Призраки согласно прописке

скачать книгу бесплатно


– Жили они дружно, мебель не переставляли. Хороший муж Юльке достался. – Похвалила молодых бабуля.

– А Лёнька жив еще? – уточнил кот.

– Что ему сделается, вертихвосту мира!? – Не сдержалась старушка.

Кот кивнул в ответ и вычеркнул неведомого американского мужа из списка охотников.

– А кого из родных могла обидеть Мира, да так, чтобы на смертном одре человек обиду помнил?

– Ты усатый говори да не заговаривайся! Наша девочка мухи не обидит. Послушная, красивая, добрая…

– Не та-ра-хти! – Подал голос Андрей – По интонации и реакции деда, Вилли понял, что именно так он останавливал болтливую сестрицу в детстве. Та мигом послушалась. И дед продолжил:

– Кажется, дочка моя приходила в тот год, когда Юлька родилась. Или позже. Я не уверен.

Старушка с сомнением смотрела на брата.

– Ты же знаешь, они погибли. Поезд разбомбили, и никто не выжил. Ты тогда от горя туберкулез подхватил и слег.

– Я же сказал, мне кажется. Днем это было в сентябре. Дождь стеной льет, в квартире пасмурно, а мне так тяжко стало, что решил, – откроется дверь и вылечу отсюда. Завис у входа. Жду. Мира про котика-кота в детской поет, а я думаю – малышку гулять повезут, пока коляску выносят, я и выскользну. А тут звонок. Мира открывает, вышла на площадку, дверь прикрыла и шепчется с кем-то на лестнице. Я прислушался – голос Ляли.

– Ты совсем сдурел! Ляля, жена твоя, под завалами на Моховой погибла. – Вклинилась опять бабуля.

– Знаю, но голос как у нее, выглянул – женщина лет пятидесяти стоит с чемоданами на лестнице. Ляле было 23. Но голос и глаза как у нее. И говорит Мире, мол родилась я в этой квартире и фамилию нашу назвала. А потом меня от двери унесло, женщина ушла, Мира дверь закрыла. И все.

Вилли напряг свои магические возможности. Дочь Андрея на роль мстителя не годилась. Это должен быть мужчина, озлобленный и беспощадный.

Время шло, часы показывали шесть тридцать, солнечный день уже заглянул в первое из шести окон квартиры. Прозрачная семейка как по команде поежилась – солнце призракам не показано.

– Подумайте на досуге. – Показательно зевнул маг, семейство воспарило и двинулось в сторону антресолей. Только дед Андрей, как верный пес на могиле хозяина, улегся на семейные альбомы. Истощенная душа прислонилась к тому, что еще осталось как доказательство того что он жил. Недолго всего 30 лет. Закончил строительный институт, женился и успел дважды стать отцом. Мечтал построить целый микрорайон, чтобы расселить коммунальные квартиры, отдать дочурку на балет. На год он пережил жену, ездил рыть окопы, попал под обстрел, простудился. Попал в госпиталь, детей отправили в эвакуацию. Известие о том, что поезд с малышами разбомбили, выбило из него стержень жизни. Он слег, и ждал конца. Дождался, но уйти совсем не мог. Андрей не сетовал на судьбу – такие были времена. Их, как говориться, не выбирают. Ему выпало жить в сороковые, Мире с ее мамой в перестроечные. А теперь наступили вообще непонятные, и деду Андрею казалось, что спасти мир от развала могут только они, жившие когда-то. Со своим опытом, багажом наблюдений. Но как докричаться до тех, кто сейчас живет?

Глава 5

Телевизор на кухне транслировал «Воскресный вечер Владимира Соловьева». Кого эксперты пытались убедить, что на фронтах у нас все супер-пупер, непонятно. Считается, что потребитель информации тот, кто нажал кнопку и остановился на определенном канале. Кнопку нажала Мира, потом выпила кофе, помчалась к забытому в спальне телефону, поболтала, посмеялась над присланным роликом и уснула. Когда на экране появился Соловьев с компанией, от потребителя и след простыл.

Вот стоят они в студии, за спинами черно-бело красные полосы перетекают, и спорят до хрипоты. Иногда даже картинки показывают.

Вилли тоже спал, да еще под пуховым одеялом – холодное лето выдалось в Северной Пальмире, а потом несколько раз бабахнуло и полилась вода эдаким всемирным потопом. Кто-то кричал о затоплении. Маг вскочил, решил спросонья, что беда приключилась. Юркнул под портьеру, – во дворе тишина, даже света в окнах дома нет. Потом сообразил – вода хлещет на кухне.

Маг все мокрое не любил, от дождя и купания страдает шерсть, прилипает к коже, висит сосульками – никакой красоты и не греет. Но служба есть служба – если он защитник Миры, то в экстремальных ситуациях, должен становиться и спасателем. Кот воды боялся, он плавать не умел и не учился. Так что из всех зол надо выбирать меньшее, пока вода только на кухне. Потом хлынет по коридору, заполнит все, и будут они с Мирой подниматься на диване до самого потолка. Вода вытеснит воздух, проберётся во все щели, пропитает обивку мебели, заполнит бельевые ящики. И сладкая сонная парочка уже под мокрым одеялом опуститься на дно комнаты. Вечный сон, это большая печаль для тех, кому засыпать еще рано. А у Вилли, героически утонувшем, но не покинувшем свой пост, этот сон будет сказочным. Вода успокоиться – в квартире штормов не бывает и наступит вечный релакс – лежи себе в тишине и наблюдай за рыбками. Проголодался, – стоит протянуть лапу и выбрать любую.

Опять же Мира всегда рядом. Спокойная, предсказуемая не вскочит как на пружине, не сунет тебя, великого мага, в пластиковую перевозку, чтобы бежать, ехать, лететь невесть куда. Стоп, стоп – но до этой идиллии предстоит испугаться намокнуть, до изнеможения побарахтаться. В экстремальных ситуациях к тебе с наркозом никто не прибежит. Вилли готов был и к сытой жизни и к вечному покою, но без всяких переходных периодов.

– Сколько живое существо может выдержать без воздуха? Кажется, пять минут. Потом первым умирает мозг. – Рисовал страшную перспективу косматый, но с дивана не вставал. – Хотя, у некоторых, этот мозг и вовсе не рождался. И ничего, целыми регионами правят, а то и с министерскими портфелями разъезжают – начальством притворяются. Команды направо налево раздают, а глаза так и рыщут вокруг, чтобы еще в свой необъятный карман засунуть.

Шум воды стих и до тонкого слуха кота донеслись голоса.

– Спасатели! – Обрадовался Вилли, специально обученные люди, которые знают, как выудить из потока, не разбудив, его и Миру. Хотя его будить уже не надо. А вот искать, если он не покажет в этих хоромах дислокацию спальни и дивана, придется долго. Спасатели все спорили и даже покрикивали, Вилли решил, что ситуация осложняется, отлежаться не получиться. Нехотя спрыгнул с дивана и отправился на кухню.

Еще по дороге кот заподозрил неладное – в коридоре ни капли, на кухне тоже сухо. Перед телевизором толпится взрослая часть прозрачного семейства:

– Вы что тут раскричались? – строго спросил маг. – И зачем воду включали?

На мага неуважительно зашикали и замахали руками. Кот направился в сторону своего ресторана. Мира оборудовала его на широком подоконнике, аккурат над природным холодильником. После того как Вилли увидел нишу внизу он решил, что, когда вернется в Лейпциг, расскажет своей кошачьей компании в каких барских условиях он проводил свое путешествие. Ну разумеется всякие достопримечательности, которые Мира показывала ему по дороге. Приятные знакомства и легкие романы. Это бывает у многих, а вот персональный ресторан с личным подвалом – это уже экзотика. Конечно, о холоде в помещении он рассказывать не будет. Тут же загалдят, замяукают – дескать, что от этой России ждать, и морозы там зверские, и коммунальные службы вороватые – цены за услуги ломят, а за температурой в помещении проживания не следят. Перекопали улицы, чтобы без особых хлопот топить в одном месте, и греют газоны так, что зимой над травой снег тает. Половину калорий на это уходит. А что им? Дармового газа в стране хоть отбавляй, вот и пускают его куда попало. Иное дело в Германии или в той же Голландии – в каждом доме свой котел, на каждой батарее регулятор температуры. Ни одной калории мимо! Европейцы топливо у русских покупают, да по таким бессовестным ценам, что просто грабеж получается! С расточительством русских пора заканчивать – газ, нефть, уголь, леса, вода, воздух и чернозем принадлежат всем людям, а русские разбазарят все раньше времени и пипец. Европропаганда не дремлет, настраивает своего потребителя на нужный глобальным капиталистам лад. Кошачье население тоже если не слушает телевизор, то спит под него. Хочешь не хочешь, а о раскладах в мировой политике тебе и доложат, и проследят, чтобы правильно понимал цели и задачи, на которые готовят военный арсенал.

Нет. Такого поворота разговора, на своем приеме в честь возвращения из кругосветного путешествия, Вилли не допустит. Его и Миру жалеть не должны, им должны завидовать! Избежав утопления Вилли приятно расслабился, пустил каноэ мечты вольно качаться на волнах, и уже видел себя в родном саду окруженным соседями и приятелями. Он сидит на скамейке с витой чугунной спинкой и широкими деревянными подоконниками. Девочки на подлокотниках грациозно свесили хвосты, смотрят на мага с восторгом. Три соседа сидят на газоне, а он рассказывает о далекой России, о том, что есть в ней город, в котором не бывает ночей…

Кто нибудь с газона, решит поумничать перед девочками и спросит:

– А как эти русские воспринимают постоянные поражения на фронте?

И Вилли ответит – что никто не переживает, все ходят в рестораны, ночные клубы, готовятся в отпуск. В столицах никаких поражений нет, в магазинах полно продуктов. На заправках нет очередей. Сам Вилли в магазин не ходил, Мира ездит на метро. Но кто об этом знает?

– Вилли, кис-кис. – Позвал мага женский голос.

– Не кис-кис, а ваше благородие – Обиделся Маг. Он все еще вальяжно сидел на пьедестале всеобщего внимания и восторга, в немецком саду.

– Ну извини, а какой сейчас год?

– 2023-ий, месяц июнь, число, – кот бросил взгляд на часы, – уже 12-е. Между прочем, главный праздник – День страны и конституции.

– Вашей, немецкой? – Уточнила бабуля.

– Почему немецкой? Российской!

– У нас его празднуют 5 декабря.

– Ма, все поменяли, – теперь 12-го декабря, Вилли немного перепутал.

– А вы почему про год спросили?

– Так по телевизору показывали, как Катюши стреляют. Я думала, 43-й вернулся.

– Время не возвращается, а вот история повторяется, иногда как фарс, а порой как трагедия. – Включил философа кот. Но реклама закончилась, и прозрачное семейство перестало замечать важное мурлыканье мага. Он надулся и решил при первом же удобном случае преподать им урок вежливости. Хотя чего ждать – с подоконника он увидел, что штекер телевизионной антенны сидит не плотно, протянул лапу и выдернул его из гнезда. Звук мгновенно исчез, на экране появился значок, и короткая строчка: «Нет сигнала».

Увлеченное, дебатами в соловьевской студии семейство, не заметило коварных манипуляций кота, несколько секунд пялилось в пустой экран. А когда осознали, что информационный фейерверк иссяк, принялось обсуждать свои впечатления.

– О каких капиталистах там говорили? – Озадачено бормотал дед Андрей. Мы воевали за социализм я до победы не дотянул, но знаю точно, в войне победил Советский Союз. Германию разделили, фашистов судили в Нюрнберге. Или не так?

– Так, так. А потом в 91-ом проиграли.– Пояснила бабуля.

– Еще одна война была? – недоверчиво спросил дед.

– Холодная. – Дед онемел от такого поворота событий. В его продырявленном временем восприятии не укладывалось, как можно было разбомбить поезд с детьми, завалить обломками живых людей, уморить в Ленинграде голодом миллион человек, сжечь в газовых камерах 600000 евреев. Водрузить над рейхстагом знамя победы и торжества социализма. А потом отдать заводы и фабрики, построенные советскими гражданами каким-то капиталистам. И теперь наблюдать, как они бомбят Каховскую ГЭС? Он не сводил взгляда с сестры, а та молча развела руками. Виновато сжалась в облако и направилась спать на антресоли.

Скоро оттуда послышался ее ворчливый голос:

– Меньше знаешь, лучше спишь. Пять лет этот кухонный ящик не работал. Потом транслировал мультики и показывал богатых, которые плачут. Богатых сменила классика – Лебединое озеро в черно-белом варианте. Бережливые квартиранты включали кухонный телевизор редко, все в свои телефоны пялились. А тут явилась Мира и наделала шуму. Врубила первый канал, и как теперь с такими новостями жить?

Вилли проводил старуху взглядом и репликой:

– Вот заноза! – В глубине своего магического сознания, он понимал, что на этой женщине долгие годы держались и дом, и семья. Она умудрилась сохранить семью в двух измерениях – живых и почивших. Почившие поддерживали энергию памяти от сохранившихся старых предметов – будь то, хоть молочник с надколотым верхом. Который, еще старухина мама приспособила под пуговицы. Сейчас пуговицы не хранят, их выбрасывают вместе с одеждой, а этот клад, даже Юлька не выбросила. Просто поставила на полку повыше, чтобы дети пуговицы не проглотили. Или ящик с нитками от дубового секретера с гнутыми боками. Его разбил Андрей, чтобы протопить немного помещение. Секретера хватило на два дня, а вот ящик с замочком, и застрявшем в нем ключом, уцелел. Стоит в полированном серванте за дверцей, достанет его кто-нибудь, чтобы выбрать катушку ниток, и сознание тут же воспроизводит пузатый секретер с чернильницей на полке. И оживают в памяти силуэты живших в доме. Ваня складывает рядом на полу деревянную пирамидку. Лида напротив на диване кормит дочку грудью. Ушли они, оставив после себя пару фотографий, сгорел сервант. А секретный ящик с ключом, где хранили золото и деньги остался. Замок сломал сосед, Андрей уже не вставал, сестра ушла в магазин, чтобы отоварить карточки. А Митька "Зима", явился и прямиком к секретеру.

– Тебе теперь не надо. – Сказал друг детства, и принялся курочить замок ценного ящика. Забрал два кулона и кольцо. Улов небольшой, на две горстки крупы хватит, сунул добычу в карман и успел удалиться до прихода сестры. Потом Митьку ограбили и зарезали. Не впрок пошли соседу их семейные скромные драгоценности, украденные из секретера. Андрей тогда от злости даже встал на ноги, разломал из последних сил секретер. А вот съесть свой хлеб не мог. Сестра уговаривала, плакала – а он мотал из стороны в сторону головой и говорил: «Не могу». Тогда еще держался Ванятка, исхудал, ослаб, но ходил за водой Коля. Детям нужна была мать, а Андрей жертвовал свой паек во имя их жизни. Вот такие истории, вместе с катушками ниток, хранятся в коробке от секретера. Того самого, за которым было принято писать стоя. Или усевшись на высокий стол с гнутыми ножками, такие сейчас называют барными. А этот просто высокий, рассохся от времени, но сохранился, – стоит у входа на кухне. Женщины его использовали вместо стремянки, чтобы дотягиваться до верхних полок кухонных шкафов.

Эти воспоминания кот считал у деда Андрея, горестно согнувшегося на семейных альбомах.

Вилли видел, как облако печали повисло над столом, и от него во все стороны ползли сырость и холод. Кот давно подметил, – если люди смеются и радуются, даже в мороз на улице, то над ними нависает облако тепла и обволакивает всех, кто к ним приблизится. А в момент разочарований, сомнений, или печали, подползает холод, пробирается за воротник, втискивается за шиворот, оборачивает ступни и кисти рук.

И эту холодную печаль организовал он, – вполне себе толерантный, с европейскими ценностями, кот-иностранец. А всего-то хотел преподать прозрачному семейству урок вежливости. Втолковать этим русским призракам, что с его появлением, в доме им стало и весело и интересно. Это кот взял и вывел всю компанию в параллельную сферу жизни, принялся помогать им пополнить свои энергетические ресурсы. Привидения в Германии, Дании, Голландии и даже в Латвии тоже есть. Но живут они параллельно с действительностью. А эти едва замаячила перспектива исполнения желаний, тут же расселись по диванам, принялись ссориться, интриговать. Принялись кис-кискать, стали отыскивать смыслы в жизни и смерти, подсчитывать, за ту ли цену они продали свой пульс и дыхание.

– Странные эти русские, нет чтобы просто жить и радоваться каждому новому дню, они с отчаянием маньяков начинают отыскивать идею, ради которой можно сдохнуть. – Кот пытался оправдать себя, но эта мысль получилась настолько гадкой, что под серой блестящей шерстью, Вилли покраснел от стыда. И сразу попытался извиниться.

– Андрей, хочешь включу телевизор? – предложил кот.

Дед отрицательно помотал головой и повернулся к Вилли спиной.

Ваня дремал на занавеске:

– Мультики смотреть будешь? – Обратился к нему маг.

– Завтра. – Мальчик зевнул и качнул легкую тюль.

Кот медленно поплелся в спальню, до вечера ему предстоит придумать нечто, что сгладит печаль прозрачного семейства. Если бы удалось посадить Миру за семейные альбомы… Но она, похоже, забыла о них, он смог заставить ее снять семейную историю с антресолей, а вот посмотреть фотографии, никак не получается. Ничего у него не выходит – тормозит по всем фронтам, и с Охотником, и с возвращением в Германию, – все валится и ускользает из лап. Кот все глубже погружался в депрессию, а параллельно и в сон. Скоро они посапывали на пару с Мирой и каждый смотрел свою картину.

Мире приснился риэлтор Максим, который ходил по квартире и раскладывал листочки на каждый предмет обстановки. Стул со спинкой из ротонды пометил словом «Выбросить!». Полированный сервант и трюмо «Ликвидировать!». Диваны приказывалось «Перетянуть!». Мира виновато следовала по пятам специалиста в недвижимости, и пыталась отстоять всё, на чем ее родные сидели, спали, обедали. Но риэлтор был неумолим: «Это старье не нравится платежеспособным арендаторам!»

– Зато оно нравиться мне. – Блеяла Мира.

– Допускаю, в вашем возрасте принято цепляться за прошлое, экономить и оправдывать это особой энергетикой вещей.

Исполнение приговора риэлтор решил не откладывать, он распахнул обе створки входной двери, в квартиру строем вошли шесть грузчиков в одинаковых рабочих комбинезонах с надписью «ГрузовичкоФ» и к табличкам риелтора принялись раскладывать свои. У зеркала в дубовой оправе они заспорили и даже подрались. Оказалось, что каждый хотел забрать эту рухлядь себе.

Мира догадалась – что это не грузчики с риелтором, а банальные грабители, один уже нес барный стул к лестнице. Его следовало остановить, но как в банде семь человек, а она одна.

– Поставь на место! – Приказала она Грузовичкофу со стулом, парень замер как вкопанный, даже не моргнул. Окрыленная первым успехом она громко крикнула:

– Антресоль не сдается!

– Пароль не правильный. – Ответил грузчик и сделал очередной шаг к выходу.

– Квартира вандалам и грабителям не сдается! – Поменяла и дополнила она фразу. Грозовичкофы молча направились к двери, а риэлтор просто исчез.

– И кто теперь закроет эти двери. – Рассеяно спросила Мира у пустоты. У входной двери ей под силу было открывать и закрывать только две створки из четырех. Остальные были скреплены металлическими трубками с резьбой и снабжены прочными огромными крючками. На ее памяти их никогда не открывали, одно время, в проеме бабушка хранила банки с солением и компотом. Позвала плотника, тот соорудил надежные полки. Хитрая бабуля самое вкусное – варенье из малины, и сливовый компот, поставила на самый верх.

Её муж Леонид, когда пришел в гости, в первый раз долго рассматривал двери и уточнял размеры.

– Ширина говорите метр восемьдесят? А высота два сорок? Они что, в прошлом веке надеялись, что в город заселяться Гулливеры? – На этом месте Лёнька хихикнул, посмотрел на Мириных маму и бабушку, и добавил, – а поселились карлики.

Женщины в их роду и впрямь на гренадеров не тянули – все как одна ростом метр шестьдесят. Да еще и худые. Сам Ленька был плечистый и статный. Но глупый. Прямо у входа настроил против себя самых близких невесте людей. В жизни не всегда побеждает самый высокий и самый сильный. Вот и Леонид проиграл двум слабым женщинам. Мира и Юлька остались за массивными дверями, в квартире на Шпалерной улице, а он не смог прижиться в семье, и уехал за дальние моря в незнакомые страны. Мира тоже уехала, но только наполовину, потому что родная квартира с древней мебелью ждала ее всегда.

Кот во сне реализовывал самые заветные мечтания. Он и Мира возвращаются в Лейпциг. Берут в аэропорту такси – маг едет рядом с водителем, Мире кот приказывает сесть сзади и надежно пристегнуться. В багажнике чемоданы, а рядом с женщиной перевозка. Водитель пытается засунуть ее в багажник, но Вилли не разрешает.

– Мальчик испугается темноты.

Ясное дело, ни Мира ни водитель Ванятку не видят. Зато кот с сорванцом перемигиваются, и малыш показывает язык водителю.

У ворот их встречает Франц в шортах на подтяжках и сланцах на ногах. Франц сначала распахивает переднюю пассажирскую дверь и помогает магу выбраться. И только потом протягивает руку Мире.

Они обнимаются, водитель достает из багажника чемодан, хлопает дверцу и уезжает вместе с перевозкой. Кот заметил беду уже после того как машина скрылась за углом.

– Дурак! Старый лохматый дурак! – Оглядывался по сторонам, чтобы убедиться, что помпезное возвращение домой соседи заметили.

Он конечно помчался со всех ног, но догнать такси не смог. И объяснить Мире – почему следует звонить в службу и срочно искать такси, тоже не мог. Во-первых, Ванятку он привез нелегально. Привидения конечно не внесены в список как контрабандный товар. Но в привидения Мира и Франц ни за что не поверят, сколько не талдычь им во сне что они в питерской квартире есть, и ни какие-нибудь пугальщики, для наивных жильцов, а самые настоящие, родные и любящие.

Мира проснулась от того, что Вилли лежа на боку быстро перебирал лапами и шипел.

– Правильно, малыш, так им и надо. – Она решила, что котяра из своего сна, прогоняет в её сне грабителей, и благодарно провела рукой по серой шерсти на боку. Кот приоткрыл глаз и наблюдал за ней.

– Вижу что проснулся – Заговорила с ним Мира. – Как хорошо, что я взяла тебя с собой.

– Ха! – Ответил кот. – Это я не отпустил тебя одну, в мире сейчас неспокойно. Поезда под откос пускают, дроны летают, и поди угадай пластид у них или просто бинокль, то есть камера.

– Без тебя я бы пропала. – Мира считала, что говорит косматому комплименты. И даже не подозревала, сколько в этих словах правды.

Идиллию прервал сигнал сообщения, риэлтор назначил встречу. Пояснил, что женщина настроена серьезно, поэтому на просмотр приедет с двумя детьми и котом.

– И с чемоданами? – Испугалась Мира.

Нет пока только с перевозкой. Наверное, под воздействием сна, она стала относиться к Максиму насторожено. Но делать нечего, – квартиру надо показывать всем, иначе как найдутся жильцы, которые потом станут чуть ли не родственниками.

Глава 6

Люди были свободны, пока держали телефоны на привязи. Сейчас наоборот – можно забыть дома зонтик, в пасмурную погоду, кошелек, но только не телефон. Без этого квадратика в ближайшем кармашке джинсов, сумочки, куртки, будешь чувствовать себя беззащитным потеряшкой. Будто попал в зону боевых действий без оружия каски и бронежилета. Если Мира порой забывала дома смартфон, или могла сунуть его в глубину сумочки, то ее дочь Юлька уже никогда. Дочурка, постарше этого чуда современного времени, лет эдак на восемь, но к подростковому возрасту мобильник стал продолжением руки юного создания. А внуки, можно сказать, вообще родились с айфонами. Ходить, говорить и включать гаджеты эти ребятишки начинали одновременно. И совсем не потому что пошли в первый класс уже в цивилизованной и максимально технологичной Германии. Туркменский детский психиатр, в 2016-м году, в научной статье забил тревогу – число пациентов с диагнозом цифровой аутизм исчисляется сотнями, а возраст…, три года. Дети, как легко попадали в зависимость от гаджетов, так же легко и поддавались лечению. Доктор сначала победил родителей, втолковал им, что самое простое для них сунуть в руки малышу коробочку с кнопками и спокойно заниматься делами. Он не станет открывать дверцы шкафов и зажимать между ними пальцы, не свалится с лестницы, потому что загипнотизированный картинками, не сдвинется с места. Да удобно – малыш растет целым и невредимым. А родители, при желании, могут предложить ему пойти к лошадке, и включить этот аппарат под названием ребенок. Щелк – планшет в маленьких ручках, и ты свободен, малыш отключен. Щелк – гаджет изымается, можно пробовать рассказывать ему сказки, соблазнять зоопарком, и даже играми.

Совсем по-другому было у Миры. В квартире на Кирочной, черный телефон приколотили к стене. Он висел посреди коридора, а рядом на гвозде были привязаны блокнот и карандаш. Поставить у аппарата банкетку сначала пробовала мирина мама, потом порывалась и Мира. Но бабушка решительно прерывала их диверсию.

– Телефон существует, чтобы сообщить информацию, договориться о встрече, вызвать врача или пожарных. А не нести десять минут всякую чушь в трубку.

Аппарат можно было перенести на кухню, поставить параллельный, в любой из комнат, чтобы при каждом звонке не нестись в коридор. Знакомые терпеливо слушали до пятнадцати гудков, зная, что квартира большая и требуется время, чтобы дойти до аппарата. Но чаще всего приходилось бежать на звонок, телефон не звонил, а бил в набат, а если спят дети?

Так и носились на каждый звонок. А потом появились мобильники, где можно было регулировать звук, новые модели выпускали как горячие пирожки, айфон научился мгновенно пересылать письма, потом фотографировать. Сейчас айфоном можно снимать кино и любоваться в реальном времени собеседником. Не нравиться тебе физиономия, отключил камеру, и свернул беседу. Хочешь похвастаться – стоит включить видео трансляцию – вот я, видишь я ем креветки на фоне ростральных колон. Стоит ли удивляться, что вслед за новыми моделями айфонов и айпадов появились и новые люди. Одеваются, питаются, ходят по-прежнему. Но настолько по-другому думают, что сорокалетние с трудом понимают тридцатилетних, а уж понять, чего ждать от тинейджера, не легче чем расшифровать манускрипт. Технический прогресс не просто облегчает жизнь людей, он еще и кардинально меняет их.