скачать книгу бесплатно
Аэльгрис не думала, что кто-то из здешних жителей может ее узнать. В конце концов, даже жители ее родного королевства вряд ли могли узнать ее, ведь свою принцессу они лицезрели лишь по большим праздникам, когда она вместе с отцом выезжала в город, приветствуя благодарный народ. В остальное же время Аэльгрис не покидала дворец, что, впрочем, ее не слишком тяготило, ведь Усея знала множество интереснейших историй и легенд и могла рассказывать их часами, пока ее госпожа наслаждалась теплыми водами озера, расположенного на дворцовой территории.
Однако, чтобы не нервировать лишний раз юного Эрива, и без того беспокойно поглядывавшего по сторонам и теребившего рукоять меча, спрятанного в ножнах на поясе, принцесса последовала его совету и оставила голову, покрытую капюшоном.
Мед, что продавала старуха рядом с ними, популярностью у карнордцев, видимо, не пользовался, так как к прилавку подошли от силы три человека, да и те быстро ушли прочь.
К сожалению, это было не на руку Аэльгрис и ее спутникам. На них уже стали коситься прохожие, удивленные тем, что они столь долго стоят у одного и того же прилавка. К тому же сама торговка постепенно начала награждать принцессу и ее свиту обвиняющими взглядами, словно это именно они были виноваты в том, что у нее не шла торговля.
В общем, Аэльгрис была несказанно рада, когда Гасттольф с наполненными провизией мешками вернулся к ним и принялся навьючивать их на свою лошадь.
– Вечереет! – взглянув на затянутое тучами небо, заметила вслух Усея. – Мы не доберемся до следующей деревни до темноты. Может быть, лучше найти постоялый двор и переночевать здесь?
Эрив вопросительно посмотрел на Гасттольфа, тот окинул своих спутников внимательным взглядом и, задержавшись на принцессе, медленно произнес:
– Наверное, ты права, Усея. Так и поступим!
Аэльгрис облегченно выдохнула. Наверное, ей грех жаловаться, ведь сейчас она направляется к сосватанному ей еще много лет назад жениху, а не готовится лечь на свадебное ложе со своим двоюродным дядей, но все-таки спать в уютной постели, а не на твердой и холодной земле, было гораздо приятнее. К тому же, возможно, в трактире найдется комната с ванной, и принцесса наконец-таки сможет нормально помыться.
– Эй, служивый, не подскажешь, где у вас находится постоялый двор? – обратился к следившему за порядком на площади стражнику Гасттольф.
Солдат, чья рыжая борода неопрятно топорщилась грязными и спутанными в комья волосами, снял с головы шлем, потер пятерней затылок, сплюнул себе под ноги, продемонстрировав грязные и кривые зубы, и лишь после этого ответил:
– Видите доску с нарисованным на ней кабаном? – махнул он рукой на противоположный конец базара. – Там и есть наш постоялый двор. «Свиная голова» называется. Два золотых за всю вашу компанию, и вы проведете ночку в теплых постельках! – и, сопроводив эти слова неприятным гоготом, стражник повернулся к ним спиной и пошел в сторону повздоривших неподалеку продавца и покупателя.
– Идем! – произнес Гасттольф и, взяв своего коня под уздцы, пошел в указанном им направлении.
Они пересекли площадь и подошли к закрытым деревянным воротам с прорубленным в них окошком, в данную минуту закрытым.
Гасттольф постучал по деревяшке, служившей заслоном, и окошко немедленно распахнулось, и через него на них взглянул чей-то мутный глаз с красными прожилками.
– Чего надо? – прохрипел глаз.
– Хотим остановиться у вас! – ответил ему Гасттольф.
– Ждите!
Заскрипел засов, и створки ворот стали медленно расходится в стороны. Аэльгрис и ее спутники вместе со своим лошадьми зашли на внутренний двор «Свиной головы» и внимательнее взглянули на открывшееся им здание.
Постоялый двор представлял собой двухэтажное деревянное здание, тыльной стороной выходившее на центральную площадь города, а фасадом смотревшее в свой внутренний двор. Двор со всех сторон был огорожен высоким, метра два с половиной, частоколом, а в его центре стояла небольшая конюшня стойл на пятнадцать, заняты из которых были от силы пять.
– Один золотой за одну комнату! – Аэльгрис вздрогнула: до того бесшумно подобрался к ним привратник. – Плюс по четверть золотого за каждое стойло. Овес – за отдельную плату!
– Четверть золотого за стойло для лошади?! – возмущенно воскликнул Эрив. – Не слишком ли жирно?
– Не хотите – не платите! – отрезал привратник, потрясая своими седыми патлами. – Можете привязать своих жеребцов у входа. Вот только за сохранность их я тогда не ручаюсь. У нас, знаете ли, в этом году неурожай, так голодранцы повадились воровать лошадей и сжирать их. Иногда даже и владельцев порешить могут! – как бы между прочим заметил привратник.
Его злорадная ухмылка, обнажившая такие же кривые зубы, как и у встреченного ранее стражника, навели Аэльгрис на мысль, что эти похищения не обходятся без участия привратника.
– Не горячись, Эрив! – строгим тоном произнес Гасттольф. – Держи свои золотые: два – за две комнаты, один – за стойла для лошадей, и еще один – за овес для них и горячую ванную в одной из комнат. Организуешь? – спросил старый воин привратника, отсчитывая монеты.
Привратник попробовал одну монету на зуб, проверяя ее подлинность, а затем осклабился:
– Все будет в лучшем виде, господин! Проходите пока, поужинайте, хозяин сегодня поедает жареных поросят. Вкус – пальчики оближешь! – привратник взял под уздцы лошадей и, прихрамывая, повел их в стойла.
Гасттольф проводил его полным подозрения взглядом, но когда он повернулся к принцессе, взгляд его уже был расслабленно-сосредоточенным.
– Идемте, перекусить нам и вправду не помешает! – произнес он.
Они направились ко входу в трактир, располагавшийся на первом этаже постоялого двора. Дверь была приоткрыта, и из помещения до ноздрей принцессы дошел ароматный запах жареной свинины. В пути им чаще приходилось довольствоваться подстреленными Эривом кроликами, зачастую даже не достаточно прожаренными, так что у Аэльгрис предсказуемо потекли слюнки.
Войдя внутрь, Гасттольф огляделся и, приметив свободный столик вдоль левой от входа стены, шагнул к нему. Следом за ним на деревянные скамьи возле этого стола опустились и остальные.
Аэльгрис, оказавшаяся вместе с Усеей сидящей лицом к залу, окинула его взглядом. Помещение было не очень большим, во всяком случае по сравнению с королевским обеденным залом: один большой стол человек на тридцать, да с десяток более мелких на пять-шесть персон.
Из маленьких столов были заняты всего четыре: один – принцессой и ее спутниками; второй, еще ближе ко входу, – двумя пожилыми женщинами, по виду послушницами какого-то монастыря; третий, неподалеку от прилавка, за которым стоял хозяин трактира, – двумя толстопузыми торговцами в окружении четверых охранников-варваров; четвертый, в дальнем углу зала, – путником, чью фигуру полностью скрывал плотный дорожный плащ неопределенно-грязного цвета.
А вот большой стол был забит до отказа. Насколько могла понять Аэльгрис, к нему даже пришлось передвинуть еще несколько скамеек, чтобы разместить всю компанию.
А компания эта доверия, мягко говоря, не вызывала. Разноцветные пестрые рубахи, золотые цепи и перстни, украшавшие волосатые мужские шеи и толстые, явно не аристократические пальцы, многочисленные мечи, сабли и кинжалы, разбросанные по столу и скамьям, и полдюжины девиц, сидевших у мужчин на коленях и позволявших грубым рукам лазать у них под юбками, – все это указывало на то, что перед ними шайка разбойников, пришедшая насладиться плодами своего недостойного ремесла.
– Не смотрите на них, госпожа! – склонив голову над столом, прошептала Усея. – Не привлекайте их внимания!
Аэльгрис последовала совету рабыни и поспешно уткнулась глазами в стол, но, похоже, было уже поздно. Один из разбойников, костлявый тип с перекошенной рожей, на которой ярким пятном выделялись большие водянистые глаза, наклонился к самому высокому и свирепому на вид приятелю, должно быть, главарю, и что-то зашептал ему на ухо.
Главарь покивал головой, а затем, ущипнув за грудь сидевшую на его коленях девицу, отправил ее к столику принцессы и ее спутников.
Девица, улыбаясь и на ходу оправляя свою юбку, подошла к новым клиентам и, широко улыбнувшись, спросила:
– Только ужин или с ночевкой?
– С ночевкой! – чуть помедлив, произнес Гасттольф. – Две комнаты!
– Ясненько! – кивнула девица и, обернувшись назад, крикнула: – Приготовь две комнаты для наших гостей!
Еще одна девица, полногрудая брюнетка с огромным задом, оторвалась от целовавшего ее разбойника и, скорчив подруге недовольную рожу, скользнула к лестнице и побежала на второй этаж.
– Что будете заказывать? – спросила тем временем у Гасттольфа первая девица.
– Кусок жареного поросенка, две головки сыра, два кубка с вином и два кувшина с водой! – ответил ей старый воин.
– Ясненько! – вновь произнесла девица и торопливым шагом двинулась к прилавку, который хозяин трактир протирал грязной тряпицей, не спуская при этом глаз с новых посетителей.
На полпути девица остановилась и что-то торопливо зашептала на ухо главарю разбойников. Тот покивал головой и вновь покосился в сторону Аэльгрис.
Принцесса еще сильнее натянула на голову капюшон, пытаясь укрыться в нем, как гусеница бабочки в своем коконе, и практически распласталась на столе, дабы ускользнуть от назойливых взглядов притихших по какой-то причине разбойников.
Тишина, опустившаяся на трактир, звенела как натянутая тетива витифийского лука. Послушницы торопливо доедали свою похлебку, стремясь убраться подальше до того, как произойдет что-то ужасное, а торговцы настороженно и в то же время с любопытством следили за развитием ситуации.
Приблизительно через десять минут девица и хозяин трактира вернулись в зал и направились к столу принцессы. Мужчина нес на подносе огромный румяный кусок поросенка, а девица семенила за ним, удерживая в одной руке сырные головки, а в другой – кубки и кувшины.
– Ваш заказ! – плюхая все это на стол, хором произнесли девица и ее хозяин и поспешно отошли прочь.
Гасттольф потянулся за своим охотничьим ножом, чтобы разделить поросенка, и в этот момент костлявый разбойник поднялся со своего места и направился к столику принцессы. Следом за ним свое место покинул и его приятель со шрамом на левой щеке.
Гасттольф отложил нож в сторону и повернулся к разбойникам лицом, демонстративно кладя ладонь на рукоять меча. Юный Эрив, глядя на своего наставника, проделал то же самое.
Костлявый подошел к их столу и развязным тоном произнес:
– Парни, а вам не кажется, что эти красотки достойны лучшего, чем общество двух скучных ратников, предпочитающих меч обществу женщин?
– Шел бы ты лучше отсюда! – тоном, не предвещавшим ничего хорошего, ответил ему Гасттольф.
– А то чё? – осклабился разбойник, чувствуя за спиной поддержку своих приятелей.
Гасттольф промолчал. Аэльгрис чувствовала, что ее телохранитель очень не хочет нарываться на конфликт, ибо их шансы уцелеть в драке, если таковая последует, очень невелики.
К сожалению, костлявый расценил это молчание как проявление слабости и, перегнувшись через стол, схватил принцессу за руку.
– Пойдем со мной, красотка! – дыхнул он ей в лицо смесью запахов мяса, чеснока и вина. – Покажешь мне и моим приятелям, что у тебя под юбкой!
Гасттольф и Эрив вскочили со своих мест, а Аэльгрис отшатнулась назад, испуганная перспективой оказаться на растерзании у толпы грязных, потных и жестоких разбойников, и ее рука неожиданно легко выскользнула из пальцев костлявого.
Принцесса запнулась о стоявшую позади нее скамью и, неловко размахивая руками, стала заваливаться на спину, но упасть ей не дала верная Усея, успевшая подхватить госпожу до того, как кто-либо успел сообразить, что произошло.
Прошло всего лишь одно мгновение, показавшееся, однако, принцессе вечностью, прежде чем она осознала, что вместо левого глаза у пристававшего к ней разбойника зияет небольшое и аккуратное отверстие, из центра которого торчал четырехгранный наконечник стрелы, а по бокам пенилась алая кровь.
Пару секунд тело костлявого еще стояло, пошатываясь на ногах, а затем кулем осело на пол и завалилось на бок.
– Что за …? – грубое ругательство, вырвавшееся из уст главаря разбойников, больно резануло Аэльгрис по ушам, вырвав из охватившего ее оцепенения.
Головы всех находившихся в трактире как по команде повернулись в ту единственную сторону, из которой могла прилететь стрела, и остановились на арбалете, крепко удерживаемом в левой руке странником в плотном дорожном плаще.
Правой рукой мужчина (а может быть и женщина – принцесса еще не видела, кто это) держал у своих губ кубок с вином и невозмутимо допивал его, словно бы ничего даже и не произошло.
– Кто бы ты ни был, ты нажил огромные неприятности на свою задницу! – медленно процедил главарь разбойников, поднимаясь из-за стола.
– Если ты дашь им уйти, то я, так и быть, сохраню тебе твою жалкую жизнь! – хриплым голосом, словно спросонья, ответил ему странник.
Гогот десятков глоток сотряс воздух в трактире. Разбойники смеялись над посмевшим угрожать им мужчиной и обнажали свои мечи и сабли, готовясь разрубить его на кусочки.
– Идемте, госпожа! – воспользовавшись тем, что взоры всех были обращены к страннику, верная Усея потянула Аэльгрис к выходу.
– И кто же ты такой, что делаешь мне столь щедрое предложение? – смеясь, спросил главарь разбойников.
Вместо ответа мужчина сбросил с себя плащ.
– Сребреволосый! – хором выдохнули несколько разбойников.
Волосы у мужчины и впрямь были словно посеребренными. Наверное, он был просто седой, но длина до плеч, а может свет ламп, освещавших трактир, придавали его волосам загадочный, почти мистический блеск.
Блестели и лезвия двух мечей, расположенных за спиной у мужчины. Ножен он не носил, оружие было просто притянуто к рубашке парой ремней из бычьей кожи.
– Я даю тебе лишь один шанс! – впервые повернувшись лицом к главарю разбойников, произнес Сребреволосый. – Не упусти его!
Широкие ноздри разбойника раздулись еще больше, руки его затряслись от охватившей его ярости, а команда, показалось Аэльгрис, сорвалась с его уст раньше, чем он успел ее осознать:
– Убить его! А кто поймает девок, может первым засадить им!
– Бегите! – выкрикнул Гасттольф, одним взмахом меча отрубая голову приятелю костлявого, неосмотрительно близко подобравшемуся к их столу.
Повторять принцессе и Усее не было надобности. Верная рабыня, крепко сжав ладонь госпожи в своей, что было мочи рванула к выходу. Аэльгрис оставалось лишь столь же быстро перебирать ногами и надеяться, что последние из воинов ее отца смогут сдержать натиск ошалевших от возможной награды разбойников.
В считанные секунды трактир наполнился лязгом мечей и сменяющими его стонами боли, но принцесса и ее рабыня уже были возле двери.
Лишь перелетая через порог, Аэльгрис позволила себе оглянуться.
Эрив и Гасттольф уже были прижаты к стене и отчаянно отбивали атаки пятерых разбойников, трое из которых орудовали мечами, еще один – саблей, а последний – коротким топором, разрезавшим воздух со свистом, характерным для ветра в горном ущелье.
Что происходило со Сребреволосым, принцесса разглядеть уже не успела, ибо вместе с Усеей вывалилась на улицу. Ее глаз лишь мельком заметил, что вокруг большого стола лежат три неподвижных тела.
Привратника у ворот уже не было, а сами они по какой-то причине были распахнуты настежь.
– Нужно седлать лошадей! – Усея рванула к конюшне.
– Нет, нужно позвать стражу! – побежала к воротам Аэльгрис.
Слишком много людей уже отдали за нее жизни, спасая принцессу от коварных замыслов ее дяди. Теперь она просто не могла себе позволить потерять кого-то еще.
– Нет, госпожа! – Усея на ходу развернулась и побежала вслед за принцессой.
Догнала рабыня Аэльгрис уже у самых ворот, и ровно в тот момент, когда Усея схватила принцессу за рукав ее белой рубахи, из-за угла появились двое конных и трое пеших стражников.
– Скорее! – что есть мочи закричала Аэльгрис, широко размахивая руками. – Скорее сюда!
Стражники не могли не заметить ее и ускорили шаг. Буквально через десяток секунд всадники уже были возле принцессы и рабыни.
– Что случилось, леди? – наклонившись, спросил один из них, брюнет с квадратным подбородком и пышными усами.
– На нас напали разбойники. Прямо в трактире! – одним залпом выпалила Аэльгрис. – Наши спутники в опасности. Прошу, помогите им! – заламывая от отчаяния руки, взмолилась она.
– Не бойтесь, мы не оставим вас в беде! – ободряюще улыбнулся ей стражник и чуть пришпорил коня.
Всадники въехали внутрь двора, а девушки и пешие стражники зашли следом за ними.
– Они там, внутри! – махнула рукой в сторону здания Аэльгрис.
В ту же секунду из дверей трактира вывалился разбойник в окровавленной одежде, с кончика меча которого на деревянные ступени падали алые капли.
– Не упустите их! – закричал он. – Онулла разрешил трахнуть их первым тому, кто их поймает!
