скачать книгу бесплатно
Тонкие нити судьбы
Любовь Котова
Вы замечали, как жизни людей, их судьбы переплетаются, словно тонкие нити? Меняются короли и президенты, очертания стран, а люди остаются прежними. Всё те же чувства, те же заботы: любовь и зависть, дружба и обман, счастье и боль, верность и предательство. Всё, о чём я рассказала в этой книге – невыдуманные истории. Всё это было на самом деле… Содержит нецензурную брань.
Павлушка
Я работаю акушером-гинекологом в одном из родильных домов нашего города. Почему я выбрала именно эту специальность?
Это случилось в 2004 году на практике в больнице. По скорой поступила женщина с подозрением на почечную колику. Пациентов в тот день привезли много, да ещё и тяжёлых. Мне пришлось заниматься этой женщиной. У неё были сильные боли, страх, отчаяние. Врачи назначили капельницу.
Когда пациентке стало немного легче, она поведала историю, которая осталась в памяти на всю жизнь. Вот что она рассказала:
– Мальчишкам было одному пять, второму четыре. Погодки. На лето я приехала к маме в деревню на Украину. Трудно одной. Не девка, не вдова, не мужняя жена. Супруг уехал на Север на заработки, когда второй сын родился. Уехал и сгинул. Потом пришло письмо. Просил развод. Ну и ладно. Любви к нему не испытывала. Вышла замуж, когда ещё восемнадцати не было, по залёту.
Поехала в Киев в Лавру. Там познакомилась с Сашей. Выходя из храма, встретились взглядами. Между нами завязался разговор. Долго гуляли по городу. Болтали обо всём, как старые друзья. Вечером пошли в ресторан. На следующий день Саша уехал. Он был в Киеве в командировке. Вновь встретились в Москве.
Я вела себя, как ретивая необъезженная лошадь, Саша – как наездник, который решил сначала приручить кобылку. Встречи не заходили дальше прогулок, выставок, театров, ресторанов. А во мне уже проснулся вулкан, спавший много лет. Я была влюблена. Всё время думала о его бархатных карих глазах, нежных руках. А голос! Приятный баритон. Мы оба были поклонниками творчества Высоцкого. Читали его стихи, напевали любимые песни. Голова от этого всего шла кругом.
Провстречались месяца три, и Саша сделал мне предложение. Поженились. Получилась хорошая семья. С радостями, горестями, потребностями и желаниями. Мальчишки называли его папой. Всё было отлично.
Но ещё Лев Толстой писал: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Саша начал стремительно худеть. По моему настоянию он прошёл диспансеризацию. Диагноз: центральный рак лёгких четвёртой стадии. Мы-то думали, что он кашлял из-за курения. Совершенно не придавали этому значения. А теперь сделать было уже ничего нельзя. Кахексия и неоперабельность из-за множественных метастазов.
Саша сгорел быстро – за три месяца. Это произошло ночью. Пошла кровь горлом. Перед смертью он взял с меня обещание, что после его ухода я выйду замуж:
– Не может такая женщина жить одна. Не должна!
– Не говори этого. Даже не произноси. Я уйду за тобой.
– Ты никогда не работала. Привыкла жить и чувствовать рядом мужское плечо. Пообещай мне. Это воля умирающего. Тебе всего тридцать девять лет, – умолял Саша.
Рыдали оба, в голос. Саша был слаб, и я не стала спорить. Мы просто обняли друг друга и долго плакали.
– Хорошо, выйду. Клянусь, – выдавила я из себя. – Мы прожили вместе душа в душу пятнадцать лет.
Мила заплакала и тут же замолчала. После этих слов и я еле сдерживала слёзы. Воспоминания Милы продолжились, будто это была вторая серия фильма:
– Саша хорошо рисовал. На красках не экономил. Покупал самые хорошие, дорогие. Я долго не знала, что делать с ними после его смерти. Тут приснился муж, просил собрать тюбики с красками, кисти, холсты и отнести на помойку за соседним домом.
Когда я проснулась, долго не могла прийти в себя. Зачем? Почему? Голова болела. Я собрала всё в коробку и, дождавшись вечера, пошла к указанному месту. Когда приблизилась к мусорному контейнеру, вдруг показалось, что кто-то наблюдает за мной. Но зимой темнеет рано, и я никого не разглядела.
Я положила коробку на мусорку, постояла минуты три и пошла прочь, не оглядываясь. Повалил крупными хлопьями снег. Возвращалась грустная, слёзы заливали глаза. И тут столкнулась с мужчиной. Это был Иван. Мы познакомились дома у общих друзей. Он работал грузчиком в аэропорту. Пытался за мной ухаживать, но сразу был отвергнут. А сейчас это выглядело так, как будто Саша специально свёл нас.
Прошло почти два года после смерти мужа. Моя тоска не унималась. Плохо было ужасно. Мы расписались с Ваней и стали жить вместе. Ни о какой любви с моей стороны не могло быть и речи. Я жила по инерции. Мысли о смерти не оставляли меня. Обещание, данное Саше, я выполнила.
– А Ваня? Как же он?
– Ваня? Он хороший человек. Старался для меня. Покупал одежду, духи, конфеты. Подарил норковую шубу. Главное, не возражал, что Сашин портрет висел на стене в комнате.
– Нечасто такое случается!
– Не знаю. Ваня полюбил меня и решил дождаться взаимности. Терпеливый он человек. Через полтора года я стала очень плохо себя чувствовать. Болел низ живота. Ужасно! Сравнить эту боль ни с чем не могла. И поясницу ломило. Живот мне казался очень твёрдым. Первое, что пришло в голову, это опухоль. Ване я не стала рассказывать, а с сестрой поделилась. Она приехала ко мне в тот же день.
– Мила, хоть я не нащупываю в твоём животе уплотнений, но надо срочно к врачу. Сделают УЗИ и всё скажут, – Света достала телефонный справочник.
– Да какой врач! О чём ты? Ты же понимаешь, что это Саша меня хочет забрать к себе. Я молилась, просила, чтобы Господь призвал меня. Я не могу больше так жить.
– Милка, что ты несёшь? Тебе же всего сорок три. Ещё жить и радоваться. Ну умер муж. Бывает такое. Сейчас у тебя новая семья. Ваню хотя бы не обижай. Такой человек хороший. Любит тебя. Умоляю, пожалуйста. Давай сходим на УЗИ!
– Нет. Не пойду.
Через три дня мы со Светкой пошли к врачу. Живот мой, и правда, увеличился, был твёрдый. Что-то там было не так.
– Мил, а может, ты беременная? Дело-то житейское. Родишь девочку. Будет тебе отрада под старость, – предположила сестра.
– Ты что, сумасшедшая?! Свет, какая беременность? У меня климакс уже несколько лет. Да и я что, не знаю, что значит в положении быть? У меня же два сына. Такое не спутаешь ни с чем.
Я вошла в кабинет. Приятная женщина лет шестидесяти очень долго осматривала меня и тщательно расспрашивала. Потом кому-то позвонила – в кабинет вошла её коллега.
Они осматривали меня вдвоём. Доктор долго писала что-то на листке, пока я одевалась. А потом вынесла свой вердикт…
– Надо пройти обследование. Я выписала вам направления к гинекологу, к эндокринологу, к онкологу и на анализы. А вообще, я бы вам настоятельно рекомендовала госпитализироваться.
– Доктор, а вы что-то увидели?
– Я увидела у вас новообразование. Не могу сказать точнее. Нужна более современная техника. Поэтому я вам
рекомендую пройти обследование в больнице. В карте всё написано.
– Опухоль, значит? А какая опухоль?
– Я же говорю, что точно не могу определить. Может быть, это миома матки, может быть, даже тератома. Нужно тщательное обследование.
От доктора я вышла совершенно потерянная. В коридоре ждала Светка.
– Ну что? Ты так долго. Что сказал доктор?
– Сказала, что надо обследоваться. Опухоль у меня там сидит.
– Опухоль? Мил, пойдём к гинекологу? Я уже узнала. Народу немного. Я заняла очередь. Это здесь, в 37 кабинете.
– Свет, отстань!
Но сестра взяла меня под руку и буквально потащила к врачу. Гинеколог осмотрела меня и призадумалась.
– Миома матки 12 недель, – сказала она и уточнила: – Когда последний раз были месячные?
– Четыре года назад.
– А сколько вам лет? Сорок три?
– Да, сорок три.
Доктор прочитала заключение УЗИ второй раз и спросила:
– Тут написано, что у вас месячные были раз в полгода. Это ошибка?
– Нет. Это не ошибка. Так и было до климакса.
– Это не очень хорошо. Вы каким-то образом лечились? Обычно женщины с такими проблемами не могут забеременеть.
– Доктор, что теперь говорить об этом? У меня двое взрослых сыновей. И вообще я скоро бабушкой стану. Хорошо это или плохо, теперь неважно.
После осмотра врач дала мне направление на госпитализацию. Сказала, что надо делать биопсию. Ругала меня, что толстая и всячески стыдила.
Мила вдруг замолчала, опять начались сильные боли. Она стонала. Жаловалась на ломоту в пояснице. Я сделала обезболивающее. Когда боль немного стихла, женщина выпила воды и продолжила рассказ:
– Я приняла решение не ходить по врачам и уж ни в коем случае не делать биопсию. Не за чем. Я так сильно скучала по Саше. Казалось, что он с того света манит к себе. Дни тянулись. Чувствовала себя плохо. Всё время хотелось спать. Несмотря на то, что аппетит был отменный, я начала худеть. Но живот не уменьшался, а даже стал больше. Но я-то знала, что там опухоль.
И вот сегодня проводила Ваню на работу и легла. Совсем мне плохо стало. А потом такие боли начались. Позвонила мужу, попросила приехать попрощаться. Уговорила не вызывать врача. Дотянули до ночи, а когда совсем стало невмоготу, вызвали скорую. И вот я здесь, – закончила рассказ моя подопечная.
После истории Милы мне стало грустно. Почему люди так относятся к себе? Молодая женщина. Вбила в голову, что надо умереть. Хотелось помочь ей. Я спросила:
– А когда вы были с сестрой у врача? В каком месяце?
– В сентябре, кажется. Или в августе. Я уж и не помню точно.
– Приблизительно полгода тому назад. Вам ставили миому 12 недель? – уточнила я и пошла за стетоскопом.
Сердцебиение плода я не услышала. Но вспомнила из лекций, что при многоводии беременных такое бывает.
Тогда диагностика была не на самом высоком уровне, качество изображения на УЗИ не всегда позволяло поставить точный диагноз. При этом разные врачи могли поставить разные сроки. Кто-то говорил, что миома соответствует 11 неделям, другой врач ставил 8 недель. Неразберихи добавляло и то, что миома, в отличие от беременности, и растёт неравномерно, и растягивает тело матки по-разному. А если у женщины ещё и некоторые проблемы и особенности по гинекологии…
Приступы боли у моей подопечной стали учащаться и, что характерно, через определённые промежутки времени. И вот тут мои сомнения начали рассеиваться. Я повезла каталку с Милой в смотровой кабинет. Помогла женщине забраться на кресло. Когда я её осмотрела, испугалась страшно. Открытие шейки на четыре пальца. Что делать? Пациентка рожает! Все дежурные врачи заняты. В больнице нет родильного отделения.
Мила перестала стонать и начала кричать. А я стала метаться. Пришла медсестра, прикрикнула на меня и начала давать указания. Пришлось взять себя в руки.
Я хоть и начинающий, но всё же врач. Надо принимать роды. Роженица уже не кричала, а орала на всю больницу. И всё так быстро пошло. Начались потуги, показалась головка. Ребёночек родился «в рубашке». На акушерском языке – в плодном пузыре. Тогда я ещё не знала, что это опасно для жизни младенца. Но всё сделала правильно. Малыш закричал. Это был мальчик. 53 сантиметра, 3100 вес. Мила рыдала. Почему она плакала, мне было непонятно.
– Ну вот тебе и рак-дурак, – сказала медсестра с улыбкой. – Смотри, какой Павлушка родился! Теперь есть ради кого жить. Радуйся, мамаша!
Приехала скорая, и её с малышом увезли в родильный дом. Потом Иван и Мила нашли меня, подарили огромный букет цветов, конфеты и благодарили, благодарили. А я уже точно решила для себя, что буду акушером.
А недавно я встретила Милу с молодым человеком. Это был тот самый Павлушка – первый принятый мною ребёнок. Сейчас этих детей уже за сотни, но всё началось именно с него, а вернее, с той самой истории. Именно она подтолкнула меня к выбору профессии.
Аисты
Есть такое поверье: если аисты поселились, значит, в этом месте всё будет хорошо. Эти птицы приносят счастье.
Этим летом Мила с Павлушкой отдыхали на Псковщине. Красивые там места, заповедные. Как же много там аистов! Видишь гнездо на столбе или на крыше, и сердце стучит чаще, радость на душе неописуемая.
Мать с сыном ездили в эти места уже в пятый раз. Всё время их привлекал один хутор в стороне от деревни Печки?. Большой сад с развесистыми яблонями, высокими вишнями и сливами. Кусты чёрной смородины стояли ровными рядами. Ближе к забору – заросли малины. Одноэтажный добротный домик со спутниковой антенной на крыше, сарай и колодец. Небольшое поле с картошкой, а прямо посередине него – столб с гнездом.
В этот год, как и в предыдущие, гнездо заняла семья аистов. Мила с сыном заехали туда полюбоваться птицами. Когда же проезжали в следующий раз, увидели, что один аист находился рядом со столбом на земле, будто сидел там.
Приехав в отель, ни Мила, ни Павлик не могли забыть эту сидящую под гнездом птицу. Она просто завладела их мыслями.
Утром они опять отправились на хутор. Там увидели хозяйку, пожилую женщину лет семидесяти. Валентина жила в этом месте полвека, и на её памяти аисты всегда прилетали сюда. Эти необыкновенные белые птицы прибывали из жарких стран на Благовещение – 7 апреля. А улетали они на Преображение Господне – 19 августа. Всегда в одно и то же время.
В этом году семья птиц вывела четверых птенцов. Обычно было двое, максимум трое. Они превратились в красивых молодых аистов. Но только трое из них летали, а один всё время сидел в гнезде. Вчера утром Валентина обнаружила птенца-подростка сидящим на земле возле столба.
– Им ведь улетать скоро. Вот, видать, слабого и выбросили из гнезда, – сказала хозяйка.
– Как же так? Выбросили? Своего ребёнка? – со слезами на глазах спросил Павлик.
– Да, сынок! Так уж у них заведено. Если вдруг не хватает корма или птенец совсем слабый, то от него избавляются. Так природа придумала.
– Но ведь этому-то можно помочь, – кивнул Павлушка в сторону лежащего аиста.
– А чем ему поможешь? Воды я поставила. Сын накопал червей. А близко к нему не подойдёшь. Вот, смотри, как он меня клюнул, – протянула покрасневшую отёчную руку Валентина.
– Может быть, позвонить в МЧС, и они подскажут, куда обратиться? В Пскове наверняка есть орнитологическая служба, – проговорила растерянно Мила.
– Ага, в МЧС. А то у них делов поважнее нет! – засуетилась Валентина и стала прощаться. – Нет, не надо звонить. Мы сами позвоним и вызовем кого надо.
Мила с Павликом распрощались с женщиной и уехали.
На следующий день Павлушка настоял на том, чтобы навестить аистёнка. Приехав на хутор, они увидели через сетчатый забор на земле птицу. Она лежала, распластав крылья. Голова была безжизненно закинута назад, клюв приоткрыт. Около ограждения остановилась машина, из неё вышел мужчина.
– Эх, погиб, бедолага! – с сожалением произнёс он. – Не вызвала, значит, бабка никого. Я же предлагал ей помощь, телефон дал, куда звонить, свой номер оставил, если вдруг деньги понадобятся.
– Мы тоже предлагали помощь. Надо было самим звонить, – надрывно выдавил Павлик.
– Да, понадеешься вот так на человека, а он… – махнула рукой Мила.
– Парень, а ты знаешь, почему у аистов концы крыльев чёрные? – спросил мужчина. – Слушай легенду. Давным-давно в одну деревню испокон веков каждый год прилетали аисты. Однажды, когда хозяева были на работе в поле, в доме начался пожар. Птицы волновались, ведь там спали маленькие дети. Аисты спасли детишек. Они вынесли их из горящего дома. Но крылья птиц опалились и почернели, а лапы и клювы покраснели от ожогов.
Мужчина потрепал Павлика по голове, попрощался и уехал. Мила с сыном постояли немного и тоже поспешили покинуть это место.
Есть очень много различных историй о том, как люди помогали раненым аистам, выхаживали птенцов, устраивали зимовку. А потом благодарные птицы возвращались из жарких стран к своим спасителям много раз. Некоторые и вовсе не могли улететь, так и оставались жить с теми, кто их приютил.
Пусть у читателей не возникают негативные чувства к Валентине. Пятьдесят лет в её двор прилетали аисты, не одного подбитого она выхаживала. Видимо, в этот раз ничего нельзя было сделать. Уж за столько лет она точно знала, какие порядки у аистов, можно помочь или нет. Надеюсь, что следующим летом красивые белые птицы опять поселятся в её дворе.
Тимур
Август в этом году стоял жаркий. Хотелось отправиться в лес или на речку и окунуться в прохладную воду, а потом плюхнуться в горячий песок и барахтаться там как воробей – легко и беззаботно.
Дмитрий приехал записать своего сына в художественную школу. Все нормальные люди прошли кастинг в июне, и лучшие юные художники были уже зачислены. А вот у него вовремя не получилось. Но мужчина был спокоен.
«В нашей стране всё продаётся и покупается. Дам бабла – запишут. Ванька рисует отлично, мне стыдно не будет», – думал он. Анатолий Максимович, директор школы, попросил подождать немного, а чтобы не было скучно, предложил Ивану пройти в класс, где стояли мольберты, и выполнить задание, которое было на кастинге.
