скачать книгу бесплатно
– Оля, – трогаю за хрупкое плечико. Она в цветастом больничном халате на три размера больше.
– Уходите! Я никого не хочу видеть!
– Оленька, – вкрадчиво начинаю. – Мы тебе гостинцы принесли. Не знаю, что можно…
– Умереть! Мне все равно незачем жить!
– Как же незачем? Ты такая молодая, у тебя еще будет ребенок.
Она резко садиться на кровати и смотрит взглядом полным боли.
– Не будет! Я к этому уроду, Нику, не вернусь!
– Ник это отец ребенка? Это он тебя так? – присаживаюсь на край кровати, смотрю на фиолетовые пятна под глазами.
Как можно бить такую малышку? Ей на вид лет шестнадцать, хотя вчера в приемном покое она сказала, что двадцать.
– Да, он. Ударил, выкинул из машины посреди трассы. Мне некуда идти!
– А твои родители?
– Я сирота, – она обнимает колени и утыкается в них. Покачивается на скрипучей кровати. – У меня никого нет! Я никому не нужна! Даже из больницы скоро выгонят, потому что полис и паспорт остались у него. А платно лечиться – у меня нет ни копейки! Лучше бы вы меня не спасали вчера, я бы с малышкой сейчас была вместе, – она горько воет.
Я сама не замечаю, как по щекам текут слезы. В порыве, обнимаю ее и прижимаю к себе.
– Он даже не искал меня… А когда позвонила сказать, что наш малыш умер… Уууу.. Он, – всхлипывает. – Сказал, что ему плевать, что он рад, что не будет спиногрыза! Что такие, как я не должны размножаться и он бы, если ребенок родился, сдал его в детдом! А я его так… люблю! – рыдает в полный голос
– Тише, маленькая, – глажу ее по спине.
– Твою мать! – не выдерживает Миша. – И что рыдать по этому козлу? У меня есть друг. Толковый. Начальник полиции. Я ему сейчас позвоню и твоего урода посадят надолго.
– Нет, пожалуйста, не надо! – она вытирает слезы и смотрит на Мишу. – Я не буду подавать заявление. Мне бы только вещи забрать. И документы.
– Заберем. Да, Миш? – с нажимом говорю.
– Да Лена, – тяжело вздыхает. – Пиши адрес.
Оля немного успокоилась. Я помыла ей яблочко, от контейнеров с едой она отказалась.
– Я попозже поем, – пообещала, хрустя яблоком. – Такое вкусное. Нам в детском доме давали яблоки по вторникам, но они были как пластмассовые, – смущенно улыбнулась она. – А конфетку можно?
Боже, какой же она ребенок ещё. Радуется как маленькая простому угощению.
– Ешь. Это все тебе.
– Я вчера даже не поблагодарила вас, дядя Миша.
– Не за что.
– Ну как? Вы же несли меня на руках до приемного покоя, метров сто.
– Ерунда, – отмахнулся. Посмотрел на часы. – Лёся. Нам пора. А то сейчас в пробку попадем и только к вечеру доберёмся до дома.
– Ну, мы поехали. Ты не переживай. Все будет хорошо. Я завтра приду, – шепнула, прежде чем закрыть дверь.
– Лена, я все понимаю. Девочка детдомовская, ребенка потеряла. Жалко. Но тебе не кажется, что не нужно таскаться к ней каждый день? – ворчит Миша.
– Тебе же самому стало ее жаль.
– Минутная слабость. Ты ее не знаешь. Вдруг это просто спектакль.
– Что ты такое говоришь?
– Она видит, что мы обеспеченные, пустила слезу, на жалость давила. Ты даже глазом моргнуть не успеешь, как она сядет нам на шею, и ноги свесит.
– Глупости. Так сыграть невозможно. И согласись, у нее есть повод впадать в уныние.
Я остановилась возле медсестры и попросила перевести Олю в ВИП палату.
– Но надо договор оформить, а документов нет.
– Мы завтра привезем. Переведите сегодня, – положив купюры в тетрадку.
– Хорошо.
– Вот! Ты уже ей лечение оплачиваешь.
– Это такая ерунда! Ты на благотворительность большие деньги переводил.
– А я о чем говорю? Ты уже, считай, подставила ей свою шею!
– Какой же ты зануда, Миш, – взяла его под руку. – Нужно быть более чутким к людям. Это девочка в беде. Я просто хочу помочь, – он закатил глаза. – Так что? Ты съездишь к этому Никите?
– Съезжу, – буркнул. – Обещал ведь.
– Нет. Вместе поедем. Хочу лично от себя плюнуть ему в рожу.
– Знаешь, смотрю на нее, и вижу в ней Олесю. Что если в столице ей попадется такой же урод и никто не поможет? – потерла ноющую грудь.
– Мне срочно нужно позвонить дочке.
Мы сели в машину. Миша отъезжал, а я набрала Лесю по видеосвязи.
– Привет зайчонок. Как ты?
– Все хорошо, мама, папа.
– Ты хорошо кушаешь? Денег хватает?
– Да, мам.
– А как свидание прошло?
– Нормально. Сегодня снова идем.
– Куда?
– Что за допрос, мам? Денис увлекается фото. Поэтому позвал в галерею Люмьер.
– Что у него за семья? Когда познакомишь?
– Пап, какая муха укусила маму?
– Не спрашивай. Долгая история, – вздохнул.
– Лесь?
– Нормальная семья. Папа депутат, мама учительница. В лицее работает. И кстати, мне еще платье выбрать нужно, сделать макияж. Так что целую вас, папулечка, мамулечка, – Леся послала воздушный поцелуй. – Люблю.
– Мы тебя тоже, Зайчонок.
– Ну вот видишь. Нет повода для беспокойства. Все в порядке с Олесей. Она у нас умная. С таким козлом встречаться не будет.
Глава 4
– Сейчас быстро разберусь с этим придурком, может еще успею на подписание договора, – Миша смотрит на часы. – Летучку сегодня проведет зам.
Он по моей просьбе пропустил работу, что Миша крайне не любит делать.
Мы поднимаемся по лестнице, осматриваю обшарпанный подъезд с облупившейся краской и исписанными фломастерами. Перила сальные, грязные. Мне кажется так ужасно не было даже в нашей общаге в студенческие годы.
Вытираю руки антибактериальными салфетками, пока Миша стучит в дверь.
– Может нужно было вечерком приехать? Наверняка этот Никита на работе.
Но вскоре за дверью послышались шаги и дверь нам открыл бугай, голый по пояс. Сплошная гора мышц, сам ростом под два метра. Мне нужно подпрыгивать, чтобы плевок долетел до рожи подонка.
Я пожалела, что Миша не взял свою охрану.
– Чо надо? – грубо спросил Никита, кусая протеиновый батончик.
Спортсмен. Плохо дело.
– В сторону, – Миша бесцеремонно оттолкнул его и вошел в квартиру.
– Ты что мужик, попутал? Какого хрена надо? Не знаешь с кем связался. Я боксер, – муж снимает часы и кладет их в карман. Я в страхе вцеплюсь в его руку.
– Все нормально, Лёсь.
– Так что забирай свою клушу, бальзаковского возраста и валите отсюда нахрен!
Миша вместо ответа съездил ему по роже.
– Это тебе за Олю, – второй удар и качок сползает по стене, выплевывая в ладошку зуб.
Я на секунду замираю в восхищении. Мой викинг в деловом костюме просто огонь.
– А это за мою жену, – подтянув брюки он садится на корточки. – Ну как тебе спарринг, боксёр? Если это можно так назвать? Это тебе не хрупкую маленькую девочку дубасить.
– Ты ее хахаль чо ли? – сузив заплывшие глаза спрашивает Ник. – Вот шалава! Так ребенок, что сдох, может быть и твоим? – Миша хватает бугая за руку и ловко загибает ее.
– Чмо, слушай сюда. Я спрашиваю – ты отвечаешь. Понял? – кивает. – Вещи ее где?
– Там в комнате.
– Документы?
– В сумке.
– Лен, соберешь?
– Хорошо.
Иду в комнату. Туфли прилипают к полу. Открываю проломленную кулаком дверь. Ее, его вещи валяются по спальне. На кресле, в шкафу просто грудой свалены. Впервые вижу такой бардак. Как будто здесь лет десять никто не убирал.
Достаю из-под кресла спортивную сумку. Мужской спортивный костюм вываливаю на кровать и комом скидываю вещи Оли. Все равно стирать нужно. Не нести же такое в больницу.
В сумочке нахожу паспорт, полис и другие документы.
Мне противно находиться здесь. Хочется скорее уйти.
– Эй! – шепелявит Никита. – Это моя сумка, – но напоровшись на строгий взгляд мужа, захлопывает рот.
– Пошли, Лен.
Мы выходим на улицу.
– Сейчас закину тебя на работу и поеду к себе, – он кидает сумку в багажник, и пока тот медленно опускается, обнимаю мужа и целую. – За что?
– Ты был таким крутым. Как ты ему съездил по лицу!
– А ты сомневалась во мне? – усмехается, обнимая крепче.
– Ни капельки!
После работы доезжаю на такси до больницы, по пути покупаю вещи первой необходимости.
Оля встречает меня радостной улыбкой.
