаясь вернуть флёр ее загадочности. Но с появлением Натана она померкла в моих глазах. Отчего-то весь мир вокруг неожиданно сосредоточился на нем.
– Так и знал, – хмыкнул он, но только тот звук, который сорвался с губ Натана, звучал сталью. – Тогда скажи, что ты здесь делаешь?
Голос, который волновал меня, обернулся проклятием.
– Меня пригласили.
Не могла же я сказать, что напросилась сама, потому что хотела прочистить голову и хотя бы пару часов не думать о нем. Как бы это прозвучало, посмей я высказать свой страх? Как унижение или как одержимость? Я оборвала связь, получив взамен освобождению тянущую боль в груди. Неужели виртуальное общение так может привязать? Месяцы, долгие и полные на переписку месяцы, просто не могут исчезнуть, не оставив ничего взамен. В моем случае – пустота в груди.
Или я накручиваю себя, создавая проблему там, где ее нет?
– Подруга? Друг?
– Друг, – ответила, улыбнувшись только уголками губ. Потому что в этот самый миг заметила, как Натан вздрогнул. – Мы вместе работаем.
