скачать книгу бесплатно
На миг стекло окрасилось кровью, но ее тут же сорвало ветром. Остался лишь силуэт Темного мага, уменьшающийся, кувыркающийся в потоке воздуха. Его тащило куда-то к бару «Три поросенка», модному заведению у подножия башни.
Невидимые часы, тикающие в моем сознании, щелкнули и разом сократили оставшееся время наполовину.
Я сошел со стекла, побрел по кругу, глядя не на людей – те расступались сами, а в сумрак. Нет, охраны здесь больше не было. Остается решить, где сам штаб. Вверху, в служебных помещениях башни, среди аппаратуры? Не думаю. Скорее в более комфортной обстановке.
Еще один охранник стоял у лестницы, ведущей вниз, в рестораны. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять: на него уже воздействовали, и совсем недавно. Хорошо хоть воздействовали весьма поверхностно.
И очень хорошо, что вообще сочли нужным воздействовать. Это ведь палка о двух концах.
Охранник открыл рот, готовясь заорать.
– Молчать! Пошли! – коротко велел я.
Так и не произнеся ни слова, охранник двинулся за мной.
Мы вошли в туалет – маленький бесплатный аттракцион башни, самый высокий писсуар и пара унитазов в Москве, не угодно ли оставить свой след среди облаков. Я повел ладонью – из одной кабинки, застегивая штаны, выпорхнул прыщавый подросток, мужчина у писсуара крякнул, но прервался и с остекленевшими глазами побрел прочь.
– Раздевайся, – велел я охраннику и стал стягивать мокрый свитер.
Кобура осталась полурасстегнутой, «орел пустыни» куда больше старины «макарова». Но меня это не особо волновало. Главное, форма пришлась почти впору.
– Если ты услышишь выстрелы, – сказал я охраннику, – то спустишься вниз и выполнишь свой долг. Понимаешь?
Он кивнул.
– Обращаю тебя к Свету, – произнес я формулу вербовки. – Отринь Тьму, защити Свет. Даю тебе взор отличать Добро от Зла. Даю тебе веру идти за Светом. Даю тебе отвагу сражаться с Тьмой.
Когда-то я думал, что никогда не смогу использовать право на привлечение волонтеров. Какая в подлинной Тьме может быть свобода выбора? Как можно ввязать человека в наши игры, если сами Дозоры были созданы в противовес этой практике?
Сейчас я действовал без колебаний. Воспользовался той лазейкой, что оставили Темные, поручив охраннику охранять их штаб, ну, просто на всякий случай, как держат в квартире маленькую собачку, не способную кусать, но умеющую тявкать. И этот поступок дал мне право качнуть охранника в другую сторону, потащить за собой. Ведь он не был ни добрым, ни злым, был самым обычным человеком, с умеренно любимой женой, пожилыми родителями, которым он не забывал помогать, маленькой дочкой и почти взрослым сыном от первого брака, слабенькой верой в Бога, запутанными моральными принципами, несколькими стандартными мечтами – обычный хороший человек.
Кусочек пушечного мяса между армиями Света и Тьмы.
– Свет с тобой, – сказал я. И маленький жалкий человечек кивнул, просветлев лицом. В глазах вспыхнуло обожание. Точно так же несколько часов назад он смотрел на Темного мага, отдавшего ему небрежный приказ и показавшего мою фотографию.
Через минуту охранник, в моей мокрой и вонючей одежде, стоял у лестницы. А я шел вниз, пытаясь понять, что же собираюсь делать, если в штабе находится Завулон? Или другой маг его уровня?
Тут моих способностей не хватит даже на секундную маскировку.
Бронзовый зал. Я вышел из дверей, взглянул на этот нелепый кольцевой «вагон-ресторан». Кольцо с установленными на нем столиками медленно вращалось.
Почему-то я считал, что Темные разместят свой штаб в Золотом или Серебряном зале. И был даже слегка удивлен открывшейся картиной.
Официанты плыли, как снулые рыбины, разнося по столикам спиртное, которое в общем-то тут запрещено. Прямо передо мной за двумя столиками были развернуты компьютерные терминалы, подключенные к двум мобильным телефонам. Тянуть кабели к бесчисленным коммуникациям башни не стали, отметим, значит, штаб развернут ненадолго. Три молодых длинноволосых парня сосредоточенно работали – пальцы прыгают по клавиатуре, по экранам ползут строчки, в пепельницах дымятся сигареты. Я никогда не видел Темных программистов, но это, конечно, были простые операторы, а не системные администраторы. И они ничем не отличались от любого нашего мага, усаженного в штабе за подключенный к сети ноутбук. Может быть, даже выглядели пристойнее некоторых.
– Сокольники накрыты полностью, – сказал один из парней. Негромко, но голос прокатился по всему ресторанному кольцу, и официанты вздрогнули, сбиваясь с шага.
– Таганско-Краснопресненская линия – под контролем, – отозвался другой. Парни переглянулись и засмеялись. Наверное, у них было маленькое соревнование: кто быстрее отрапортует о своих участках.
Ловите меня, ловите!
Я двинулся по ресторану, направляясь к бару. Не обращайте на меня внимания. Беспомощный человек-охранник, один из тех, кто был мимоходом определен на роль сторожевых шавок. А вот сейчас охранник возжелал выпить пива: у него полностью пропало чувство ответственности? Или же он решил проверить безопасность новых хозяев. Отправлен взвод в ночной дозор приказом короля. Тарам-пам-пам, тара-ра-ра…
Немолодая женщина за пивной стойкой механическими движениями протирала кружки. Когда я остановился, она принялась молча наливать мне пиво. В ее глазах было пусто и темно, она превратилась в марионетку, и короткую ослепительную вспышку ярости удалось подавить с трудом. Нельзя. Нет прав на эмоции. Я тоже автомат. Куклы чувств не имеют.
А потом я увидел девушку, сидящую на высоком крутящемся пуфике напротив бара, и у меня вновь упало сердце.
Как я мог не подумать об этом?
Любой оперативный штаб требуется заявить противнику. В любой оперативный штаб будет направлен наблюдатель. Это часть Договора, это одно из правил игры, выгодное – пусть выгода лишь кажущаяся – обеим сторонам. И в нашем штабе, если он развернут, сидит кто-то из Темных.
Здесь сидела Тигренок.
Вначале взгляд девушки скользнул по мне без всякого любопытства, и я уже было решил, что все обойдется.
Потом ее глаза вернулись.
Она уже видела человека-охранника, облик которого я принял. И что-то не совпало в отложенных в памяти чертах. Вызвало тревогу. Миг – и она посмотрела на меня сквозь сумрак.
Я стоял, не двигаясь, не пытаясь укрыться.
Девушка отвела взгляд, посмотрела на сидящего напротив мага. Не слабого мага, я оценил его возраст примерно в сотню лет, а уровень силы – не меньше, чем третий. Не слабого, просто самодовольного.
– Все равно ваши действия являются провокацией, – ровным голосом сказала она. – Ночной Дозор уверен, что Дикарь – это не Антон.
– А кто же тогда?
– Неизвестный нам неполноценный Светлый маг. Светлый, который контролируется Темными.
– Зачем, девочка? – искренне удивился маг. – Объясни мне, пожалуйста. Зачем нам губить своих, пусть не самых ценных.
– «Не самых ценных» – ключевая фраза, – меланхолично сообщила Тигренок.
– Допустим, будь у нас возможность уничтожить главу московских Светлых, но он, как всегда, вне подозрений. А потерять два десятка своих ради одного-единственного Светлого средней руки? Несерьезно. Или ты держишь нас за дураков?
– Я держу вас за умных. Пожалуй, более умных, чем я. – Тигренок улыбнулась нехорошей улыбкой. – Но я всего лишь оперативник. Выводы будут делать другие, и они их сделают, не сомневайтесь.
– Мы же не требуем немедленной казни! – Темный улыбнулся. – Мы даже сейчас не исключаем возможность ошибки. Трибунал, квалифицированное и беспристрастное разбирательство, справедливость – вот все, чего мы хотим!
– А ведь очень странно, что ваш глава, используя Плеть Шааба, не смог зацепить Антона. – Девушка качнула пальцем полупустую кружку пива. – Удивительно. Его любимое оружие, которым он владеет в совершенстве сотни лет. Словно Дневному Дозору сам факт поимки Антона не интересен.
– Милая девочка, – Темный маг наклонился через столик, – вы непоследовательны! Не стоит обвинять нас сразу в том, что мы преследуем невинного, законопослушного Светлого, и в том, что мы не пытаемся его поймать!
– Почему же?
– Такой мелкий садизм. – Маг захихикал. – Я получаю искреннее удовольствие от беседы, неужели вы считаете нас бандой свихнувшихся кровожадных психопатов?
– Нет, мы считаем вас бандой хитрых мерзавцев.
– Давай начнем сравнивать наши методы. – Темный, похоже, оседлал любимого конька. – Давай сравнивать урон от действия Дозоров, нанесенный простым людям, нашей кормовой базе.
– Это для вас люди – корм.
– А для вас? Или Светлые теперь происходят от Светлых, а не выдергиваются из толпы?
– Для нас люди – корни. Наши корни.
– Пусть будут корни. Зачем спорить из-за слов? Но тогда это и наши корни, девочка. И они посылают нам все больше соков, не буду скрывать, в этом нет тайны.
– Нас тоже не становится меньше. И в этом тайны нет.
– Конечно. Бурное время, стрессы, нагрузки – люди живут на пределе, а с него легко сорваться. Хоть в чем-то мы пришли к единому выводу! – Маг захихикал.
– Пришли, – согласилась Тигренок. В мою сторону она больше не смотрела, разговор ушел в вечную, неразрешимую тему, где ломали копья и головы философы обеих сторон, не то что два скучающих мага, Темный и Светлый. Я понял, что все необходимое для меня Тигренок уже сообщила.
Или же все, что считала возможным сказать.
Я взял кружку пива, поставленную передо мной. Выпил в несколько размеренных, глубоких глотков. Пить и впрямь хотелось.
Охота притворна?
Да. И это я понял давно. Главное, что я должен был узнать, наши это тоже понимают.
Дикарь не пойман?
Разумеется. Иначе со мной уже вышли бы на связь. По телефону или ментально, для шефа это труда не составит. Убийца был бы сдан Трибуналу, Светлана не разрывалась бы между желанием помочь и необходимостью не ввязываться в драку, а я смог бы посмеяться в лицо Завулону.
Ну как, как возможно найти в огромном городе человека, чьи способности проявляются спонтанно? Вспыхнут – и погаснут. От убийства до убийства, от одной напрасной победы над Злом до другой? Если он и впрямь известен Темным – это тайна самого высшего звена руководства.
И никак не этих Темных, играющих в бирюльки.
Я с отвращением оглянулся.
Это же несерьезно!
Охранник, которого я так легко убил. Маг третьей ступени, который с азартом пикируется с нашей наблюдательницей и не смотрит по сторонам. Эти юнцы за терминалами, кричащие в полный голос:
– Цветной бульвар проверен!
– Полежаевская под контролем!
Да, это оперативный штаб. Такой же нелепый и неквалифицированный, как и неопытные Темные, охотящиеся на меня по городу. Да, сеть наброшена, но никого не волнует количество дырок в ней. Чем больше я буду вырываться из облав, чем сильнее трепыхаться, тем лучше для Тьмы. По большому счету, конечно. Светлана не выдержит. Сорвется. Попытается помочь, почувствовав в себе рождение настоящей Силы. Никто из наших не сможет ее удержать – прямо. И с ней покончат.
– Волгоградский проспект.
Я же их всех сейчас могу перерезать и перестрелять! Всех до единого! Это отбросы Тьмы, неудачники, лохи, либо лишенные перспектив, либо имеющие слишком много недостатков. Их Темным не просто не жаль – они мешают, путаются под ногами. Дневной Дозор – не богадельня, на которую мы иногда похожи. Дневной Дозор избавляется от лишних, причем обычно нашими руками. Выигрывая себе на этом козыри, право на ответные действия, на изменение баланса.
И та сумрачная фигура, что указала мне на Останкинскую башню, – порождение Тьмы. Перестраховка, вдруг не догадаюсь, куда идти воевать.
А настоящие действия координирует один-единственный Иной.
Завулон.
Никакой злобы ко мне у него и в помине нет, конечно же. Зачем такие сложные и вредные эмоции в серьезной партии? Он подобных мне пачками ел на завтрак, сдвигал с игровой доски и обменивал на своих пешек.
Когда он сочтет, что партия сыграна, что надо разыгрывать финал?
– Огонька не будет? – спросил я, отставляя кружку и подцепляя валяющуюся на стойке пачку сигарет. Кто-то ее забыл, может быть, убежавший в беспамятстве посетитель ресторана, может быть, Темный.
У Тигренка нехорошо вспыхнули глаза, она напряглась. Я понял, что еще миг – и волшебница пойдет в боевую трансформацию. Она наверняка тоже оценила силы противника и имела серьезные надежды на успех.
Но этого не понадобилось.
Темный маг, старый маг третьего уровня, небрежно протянул мне зажигалку. «Ронсон» мелодично щелкнул, выпуская язычок пламени, а Темный продолжил:
– Все ваши постоянные обвинения Тьме – в двойной игре, в коварстве, в провокациях – имеют одну цель. Замаскировать собственную нежизнеспособность. Непонимание мира, его законов. Непонимание людей, в конце концов! Стоит лишь признать, что прогноз со стороны Тьмы гораздо точнее, а следование естественным позывам человеческой души приводит ее на нашу сторону, – и что станется с вашей моралью? С вашей жизненной философией? А?
Я прикурил, вежливо кивнул и пошел к лестнице. Тигренок растерянно глядела мне вслед. Ну пойми же, догадайся сама, почему ухожу.
Все, что я мог тут узнать, я уже узнал.
Точнее – почти все.
Склонившись над коротко стриженным очкариком, влипшим в свой ноутбук, я деловито спросил:
– Какие районы закроем последними?
– Ботанический, ВДНХ, – не поднимая глаз, ответил тот. Курсор скользил по экрану. Темный отдавал приказания, наслаждался властью, передвигал по карте Москвы алые точечки. Оторвать его от процесса было бы труднее, чем от любимой девушки.
Они ведь тоже умеют любить.
– Спасибо, – сказал я и опустил непотушенную сигарету в полную пепельницу. – Очень помог.
– Фигня, – не оглядываясь, отмахнулся оператор. Высунув язык, он подцеплял на карте очередную точку: рядового Темного, вышедшего на облаву. Чему ты радуешься, дурачок, те, кто правит бал, на твоей карте никогда не покажутся. Играл бы в солдатики лучше – с тем же самым упоением властью.
Я скользнул на винтовую лестницу. Та ярость, с которой я ехал сюда – убивать и скорее всего быть убитым, – исчезла. Наверное, так в какой-то момент боя солдатом овладевает ледяное спокойствие. Так у хирурга перестают дрожать руки, когда больной начинает умирать на операционном столе.
Какие варианты ты предусматривал, Завулон?
Что я начну биться в сетях облавы, и на эти трепыхания слетятся Светлые и Темные, все, и особенно – Светлана?
Проехали.
Что я сдамся или буду пойман, и начнется неторопливый, затяжной, выматывающий процесс, который кончится безумной вспышкой Светланы на Трибунале?
Проехали.
Что я начну схватку со всем оперативным штабом из магов-неудачников, перебью их, но окажусь в западне на высоте трети километра, а Светлана бросится к башне?
